В видах восстановления истины считаю долгом сообщить вам следующие обстоятельства, мне особенно хорошо известные, так как в то время, в чине полковника, я состоял в должности начальника штаба гвардейского пехотного корпуса, которого командиру, генерал-адъютанту С. П. Сумарокову (тогда еще не графу), поручено было исполнить приговор над осужденными.
В первоначальном приговоре суда могла значиться смертная казнь для многих. Но уже в объявленной конфирмации покойного государя императора эта высшая мера наказания была оставлена только для троих, именно: Петрашевского, Момбелли и Григорьева[1]