Опрос общественного мнения
Борис:
«Хотел бы я сейчас узнать,
А как в народе настроение?
Ведь скоро будет построение
Под новые гербы и знамена.
Скомор! Доложь за весь народ.
К чему желание питаешь,
Служить в администрации
у короля мечтаешь,
Или отбросил эту безответственную блажь?
Ты лучше грусть свою замажь.
А на лицо навесь улыбку,
Чтобы опять не совершить ошибку
Нам в политической игре.
Ведь на реформы смотрят люди.
Они нам деньги в долг дают.
А как приедут – не поймут…
Чего мы грустные такие.
Викто ´р, в докладе отрази,
Чего ты к верстаку приходишь поздно.
Ведь, кроме как тебе,
Нам тусонуть колоду невозможно.
Скомор держал ответ по форме,
Приняв на грудь сто двадцать грамм.
На власть он сильно осерчал.
И всё же начал с оправданья:
«Я вышел, братцы, поутру.
Линолеум свистнули в углу.
Дошел до коридора – глядь,
В щите нет счётчиков опять.
Пришел к лифту. А там затор.
Короче – стырили мотор.
Тогда я вышел на троллейбус, к остановке.
Хотел увидеть дребезжанье струн…
Но этот добрый, задушевный звук
Отныне слух мой не испортит…
Я взглядом обогнул всю остановку,
Пошарил по окрестным площадям,
Сорвался залпом на автодорогу…
Но некого позвать мне на подмогу
Развеять странный интерес.
Тогда нюхнул я что есть мочи:
Проверить «газову» среду.
Чего-то сразу не пойму —
Букет неполный в атмосфере.
Фенола, что ли, не хватает,
Иль с аммиаком нелады.
Быть может, сероводорода
Случайно на завод не завезли.
И вдруг со вздохом облегчения
Сыграла побеждающая мысль:
Так это ж, братцы, коммунизм!
Его я первым замечаю.
Не зря линолеум убрали.
Наверно, мрамор подвезут.
А если счётчики забрали,
То на халяву киловатты отдадут.
Моторы сняли не напрасно.
Тому есть несколько причин:
Во-первых, на спортивность намекают,
А во-вторых, электромобилям не хватает.
Быть может, скоро раздадут.
Причиной третьей, я считаю,
Коттеджи людям возведут.
И непременно раздадут
Земли кусочки на разживу.
Внезапно посетившая догадка
Должна, проверена быть мной.
И если я на свете не изгой
То почему людишек я не вижу?
Зайти мне нужно за закуской
В ближайший к дому гастроном.
Узнать, а как у нас со спросом,
Как с предложением сейчас?
Войдя в знакомый магазин,
Я взглядом оценил большое изменение:
На полках возлежал товар
Неясного прямого назначения.
Узрел товаров кутерьму.
И стало ясно, скоро не помру.
Есть продавцы во всех отделах,
Нет покупателей совсем.
Я начал напрягать извилины пошире.
Стал вспоминать, какой сегодня день.
И сразу ёкнуло, что праздник это.
Конечно, первое января.
Народ вчера нажрался до отвала,
Собрав деликатесы за весь год.
А поутру сегодня занемог.
Наверно, скушал что попало.
Схожу-ка лучше на базар,
Там утром явно кто-то есть.
И если с предложением прогресс,
То он сегодня только здесь.
Людишек разных расспрошу.
Проверю версию свою.
Узнаю, в чем у нас прогресс.
К чему в народе интерес.
Я, постепенно ускоряя шаг,
Сменяя ноги как в галопе,
Бежал к базару, на излёте
Меня терзающих мыслей.
В процессе бега замечаю,
Что я в дороге не один.
Какой-то странный господин
Бежит с мотором за плечами.
Я в нем соседа узнаю —
Профессора энергетического вуза.
Он, сколько помню, жрёт от пуза —
Продукты переводит по утрам.
Собака!.. рожу прям воротит.
Ему я явно не к лицу.
Тебе бы знать бы, подлецу,
Что коммунизм я примечаю.
Увидел странную толпу
За восемь кварталов до рынка.
Она навроде моего ботинка
За угол закрутилась вся.
Бегу дружней. Работаю руками.
В неё врезаюсь налету…
Кругом взволнованно смотрю.
Ах, ба! Знакомые все лица.
И тут меняю галоп
На шаг гусиный поневоле.
Какая дьявольская воля
С утра всех выстроила в ряд?
Прилавки созданы из прессы,
Уложены на сморщенный асфальт.
Здесь каждый вынес что попало.
Что где-то плохо полежало,
Теперь уж точно не лежит.
Здесь тётя Женя с дядей Вовой
Из дома вынесли палас.
А дядя Гриша со второго
Вполне рабочий унитаз.
Народ знакомый, незнакомый
Я вижу, где-то прямо сник.
Как будто с вечера субботник
И сразу, на тебе, воскресник
В своих домах произвели.
Я думаю, народ российский
Быть может, директиву получил
Проверить, как в стране со спросом
На очень личном барахле.
И вдруг, как дрыном по затылку,
Мне цвет знакомый в глаз попал.
Его я где-то примечал,
Когда лежал случайно в коридоре.
Кусок линолеума вижу на земле
И в аккурат, как в нашем коридоре.
Он к ней прижался, словно хитон
К влажной Айседоре…
Трудами классиков марксизма-ленинизма
От взглядов жаждущих прикрыт.
При нём, в толпе, я узнаю
Парторга с нашего завода.
Его мне сложно от народа
Сегодня почему-то отличить.
Стоит, меня не замечает,
О чём-то с бабкой говорит,
Наверняка, проныра, демократию ругает.
Или попов по матери крестит.
Тогда решаюсь я задать
Ему вопрос материальный:
«Дядь Вась! Почём ты продаёшь
Свой катехизис супергениальный?»
И получаю я ответ
Достойный нашего парторга:
«Товарищ, я авторитет
Не ставлю на прилавок торга».
Я тут по случаю пришел
Народу сделать разъяснение,
На политический момент
По Марксу выдать объяснение.
Меня это, конечно, задевает,
Но и брехня его немного подкупает.
Я на него завистливо смотрю
И всё ж спокойно говорю:
Да что ты, Васька, заливаешь,
Почём линолеум пихаешь?
А кстати, ты, наверно, понимаешь,
Что от властей «нужон» мандат.
И тут Василий завизжал,
Подобно красному трибуну:
«Сегодня пятое число,
Народу надобно бабло
Для поддержанья организмов.
А он полгода без зарплаты.
Какие вам нужны мандаты,
Когда бабла и хавки дома нет?»
От этих слов Василия – трибуна
Во мне произошёл обратный ход.
Вот это, братцы, вам компот!
Он коммунизмом и не пахнет.
Однако Васька продолжал:
«А эта банда из Кремля,
Что в государстве у руля,
Народ надела, как наживку
И тащит всех к базару, к рынку,
Чужой стреляя капитал.
Народ деньгу к деньге «ложил»,
И не от жира делая заклады.
А эти сволочи и гады
У стариков забрали вклады.
Теперь «лапшою» отдают.
А гегемон речами заманили.
Ввели в тупик, сняли штаны и совратили.
Рабочий класс работать не «хотит»
И торговать всем норовит.
Товарищ! Ты осознаёшь,
Своё сегодня положение?
По чуждому масонскому учению
Нас тащат в развитой капитализм!
Ведь безработица гуляет,
Ведь беспризорщина кругом.
Нам бы к Кремлю дойти пешком,
И там устроить голодовку».
От Васькиных речей по диетизму
В груди проснулася голодная кишка.
Нет, ты, товарищ, лучше без меня,
А я отсюда вдарю по вандалам.
На многое открыл глаза
Мне Васькин митинг прибазарный.
Его поступок ординарный
Имел ошеломляющий успех.
По небу солнышко катилось,
Уж очень кушать захотелось.
Решил я на базар сходить,
Голодную кишку легонько заморить.
В базар вошёл, как в врата рая.
Меня защекотал волнительный озноб.
И челюсть нижняя отпала.
Легла на мужественный зоб.
Глаза мои гуляли по прилавкам,
Влюблялись у торговцев на виду
И в бакалею, и в гастрономию,
И в рыбу, что закопана во льду.
Такого нынче разнотравья
Давно я видел, лишь в кино.
Вот это рынок! Повезло,
Что, наконец, у нас как в сказке!