– Времени нет, – рявкает мне один из этих самых адвокатов, хватая меня крепко за руку и утягивая за собой.
– Мне больно! – пищу я, но кажется, он меня не слышит, продолжая тащить меня из кабинета, прочь от моего папочки.
Я бросаю последний взгляд на него, я так боюсь, что я больше не увижу его, что я просто бью со всей силы пяткой по колену этого хлыща и, вырвавшись из его цепких рук, бегу обратно, к моему отцу.
Я должна хотя бы попрощаться с ним.
Потому что у меня ужасное, просто очень страшное предчувствие.
Я бросаюсь к нему на грудь, пока горилла рядом с ним стоит, не зная, что со мной делать, а я крепко обнимаю своего папочку.
– Пожалуйста, папа, – реву я, и мне уже плевать, что я выгляжу маленькой сопливой девчонкой перед всеми этим бандитами. – Папа, я не могу тебя потерять, – обнимаю я его крепко за плечи, и он судорожно хватает меня в ответ. – Папа, пожалуйста… – плачу я, чувствую, как чьи-то руки буквально отдирают меня от него.
Вижу размазанное сквозь слёзы бледное лицо моего папочки, я слышу его последние слова:
– Лера, я люблю тебя. Всё будет хорошо, Пуговка, – и вижу, как он обращается ещё к кому-то за моей спиной:
– Пожалуйста, позаботьтесь о моей девочке, – и сильные руки снова берут меня в свой плен, уводят за собой, пока я стараюсь насмотреться ещё раз на своего самого лучшего в мире папу.
– Всё будет хорошо. Я найду деньги, – последнее, что я слышу, когда дверь за нами закрывается, и эти двое уводят меня за собой.
– Где твоя комната? – жёсткий голос продирается ко мне сквозь пелену слёз.
– Что? – поднимаю я на него своё заплаканное лицо.
– Иди оденься и возьми самое необходимое, – рявкает второй, уже нетерпеливо посматривая на часы. – Или ты собралась ехать прямо так? Голой? В полотенце? – с насмешкой бросает он мне.
Я ведь даже не чувствую холода. Я забыла, что я без одежды.
– У тебя ровно десять минут, – чеканит его напарник. – Быстро, я иду с тобой, – уже поднимается он по лестнице, утягивая меня за собой.
И по тому, как он слегка прихрамывает, я понимаю, что это именно ему я заехала сейчас по ноге.
Он с грохотом распахивает дверь в мою розовую нарядную спальню, с усмешкой рассматривая плакаты на стенах с Тейлор Свифт и Билли Айлиш.
– А что, мальчики нынче не в моде? – с издёвкой спрашивает он меня, и я лишь кривлюсь в ответ.
– Десять минут, детка, и если ты не будешь готова, то пойдёшь прямо так. В трусах, – жёстко повторяет он мне.
И я понимаю, что он не шутит.
– Чемодан в гардеробе, – дерзко отвечаю я ему, и вижу, как его бровь приподнимается от удивления.
– Ты сам сказал, десять минут! – выкрикиваю я. – Вот и помоги мне! – Просто бери чёртов чемодан и набивай его шмотками, пока я переодеваюсь! – командую я ему, и вижу, как он начинает багроветь, желваки ходят на его лице под кожей, кулаки сжимаются, и мне кажется, что он сейчас залепит мне пощёчину.
Но он слушается меня.
Этот надменный бандитский ублюдок.
А кто же он ещё?
Поворачивается и идёт в мою гардеробную. Дверь за ним закрывается.
Так, мне надо что-то надеть. Я недолго буду с этими уродами, я уже для себя решила, поэтому мне нужно что-то максимально удобное. И пока этот придурок роется в моих шмотках в гардеробе, я быстро отодвигаю книги с полки, где у меня тайник, вытаскиваю оттуда крошечный дамский пневматический револьвер, который мне подарил папа, и пачку долларов, которые я копила себе на машину. Быстро засовываю всё это в рюкзак.
Открываю комод с нижним бельём и вытягиваю первые попавшиеся трусики и бюстгалтер. Времени нет.
Вот он уже выходит из комнаты с моим чемоданом, из которого торчат куски одежды, и рявкает на меня:
– Ты что, до сих пор не оделась?! Я неправильно выразился, Лера? – называет он меня по имени, и я вижу, как бешеные огоньки уже начинают плясать в его глазах.
– Сейчас, – недовольно бормочу я. – Отвернитесь, – прошу его.
И этот взрослый грозный самец лишь ухмыляется, скрестив руки на груди:
– Ещё чего! Чтобы ты мне всадила нож в спину? Переодевайся так. Мне плевать. Думаешь, ты мне нужна?! – с издёвкой выплёвывает он мне в лицо. – У меня таких как ты миллион. Не думай о себе слишком много, лялька. Осталась одна минута, или пойдёшь голой. Я не шучу, – зло выплёвывает он мне в лицо, и я понимаю, что он говорит правду.
Ну хорошо, раз так, я просто глубоко вздыхаю и представляю, что я на приёме у своего гинеколога. К тому же, мне намного приятнее раздеваться перед этим брутальным красавчиком в дорогом костюме, чем перед тем страшным бандитом, который хотел меня забрать себе…
Меня передёргивает от одной только мысли, что я могу достаться ему, и что он со мной сделает, поэтому я слушаюсь адвоката.
Скидываю с себя полотенце, и остаюсь как есть, совершенно голая перед ним.
Машинально прикрываю низ животика одной рукой, а второй – остро торчащие груди с затвердевшими от холода сосками, но вдруг понимаю, как это всё глупо и нелепо выглядит.
Я ведь полностью в их власти. И что я пытаюсь сделать? Прикрыть свою наготу?
И я отпускаю руки… Смотрю ему прямо в глаза…
Вижу, как на мгновение темнеет его взгляд, задерживаясь на мне, но он снова принимает равнодушное выражение, пока я, стоя перед ним, натягиваю на себя свои розовые трусики с шёлковым сердечком прямо на лобке.
Кто вообще придумал такое бельё!
Всё моё тело пылает под его изучающим равнодушным взглядом, пока я натягиваю на себя бюстгалтер.
Чёрт, сама не застегну!
И я подхожу к адвокату, поворачиваюсь к нему спиной:
– Помогите, пожалуйста.
Ну что же, надо отдать ему должное: его тёплые пальцы ловко застёгивают на мне хитрый замочек, и я про себя думаю, а сколько же лифчиков за свою жизнь он уже расстегнул?
Но отгоняю эту мысль прочь. О каких глупостях я сейчас думаю! Какая мне, на фиг, разница?! Да хоть миллиард!
– Готово, – тёплое дыхание мужчины обжигает мой затылок, и я чувствую, как волосы на загривке у меня встают дыбом от его низкого голоса и терпкого аромата, который я сейчас очень явственно ощущаю.
Я чувствую его мощь и его власть буквально спинным мозгом. И вдруг отчётливо понимаю, что мне больше всего хочется сейчас прижаться к нему спиной.
Почувствовать его твёрдую грудь, пресс под тонким батистом рубашки…
Почувствовать себя вновь под защитой…
Но я для него всего лишь одна из миллионов. Он же сам сказал.
Залог для его клиента.
Живая игрушка.
И я натягиваю на себя джинсы и толстовку.
– Можем идти, – поворачиваюсь я к нему, и вижу туман в его взгляде…