– Бедные мои цветочки совсем завяли! – сказала Идочка. – Вчера, вечером, они были такие красивые, а теперь совсем повесили головки! Отчего это? – спросила она студента, сидевшего на диване.
Она очень любила этого студента, – он умел рассказывать чудеснейшие истории и вырезывать презабавные фигурки: сердечки с крошками-танцовщицами внутри, цветы и великолепные дворцы с дверями и окнами, которые можно было открывать; большой весельчак был этот студент!
– Что же с ними? – спросила она опять и показала ему свой завянувший букет.
– Знаешь, что? – сказал студент. – Цветы были сегодня ночью на балу, вот и повесили теперь головки!
– Да, ведь, цветы не танцуют! – сказала Идочка.
– Танцуют! – отвечал студент. – По ночам, когда кругом темно, и мы все спим, они так весело пляшут друг с другом, такие балы задают – просто чудо!
– А детям нельзя прийти к ним на бал?
– Отчего же, – сказал студент: – маленькие маргаритки и ландыши тоже танцуют.
– Где танцуют самые красивые цветы? – спросила Идочка.
– Ты, ведь, бывала за городом, там, где большой дворец, в котором летом живёт король, и где такой чудесный сад с цветами? Помнишь, там много лебедей, которые подплывали к тебе за хлебными крошками? Вот, там-то и бывают настоящие балы!
– Я ещё вчера была там с мамашей, – сказала Ида: – но на деревьях нет больше листьев, и во всём саду ни одного цветка! Куда они все девались? Их столько было летом!
– Они все во дворце! – сказал студент. – Надо тебе сказать, что как только король и все придворные переезжают в город, все цветы сейчас же убегают из сада прямо во дворец, и там у них начинается веселье! Вот бы тебе посмотреть! Две самые красивые розы садятся на трон, это – король с королевой. Красные петушьи гребешки становятся по обеим сторонам и кланяются, это – камер-юнкеры. Потом приходят все остальные прекрасные цветы, и начинается бал. Голубые фиалки, это – маленькие морские кадеты и танцуют с барышнями – гиацинтами и крокусами, а тюльпаны и большие жёлтые лилии, это – пожилые дамы и наблюдают за танцами и вообще за порядком.
– А цветочкам не может достаться за то, что они танцуют в королевском дворце? – спросила Идочка.
– Да, ведь, никто же не знает об этом! – сказал студент. – Правда, ночью заглянет иной раз во дворец старик-смотритель с большою связкою ключей в руках, но цветы, как только заслышат звяканье ключей, сейчас присмиреют, спрячутся за длинные занавески, что висят на окнах, и только чуть-чуть выглядывают оттуда одним глазком. «Тут что-то пахнет цветами!» – говорит старик-смотритель, а видеть ничего не видит!
– Вот забавно! – сказала Идочка и даже в ладоши захлопала. – И я тоже не могу увидеть их?
– Можешь, – сказал студент: – стоит только, как опять пойдёшь туда, заглянуть в окошки. Вот, я сегодня видел там длинную жёлтую лилию; она лежала и потягивалась на диване, воображая себя придворною дамой.
– А цветы из Ботанического сада тоже могут прийти туда? Ведь, это далеко!
– Не бойся, – сказал студент: – они могут летать, если захотят! Ты видела красивых красных, жёлтых и белых мотыльков, похожих на цветы? Они, ведь, и были прежде цветочками, только соскочили со своих стебельков, забили в воздухе лепесточками, точно крылышками, и полетели. Они вели себя хорошо, за то и получили позволение летать и днём; другие должны сидеть смирно на своих стебельках, а они летают, и лепестки их стали, наконец, настоящими крылышками. Ты сама видела их! А, впрочем, может быть, цветы из Ботанического сада и не бывают в Королевском дворце! Может быть, они даже и не знают, что там идёт по ночам такое веселье. Вот что я скажу тебе, – то-то удивится потом профессор ботаники, который живёт тут рядом! – Когда придёшь в его сад, расскажи какому-нибудь цветочку про большие балы в королевском дворце; тот расскажет об этом остальным, и они все убегут; профессор придёт в сад, а там ни единого цветочка, и он в толк не возьмёт, куда они девались!