Им говорили: «Выберем капитана —
И поплывём быстрей!
По океану – в дальние страны!
Без тормозов-якорей!»
Но они – рабы на галере.
Они устали работать веслом.
Их мечта – просто сойти на берег,
Чтоб отыскать свой дом.
С путеводной звездой – из Гуаякиля…
Семь футов под килем…
Лиловые волны несли нас на север —
К родным берегам.
Русалки нам пели. И соль оседала на леер.
И многие мили
Судьба была благостна к нам.
С попутными бурями – до Сахалина
По следу марлина.
Из тропиков душных, где звёзды венчают
Космический храм.
Мы рвёмся сквозь штормы, ведь сердце увидеть не чает
Наш остров, где льдины
Приникли к родным берегам.
Тот, кто не был силён – не ведает цену слезам.
Тот, кто был удалён – нажал на delete сам.
Бывало так, что текло по усам,
Да не попадало в рот.
Может, хватит уже бродить по лесам?
Выйдем к реке… Перейдём её вброд…
Смерть обходила капканы, шутя.
Она несла себя в дар.
Улыбалась вслед из-под дождя,
Метала нам в спины сюрикены сансар.
Ночь в синем кашне молча вязала плот.
Но нам нет дела до них… Перейдём эту реку вброд.
Камни смотрелись в зеркало неба —
Пришёл их черёд умереть.
Они судьбе покорялись слепо.
Их душа не умела петь.
Грешные ангелы вили гнёзда по тучам.
Их пугал солнцеворот.
Но – Бог с ними… Лучше
Дай мне руку… Перейдём реку вброд!
Вышел ёжик из тумана.
Вынул посох Сарумана.
– Никого не стану бить,
Буду город городить!
И мечтою дерзновенной,
Проникая сквозь года,
Строил ёжик по Вселенной
Золотые города.
И везде росли дороги,
Замки, храмы и мосты.
И вослед единороги
Напевали: только ты…
Но любви и тихой славы
Скоро сник пустой обман.
Ёжик понял: всё лукаво.
И опять ушёл в туман…
Мне сулила кукушка
На глаз, на авось
То – неба осьмушку,
То – с горем поврозь.
И, что жизни отмерено мне триста лет.
И, что ангелы вручат счастливый билет.
Но по небу шла Луна босиком.
Шла с цепом, да серпом,
Да с большим топором.
Шла своим чередом,
Мела помелом.
И поила всех демонов ночи вином.
Шла она траверсом, наискосок.
Шла босиком – перемешивать сок
Серебра…
И поила всех демонов ночи.
Видно, невмочь ей!..
И, может быть, мне пора? —
Услышать, как ветер струится в ракушках,
Выброшенных на песок?..
Как рассвет разрывает конверты
С записью смеха наяд?
И, послушав, отрезать воду от тверди?
А горе – от смерти?..
И выпить из чаши любви настоявшийся яд?..
Мне кукушка гадала
На глаз, наугад.
Сулила немало.
Да всё невпопад.
Вещала, что жизни – от силы, три дня.
И, что, может быть, «примешь ты смерть от коня…»
А по небу шла Луна босиком.
Шла с гарпуном
Да веретеном.
Шла напролом,
Как дева с веслом.
И поила всех демонов снов
И бродячих котов…
Зазеркальным вином!..
Со мною флейта и гитара,
Скрипка да ручной грифон.
Мы с тобой – ни к чёрту пара,
Но ты скинула мне телефон.
Я еду в свой город,
Чтобы вспомнить, как всё было вчера.
Я был тогда так молод.
Давно бы съездить пора.
А за мною из-за леса,
Из-за дальних серебряных гор
На гнедом быке с обрезом
Дед Егор мчит во весь опор.
За ним – степная кобылица
По ковылю – в город мой насовсем.
А дед служил на границе,
И поймал однажды Два Нуля-7.
А город тянется по Волге
Без снов, без концов, без начал.
Я пью пиво, да без толку.
Ведь воблу я давно не встречал.
А городу не поперечить
Ни словом, ни ружьём, ни рублём.
Какова будет встреча?
Я уже так мало помню о нём.
У меня в зубах сигара,
В кармане пиджака – скорпион.
Мы с тобою не пара?
Не знаю… Сейчас сойду на перрон…
Я еду в те места,
В которых не бывал триста лет,
Чтоб судьбу пролистать
И попробовать найти ответ.
Мы с тобой – ни к чёрту пара,
Но ты дала мне свой телефон.
Со мною флейта и гитара,
Скрипка и аккордеон.
У меня в зубах сигара,
На плече мирно спит скорпион.
Возможно, не пара.
Посмотрим… Сойду на перрон…
Вскользь она проронила, что он стал похож
На избу с приведением, дом у болот.
Ну, а он испокон был во храмы не вхож,
И в тридцатом колене был Тем, Кто Не Ждёт.
Он ответил ей: Домо аригато,