«О, как величественна Книга Перемен. В ней источник мудрости»
«Книга Перемен» или «И-ЦЗИН» – самый известный исторический документ Китая.
Одна за другой сменяли друг друга царственные династии Китая, одни перенимали опыт и культурное наследие, другие уничтожали и стирали с лица земли уникальные творения предыдущих поколений, а Книга чудесным образом продолжала существовать и более того, дополнялась новым содержанием. Считается, что она не самый древний, но бесспорно, самый уважаемый и самый трудный для быстрого понимания и использования источник знаний. Сколько существует Книга Перемен, столь же времени продолжается ее изучение, делаются многочисленные переводы на другие языки, создаются комментарии к оригиналу текста и ему посвящаются многочисленные художественные произведения.
Познакомимся с наиболее ярким и содержательным описанием процесса создания Книги в эссе Су Сюнь (1009–1066 гг). Перевод эссе сделан и напечатан в «Китайской классической «Книге Перемен»» Ю.К. Щуцкого.
Обратите внимание на то, что появление Перемен связывают со временем сотворения самого человека и созданием основ уклада жизни человеческого общества в целом. Творцом Поднебесной (Китая) является Совершенномудрый. Кто подразумевается под этим именем, что это за личность, остается загадкой.
«Когда впервые появились люди, не было ни знатных, ни подлых, ни высших, ни низших, ни старших, ни младших. Они не пахали, но и не голодали; они не выделывали шелк, но не мерзли. Поэтому людям было привольно.
Люди горюют от труда и радуются от приволья, как вода течет вниз. И только Совершенномудрый человек установил среди них государей и подданных так, что знатные в Поднебесной подчинили себе подлых; он установил среди них отцов и сыновей так, что отцы в Поднебесной подчинили себе сыновей; он установил среди старших и младших братьев так, что старшие в поднебесной подчинили себе младших. Они стали одеваться лишь после того, как выделали шелк, и стали есть лишь, после того, как возделывали землю. Руководя Поднебесной, Совершенномудрый дал ей труд.
Однако, сил одного совершенномудрого человека, конечно, недостаточно для того, чтобы одолеть множество людей в Поднебесной. И если он мог отнять у них радость и заменить ее горечью, так что люди в Поднебесной последовали в этом за ним и согласились отвергнуть приволье и приступить к труду, с радостью и почтительно принять Совершенномудрого и счесть его государем и учителем, поступать по его законам и установлениям, – ко всему этому привели Обряды.
Как только Совершенномудрый создал Обряды, он в пояснении к ним сказал, что если бы в Поднебесной не было знатных и подлых, высших и низших, старших и младших, то люди бы убивали друг друга без конца: если бы они, не возделывая землю, поедали мясо животных и птиц и, не выделывая шелк, одевались в шкуры животных и птиц, то животные и птицы поедали бы людей без конца.
…Люди любят жизнь больше, чем приволье, и ненавидят смерть больше, чем труд. Совершенномудрый человек отнял у них приволье и смерть, но дал им труд и жизнь. В этом даже малые дети поймут, к чему стремиться и чего бежать. Так в Поднебесной поверили в учение Совершенномудрого и не могли его отринуть, потому что Обряды сделали его ясным.
Однако то, что ясно, – легко постижимо, то, что легко постижимо, – профанируется, а то, что профанируется, – легко может быть отринуто. Совершенномудрый человек боялся, что его учение будет отринуто и Поднебесная вернется к хаосу. И вот он создал Перемены. Рассмотрев образы неба и земли по ним, он построил отдельные черты; вникнув в изменчивость сил тьмы и света, по ней он построил гексаграммы; обдумав устремления демонов и духов, по ним построил афоризмы. И вот люди в юности начинали изучать Перемены, но и с побелевшей головой не достигали ее истоков. Поэтому в Поднебесной взирали на Совершенномудрого человека, как на глубины духов, как на высоты неба, чтили этого человека и вслед за ним чтили и его учение. Так в Поднебесной почтили учение Совершенномудрого и не смели его отринуть потому, что перемены сделали его глубоким.
Вообще, если люди доверяют чему-нибудь, то потому, что в нем нет ничего, чего бы они не могли разгадать; если они чтят что-нибудь, то потому, что в нем есть нечто, чего они не могут подсмотреть («понять» ав. зам.). Так в Обрядах нет ничего, чего бы нельзя было разгадать, а в Переменах есть нечто, чего нельзя подсмотреть. Поэтому люди в Поднебесной уверовали в учение Совершенномудрого человека и почтили его. А если бы это было не так, то неужели Перемены – это, то над чем Совершенномудрый человек трудился и создавал нечто небывалое, странное, загадочное и причудливое для, того, чтобы прославить себя в грядущих поколениях?
Совершенномудрый человек мог распространить свое учение лишь при посредстве того, что наиболее чудесно в поднебесной. Гадание на панцире черепахи и гадание на тысячелистнике – это то, что чудеснее всего в Поднебесной. Но гадание на панцире черепахи внемлет небу. В гадании же на тысячелистник решает его небо, но строит его человек (т. е. процесс гадания твориться руками человека и этим метод ближе человеку – пр. ав).…И Совершенномудрый человек сказал: «Это искусство (гадание на панцире черепахи – пр. ав) принадлежит исключительно небу. Такое искусство разве способно распространить мое учение!?» И вот он взялся за тысячелистник. Но чтобы получить четные или нечетные пучки на стебле тысячелистника, человек сам должен разделить все стебли надвое. Сначала мы берем один стебель из всех пятидесяти и, понимая, что это один стебель, откладываем его отдельно. Дальше (из разделенных нами двух пучков) мы отчитываем по четыре стебля и понимаем, что отчитываем мы по четыре, а остаток зажимаем между пальцами и знаем, что осталось один, или два, или три, или четыре и что мы их отобрали. Это для человека. Но деля весь пучок на две на две части, мы не знаем (заранее). Сколько стеблей в каждом из них. Это от неба. И Совершенномудрый человек сказал: «Это единение неба и человека – (мое) учение. В нем есть, то, что распространит мое учение». И тогда, исходя их этого, он создал Перемены, чтобы очаровывать уши и очи Поднебесной, учение же его, зато и почтено, и не отринуто. Так Совершенномудрый человек воспользовался этими средствами, чтобы стяжать сердца Поднебесной и распространить свое учение до бесконечности».
А мы с вами, являясь частицами этой бесконечности, но представителями другой «Поднебесной», России, тоже заинтригованы этим учением, поддаваясь очарованию этой тайны, будем пытаться скромно разобраться в ней, без больших претензий на абсолютное понимание, так как это и было задумано изначально «Совершенномудрым человеком».
В чем же заключается сложность текста Книги Перемен? Понять это можно, как только вы прочтете текст любой гексаграммы далее в книге. Например, текст гексаграммы № 35. Как вам содержание? Сможете понять, а предсказать будущее? Многотрудные старания Совершенномудрого оказались эффективными, сложно напрямую понять текст, можно сделать только кое-какие предположения.
Мы читаем краткие афоризмы и краткое пояснение к ним. Эти афоризмы как будто продолжают друг друга и достигают числа шесть. Содержание передается в виде образов – символов, одни сказочные, мифические, другие реальные, показывают картинки повседневной жизни. Иногда даются не замысловатые указания, что благоприятно делать, а что не следует, а иногда пугающие, непонятные. Непосвященному в тайный смысл прочитанных слов сделать предсказание невозможно.
Если исторический документ имеет такую древнюю историю, то он превращается в легенду и трудно выяснить, что вымысел, а что реальность. Китайские исследователи считают, что Книга Перемен составлена четырьмя совершенномудрым авторами, почти мифическими личностями, и поэтому текст Перемен выглядит неоднородным, состоящим из разрозненных частей, присоединенных к Книге в разное время.
Авторами И-Цзин считаются:
1. Фу Си, он создал восемь первоначальных триграмм, на основе которых образуются 64 гексаграммы.
2. Вэнь-ван присоединил к ним афоризмы.
3. Чжоу-гун – сын Вэнь-вана создал афоризмы к отдельным частям.
Конфуций – самый известный мыслитель Китая написал приложения, комментарии, которые названы «Десять крыльев».
Конечно, изучение древнего китайского текста полезно проводить, зная китайские иероглифы и имея древние рукописи. Но, даже мы – славяне не в состоянии прочитать наши собственные исторические документы в подлиннике и понять их, это могут сделать только специалисты, что говорить о древнекитайской письменности. Повторю, что мы не берем на себя роль знатоков И-Цзин, но никто не запретит нам попытку приблизиться к основным и принципам этих знаний, что мы и сделаем далее.