«Он заходит к нам, такой радостный, веселый, пошутил насчет бороды Зенона – тебе прямо сейчас в Парфенон, насчет моей новой прически, Марта, эта та девушка, у которой,.. ну, вы помните, она с интересом следила за сбором анализов, и мне удалось ее расшевелить. Теперь она мне помогает с анализами. А в этот раз она пришла меня постричь, и уже заканчивала; Карл потрепал Лидию по щеке, я же говорю, очень веселый. Держит в руках свою тетрадку и фонарик. И говорит – скоро у нас будет масса хороших новостей. Но одно уже могу сказать сейчас. Я знаю, как вернуть сознание вашему мальчику. Надо только, чтобы он вернулся сюда.»
Пеццай поставил паузу и стал набивать трубку. Он просматривал это сообщение уже третий раз. Первый раз – в прямом эфире, для него совершенной неожиданностью было сообщение Агентства, что его ждут на прямой связи с Терра Новой, второй раз – уже в записи, вместе с Лидией, когда они вместе принимали решение. И сейчас, перед отлетом, он решил просмотреть видеозапись еще раз.
Экстренное сообщение пришло, когда заканчивался двадцатый земной месяц карантина Терра Новы. За это время на корабле произошло только одно существенное событие – Инга родила девочку. Роды прошли очень хорошо. Несмотря на то, что программы медицинской лаборатории Терра Новы были рассчитаны и на такой экстраординарный случай, Зенон попросил поддержки у той самой горничной, которая оказалась невольной жертвой оптимальности. Оказалось, что весь персонал Терра Новы получил в свое время специальное медицинское образование, а у горничной вдобавок был девичий опыт жизни в яранге за Полярным кругом, где Агентству удалось сохранить уклад местных племен чукчей, и где роды принимались по самой что ни на есть старинке.
Во всем остальном жизнь на Терра Нове не изменилась. Туристы также жили в спортивном зале, лампочка продолжала мигать, а Кёрнер – пока безуспешно – продолжал свои расчеты. Одно время из быт поменялся. Чтобы как-то занять туристов, пока Инга, она это делала два раза в месяц, брала у них анализ крови, Зенон стал читать им вслух книги из библиотеки Терра Новы. Казалось, что туристам это было интересно. Не все закончилось на дуэли дАртаньяна с де Вардом. У Инги началась преждевременная и очень сильная интоксикация. Взятие проб пришлось прекратить, а публика, это по словам Кёрнера, достаточно равнодушно отнеслась к тому, как сложилась дальнейшая судьба мушкетеров.
На Земле уже стали неспешно готовиться к эвакуации. Об этом Пеццаю сообщил Зенон. Письмом. Они так же не доверяли видеосвязи. И вдруг – это сообщение.
Пеццай сделал глубокую затяжку, отхлебнул домашнего виски – оказалось, что дед Лидии делал в сарае свой виски, а она девчонкой забиралась туда, под крышу, и сверху с интересом наблюдала за колдовскими движениями своего деда, за бульканьем и за капанием – поэтому она быстро приучила мужа к этому терпкому домашнему напитку, и включил сообщение.
«Марта закончила стрижку, мы с ней выпили чай, и она пошла в зал. Но тут же вернулась. Такая испуганная. Говорит – они все там – заснули. Я – Лидию – в рюкзак – это мне Марта сшила из спортивного костюма, за спину, хватаю его за руку – бежим.
Прибегаем в зал – и действительно. Они все спят. На своих ковриках А на лицах – улыбки. И самая большая улыбка – у Кёрнера. Он лежит, раскинув ноги. В одной руке – фонарик, а в другой – его тетрадка.
Я хотела его разбудить, но муж меня остановил. Мы вышли, вернулись в нашу лабораторию и сели к экрану сканирования систем жизнеобеспечения. Я вам говорила, что «нашей лабораторией» мы называем бывшую каюту доктора. Она же соединена с медицинской лабораторией дверью, но зато в нее выведен контроль всех жизненных систем во всех помещениях Терра Новы.
И экран нам показывает, что все жизненные системы в абсолютной норме, но у них замедлились все физические и физиологические процессы. Представьте себе сердцебиение раз в несколько минут. Сначала мы подумали, что это опять коматозное состояние. Оказалось, что нет. Периодически жизненные системы ускоряются. То же сердцебиение – до двух-трех ударов в минуту. Зенон сказал, что это больше похоже на транс. Он слышал об этом в своих Гималаях. Это когда монахи пытаются ввести себя в состояние нирваны. Возникает впечатление, что когда происходит ускорение жизненных процессов, то они видят какие-то сны.»
Никакой это не транс. Это – репликация путешествия по «кротовой норе». Пеццай догадался об этом еще во время сеанса прямой связи. Когда все процессы по земному времени замедляются из-за резко возросшей скорости.
«Зенон забрал тетрадку из рук Кёрнера и пошел в каюту математика. Надо же было понять, что такое он сделал, что они все разом впали в летаргический сон. Да, мы оба считаем, что этот феномен и есть легендарный летаргический сон. Прошло уже шесть дней, а у них – почти никаких физиологических реакций. Хорошо, что они все одеты в легкие спортивные костюмы. Марте, это мы поручили ей, так легче следить за ними и, если что, переодевать. Но у них пока нет ни мочеиспускания, ни дефекации.
А позавчера произошли три важных события. Во-первых, у массажиста, у того, который чуть не умер от перитонита, случилась поллюция. И как раз во время этого «быстрого сна». Во-вторых, у Марты этой же ночью произошел резкий скачок либидо. И, наконец, третье, и это самое главное, мозг Кёрнера обнаружил необычайную активность. Первой это заметила Марта, когда она их осматривала. У математика изменилось выражение лица, оно стало каким-то напряженным. Стали подрагивать веки и кончики пальцев. Зенон взял портативный сканнер и просканировал его мозг. Вы знаете, на портативном сканнере четкой картинки не получить, а переносить Кёрнера в лабораторию мы не решились. Так вот, сканнер показывает, что мозг Кёрнера работает в необычайном режиме. Задействованы все его участки. И повысилась температура. Зенон вчера даже решился на инъекцию глюкозы, чтобы поддержать его работоспособность.
Поллюцию и либидо объяснить несложно. Мы предполагаем, что у кого-то из пассажиров образовалась злокачественная опухоль. Вот Терра Нова и подает сигналы о необходимости увеличения количества жизненных систем. А система сканирования, которая выведена в «нашу лабораторию», делает только количественный анализ. Поэтому нам срочно нужен походный генератор силового поля с комплектом датчиков и достаточно мощный томограф, способный работать в автономном удаленном режиме. Мы установим горизонтальное поле ограниченного периметра на высоте полутора метров над пассажирами и запустим томограф скользить по нему.»
Это они здорово придумали. Пеццай сделал глоток виски. Прикрепить датчики поля к стенкам спортзала, обрисовать периметр над телами пассажиров и начать сканировать их.
«Что касается мозга Кёрнера. Первой мыслью было, что опухоль именно у него, в голове. Но сканнер пока ничего не показывает. Что же касается этой необычайной активности мозга, то этому у нас объяснения нет. Но может быть оно найдется у вас. Когда Зенон вернулся из каюты математика, то принес запечатанный конверт, лежащий у него на столе. На нем написано: «Доктору Пеццаю лично.»
Он все-таки пожал Невидимую руку. Пеццай это понял это сразу, во время сеанса видеосвязи, поэтому следующая фраза Инги его не удивила:
«Старшина, конечно, я могу вскрыть конверт и прочитать его прямо сейчас. Но мы с Зеноном считаем, что вам надо прилететь сюда. И, если верить Кёрнеру, то вместе с мальчиком.»
Это прозвучало как приказ. Узнаю прежнюю Ингу, подумал Пеццай. И понятно, что она о чем-то не хочет говорить по видеосвязи. Об этом догадалась и Лидия, когда они просматривали видеозапись уже вместе. Там что-то случилось.
Вот тебе и пенсия. Говоря, по совести, Пеццай всегда чувствовал, что ему придется вернуться туда. И он также знал, что это же чувствовала и Лидия.
На Земле она оказалась ревностной католичкой, поэтому на их венчание она буквально силой затащила его в скособоченную временем церковь на окраине Нового Орлеана. Здесь меня крестили, здесь я дала обет стать добропорядочной женщиной, но ты же берешь в жены Марию Магдалину, поэтому мы будем здесь и венчаться.
Они и сына крестили в этом непонятно как сохранившемся храме. Карл-Нугоа Пеццай. Мальчик, зачатый где-то на страницах теории оптимальности. Го. Это выскочило у Лидии буквально сразу после крещения. Так они стали называть сына. А старший, приемный, за это время превратился в Рика.
Да, Эрик стал называться Риком. Вундеркинд Силиконовой долины, одолживший свое сознание теории оптимальности. Пеццай сразу еще тогда действующим своим правом карантинмейстера и ссылаясь на закон об инвалидах, наложил вето на его обследование. А Рик, несмотря на свою недееспособность, оказался очень аккуратным, чистоплотным в быту мальчишкой. Заметив, какое удовольствие ему достает мытье посуды и протирка полов, Пеццай убрал домашних роботов в сарай, туда, где уже стоял медный самогонный аппарат, который было непросто собрать, поэтому к поискам архаичных деталей подключились все музыканты Нового Орлеана.
Пеццай откинулся на спинку кресла. Что же не договорила Инга? После просмотра видеозаписи вместе с Лидией, он спросил ее:
– Как ты думаешь, о чем Инга могла умолчать?
– Не знаю. Сначала я подумала, что у ней тоже, как и у этой чукчи, и у меня тогда, произошел скачок либидо. И что она стесняется об этом говорить в открытом эфире. Но потом я поняла, что дело не в этом. Насколько я ее успела узнать, она бы не постеснялась об этом сказать во всеуслышание. Тут дело в чем-то другом. Что имеет отношение к тебе. Поэтому она и просит тебя прилететь.
Его сознание рассеянно перебирало отрывки сегодняшнего дня, проведенного в Агентстве. Самое простое объяснение просьбы Инги и Зенона пришло автоматически. Они каким-то образом узнали подробности биографии того, кто заступил на мое место, и кто будет принимать дальнейшие решения о судьбе Терра Новы, и поняли, что этот биолог оставит их на орбите. Навсегда. Как соучастников.
Они знают устав Агентства. Что за карантинмейстером сохраняется пожизненное право вернуться к исполнению своих обязанностей. Это правило было введено еще в конце Второй Космической Эпохи, когда карантины стали затягиваться на несколько лет. Чтобы у карантинмейстеров сохранялись и ответственность за принятые решения, и право исправлять свои ошибки.
Значит, Инга и Зенон хотят вернуться на Землю. И они хотят, чтобы я своим правом принял решение об их возвращении.
Но как они узнали подробную биографию биолога? У них же нет на Терра Нове доступа к базе данных Агентства. Нет, тут дело в другом.
Пеццай вновь откинулся на спинку кресла. За окном уже брезжил рассвет. Ничего, отосплюсь в грузовом корабле. Потому что теперь надо вспомнить весь сегодняшний день уже во всех деталях.