Часть первая: Айя Кукун.
Вот и утро. Ласима последний раз глянула на своё бывшее жилище и захлопнула дверцу такси. Наконец-то сбывается её желание. Шумный город надоел ей и она переезжает в сельскую местность, где ей будет лучше писать свои картины и вдохновение навеянное волшебными пейзажами ляжет тонкими мазками на холст.
Очень удачно ей подвернулось объявление о продаже дома, за относительно низкую цену, да ещё и стоящего в отдалении от других. Хозяева умерли, а родственники не захотели оставлять его себе и поспешили продать. Было немного непонятно, почему они так торопились с продажей и поставили довольно низкую цену на такой добротный дом, но когда Ласима увидела его, она поняла, что это дом её мечты и все остальные мысли вылетели из головы.
День прошёл в хлопотах связанных с обустройством в новом доме. Это были приятные хлопоты, когда внутри тебя всё поёт и ликует, жизнь кажется прекрасной, энергия переполняет твоё тело и лёгкое чувство эйфории кажется делает тебя невесомым, заставляя парить по дому, а к вечеру появляется такое же лёгкое чувство тяжести, слегка прибивающее тебя к полу. Но зато вечером, сидя на веранде второго этажа и любуясь расписным закатом над кромкой дальнего леса и попивая травяной чай из обнаруженной в доме старинной фарфоровой чашки Ласима чувствовала себя на седьмом небе, как настоящий художник упиваясь красотой окружающей природы. Мечта сбылась и как казалось в лучшем её виде.
На следующее утро Ласима вышла в сад, который был в довольно хорошем состоянии. Было видно что прежние хозяева любили цветы и ухаживали за ними и растущими в саду деревьями. Было приятно посмотреть на аккуратные газоны и выложенные искусно дорожки. Умелое сочетание различных по цвету, размеру, пышности и расположению растений и цветов создавало композиции идеальные для восприятия. «Ну – подумала Ласима, – будет чем заняться чтобы не потолстеть».
Ласима была художником, она писала городские и сельские пейзажи и её картины неплохо расходились на различных выставках и аукционах. Она умела уловить в обыденном какую-то черту, которая привлекала людей и делала её картины притягательными. Эта изюминка на торте без которой всё было бы обыденным, но вот лёгкие штрихи обозначили это и всё – зацепило, завлекло, не оторваться, сам не понимаешь а влечёт на уровне подсознания, не хочется расставаться.
Срезав несколько цветов чтобы поставить их в вазу у кровати, она пошла в дом. Поставив цветы, занялась делами. Обычно первую половину дня Ласима проводила с бумагами и работала в интернете посвящая себя деловой стороне своей жизни. Это был её рабочий график, выработанный с годами. Иногда график сбивался из-за творческих порывов у холста, когда казалось пусть весь мир подождёт – я же схватила этот момент, эту изюминку и должна сотворить её пока она во мне и не исчезла. Но в данный момент порыва не было и она погрузилась в глубины всемирной паутины. Очень захотелось кофе да ещё и с бутербродом. Ласима пошла на кухню, сделала кофе и собралась сделать бутерброд. Ножика не было. «Куда же я его дела? Ведь лежал же здесь». Она стала искать ножик в шкафчиках и ящичках, но его нигде не было. Вдруг в прихожей раздались звуки: «Ку-ку, ку-ку». Ласима осторожно вышла в прихожую – никого не было. Звук исходил из угла у двери, где стояла тумба. «Ку-ку, ку-ку». Она потихоньку подошла к тумбе, звуки прекратились. На тумбе лежал нож который она искала. Тут она вспомнила, что когда ходила в сад срезать цветы, то оставила его при входе на тумбе, а цветы понесла вверх в спальню и поставила в вазу у кровати, затем занялась делами и как человек творческий и увлечённый, точнее рассеянный, забыла об этом. Она открыла дверцу, отодвинула тумбу чтобы посмотреть что это было, но ничего не обнаружила. «Может это глюки? – подумала Лисма, – Я наверное вчера перетрудилась». Она взяла нож и пошла делать бутерброд к кофе.
Потянулись будничные дни. Ласима обживала дом, вела деловую жизнь и строила творческие планы. Осматривая окрестности, она выбирала места своих будущих картин, наиболее удачные виды, время для подходящего освещения чтобы уловить все краски природы и поймать ту самую изюминку. В один из таких дней это повторилось.
Бегая по дому и занимаясь бумажными делами она обнаружила что не может найти один договор с известной галереей где она выставляла свои картины. Перерыла все бумаги в ящиках стола, проверила папки на полках – нигде нет. Начала по второму кругу и вдруг услышала звуки исходящие со второго этажа: «Ку-ку, ку-ку». Ласима осторожно поднялась наверх. Звук происходил из спальни. Она аккуратно приоткрыла дверь. «Ку-ку, ку-ку» – раздалось из за кровати.
–Сейчас я узнаю кто меня дурачит – прокричала Ласима и сдвинула кровать. Но там никого не оказалось. Только на полу лежали какие-то бумаги. Подняв их она увидела что это договор который она так долго искала. Очевидно когда она перебирала бумаги лёжа в постели перед сном, он выскользнул из папки и упал под кровать. «Что, опять глюки? – подумала Ласима, – Вроде не перетруждалась. Может пора к доктору? Да нет, рановато. Говорят работа лечит, пойду трудиться». Взяв бумаги она спустилась в кабинет и продолжила работу.
Однажды Ласима возвращаясь из города заехала в местный магазин. Её дом стоял в стороне от остальных домов и поэтому она ещё не общалась не с кем из живущих в округе. Зайдя внутрь она встретила пару местных жителей. Увидев её они поздоровались, представились и заговорили о погоде глядя на неё каким-то странным взглядом. После нескольких общих фраз они поинтересовались как ей живётся в её новом доме, не нужно ли чего.
–Спасибо большое что вы интересуетесь моими делами, много работы поэтому некогда обращать внимание на мелочи, а так всё хорошо. А что, что-то не так? – спросила Ласима.
–Да нет, всё нормально. Если у Вас нет проблем – это хорошо. Просто дом немного странный, родственники умерших хозяев вроде сначала хотели в нём жить, но потом стали спешно и недорого его продавать. Съехали быстро и какие-то озабоченные. Ну ладно, если у Вас всё хорошо, тогда до свидания, – и они вышли из магазина.
Хозяин магазина молча слушал их разговор и смотрел он тоже как-то подозрительно.
–Что бы Вы хотели купить? – спросил он, и ничего больше не говоря обслужил Ласиму.