Я привез «Николь» в свой особняк. Я недолго думал, куда её разместить. У меня было две комнаты без окон. Дверь запирается снаружи. К спальням пристроена небольшая ванная комната: душевая кабина и унитаз. Больше ничего не помещалось. Но шлюхе хватит. Шлюха должна быть чисто вымыта, когда я захочу её трахнуть.
Хотя её запах мне нравится. Сладковатый, пудровый, отдалённо напоминает какие-то цветы. Очень нежные, но с нотками зелени. Не помню, чтобы раньше Моника пахла так.
Раньше она обливалась духами с головы до ног. А сейчас – ни капли парфюма! Надо же, как сильно она вжилась в свою роль, соблюдает игру даже в таких мелочах.
Ох, Моника! Тебе надо было идти в актрисы!
Тогда я бы покупал билеты в кинотеатр на твои премьеры, а не трахал все твои дырочки.
Я их обязательно трахну. Все… Я буду трахать игрушку «Николь», пока мне не надоест. Потом спрошу о деньгах. Сейчас же я могу себе позволить немного помедлить.
– Будешь жить и спать здесь!
«Николь» перешагнула порог спальни и замерла.
– Не нравится? – зловещим голосом спросил я.
Она обернулась и снова смахнула слезинки с щёк.
– Ми…
Я зажал ей рот ладонью.
– Ещё раз назовёшь мистер Голдман, я заставлю тебя отсасывать у всех своих людей. У меня много приближенных людей, «Николь»! Кажется, ты сегодня хотела поиграть в ученицу? Это будет очень длинный урок. И очень полезный. Главное, чтобы твою челюсть не свело судорогой… Всё понятно?
Она согласно кивнула.
– Хочешь учиться, отсасывая у всех?
Отрицательно покачала головой, начав дрожать. Господи, как старается изображать страх!
– Умница… – похвалил я и не мог не спросить. – Хочешь отсасывать только у меня?
Она возмущённо покачала головой.
– Ха-ха! Но тебе придётся это делать. В следующий раз ты должна заставить меня кончить. Ясно? По первому знаку опускаешься на колени, открываешь ротик и сосёшь так, чтобы я почувствовал себя в грёбаном раю.
Она стояла, застыв без движения, и пристально смотрела на меня. Она пыталась выглядеть отчужденно. Но её возмущённые взгляды и глаза, полные слёз, возбуждали меня.
У меня брюки стали тесными, а член мгновенно затвердел. Потом она перевела взгляд в сторону и плотно сжала губы.
Чертовка. Губы у неё красивой формы и ярко-алые, припухшие из-за того, что она кусала их. Я смотрел на неё и чувствовал, как каждый дюйм моего тела пронзают первобытные инстинкты. Похоть завладела мной. Я уже был готов опрокинуть её на кровать, залезть сверху и вновь вытрахать её брехливый ротик…
Но раздался телефонный звонок.
Звонил Кельвин Бойс, один из шишек городского управления.
– Голдман, сукин ты сын! – привычно сказал он.
– Чего тебе, Бойс? – лениво спросил я. – Как поживаешь?
Кельвин Бойс что-то ответил мне. Я знал, что он сейчас начинает трындеть о погоде, о курсах валют, о поганых террористах и ценах на нефть. Он проболтает обо всём и ни о чём минуты три-четыре, и только потом перейдёт к делу. Я отложил телефон в сторону.
– Раздевайся! – скомандовал я тем временем своей ручной шлюшке.
– Зачем?
– Хочу посмотреть. Немедленно. Догола.
«Николь» дрожащими руками стянула с себя все вещи, сложив их аккуратной стопкой. Она стыдливо прикрыла грудь, при взгляде на которую хотелось всунуть член между этих роскошных сисек и подвигаться им на скорости.
– Убери руки! – прорычал я. – И не прикрывай лобок. Руки по швам…
Она выполнила приказ. Я обошёл её кругом, потрогал нежную кожу сливочного цвета.
Живот был впалый, но мягкий, нежный. Попка круглая и очень аппетитная. Киска была гладко эпилирована. Ни одного волоска.
– Хорошо… – я погладил её лобок. – Люблю гладеньких девочек!
Я встал сзади.
– Прогнись. Живее! Ещё… Ещё…
Я ухватился пальцами левой руки за бёдра. Вторую руку запустил в волосы. Я намотал их на кулак и оттянул голову назад. Я придал ей ту позу, которую посчитал нужным.
– Вот так да… Мне нравится. Я поставляю тебя у стенки и трахну твою задницу… Но сначала ты должна умыться. Марш в душ!
Я толкнул девушку в сторону ванной комнаты и только после этого взял телефон.
– … все знакомые лица! – услышал я.
– Повтори, а? Был занят немного!
– Я приглашал тебя на вечеринку. Наш общий знакомый собирается стать большой шишкой в правительстве. Считает, что дело уже в кармане и закатывает пирушку по этому поводу. Ты как?
– Приду. Люблю зевать от скуки.
– Не думаю, что тебе придётся скучать. Вечеринка будет неофициальная. Много девок, бухла и травки! – заявил Кельвин радостно, словно ему было пятнадцать и он впервые собирался попробовать дурь.
– Хорошо. Когда?
– Через три дня.
– Хорошо. Я буду…
Я прислушался к шуму воды в ванной и внезапно спросил:
– Можно привести свою шлюху?
– Мэтью обещал поставить элитный эскорт… На любой вкус!
– И всё же я хочу взять свою шалаву! – возразил я.
– Как хочешь! Только смотри, вдруг придётся делиться лакомым кусочком! – гнусно ухмыльнулся Кельвин.
– Замётано. Мне плевать, кто будет трахать её после меня, – как можно ленивее ответил я и отключился.