Вечер выдался на редкость ненастный. Сверху лило, сбоку дуло, снизу тянуло сыростью. В такой вечер лучше всего поглубже забраться под теплое одеяло и чтобы в комнате обязательно потрескивал живой огонь. И чтобы окна были плотно закрыты, и ни единый даже самый маленький сквознячок не проходил сквозь них. Тогда жизнь становится терпимой.
Ну а если вместе с тобой под теплым одеялом находится еще стаканчик горячего ароматного глинтвейна, тарелочка с печеньем и несколько восхитительно липких засахаренных орешков, а в комнате деловито бубнит и поет телевизор, да еще и неподалеку в гараже возится ваш любимый муж, чертыхаясь и проклиная тот момент, когда его угораздило построить при гараже мастерскую, тогда дело уже совсем другое. Тогда и дождь за окном не страшен, и ветер вроде как сам по себе дует.
Вот в один из таких вечеров две близкие подруги – Кира и Леся сидели у себя в гостиной. Леся прихлебывала маленькими глоточками тот самый глинтвейн, заедая его крошечными песочными печеньками-малютками. Одной печеньки хватало как раз на один глоточек. И Леся надеялась, что таким образом сможет обмануть организм, вроде бы и вкусно поужинать, но в то же время и не потолстеть.
Кира, которую такие проблемы никогда не волновали, потому что она от природы была худой, даже местами откровенно тощей, отдала предпочтение другому напитку. Кира пила горячее пиво из огромной металлической кружки. Для того чтобы напиток все время оставался надлежащей температуры, она накаляла в огне камина специальную железную кочережку, которую затем опускала в оловянную кружку с пивом. Попав в прохладную жидкость, раскаленная железка шипела и плевалась, согревая своим жаром напиток.
– И как ты можешь пить такую гадость?
Леся морщилась, она пиво и в ледяном состоянии не слишком жаловала. А уж чтобы пить его горячим… Об этом ей даже подумать было страшно.
Но Кира не сдавалась и защищала свое изобретение.
– Ничего не гадость! Не знаешь, так и не говори, пожалуйста. В горячем состоянии пиво куда вкуснее и ароматнее. Попробуй и сама поймешь.
– Придумываешь непонятно что!
– Это не я придумала. Это такой традиционный германский способ питья пива в холодную погоду. Это сейчас всюду дуют ледяное пиво, а между тем этот напиток куда лучше, когда он горячий. Да попробуй же сама!
Но Леся отворачивалась. Если выпить пива, то придется отведать и лежащие рядом с Кирой хачапури с сыром, тоже традиционные, хотя из несколько другой страны. А хачапури для Лесиных килограммов были слишком калорийной пищей. Сыр, сливочное масло, слоеное тесто тоже на чистом сливочном масле. Леся знала, сколько всего вкусного и жирного положено в пироги. Она готовила их сегодня своими собственными руками, но не для себя! Не для себя, а для своих близких.
Хачапури у Леси получались отменные, это признавали все обитатели коттеджа. Пышные золотистые квадратики буквально истекали растаявшим сыром и маслом, вот только сама Леся, увы, отведать их не бралась.
– Я смотрела прогноз погоды, уже с завтрашнего дня обещают потепление, – сказала она вместо этого.
– Дождя больше не будет?
– Будет, но зато температура наконец поползет вверх.
– Давно пора. А то лето на дворе, а у нас все холодрыга.
Леся допила последний глоточек своего глинтвейна, встала и подошла к окну.
– А что там ребята в гараже делают?
– Что-то делают, – безразлично отозвалась Кира, которую после пива и пирогов потянуло в сон.
Но Леся не хотела оставаться одна.
– Пойдем к ним, – потянула она за собой подругу. – Посмотрим, что у них там.
Кира в ответ быстро спряталась поглубже под мягкое покрывало и отрицательно помотала головой:
– Еще чего! К ним только сунься, мигом заданий надают. Одному чай сделай, другому куртку приволоки. Нет, буду лежать тут!
Леся пожала плечами и отправилась в гараж. Как Кира может быть такой нелюбопытной. Лесе вот было невыносимо интересно узнать, чем же таким важным заняты мужчины, что даже в такую скверную погоду предпочитают теплый и уютной гостиной холодный гараж. Накинув на себя непромокаемый плащ, Леся запрыгала по дорожке, стараясь огибать все лужицы, которые попадались ей на пути. Удивительное дело, вроде бы плитку на дорожку мастера клали ровно, бегали взад и вперед, без конца сверяясь с показаниями лазерного уровня, а результат все равно таков, что после дождика вся дорожка в лужах.
И как в других странах люди избегают подобных разочарований? Делают дорожки под уклон? Так и есть, наверное. Вот только когда Леся заикнулась о чем-то подобном своим мастерам, они предложили ей поставить плитки под таким углом, что ходьба по дорожке автоматически должна была превратиться в карабканье по горному хребту. И Леся решила оставить дорожку ровной. Пусть лучше ноги будут мокрыми, чем сломанными!
Оказавшись в гараже, Леся с облегчением скинула с себя порядком намокший плащ и огляделась по сторонам.
– Мальчики… ау… Вы где? Я вам горячего чаю принесла. С травами.
Честно говоря, Леся принесла с собой только одну кружку, правда очень большую, красиво расписанную синими узорами – корабли, волны, пристань, все было голубого, светло-синего или ультрамаринового цветов. Кружка принадлежала Эдику… Но где же сам Эдик?
– Мальчики… Вы тут?
Из-за прикрытой тентом машины появилась голова Лисицы.
– Тебе чего надо?
– В смысле? – удивилась Леся. – Я к вам пришла… с чаем.
– Оставь чай и иди.
– Чего это ты тут раскомандовался? – рассердилась на него Леся. – И вообще, где мой Эдик? Если уж на то пошло, то пусть он мной и командует!
Рядом с Лисицей возникла покрытая светлыми кудряшками голова Эдика.
– Лесенька… золотце, иди домой, – сладко произнес он.
– А твой чай?
– Поставь кружечку и иди домой, родная.
– Но я хочу тут быть! Дома мне скучно! Я с вами побуду.
– Не надо. Весь сюрприз испортишь.
– Сюрприз?!
Вся обида мигом слетела с Леси, как фантик с конфеты. Сюрприз – это всегда здорово. Сюрпризы, а особенно сюрпризы приятные любят все от мала до велика. Но это что касается сюрпризов приятных. А ведь всем известно, что бывают также сюрпризы и неприятные. Так какого рода сюрприз приготовили для них ребята?
– А что это за сюрприз? – слегка настороженно поинтересовалась Леся.
Услышав это, Лисица тут же закатил глаза к потолку и застонал:
– Эдька… Ну зачем ты ей сказал!? Теперь же она нипочем не уйдет, пока не доберется до правды!
– И что? Все равно нам пришлось бы сказать девчонкам. Не могли же мы уехать без них.
– Куда? – еще больше заволновалась Леся. – Куда уехать-то? Куда-нибудь, где тепло? Да? Говорите же, изверги, куда вы собрались? В Крым? На Кавказ? В горы?
– Нет, нет, – поспешил успокоить ее Эдик. – Гораздо ближе.
– Ближе? – Леся почувствовала себя разочарованной. – Насколько ближе?
– Нам всего-то и надо, что отъехать километров на пятьсот.
– Нам? То есть мы поедем с вами?
– Хотелось бы.
– Ну хотя бы мы поедем в южном направлении?
– Да.
Уже легче. Даже такое сравнительно небольшое расстояние может оказать существенное влияние на погоду. Уже в Пскове, а до него от Питера всего-то сотня с небольшим километров, помидоры созревают на неделю, а то и на две раньше, чем у нас.
– И куда мы поедем? – переминалась с ноги на ногу Леся. – Куда? Ну куда?
– Надо ей сказать, – скорчил потешную физиономию Лисица. – А не то она просто лопнет!
Вместо ответа Эдик приподнял угол тента, закрывающего машину, и поманил Лесю:
– Иди сюда!
Девушка не заставила себя просить дважды. Она подошла и встала рядом с женихом. Теперь она могла ясно видеть, что по всему левому боку машины идет красивая волнообразная надпись: «Фестиваль позитивных мыслей». Над надписью порхали птицы, цвели цветы и ярко светило нарисованное солнце.
– Эдик! Это ты нарисовал? – ахнула Леся в полном восхищении. – Не подозревала, что ты умеешь так хорошо рисовать.
– Я не умею.
– Тогда кто? Лисица – ты? Молодец!
– Жаль тебя разочаровывать, но Лисица тоже рисовать не ахти какой мастер.
– Тогда откуда на машине взялся рисунок и надпись? Еще утром ничего такого не было и в помине!
Леся хорошо помнила, потому что обычно летом все их три машины стояли под открытым небом. Как объясняли ребята, так в нашем климате им можно было здорово сэкономить на мойке авто. Ну а Кире было просто элементарно лень загонять «гольфик», находящийся в их с Лесей пользовании, в гараж. Но сегодня прямо с утра мужчины загнали новенький внедорожник, на котором гордо рассекал Лисица, в гараж, и принялись колдовать над ним.
– Это наклейка, – сжалившись над недоумевающей Лесей, объяснил Эдик. – Мы заказали эту надпись в мастерской, нам ее изготовили на специальной установке. А сегодня мы только сняли основу и осторожно наклеили ее на машину.
Надо сказать, что внушительного вида черный внедорожник Лисицы, снабженный разноцветной надписью, стал выглядеть значительно веселей.
– А что… – наклонив голову, произнесла Леся, – мне нравится!
– Вот и прекрасно. А теперь иди, нам еще надо кое-что тут доделать.
– Погоди, вы мне так и не сказали, куда мы едем.
– Неужели не понятно? Мы едем на фестиваль счастья.
– А что это такое?
– Слет позитивно мыслящих и чувствующих людей.
– И… и что же мы там будем делать?
Лисица широко открыл глаза, чтобы показать, как глубоко огорчила его своим непониманием Леся.
– Позитивно мыслить и чувствовать, – объяснил он ей. – Что ты так на меня смотришь? Разве мы с вами этого не умеем?
– Ну… умеем… наверное.
Просто Лесе как-то раньше никогда не приходило в голову, что, для того чтобы позитивно мыслить и чувствовать, надо куда-то там «слетаться». Впрочем, возможно в этой идее что-то такое и было. Место, где одновременно соберутся несколько десятков или даже сотен человек, которые прямо-таки настроены на позитивную волну, должно было оказаться весьма приятным.
– Пожалуй, я не против поехать с вами. И Кира тоже.
– Вот и иди, – велели ей мужчины. – Скажи ей.
И пока Леся брела под дождем к дому, мысли в ее голове крутились вокруг этого слета. Да, определенно, будет очень приятно пообщаться с такими же позитивно мыслящими людьми. Пусть даже для этого придется преодолеть большое расстояние. Все равно хорошо! И даже не просто хорошо, а очень даже хорошо, учитывая, какая плохая погода тут и какая будет хорошая погода в пяти сотнях километров отсюда. А она там быть такой просто обязана. Ведь не может лить дождь над всей страной.
И окончательно убедившись, что идея стоящая, Леся совсем повеселела и побежала к Кире, чтобы сообщить подруге потрясающую новость.
К ее удивлению, сладко задремавшая в тепле Кира в восторг от неожиданного предложения отнюдь не пришла.
– Куда это мы должны в такую погоду ехать?
– Там будет солнечно, – пыталась убедить ее Леся. – Когда тысячи позитивно настроенных людей собираются в одном месте, там всегда хорошая погода.
– Для сбора таких людей есть специально выделенные места – монастыри называются. Вот там сплошной позитив!
– Мы едем не в монастырь, мы поедем на слет позитива.
Но Кира все равно оставалась недовольной:
– Какой еще слет позитива? Бесовщина какая-то! И вообще… ты посмотри, что на улице делается! Куда ты меня тащишь? Какой позитив? Сплошной негатив за окном!
И получше укутавшись в одеяло, Кира отвернулась носом к спинке дивана и приняла окончательное решение:
– Отстаньте от меня все! Никуда я не поеду! Даже и не надейтесь!
Конечно, когда на следующий день погода немного улучшилась, Кира пересмотрела свое мнение. Особенно ей понравилась машина, на которой им предстояло отправиться в путь.
– Красота! – одобрила она наклеенную Лисицей и Эдиком картинку. – Одного никак не пойму, к чему тут эта жирная русалка нарисована? Да еще с зонтиком?
– Русалка? – удивилась Леся. – Зонтик?
Вчера на машине она ничего подобного не видела. Но сегодня, обойдя машину со второго боку, Леся всплеснула руками. На боку внедорожника и правда красовалась весьма упитанная особа русалочьего рода, держащая над головой зонтик. У этой дамы были огромные развратные глаза, большой чувственный рот и голая грудь такого размера, что Леся даже немного устыдилась, хотя и не понимала, чего ей тут стесняться.
– Это не русалка, – сказал Эдик, подойдя к Лесе.
– А кто же? У нее раздвоенный рыбий хвост и она голая.
– Русалки – это неприкаянные души молодых девушек и женщин, утонувших в омуте из-за несчастной любви. Они выглядят как бледные очень красивые девушки в белых одеждах и с длинными распущенными волосами. Русалка – символ скорби и печали. А у нас на машине изображена сирена – существо наполовину человек, наполовину рыба.
– Уж не знаю, как ее и назвать, но прикрыться бы ей не помешало.
Леся с укором посмотрела на сирену – обладательницу бюста размера пятого или даже шестого. Сирена ответила ей надменным взглядом, явно гордясь своим богатством. Кружевной зонтик наподобие тех, что носили барышни в начале двадцатого века, гуляя по улицам и защищаясь им от палящих лучей солнца, придавал сирене еще более наглый вид.
И Леся заявила:
– Я с этой бесстыжей бабищей на одной машине не поеду!
– Да что ты, Леся! – бросился уговаривать ее Эдик. – Наоборот, здорово получится. На нашу машину все будут обращать внимание.
А Лисица прибавил:
– Возможно, мы даже завоюем приз.
– Приз?
– За самую лучшую разукрашенную машину полагается ценный приз.
Что же, ради приза хозяйственная Леся готова была какое-то время потерпеть рядом с собой изображение развратной сирены.
– Надеюсь, конкурс состоится в первый же день, – пробормотала она. – Но потом вы ее снимете?
– Обязательно! – с жаром пообещали ей мужчины.
Леся удовлетворенно кивнула и не заметила, как они обменялись между собой многозначительными улыбками. Они-то знали: если надпись на боку их машины – это всего лишь легко удаляющаяся наклейка, то развратная сирена с зонтиком – это уже аэрография. И удалить ее будет возможно лишь перекрасив всю машину.
Мужчины были слегка разочарованы реакцией своих подруг. Они-то специально загнали машину в гараж таким образом, что картина не была видна девушкам до самого последнего момента. Они хотели сделать им сюрприз, а вместо него получился конфуз.
– И почему девчонкам не понравилось? – шепотом спросил Эдик у Лисицы. – Я вот до сих пор в полном восторге.
– И я тоже. Женщины вообще все со странностями. Лучше даже не пытаться их понять.
И вот наступил день отъезда. Все немножко волновались, но в то же время были поглощены радостными переживаниями. Погода уже начала налаживаться. Даже над коттеджем подруг, где всю последнюю неделю дожди лили напропалую, тучи стали расходиться. И в редких небесных окошках то тут, то там виднелся кусочек голубого неба. А в тех краях, куда ехали друзья, погоду им обещали и вовсе замечательную.
– Для участников слета забронирована большая туристическая база, расположенная на берегу красивейшего озера Селигер.
– Турбаза? – тут же насторожилась Кира. – Мы будем жить в палатках?
– Полагаю, что этого испытания нам удастся избежать.
– Вы забронировали для нас домик?
– М-м-м… Полагаю, нам не придется жаловаться на условия.
– Но где мы все-таки будем жить? – настаивала Кира.
– Пока я вам этого не могу сказать.
– Не можешь? Почему?
– Потому что сам не знаю, – чистосердечно признался подругам Лисица.
Ответ приятеля привел девушек, мягко говоря, в замешательство.
– Как не знаешь? А кто знает?
– Девчонки, не кипишуйте, все будет в порядке.
– Нет, ты скажи нам одно, заказал ты для нас домик или нет?
– Дался тебе, Кира, этот домик! – с досадой произнес Лисица. – Если твой мужчина говорит тебе, что все будет в порядке, значит, так оно и будет.
– Но все-таки хотелось бы какой-то определенности, – поддержала подругу и Леся. – Где мы будем жить?
Лисица беспомощно взглянул на Эдика, и тот поспешно произнес:
– Леся, ты тоже должна успокоиться, сесть на свое место и предоставить решение всех проблем своему мужчине!
– Как хорошо звучит! – весело улыбнулась Леся. – А что, Кира, может быть, так и поступим? Сядем и предоставим?..
– Ага, – кивнула Кира. – Только тут другой вопрос… А можно мне на минуточку вернуться домой?
– Ты что-то забыла?
– Ага. Забыла.
– Ну… иди.
– Только быстро, через пять минут мы уезжаем!
Кира вприпрыжку помчалась обратно к дому, поколдовала над замком и снова плотно прикрыла за собой дверь. Так, где же искать эту забытую вещь? Вроде бы в последний раз Кира видела ее в комнате у Леси. Нужный сверток нашелся под кроватью подруги. Видимо, мысли Леси бродили в том же направлении, куда сейчас свернули у самой Киры.
Но уже выходя снова на улицу, Кира ненадолго застыла на месте. Как же тихо в доме, когда тут никого не осталось! На какую-то долю секунды Кире даже немного взгрустнулось. Тихо, пусто, кошек и тех нету. Прежде подруги оставляли кошек дома под присмотром доброй тети Наташи, которая кормила и на пару часов составляла им компанию. Но на сей раз Леся настояла на том, чтобы поступить иначе. И Фантик с Фатимой отправились на время отъезда хозяев к своим приятелям – котам из соседского дома.
Коты не должны были наблюдать сборы и сам отъезд хозяев. Обратно кошки вернутся лишь на следующее утро в компании своих дружков. Те пробудут с Фантиком и Фатимой некоторое время, а затем отбудут восвояси. Поступить таким образом посоветовал их хозяин – господин Ушлачев, кошачий психолог и ветеринар.
Кире показалось, что план слишком уж заумный. Но Ушлачев заверил ее, что так психике их домашних кошек будет нанесен минимальный ущерб.
– Наверняка та женщина, с которой вы оставляли кошек в прошлый раз, выносила их, чтобы попрощаться с вами.
Кира припомнила, как тетя Наташа прижимала к своей монументальной груди Фантика с Фатимой, твердя кошкам, чтобы они помахали хозяевам лапкой. И даже сама делала это за них, поднимая кошачьи лапки и махая ими.
И девушка подтвердила подозрения психолога:
– Да, тетя Наташа выносила их к нам.
– Вот видите! А этого делать ни в коем случае нельзя.
– Мы не знали.
– Небось еще и вслед вам смотреть бедных зверьков заставляла?
– Не то чтобы заставляла, но да… они смотрели нам вслед.
– Это просто верх непрофессионализма! Кошки – они как дети, которых вы оставляете. Вот когда ребенок приходит впервые в детский сад, надолго разлучается с матерью, что с ним происходит?
– Он плачет.
– Но если мама изловчится и исчезнет, пока внимание ребенка привлек к себе какой-то предмет – игрушка или воспитатель, то он в течение долгого времени может даже не сообразить, что мамы нету с ним рядом.
– Ну, не знаю… – засомневалась Кира. – Дети иной раз оказываются очень сообразительными.
– У вас есть дети?
– У меня нет, но… но у меня есть кошки!
– И у меня тоже есть кошки, – снисходительно улыбнулся ей Ушлачев. – Уверяю вас, кошки – это тоже живые создания, которым свойственно отвлекаться на внешние раздражители. Посещение моего дома станет для ваших кисок замечательным пикником. Они и думать забудут о том, что у них есть еще и вы.
Однако когда Фантика и Фатиму подруги отнесли к Ушлачеву, кошки особо счастливыми не казались. Напротив, она забились в самый дальний и темный угол комнаты, откуда угрюмо поглядывали на резвящуюся молодежь. Назад подруги вернулись с тяжелыми сердцами. Теперь им казалось, что лучше бы они оставили кошек дома, где тем все хорошо знакомо.
Тетя Наташа, узнав о решении подруг, тоже его не одобрила.
– Меня бы хоть на ночь в чужой дом, я бы тоже в восторг не пришла. И чего вы, девчонки, этого Ушлачева слушаете? Жулик он, как есть вам заявляю!
– Тетя Наташа, как вы можете так говорить? Он – врач! Дипломированный специалист.
– Небось в переходе диплом взял, – стояла на своем упрямая тетя Наташа. – И специальность-то какая… дурацкая… Кошачий психолог! Умора! Небось какой подешевле диплом купил! На человеческого-то психолога денег у нашего Ушлачева не хватило! Сколько вы этому жулику за его психологическую помощь заплатили?
Подруги благоразумно назвали одну десятую стоимости оказанной им Ушлачевом услуги и тут же порадовались своей предусмотрительности. Даже эта озвученная ими цифра заставила тетю Наташу окаменеть. Что бы с ней было, услышь она всю сумму целиком!
Но как ни раздосадована была тетя Наташа поступком подруг, она пообещала регулярно приходить и кормить кошек, когда они вернутся от Ушлачева. И все равно на сердце у Киры было как-то неспокойно. И еще Лисица этот… приспичило ему в загадочность поиграть. Почему нельзя сказать, какое именно жилье для них забронировано? Или это какая-то особая тайна?
– Кира! – донесся возглас с улицы. – Ты идешь?
– Иду, иду, – проворчала Кира, спускаясь с крыльца и бережно прижимая к груди сверток. – Кому я тут так срочно понадобилась?
Оказалось, что всем. Друзья уже сидели в машине и с нетерпением ждали возвращения Киры.
– Что у тебя там? – подозрительно поинтересовался Лисица, заметив объемистый сверток в руках у Киры. – Теплая одежда?
– Вроде того, – таинственно отозвалась девушка.
– В смысле? – опешил Лисица.
– Если ты уж решил с нами загадками разговаривать, я тоже так буду! Посмотрим, как тебе это понравится!
Лисица развел руками:
– Ну, Кира… Ну ты и вредина! И за что только я тебя люблю, не понимаю!
– Садись давай! – поторопила Киру ее подруга.
А когда та забралась в машину, шепотом поинтересовалась:
– Что у тебя там?
Кира хотела ответить, но увидела повернувшегося к ним Эдика, показала ему язык, а сверток закинула подальше в багажник.
– Не скажу! Примите, господа хорошие, обраточку от ваших женщин.
Эдик покачал головой, потом покрутил пальцем у виска, а потом был вынужден прикрыться от полетевшей в него крышечки от минералки.
Отъезд друзей из поселка не прошел незамеченным. Возле шлагбаума им пришлось остановиться и дать подробный отчет всей охране о том, куда они едут и как собираются развлекаться.
– Слет позитивно мыслящих людей, – осуждающе покачал головой начальник смены – дядя Боря Ковальчук. – Ну надо же… И чего же за слет такой, где бабы все поголовно голые и бесстыжие? Шабаш, что ли?
– Скажете тоже, дядя Боря, какой шабаш? Разве мы – ведьмы?
– А что? Девки вы одинокие. Живете с кошками. В истории разные опять же впутываетесь, в какие нормальные девки и сунуться побоятся. И мужики у вас совсем недавно появились. Да и те…
И он снова осуждающе покачал головой, а поглядев на русалку Сирену, не удержался и сплюнул.
– Срам!
Несколько огорченные тем, как люди отнеслись к их затее, подруги притихли. И примерно сто километров, то есть целый час, молчали, наблюдая за веселыми рожами, которые строили им все обгоняющие их водители. Все мужчины хохотали, показывали большие пальцы и всячески выказывали свое положительное отношение к Сирене.
Некоторые даже отпускали шуточки:
– Живьем бы такую красотку потискать.
– Погодите, ребята, я ее сейчас на ходу по попе поглажу.
Когда это произошло первые раз двадцать, друзья терпели. Но затем шутки стали повторяться, а пристальное внимание водителей других машин стало напрягать. В конце концов Лисице это окончательно надоело, он утопил педаль газа в пол и понесся по левой крайней с такой скоростью, что их уже больше никто не обгонял, а потому и высказаться по поводу Сирены не мог.
Таким образом они ехали еще пару часов, Лисица притормаживал лишь на самых аварийных участках дорожного полотна, где трещины давно расползлись и превратились в настоящие дыры и где нестись под сто восемьдесят было чревато слишком уж серьезными последствиями.
Постепенно разрисованных или как-то иначе разукрашенных машин на трассе становилось все больше и больше, и Сирена уже не так бросалась в глаза. Попадались машины с аэрографией – волки, преследующие добычу; прекрасные принцессы, томящиеся в замке; море, корабли и неизменные чайки. Но некоторые машины были украшены гораздо более оригинальным способом. Одна в форме корзины с цветами, вторая в виде чудовищной рыбы, а третья так и вовсе представляла собой цирк шапито с нарядными куклами – артистами.
– Подъезжаем, – удовлетворенно вздохнул Эдик.
– Ты так думаешь?
– Не думаю, а вижу. Все эти клоуны, клумбы и прочие представители флоры, фауны и фольклора едут туда же, куда и мы.
Эдик был прав. И подруги несколько приободрились. В пестрой толчее их бесстыжая Сирена уже не так явно бросалась в глаза. Впрочем, нет, и тут они выделялись. Многие мужчины, да и женщины, поравнявшись с их машиной, ухмылялись во весь рот, а потом показывали большой палец.
– Приятно, когда все вокруг в таком хорошем настроении.
– Жаль только, что свое остроумие они примутся оттачивать на нас с вами.
Леся оказалась права. С тех пор как Лисица притормозил и свернул на второстепенную дорогу, он уже не мог гнать так быстро, чтобы оставлять шутников за бортом. И друзьям поневоле пришлось выслушать много интересного и о себе, выбравших такую аэрографию, и о самой Сирене. Самый безобидный совет заключался в том, чтобы поехать на другой слет, куда-нибудь этак в Германию, и предоставить там свою машину в пользование переездной студии, занимающейся съемками порно на лоне природы.
Эдик уже трижды порывался выскочить из машины и отвесить люлей этим шутникам, но Леся его не пускала.
– Люди говорят что думают. Разве можно их за это осуждать?
– Тем более если о нас говорят уже сейчас, есть шанс отхватить тот самый приз.
Упоминание о призе сделало свое дело. Эдик был не менее хозяйственным, чем сама Леся. И услышав от подруги столь дельное замечание, быстро успокоился и даже начал благосклонно помахивать в ответ на шуточки окружающих.