– Нет, спасибо, она не тяжёлая, а у тебя есть дела поважнее. Ты же у нас владелец волшебного жезла.
– Чего? – смутился мой спутник.
– Шокера, – быстро поправилась я. – И у тебя получается с ним обращаться гораздо лучше, чем у меня.
Выбравшись из кабины пилотов, мы быстро зашагали по салону. Батарейки фонарика уже начинали садиться, и по салону бегал лишь тусклый жёлтый кружок, с трудом выхватывая детали.
– Как думаешь, – вдруг спросил Том, – стоит надеятся, что в багажном отделении что-нибудь сохранилось?
– Не думаю, приземление было жёстким. У тебя там что-то важное?
– Если только для меня лично…
– Значит, ничего важного. Нам нужно лишь то, что способствует нашему выживанию, всё остальное не имеет значения.
– Жаль, – коротко высказался мой спутник.
– Прими это как данность, – понимающе хмыкнула я. – Сейчас важен только ты сам, а вещи – это лишь вещи.
Когда мы подошли к выходу, англичанин невольно обернулся и в последний раз осмотрел салон самолёта. «А ведь он мог навсегда попрощаться здесь с жизнью» – мелькнула у меня в голове липкая мысль. Задавать вопросы о том, что с ним произошло, я всё ещё не осмеливалась. Я знала, насколько это тяжело, и ждала, пока он сам захочет рассказать мне свою историю. К тому же, допускаю, я была совсем не тем человеком, с кем он мог бы разоткровенничаться.
– Я вот, кстати, была очень привязана к некоторым вещам и воспоминаниям, – решила я разбавить его гнетущее молчание. – Но каково это бегать по городу и пытаться выжить с фотоальбомом за плечами, любимыми книгами или семейным сервизом? Сам понимаешь абсурдность ситуации.
Мой спутник неопределённо хмыкнул и двинулся к выходу. Сегодня нам везло, уже давно обшарив самолёт, зомби потеряли к нему интерес и воспринимали его как часть местного ландшафта. Впрочем, его заселение было делом одного-двух дней, наша вылазка за картой была очень своевременной.
– Куда теперь? – англичанин помог мне спуститься на землю.
– Нужно изучить карту и обсудить план действий.
– Выходит, нам вновь придётся подыскивать жильё?
– Да, только в этот раз по-тихому, без приключений.
– А потом мы снова будем спасаться бегством через окно? – скептически уточнил Том, вскинув бровь.
– Давай будем мыслить позитивно, до сих пор я выходила через окна всего раз двенадцать…
– Двенадцать?!
– Считая наш последний, – поспешно вставила я.
– Знаешь, это серьёзная статистика!
– Да брось! – нервно рассмеялась я. – Гораздо чаще получается сбросить хвост, это мы с тобой были неосторожны.
– А мне показалось, что нас легко заметили и почти настигли, – с жаром заговорил Стэнсбери. – Я сомневаюсь, что следующий раз пройдёт гладко!
– А разве у нас есть выбор? Нам ведь всё равно придётся искать ночлег. Наш спор лишён смысла.
Мужчина не на шутку задумался и нахмурил брови, что, на мой взгляд, выглядело весьма забавно. Ответ был слишком очевидным, чтобы его стоило озвучивать.
– Не беспокойся, далеко в город мы не пойдём, – наконец заговорила я спокойно. – Вернёмся к домам возле проспекта. Сам видел, что там достаточно тихо. Идём.
Мы уже хотели отправиться обратно, пробрались под колесом обозрения и вышли к носу самолёта, как путь нам перегородила чёрная собака, что-то старательно вынюхивающая на дорожке. Я попятилась. С самого начала эпидемии я старалась не контактировать с животными. Том, озабоченный моим поведением, тоже остановился. Перед нами был тощий чёрный спаниель и вряд ли он представлял какую-либо серьёзную угрозу, но рисковать не хотелось. Развернув Томаса, я настойчиво повела его в противоположную сторону. Под хвостом железной птицы оказалось достаточно места, чтобы пролезть.
– У тебя кинофобия? – наконец спросил Том.
Мы шли вдоль набережной, небо прояснилось и солнце сегодня было ярким, покрывая искрящейся рябью полосу реки.
– Нет. Просто сейчас все собаки бездомные, они дичают, могут переносить бешенство или даже зомби-вирус. Я не хочу рисковать.
Со стороны самолёта донёсся собачий лай.
– Слышишь? Скорее всего, возле самолёта появился заражённый, – заметила я, настороженно оборачиваясь. – Все собаки реагируют на них агрессивно. Поэтому, если где-то поблизости залаяла собака – вероятнее всего, тебе пора сваливать.
– Учту, – слабо улыбнувшись, пообещал Томас.
Мы быстрым шагом отдалились от места крушения и, убедившись, что за нами нет хвоста, позволили себе сбавить шаг.
– Тин, расскажи мне о себе?
– Что это так вдруг? – усмехнулась я, застигнутая врасплох его вопросом.
– Просто подумал, что ты обо мне знаешь несправедливо больше, – улыбнулся он в ответ.
– Давай не сейчас, – быстро попросила я. – Не хотелось бы отвлечься и нарваться на неприятности.
– Вся набережная пустая! Что может пойти не так?
– О, всё что угодно!
– Кстати, что это за река?
– Томь, – сказала я и тут же рассмеялась. – Река называется Томь, ты представляешь? – повторила я, в ожидании, когда до него дойдёт это странное совпадение.
– То…
– Мь! – с улыбкой закончила я, указывая на серые воды реки и разводя руками. – Том, это река Томь. Томь, это Том.
– Да ладно! – мужчина озадаченно уставился вниз, а в уголках его глазах уже собрались весёлые морщинки.
Он нервно облизнул губы и, расплывшись в широкой улыбке, вновь перевёл взгляд на меня.
– «Томь»? Забавно.
Пройдя чуть дальше, я заметила впереди какое-то движение и решила свернуть к зелёной части парка, где в случае опасности нам будет проще спрятаться.
– Ты ушла от моего вопроса, – вскоре заметил англичанин, – Ты расскажешь мне что-нибудь о себе?
– Ты сам спросил про реку, – я невозмутимо пожала плечами.
– А теперь спрашиваю про тебя, – настойчиво продолжал наседать мой спутник.
– Что тебе интересно? – с наигранным безразличием осведомилась я.
– Например, чем ты занималась до эпидемии? Ты училась? Работала?
– Это долгий и ужасно нудный рассказ, – уже в который раз попыталась я уйти от расспросов.
– У нас много времени, – терпеливо отозвался Томас.
К его несчастью, воспоминания о прошлой жизни не приносили мне радости, и рассказывать о себе мне не хотелось, пускай мне и польстила его заинтересованность.
– Давай как-нибудь в другой раз, – попросила я, втягивая голову в плечи. – Сейчас не время.
Том почувствовал смену моего настроения и не стал больше настаивать. Тем временем мы добрались до забора и перелезли на сторону проспекта. В пределах видимости было несколько заражённых, но мы осторожно обогнули опасный участок и зашли в первый попавшийся двор. Здесь была небольшая детская площадка и несколько подъездов. Я оставила Стэнсбери снаружи – следить, чтобы за мной никто не зашёл, а сама отправилась на разведку.
Первый подъезд был достаточно мрачен, здесь в прошлом случился пожар, а сейчас царила разруха. Пройдя все этажи, я так и не нашла квартиры, отвечающей моим требованиям. Выйдя, я обменялась с Томом условными знаками и отправилась в следующий подъезд. Здесь мне повезло больше – нашлась довольно неплохая пустая квартира на третьем этаже, с небольшим запасом непортящейся провизии и надёжной дверью. Все квартиры этажом ниже зияли разбитыми окнами и пустотой. Что меня, в принципе, тоже устраивало. В приподнятом настроении я спустилась вниз.
Выйдя из дома я, к своему ужасу, не увидела Тома на прежнем месте. Судорожно оглядевшись по сторонам, я всё-таки обнаружила его неподалёку – у детской площадки. Он стоял в полный рост, всё его тело было заметно напряжено, а в руке он наизготовку держал шокер. Что же его заинтересовало там? Я уже собиралась подойти ближе, как увидела то, что повергло его в оцепенение – напротив Тома стоял ребёнок. Естественно, это был неживой, заражённый ребёнок, что несложно было определить по его синему оттенку кожи и запёкшейся крови на одежде. Что же касаемо остального – к сожалению, заражённые дети по своему внешнему виду мало отличались от настоящих. Это был маленький мальчик, навскидку, ему было лет пять. Он стоял всего в нескольких метрах от Тома и почему-то не пытался напасть. Но бездействие мужчины меня пугало куда больше.
– Давай же, – прошептала я нетерпеливо, – бей его и беги!
Мальчик медленно поднял руку, вытянул её перед собой, растопырив маленькие пальцы, словно пытаясь дотянуться до мужчины, и неловко шагнул прямо к Томасу. «Медленный и слабый, – машинально подметила я. – Давно не ел, убежать – раз плюнуть. Давай же, Том, – я всё ещё надеялась на здравомыслие англичанина. – Бей и беги!»
Но Стэнсбери вдруг опустил шокер и лишь сделал неуверенный шаг назад. Ребёнок же останавливаться и не думал.
– Срань господня! – недовольно выругалась я, бросая на землю кейс и торопливо открывая его. – Мягкотелый ублюдок!
Меня сжимали холодные тиски страха, когда я наблюдала как Томас опрометчиво медленно отходил от зомби, не в силах предпринять решительные действия. О, как же я была на него зла сейчас! Я быстро достала из кейса приклад и вытащила из него остальные части сборной винтовки. Оружие на деле оказалось действительно лёгким в сборке и мне не составило особого труда быстро привести её в готовность. Немедля ни секунды больше, я выстрелила. Прямо на глазах у остолбеневшего Тома голова заражённого лопнула, словно переспевший арбуз. Лишившись головы, зомби беспомощно упал и обмяк на земле. Боясь, что на звук выстрела могут подоспеть другие заражённые, я подоспела к англичанину и потянула его за руку. Пришлось хорошенько тряхнуть Томаса, чтобы привести его в чувства. Мужчина, всё ещё находясь в шоковом состоянии, послушно поплёлся следом.
Как только надёжная дверь квартиры за нами захлопнулась, я что было силы толкнула опешившего Тома в грудь. А потом ещё раз, и ещё, пока тот с глухим ударом не врезался спиной в стену. Англичанин непонимающе взирал на меня, с трудом переводя дыхание.
– Что ты, мать твою, делаешь! – закричала я на него, – Ты чуть себя не угробил!
Мужчина поменялся в лице и чуть не задохнулся от внезапно нахлынувшей на него волны возмущения.
– Это был ребёнок! – с болью произнёс он.
– Да какая к чёрту разница?! Он был заражён!
– Но, Тин, я не могу так!
– О, Великий Всемогущий разум, дай мне терпения… – пробормотала я на русском. – Он зомби, он уже мёртв! Мёртв, дурья твоя башка! А ты, между прочим, рисковал к нему присоединиться!
Я ходила перед ним взад-вперёд, стискивая кулаки и всё никак не могла справится со своей злостью. Я чувствовала, как растёт напряжение между нами, видела, как в таком добродушном в своей обычной жизни англичанине закипает праведный гнев. Он нахмурился и поджал губы. Я даже заметила, как запульсировала жилка на его виске.
– Что я должен был сделать, по-твоему? – с трудом держа себя в руках, осведомился Том.
Его излишняя гуманность уже начинала мне досаждать. А этот его осуждающий взгляд, следящий за мной… он просто бесил.
– Размозжить ему голову, разумеется! – не задумываясь, рявкнула я, раздражённая его чрезмерной сдержанностью.
Костяшки его пальцев побелели, и красноречиво звонко хрустнули кулаки. Я кинула быстрый взгляд на его руки и остановилась.
– Хочешь меня ударить? – спросила я сухо, склоняя голову.
Томас не ответил, что только подзадорило меня.
– За то, что я сделала это вместо тебя? – я криво ухмыльнулась.
Он молчал и всё также непрерывно смотрел, не реагируя на провокацию, с такой плохо скрываемой злостью, что я не выдержала и приблизилась. Я взяла его за руку, с трудом разжала длинные пальцы и поднесла к своей шее.
– Вот, – я надавила на его пальцы, побуждая сжать. – Давай!
К моему удивлению он действительно чуть сжал моё горло. Я почувствовала, как упруго пульсирует артерия, и замерла в ожидании его решения. Он должен был перебороть свою злость или уже выместить её. Должен был понять, чем действительно стоит дорожить.
– Всё, что ты видишь вокруг себя – это всего лишь куски несвежего мяса, – попыталась я объяснить ему в достаточно грубой форме. – Они все – не люди!
Мужчина пристально вглядывался в моё лицо, очевидно, ища какой-то ответ, который смог бы оправдать мою жестокость. Ох, знал бы он, сколько всего пришлось мне пережить! Эта мысль – уничтожать заражённых – казалась мне столь логичной и закономерной, что я давно уже не задумывалась об этичности своих поступков.
– Но они были людьми, – пугающе тихо прошептал он. – И возможно, их можно вылечить…
– Вылечить?! – я бессовестно рассмеялась ему прямо в лицо.
Его рука непроизвольно дрогнула и надавила сильнее. От неожиданности я резко втянула воздух и замолчала.
– Ты жестока! – прошипел англичанин.
Во всей его напряжённой позе, мимике читались осуждение и злость, смешанные с отчаянием. Я с трудом могла говорить, голову сомкнула давящая боль, но я продолжала ждать.
– Возможно. Но их нельзя вылечить. А если и есть способ, что вряд ли, никто не сможет этого сделать. Представляешь, сколько их? Где ты найдёшь самоубийцу, который рискнёт лечить заражённых сотнями, тысячами, миллионами, – я ядовито смаковала каждое слово. – Может быть, ты, Том? Попробуешь вылечить их своим актёрским талантом и большим добрым сердцем?..
– Ты! – зло рыкнул мужчина, неожиданно резко разворачиваясь и с лёгкостью припечатывая меня к стене.
От внезапного удара головой я слабо охнула.
– А может быть – ты?! Бог ведает, откуда ты столько всего знаешь! Или найдутся более милосердные люди там, в убежище. А ты просто ходишь и убиваешь их! Кто дал тебе на это право?!
Я наблюдала за ним из-под трепещущих век и не верила, что передо мной тот же самый человек. Кажется, в англичанине обитало чудовище даже пострашнее моего.
– Том, пожалуйста, успокойся, – попросила я, поняв, что ситуация стремительно выходит из-под моего контроля.
Томас был крепким и сильным мужчиной, зря я подпустила его так близко, зря разозлила. Неожиданно мне стало страшно от всего происходящего, но обратить процесс вспять я уже не могла.
– Прекрати издеваться надо мной и моими чувствами! – чуть ослабив хватку, англичанин медленно склонился. – Ты понятия не имеешь…
Том шумно дышал в моё лицо, тонкие губы застыли на полуслове, и он безмолвно хватал ртом воздух, словно пытаясь подобрать слова. Меня окутал его запах, вселяющий панику. Лицо мужчины было очень близко, и я могла рассмотреть его до мелочей. И эти глаза… Затрудняюсь сказать, были ли они голубыми или зелёными, но я никогда не думала, что они могут смотреть с такой яростью.
Замешательство длилось всего пару секунд. Словно продолжая обвинять меня, он подался вперёд и с остервенением вцепился ртом в мои губы – это даже нельзя было назвать поцелуем. Не ожидая такого, я шумно втянула носом воздух и попыталась отстраниться. Тщетно, его рука всё ещё сжимала моё горло и не позволяла вырваться. Когда он попытался углубить поцелуй, я немедленно отреагировала на это, укусив его за вероломно вторгшийся язык. Недовольно захрипев, он свободной рукой схватил меня за волосы и настойчиво потянул их вниз. От боли я невольно задрала голову, а мужчина нарочно вцепился в мои губы зубами так, что на моих глазах выступили слёзы. Я протестующе промычала, и его дыхание участилось. Наконец, словно нарушая какой-то барьер между нами, он коснулся меня всем телом и прижал к стене. Его тепло было для меня сродни прикосновению к раскалённому железу.
Грубо прекратив поцелуй, он затуманенно взглянул на меня, отнял руку от шеи с побелевшими следами и взял меня за подбородок. Я смотрела на него растерянно, пока его большой палец с силой не надавил на мои истерзанные губы. Прекрасно понимая, чего он от меня хочет, я попыталась увернуться.
– Ты играешь с огнём, – тихо предупредил Томас.
– У тебя же связаны руки! – зло процедила я, старательно выворачиваясь.
– А тебе никогда не приходило в голову, что я могу наплевать на это? – его глаза нехорошо блеснули.
Я уже приготовилась достойно ответить, но не успела. Воспользовавшись моментом, его палец скользнул внутрь и нетерпеливо провёл по языку. От этого действия моя нерушимая сдержанность дрогнула, ноги подкосились, а лицо бросило в жар. Его запах, явно смешанный с феромонами, бесцеремонно ворвался в мою голову и отключил всякий контроль над телом. Беспомощно цепляясь руками за его куртку как за последнюю надежду, я мелко дрожала. Кажется, вдоволь наигравшись, он бессовестно скользнул горячим мокрым языком по моему уху. Не сдержавшись, я стиснула его услужливо подставленную ногу бёдрами и предательски простонала в голос.
– А ты не такая уж и неприступная, верно?
Я услышала над ухом тихий, довольный смех и мне стало безумно стыдно за допущенную оплошность. Ведь я не просто сейчас призналась ему в своей слабости, я даже не смогла что-либо ему противопоставить! Полный провал.
– Посмотри на меня, – вдруг серьёзно потребовал мужчина.
Переборов смятение, я нехотя подняла взгляд. Том всё ещё тяжело дышал, но вёл себя уже более сдержанно.
– А теперь послушай меня внимательно, – заговорил он вкрадчиво. – Я тоже человек. Начнёшь на меня орать ещё раз, вести себя как самая последняя стерва или намеренно злить – мы либо разойдёмся в разные стороны…
Том вдруг осёкся на полуслове, словно наконец-то осознав произошедшее. Его взгляд испуганно застыл. Я знала, что-то в его голове переклинило, пошло не так, а сейчас он наверняка пожалел о произошедшем.
– Либо? – спросила я с вызовом, так и не дождавшись продолжения.
Наглость его слов резала слух, я была сбита с толку его поведением, но чувствовала, что за этой недосказанностью кроется ровно то, что не было озвучено мною утром. Кажется, это было удачным моментом, чтобы расставить все точки над «i». Но Томас, наконец-то придя в себя, предпочёл пойти на попятную.
– Ничего, – мужчина поспешно отпустил меня и отступил, потерянно озираясь.
Он медленно провёл руками по своим бёдрам, словно в попытке стереть отпечатки того, что они сейчас делали. Затем пригладил напряжённой ладонью волосы и сказал в пустоту:
– Просто я хочу, чтобы ты считалась с моими чувствами и моим мнением.
Я с лёгким сожалением отметила, что ощущение его тепла медленно таяло. Вздрогнув от внезапно пробравшего до костей холода, я чувствовала, как мои губы горели от недавних прикосновений. Мне не верилось, что Том, такой серьёзный и спокойный сейчас, всего несколько минут назад был возмутительно страстным.
Между нами определённо что-то было, что-то очень глупое и крайне неуместное. Между мной и Томом Стэнсбери – да это просто в голове не укладывалось! А куда это могло нас завести, я даже представлять боялась.
Том отошёл в другой конец комнаты и погрузился в долгое молчание. Я, обеспокоенная своими мыслями, упрямо сверлила глазами его спину и ждала. Но время шло, а он всё также не проронил ни слова.
ГЛАВА 6. ПЛАН
Уже было далеко за полдень, и я решила, что времени помолчать у нас достаточно. Выдвигаться в долгое путешествие следовало ранним утром, а с решением такого сложного вопроса торопиться вообще не стоило. Нюансами нашего дальнейшего плана занималась я, поэтому тишина была мне только на руку.
Мы сидели в разных концах комнаты. Том непривычно молчал, а я почему-то решила, что именно он должен был заговорить первым. На время мне представилось, что я всё также одна, как и пару дней назад, а Том – лишь призрак моего прошлого. Я устроилась за письменным столом возле окна, сняв куртку и закатав рукава свитера. Сосредоточенно склонившись над картой с найденной здесь линейкой, я делала пометки в дневнике, в попытке получить примерные расчёты. Навязчивые мысли, вызванные поступком Томаса, были временно подавлены моей жаждой рациональности и установления контроля над ситуацией.
– Извини.
Его тихий голос прозвучал словно взрыв. Такой же отчётливый и внезапный. Я отвлеклась от подсчётов и обратилась в слух.
– Я, правда, не хотел…
– Не хотел чего? – откинувшись на спинку стула, я нервно завертела в руке прозрачную линейку.
Осмелившись, я подняла на него проницательный взгляд. Англичанин сидел на тумбе, словно сторонясь меня, и выглядел угрюмо.
– Не хотел подвести? – спокойно предположила я. – Не хотел орать на меня? Не хотел… касаться меня? Чего именно ты не хотел, Томас?
– Я не хотел, чтобы… всё произошло вот так, – он в отчаянии поморщился. – Не знаю, что на меня нашло! Я не должен был. Ты… извини, я даже не знаю, что тебе ещё сказать.
Мужчина упрямо смотрел в пол.
– Нам предстоит неблизкий путь, – обстоятельно заметила я. – Хочешь ты того или нет – нам придётся общаться. Давай… Давай воспринимать друг друга напарниками? Как только мы окажемся в убежище, наши пути разойдутся, и тебе больше не о чём будет сожалеть.
Том опёрся локтями о бёдра и с тяжёлым вздохом спрятал лицо в ладонях. Так и не дождавшись ответа, я отложила линейку, набралась смелости и поднялась. Неспешно подойдя ближе, я прислонилась к шершавой стене возле тумбы и сложила руки на груди. Англичанин поднял на меня взгляд, преисполненный раскаяния.
– Так как тебе такая идея? – спросила я, стараясь не пускаться в эмоции.
– А что если мы не доберёмся до убежища?
– Твой неожиданный пессимизм меня пугает, – насмешливо возмутилась я. – Да я тут пашу как проклятая. Имей совесть – верь в меня!
Томас неуверенно рассмеялся, очевидно, не до конца понимая, сержусь я или же шучу. Я слабо улыбнулась ему в ответ, старательно делая вид, что ничего плохого не произошло.
– Я думаю, нам нужно поговорить…
– Не надо, – настойчиво помотала я головой.
– Тин, – он протянул руку, но я вновь засомневалась. – Возьми меня за руку.
– Не могу.
– Ты делала это уже много раз!
Он подался вперёд, и перехватил мою руку сам.
– Чего ты сейчас хочешь? – тихо спросил он, внимательно наблюдая за мной. – Давай только честно.
Моё тело предостерегающе напряглось. Я отвела взгляд, не в силах решить, стоило ли говорить правду. Последовавшее признание не далось мне просто:
– Обнять тебя.
– Так что тебе мешает? – Стэнсбери несмело улыбнулся, его взгляд чуть потеплел.
Я с трудом сделала шаг вперёд. Мои руки опустились на широкие мужские плечи, поднялись по напряжённой шее к голове и погрузились в его волосы. Том медленно прикрыл глаза и продолжительно выдохнул. Я прижала его голову к себе и ощутила тёплое дыхание на своей ключице.
– В этом нет ничего страшного, правда? – тёплый воздух волнительно пробежался по коже, и я вздрогнула.
Англичанин осторожно обнял меня за талию, словно опасаясь, что я могу сбежать от него.
– Что плохого в том, что я тебе нравлюсь?
Его серьёзный тон меня смутил, но я продолжила неспешно перебирать волосы.
– Просто есть вещи, о которых не принято разговаривать.
– О, боже… Кто сказал тебе такую глупость?
– Я постараюсь больше не злить тебя.
– Тин…
– Орать на тебя я тоже не буду.
– Не это важно!
– Но когда нужно будет убивать, чтобы сохранить твою жизнь – я всё равно не буду считаться с твоим мнением. Ты уж прости.
Томас отстранился и поднял на меня глаза, полные смятения – к его несчастью, я была непреклонна и убеждена в своей правоте. Мои руки неспешно соскользнули при его движении и неловко легли на мужскую грудь.
Мы смотрели друг на друга, словно в попытке понять, что с нами происходит. Не знаю, о чём в действительности думал Том, но за меня говорил мой внутренний голос: «Я бесконечно благодарна судьбе, что ты сейчас рядом. Я не знаю, что было бы со мной в будущем, не будь здесь тебя. Я не знаю, что со мной будет, если тебя вдруг не станет. Ты нужен мне. Это единственный повод для моей злости». Однако я не смогла произнести этого вслух.
Голубые глаза Томаса вдруг сощурились:
– Знаешь, чего я хочу?
Замешкавшись с ответом, я не знала, желаю ли в действительности услышать от него что-то. Но Том решил закончить, не дожидаясь моего согласия.
– Я хочу, чтобы ты поцеловала меня.
Мои щёки мгновенно вспыхнули, придав бледному лицу цвет переспевшего помидора. Я попыталась было отстраниться, но мужчина и не собирался разжимать объятий.
– Знаю, всё произошло… не так, как должно было, – поспешно оправдывался он. – Мы должны это исправить.
– Нет, – резко отрезала я, смутившись. – Этого вообще не должно было произойти!
– Почему это? – он легко рассмеялся.
– Потому что! – возмутилась я, в слабой попытке скинуть «ненавязчивые» объятия.
– Нет уж, подожди! – стойко держался Том.
Закусив губу, он сильнее стиснул меня в своих руках. Кажется, всё происходящее его забавляло, я же сейчас мечтала только об одном – провалиться сквозь землю. Желательно немедленно.
– Я тебе не нравлюсь? – с наигранным разочарованием предположил он.
– Нет. То есть… Отпусти!
– Так нравлюсь?
– У нас сейчас есть важное дело, – затараторила я. – Давай лучше обсудим то, что я придумала?
– Просто ответь честно – и я отстану, – предложил Томас.
Ответить честно. Признаться, сдаться со всеми потрохами – прямо скажем, так себе выход.
– Ты и сам можешь ответить на свой вопрос…
– Я хочу услышать ответ от тебя! – англичанин был непреклонен. – Для начала вспомним утро – мне надоело с тобой препираться, и я не отпущу тебя, пока мы не решим этого вопроса! Сейчас мы в безопасности и ещё способны договориться. Позже это перерастёт в такое бремя, которое однажды может погубить нас обоих. Ты ведь понимаешь это, верно?
Чёрт. Несмотря на всю крайне смущающую меня ситуацию, я вслушивалась в его слова и находила их разумными.
– Ну, давай же, девочка, – Томас смотрел на меня чуть ли не умоляюще. – Я ведь не прошу от тебя чего-то невозможного! Просто ответь мне, я интересую тебя как мужчина?
У меня аж дыхание спёрло от столь прямого вопроса. Нервно сглотнув, я решилась на самую короткую фразу, на которую у меня хватило смелости:
– Да.
Вопреки моим опасениям, он не рассмеялся, и огромный узел напряжения внутри меня начал медленно расплетать свои кольца.
– Я рад, – Том честно постарался сдержать даже улыбку. – Так ты поцелуешь меня?
– Нет! – также коротко и резко отозвалась я.
Тут англичанин уже не смог сдержать веселья от абсурдности ситуации:
– Постой, то есть я тебе нравлюсь, буквально недавно мы уже целовались, но подарить мне ещё один поцелуй ты не способна?
– Это случилось против моей воли, – нахмурилась я.
– Но ты ответила мне, – уличающе улыбнулся мой спутник.
Я стояла, чувствуя свою полную незащищённость перед ним. Словно, слово за слово, он раздел моё сознание и увидел самое сокровенное. Возникшее чувство беспомощности злило меня. Мне уже хотелось припомнить его грубое поведение, резкие слова, заставить его вновь почувствовать вину, пристыдить… но что-то меня удерживало от этого.
– Ну, так что ты решила? – осторожно спросил Томас, боясь в этот раз быть слишком настойчивым.
Признаюсь, я всеми силами пыталась выкрутиться, избавиться от смущающей меня ситуации, придумать отговорку и избежать прямого признания. Но это бы опять вернуло нас к самому началу, и рано или поздно конфликт между нами произошёл бы вновь. И кто знает, с какими чувствами мы будем смотреть друг на друга потом. Наконец я вышла из своих раздумий, найдя компромисс среди всех «за» и «против».
– Я не собираюсь целовать тебя, ты этого не заслужил, – решительно заявила я.
– Ах вот как! – возмутился Том, но его губы вновь тронула улыбка. – А мне кажется, что мои заслуги достойны похвалы.
– Тебе кажется, – усмехнулась я, в попытке сбросить напряжение. – До сих пор только я делаю хоть что-то для нашего выживания, а ты всё копаешься в моих чувствах и заставляешь меня выворачиваться наизнанку.
Мужчина выглядел слегка смущённым, но одновременно довольным.
– Окей, – кивнул он своим мыслям, наконец разжимая объятия и отпуская меня на все четыре стороны.
Я тут же выпорхнула и поспешила к столу с картой, словно от этого зависела моя жизнь. Ах да. В принципе, она от этого действительно зависела.
– Хорошо, – Стэнсбери хмыкнул себе под нос и встал, расправляя затёкшие плечи.
Его сговорчивость внушила мне какое-то нехорошее предчувствие, но я боялась сейчас об этом думать и предположила, что он просто благородно оставил меня в покое.
– Так, и что у нас с планом? – спросил он бодро, спустя небольшую паузу.
– Нам понадобится транспорт.
– Думаю, с поиском машины у нас не будет проблем, – оптимистично предположил он.
– Ошибаешься.
Том посмотрел на меня вопросительно.
– Сперва взгляни, куда нам предстоит добираться, – терпеливо пояснила я.
Дождавшись, пока он подойдёт ближе, я продолжила:
– Расстояние от нашего города до вот этого – 260 километров, – Я приложила линейку к карте и измерила расстояние между отмеченными точками, отметив значения. – Вот отметка убежища, судя по найденным данным, – я ткнула в маркер, находящийся намного ниже. – И на пути к нему практически нет крупных городов, как и нет прямой автотрассы. Это значит, что нам придётся двигаться окольными дорогами и временами по полному бездорожью, чтобы не делать крюки и не терять время. А ещё нам предстоит увидеть горы, дважды миновать границу и даже ехать через пустыню. И наш путь составит… – я лишний раз быстро проверила свой пересчёт на краю листа, – примерно 2100 километров. Делим, умножаем, получаем примерно…
– Вроде 34 часа пути, – воодушевлённо подвёл итог мой спутник.
– Сделай скидку на скорость, – я продолжала выводить цифры. – Смело умножаем на два, учитывая бездорожье, и получаем 68 часов.
– Ну-у, – задумчиво потёр подбородок Том, – это ведь тоже не так много.
– При этом у нас только один водитель, и ему нужно спать. – Я на его глазах беспощадно перечеркнула полученную цифру. – Для адекватного самочувствия тебе нужно будет спать не менее семи-восьми часов в сутки, поэтому мы добавляем ещё 21 час минимум. Также принимаем в расчёт то, что постоянно ехать невозможно. Нам нужно будет где-то пополнять припасы, искать бензин и просто отдыхать от постоянной тряски, питаться, плюс могут случаться какие-то непредвиденные ситуации – на всё это скромно отведём четыре часа в сутки…
– Ты не умеешь водить машину? – вдруг спросил англичанин.
– Нет.
– Значит, пришло время учиться.
– Пока я буду учиться, мы будем терять время, – с сомнением в голосе обдумала я предложенный им вариант. – И твоё психологическое здоровье.
– Зато потом мы будем ехать быстрее.
– Ну да, – нехотя согласилась я.
Опыт вождения у меня, пусть маленький, но был. И был он не самым успешным, но говорить об этом Томасу я пока не стала.
– Итоговая цифра? – поинтересовался Том, изучая карту.
– С учётом одного водителя – 108 часов. Программа минимум – около пяти дней беспощадного режима. И это до подножья гор, по которым нам ещё предстоит восходить уже пешком, так как убежище находится в самой конченной… Короче, в Тибете.
– И расположено в труднодоступном месте, – понимающе кивнул Томас. – Я вижу, ты проложила маршрут…
– Да. Постаралась, чтобы путь был максимально коротким, но при этом мы проезжали мимо населённых пунктов. Я мало знаю об этих местах, так что придётся ориентироваться уже по дороге.
Я критически взглянула на плоды своей работы и тяжело вздохнула. Том сосредоточенно склонился над расчётами, упираясь руками в столешницу, и его плечо коснулось моего.
– Как думаешь, у нас получится? – робко спросила я.
– Я не вижу здесь ничего невыполнимого, – отозвался Томас со всей серьёзностью. – Сроки приемлемые, мы можем позволить себе двигаться медленней при необходимости. Есть сложные участки, но и это не страшно. Есть только одна проблема…
– Да, – я поняла ход его мысли. – Нам нужна неприхотливая машина, и лучше всего внедорожник. И было бы неплохо, чтобы расход бензина был как можно меньше.
– Про расход я даже не подумал, – удивлённо признался Том. – Есть идеи, где найти подобную машину в твоём городе?
На пару секунд я откинулась на спинку стула и уставилась в потолок, припоминая.
– Есть одна мысль… – заговорщицки понизила я голос.
– Так, – осторожно поднял на меня насмешливый взгляд Томас. – Мне уже это не нравится!
ГЛАВА 7. БЕГ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ
Пожалуй, знакомство с российским автопромом – не самое лучшее из того, что могло случиться с жителем Великобритании. На втором месте моего рейтинга, пожалуй, будут стоять дороги. Я никогда особо не разбиралась в машинах, но с детства прекрасно знала, на чём у нас можно ездить по бездорожью. Никакая иномарка подобного путешествия не вытерпела бы, а вот уазик…
Да-да! Зря смеётесь, это вам не просто автомобиль советской закалки, это полноприводный джип уникальной проходимости. А учитывая возможные пробки из автомобилей на дорогах и творившийся местами разгром, я подумала, что это умение нам ой как пригодится в скором будущем. Его неудобства сейчас меня мало беспокоили, как и не совсем экономичный расход бензина – что, к слову, вполне покрывало наличие двух бензобаков. Главным было то, что он мог передвигаться практически по любой местности и по любому виду бездорожья, а значит – нам не придётся строго придерживаться дороги и, при необходимости, объезжать густонаселённые города, избегая лишних проблем.
Совсем скоро на улице должно было начать темнеть, так что нам стоило поторопиться. Мы приближались к главной площади. Я сосредоточенно втягивала свежий прохладный воздух, в котором пока не чувствовалось ничего, кроме запаха прелой, после дождя и яркого солнца, листвы. Деревья на аллее уже сбросили свои первые листья, словно напоминая об утекающем времени. Томас достаточно быстро сориентировался, что шокер сам по себе вещь весьма ненадёжная, особенно если сравнивать с моей винтовкой, которую я любовно всю дорогу прижимала к груди, и раздобыл по пути крепкую палку. Кажется, раньше палка была метлой. Что ж, необычная вторая жизнь у инструмента дворника.
То, что я задумала, было практически фантастично, но другого плана действий мне не представлялось. Тем не менее, я верила, что всё у нас получится.
Пустые улицы встречали нас разбитыми витринами. Странно было представить, но даже в подобном ужасе поначалу имело место быть мародёрство и банальный разбой. Это, конечно же, не относилось к разграбленным продуктовым магазинам, удивляли скорее фирменные бутики и магазины техники с пустыми прилавками. В один из последних я и поманила Тома.
– Разве разумно снова заходить в здание? – нервно спросил он.
– Нам кое-что нужно, – пояснила я, прикрывая за нами дверь.
– В прошлый раз у нас были проблемы.
– Нам всё равно придётся заходить в магазины, – огласила я неоспоримый факт. – К тому же в больших магазинах широкие окна и много света, зомби в таких местах затаиваться не любят. Они любят безветрие и тень.
– Я просто не могу понять, что тебе здесь понадобилось, – Том внимательно осмотрел разгромленный магазин.
– Батарейки для фонарика, – пояснила я. – Как можно больше.
Я достала пару фонарей и, отдав один Стэнсбери, двинулась к стеллажам с разбитой техникой. К моему удивлению, за одним из них я обнаружила труп с развороченной головой.
– Том, не иди за мной, – быстро предупредила я.
– Почему? О, боже…
– Может, отойдёшь? – предложила я быстро побледневшему англичанину.
– Нет! – тут же запротестовал он.
– Ну, как хочешь, – пожала я плечами и присела рядом с трупом.
От трупа неприятно пахло, тело было явно не первой свежести, а кровь уже давно присохла к полу магазина. Внешне невозможно было понять, был ли это когда-то зомби. Пожалуй, если бы это был незаражённый человек, его давным-давно бы съели, так что я сделала вывод, что найденный мной экземпляр был уничтожен человеком, уже довольно давно.
Меня разобрал интерес, я отложила винтовку на пол и подобрала из валяющегося на полу мусора какой-то огрызок пластика.
– Что ты собираешься делать? – возмущённо зашипел Томас.
– Хочу немного поковыряться…
– О, нет, – мой спутник скривился от одной мысли о том, что ему предстоит узреть. – Знаешь, всё-таки лучше отойду…
– Хорошо. Заодно дойди до кассы и поищи подходящие батарейки.
Том поспешно скрылся, а я аккуратно поддела ошмётки черепа. Тут даже меня чуть не вырвало. Мозг у предполагаемого зомби представлял собой бесформенную кашу – никаких тебе полушарий и извилин. Я с отвращением чуть углубила пластик и, к своему удивлению, встретила нечто упругое. При попытке вытащить найденное на свет божий пластик трагически треснул и обломился. Кажется, это странное образование ещё не успело прогнить до полужидкого состояния.
– Странно, – протянула я, отбрасывая остаток пластика на безопасное расстояние. – Очень странно…
– Тин, подойди сюда, – вдруг настойчиво позвал Том.
Без особого сожаления оставив труп зомби догнивать, я подхватила оружие и поторопилась выйти из-за стеллажа. Когда я нашла Тома, он стоял недалеко от кассы, задумчиво вертя в руках найденные батарейки.
– Сойдёт, – одобряюще кивнула я, оборачиваясь к нему рюкзаком. – Закинь в главный карман.
– Я тут кое-что нашёл, – грустно признался мужчина, закидывая находку.
Я обернулась, чтобы понять, о чём он говорит, и мужчина взглядом указал мне на дверь, очевидно, ведущую в служебные помещения. Она была смята и исцарапана, с бурыми засохшими следами и наполовину вывернутым замком. По всей видимости, кто-то очень хотел её открыть, но не смог.
– Кто-то прятался за ней, – догадалась я. – А зомби не любят, когда от них прячутся.
– Однако они ушли, – заметил Том. – Следы совсем старые, а дверь всё так же заперта.
– Нашли более сговорчивую добычу, скорее всего, – предположила я. – Можем открыть.
– Эмм… Не думаю, что это лучшая идея.
– Я тоже не думаю.
Подойдя ближе, я с лёгкостью нашла несколько достаточно широких щелей, чтобы заглянуть внутрь. Внутри помещения было темно, и я подсветила себе фонариком. Моему взору частично открылась комната выдачи товара и четыре трупа на полу, в разных позах.
– Их четверо. Судя по бейджикам – работники этого магазина. Думаю, они не были заражены и умерли от истощения, – констатировала я факт. – Или же нашли сподручный способ самоубийства.
– Почему они не попытались выбраться? – Стэнсбери так и не решился заглянуть внутрь.
– Наверняка заел замок, – я ещё раз внимательно осмотрела дверь. – Но его можно открыть снаружи.
– Но не нужно, – быстро добавил Том.
– Да, не нужно, – легко согласилась я.
В городе сейчас было достаточно похожих «склепов», я не первый раз встречала подобное. Ничего особо ценного в таких местах быть не могло, поэтому я всегда оставляла их в том виде, в каком и находила.
Оставив дверь в покое, я быстро прошлась между стеллажей и нашла ещё парочку полезных в обиходе вещей. Закончив, мы вышли на улицу.
Через некоторое время пути мы наткнулись на череду кривых воронок. Чуть позже начали появляться гильзы и рваное тряпьё. Раскрошенная местами брусчатка здесь была щедро усыпана бурыми каплями и редкими трупами. Никаких свежих следов здесь не было. Мы приближались к главной городской улице, которая вывела бы нас напрямую к главной площади города. Я не представляла, что ждало нас там, но надеялась, что мы останемся незамеченными. Всё-таки много времени прошло с тех пор, как здесь гремели бои. Зомби, по моим представлениям, должны были давным-давно разбрестись по «излюбленным» окрестностям. Таким, как тёмные квартиры, подвалы и торговые центры.
Выйдя наконец на главную улицу, я онемела от открывшегося зрелища. Огромные баррикады из разнообразного хлама перегораживали улицу, вплоть до видневшейся отсюда площади. Здесь было всё – и груды окровавленного тряпья, и трупы поверженных зомби, и сгоревшая техника, и полуразрушенные дома, и вывороченная из них мебель. Впервые мне на ум пришло слово «война». Не эпидемия, не стихийный апокалипсис, а настоящая война! Немного даже взыграла гордость за то, что человечество не желало сдаваться так просто. Жаль только, что всё оказалось бесполезно.
– Тин, – выдернул меня из размышлений осторожный голос Тома. – Нужно двигаться. Куда мы идём?
– Будем искать машину, – тут же очнулась я.
Окинув взглядом животрепещущую панораму, я остановилась на синем автомобиле, сиротливо прижавшемся к дверям универсама, и указала в его сторону.
– Вот, примерно такую. Только другого цвета.
– Нужна такая? – опешил мой спутник, разглядывая уазик, раскрашенный под нужды Почты России. – Выглядит странно. Ну… ладно, давай попробуем её завести.
– Нет! – остановила я его, уже готового идти к машине. – Я же говорю, нужно найти другого цвета.
– Какая разница? – недоумевал англичанин.
– Плохая примета ехать на машине Почты России. Мы так точно никогда не доедем, – на полном серьёзе выдала я, вглядываясь в автомобиль пустым задумчивым взглядом.
Стэнсбери посмотрел на меня с некоторым сомнением, словно ожидал, что я шучу.
– То есть, – аккуратно начал он. – Нам нужна такая машина, но мы сейчас пойдём искать такую же, но другого цвета?
– Да. Ты совершенно прав.
Англичанин ещё раз пристально посмотрел на меня… и просто махнул рукой:
– Странная у тебя логика, но пойдём.
Не желая объяснять ему причину своего странного цветового пристрастия, я повела нас дальше. Мы петляли между баррикад, и я то и дело наклонялась, чтобы подобрать очередной трофей. Томас послушно всё это принимал и засовывал в мой рюкзак. Среди гор мусора мне неожиданно улыбнулась удача – я нашла автомат Калашникова, коих до сих пор на моём пути не встречалось. По моим догадкам, всё оставленное военными оружие было растащено выжившими. Кстати, гадать, есть ли кто ещё живой в этом городе, мне теперь не хотелось. Если мы собирались добраться до убежища, лишние люди нам теперь только бы помешали. Поэтому я предпочитала думать, что никто больше не выжил. Повесив автомат на шею, я проигнорировала невнятное предложение Томаса помочь мне.
Мы нашли подходящую машину за поваленным транспарантом, рекламирующим чистую минеральную воду «Арктаз». Печально, эта вода только успела как следует раскрутиться, как пить её стало уже некому. И так было со многими, не нужными теперь никому продуктами и рекламами. Странно было осознавать, что даже вбуханные во всё это деньги теперь никому не были нужны.
На подходе к машине нас ожидал неприятный сюрприз – прямо за ней, в тени транспаранта, ютилась парочка безмолвно покачивающихся зомби. На мужской особи красовалась местами разодранная военная форма, женская же была босой и обладала не одним десятком физических увечий разной степени тяжести. В целом, оба представителя выглядели весьма потрёпанными временем. Нас они не заметили, и я успела дёрнуть Тома за ближайшую баррикаду.
– Какие будут идеи? – спросил шёпотом Томас, всё ещё успешно борясь с приступом отвращения.
– Идея номер раз, – предложила я быстро. – Я просто застрелю их обоих, но шумом мы можем привлечь ещё кого-нибудь, так что машину нужно будет завести как можно скорее, – договорив, я демонстративно загнула один палец.
– Может, обойдёмся без стрельбы?
– Хорошо. Идея номер два, – огласила я, загибая второй палец. – Я бегаю по улице как загнанный кролик и отвлекаю их, а ты заводишь автомобиль.
– Не подходит! – тут же воспротивился мужчина.
– Тогда возвращаемся к идее номер раз…
– А почему бы их просто не ударить шокером? – предложил Том. – А потом мы бы оторвались от них на машине.
Я недовольно закатила глаза, однако идея сохранения двух патронов была более привлекательной, пусть и не безопасной.
– Ладно, – кивнула я, нехотя пряча в рюкзак винтовку и убирая автомат за спину. – Давай шокер. Я их отвлекаю, увожу на безопасное расстояние, потом обездвиживаю, а ты в этот момент пытаешься завести машину.
– А если машина не заводится? – поспешно обдумывал все варианты развития событий англичанин.
– Присоединяешься ко мне, – усмехнулась я, по-простецки пожимая плечами. – Ещё вопросы?
– Да, есть один… – Том выглядел немного взволнованно, но отлично держал себя в руках. – Может, поменяемся ролями?
– Водитель у нас ты, а не я. Я эту железяку и с места не сдвину.
– Но как твоя нога? – обеспокоено напомнил Томас.
– Никаких проблем. Лучше. Иначе я бы не предложила.
Обменявшись многозначительными взглядами, мы наконец пришли к консенсусу. Хотя… вот честно, лучше бы я их просто застрелила.
Twisted Jukebox – Altered Ego
Обойдя транспарант по широкой дуге, англичанин затаился в ожидании сигнала. Я, впервые за всю историю эпидемии, выпрямилась в полный рост и неспешно вышла на самое открытое место, нервно покачивая электрошокером.
– Эй, вы! – позвала я, немного осипшим от напряжения голосом. – Кушать подано, идите жрать пожалуйста!
Не заметить меня было просто невозможно – я видела, как блеснули их подслеповатые глаза, подёрнутые мертвенной дымкой. Ноздри хищно раздулись, безмолвные рты зло осклабились и выпустили пузырящуюся пену. Казалось, я даже почувствовала совсем рядом этот гнилой трупный, чуть сладковатый запах.
Честно, с этого момента я вообще не следила за тем, что делал Том. Как только они заметили меня, я развернулась и дала дёру меж баррикад. Погнались ли они за мной? О, не стоит сомневаться! Они рычали, они фыркали и ужасно шумели, напарываясь на кучи хлама. Пульс пружинисто отсчитывал сокращения моего сердца прямо у меня в голове. Страха не было, лишь снова это пьянящее ощущение игры. Был азарт, был адреналин и жутчайший восторг.
Пробежав достаточно, чтобы из вида скрылся автомобиль, я развернулась и с готовностью встретила первого преследователя. Естественно, это был мужчина, так как он сохранился лучше. Шокер с треском ударил его прямо в живот, заставив согнуться пополам, повалиться навзничь и затрястись в конвульсиях. Второй до меня добралась дамочка. Вывернув из-за покорёженного остова автомобиля, она, к моему немалому удивлению, сперва замедлилась, увидев брыкающегося на асфальте сородича, и нехарактерно насторожилась – это было очень странно.
– Мисс, – деловито изрекла я, передразнивая манеру говорить одного небезызвестного актёра. – Позвольте пригласить вас на танец!
Заражённая не спешила напасть на меня. Чувствуя неладное, я внимательно наблюдала за её движениями и мимикой. Она хищно щурилась, угрожающе шипела, изгибая спину дугой, и нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.
– Что же с тобой не так, дорогая? – задумчиво спросила я вслух. – Скажи мне…
По моим внутренностям прокатился холод, когда я присмотрелась к ней внимательнее. Она беззвучно говорила. Её губы складывались в характерные позиции, словно наобум произнося какие-то слоги. И я могла бы сейчас поклясться – умей я читать по губам, я сумела бы различить в этом что-то осмысленное.
Мои мысли прервали стихающие судороги первого зомби. Опомнившись, я хорошенько зарядила ему ещё раз и поспешно отступила, так как дамочка резко рванулась вперёд и почти смогла меня зацепить. Не смея больше дразнить судьбу, я хотела ответить ей разрядом, но шокер подарил мне лишь одну несмелую искру и издох. Отшатнувшаяся заражённая, кажется, тоже поняла, что тут произошло. Похоже, мне пришёл конец.
Не давая зомби опомниться, я бросила шокер, подхватила с асфальта кусок арматуры и наотмашь ударила её по голове. Удар получился слабый, на дурака, и существенного преимущества он мне не дал. Я побежала. Чёртовы мысли разбегались в голове как тараканы: вот, казалось бы, беги себе, бойся, думай о скорой смерти… Так нет – я бежала и анализировала произошедшее: «Почему эта тварь ведёт себя так странно? Неужели некоторые зомби способны думать и анализировать происходящее?! Если это так, то это очень, очень плохо!»
До моего слуха донёсся долгожданный звук мотора, и я изменила свой маршрут, окольными путями направляясь обратно. Ремень автомата натирал мне плечо, раскачиваясь в такт моего бега. «Чёрт, точно! Автомат!» – я резко перевалилась через ближайшую баррикаду, пришибив колени, и затаилась. В моём распоряжении было всего несколько секунд и найденный автомат. Рожок был на месте, но проверить наличие патронов я не успела. Мои руки судорожно дрожали, и я понимала, что если я осмелюсь отцепить рожок сейчас – то вряд ли успею вернуть его на место. Осталось надеяться, что автомат был боеспособен.
Показавшаяся в метрах пяти от меня заражённая тяжело шлёпала босыми ногами по направлению ко мне. Я решила не давать ей возможности подобраться ближе и наугад прицелилась. Заражённая, очевидно, прекрасно понимала, что я собираюсь сделать, и всего в два хищных прыжка оказалась ко мне лицом к лицу. Щелчок.
– А-А-А!!! – зло заорала я, выставляя перед собой автомат, в попытке закрыться от удара.
То ли чёртов магазин оказался пустым, то ли сработала осечка, но выстрел не прозвучал. Зомби свалила меня с ног и прижала к земле, вцепившись в мою куртку. Я подпирала её голову цевьём, в попытке отстранить от себя эту мерзопакостную морду. Изо рта её сочилась бурая пена, омывая звериный оскал коричневыми разводами, она капала мне прямо на грудь и бесповоротно впитывалась. От её запаха подкатывали приступы тошноты, подавлять которые мне удавалось с величайшим трудом. По-привычке я не видела смысла звать на помощь. Мои колени произвольно согнулись и что есть силы молотили врага наугад. Мне бы только выбраться из-под неё! В моей груди клокотала ненависть и опьяняющее чувство досады: «Какого хрена я должна погибнуть прямо сейчас?! Да не бывать этому!» Припомнился Том, который не дал мне просто в них выстрелить, но моментально припомнилось и моё согласие.
– Агрх! Грёбанный англичанин! – злость в данный момент однозначно была лучше паники. – Грёбанные зомби!
Внезапно я услышала быстро приближающийся лай. Готова поспорить, что это был мой ангел-хранитель! Собака с лёту вцепилась зомби в лодыжку, заставив последнюю почувствовать некоторое неудобство и обернуться. Момента её замешательства мне хватило, чтобы ударить её прикладом автомата. Слегка растерявшись, дамочка ослабила хватку, и я оказалась на свободе. К моей полной неожиданности, моим спасителем оказался тот самый спаниель из парка аттракционов.
Заражённая попробовала было снова броситься на меня, но собака навязчиво вцепилась ей в ногу. За это время я успела отползти на безопасное расстояние, вытащила винтовку и без колебаний выстрелить противнику в голову. Раздался неприятный лопающийся звук – и зомби свалилась на асфальт кучей несвежего мяса. Облегчённо выдохнув, я подобрала бесполезный теперь шокер и решила по-быстрому ретироваться с места событий, пока не прибыло «подкрепление».
– Молодец, пёс, – улыбнулась я спаниелю, неистово виляющему хвостом. – Даже от тебя пользы больше, чем от некоторых…
Но погладить я его так и не решилась. Собака, однако, последовала за мной.
Я была не удивлена, когда, преодолев покорёженный остов автомобиля, увидела бегущего на звук выстрела Тома. Не удивлена. Но крайне возмущена, что он оставил машину без присмотра. Кроме того, в голове всплыл колкий вопрос – он больше за меня беспокоился или за заражённого? Но я подавила желание спросить его об этом.
– Ты в порядке? – с ужасом воззрился он на меня ещё издали.
– Всё хорошо, – нетерпеливо отмахнулась я. – Лучше скажи, что с машиной?
– Завелась… Что с тобой произошло?! – приблизившись, он сумел-таки разглядеть меня получше.
А картинка была удручающая, и я, если бы видела себя со стороны, как минимум обрекла себя на карантин и последующую кремацию. Но я этого не видела, а Том почему-то не допустил такой мысли. Сам мужчина выглядел неважно, таким бледным я видела его впервые.
– Прости, но дама оказалась несговорчивой, мне пришлось застрелить её, – холодно констатировала я факт, не сбавляя бег. – Давай-ка в машину!
– Откуда собака? – Томас удивился, заметив моего четвероногого друга, по-прежнему семенившего следом.
– Том, в машину! – настойчиво попросила я.
– Куда едем? – уточнил англичанин, благоразумно оставив остальные вопросы на потом.
– Туда, откуда пришли. У меня лично сейчас нет никаких сил, чтобы искать новое жильё.
ГЛАВА 8. ВЕЧЕР
Мы добрались до места относительно без приключений, не считая стремящихся на звук мертвецов. Те, словно затравленные шавки, бесполезно гнались за автомобилем и преследовали нас, пока нам не удавалось оторваться от них. Машина была – огонь! Не боялась ни покорёженного тротуара, ни разбросанного по округе хлама. Перед домом пришлось сделать лишний круг, чтобы окончательно сбросить хвост, и оставить автомобиль вне двора. Я не знаю, когда конкретно спаниель потерялся у нас из виду, но мне было жаль, что он пропал. Хоть и взять его с собой в салон я бы не решилась.
Оказавшись в безопасных стенах квартиры, мы вздохнули свободнее. Поведение англичанина во время вылазки в целом меня порадовало. Я, кряхтя, с трудом потянула за лямки растолстевшего рюкзака в попытке снять его, и запуталась в ремнях.
– Давай я тебе помогу, – поспешно перехватил сумку Томас.
Спкстя мгновение на моих плечах спасительно полегчало.
– Спасибо. Как насчёт того, чтобы поесть? – формально спросила я, стягивая с шеи жёсткий ремень автомата и приставляя оружие к стене возле входной двери.
– Мой желудок начал переваривать сам себя ещё несколько часов назад, – полушутя заметил мужчина.
Зайдя на кухню, Том поставил рюкзак на стол, предоставив его мне на растерзание, и я, скинув куртку, тут же накинулась на свою сокровищницу. Я была очень довольна содержимым. В машине нашлось целых четыре рожка для автомата, граната и прочая «снедь», приятная моему взору.
Томас наблюдал за моим ажиотажем, безучастно подперев щёку. Выглядел он весьма тривиально, немного устало и потрёпанно, уже прекрасно вписываясь в окружающую нас обстановку.
– Что ребёнку ещё для счастья надо… – философски подытожил он, спустя несколько минут молчания.
– Ну, – не отвлекаясь от содержимого рюкзака, улыбнулась я. – Этого достаточно, чтобы компенсировать некоторый дефицит в моей жизни.
– Дефицит чего? – заинтригованно уточнил Стэнсбери, расползаясь в двусмысленной улыбке.
Если бы я умела прожигать взглядом, в голове этого англичашки сейчас бы возникло два сквозных отверстия.
– Например, горячего… чая, – парировала я, со стуком доставая найденную в салоне автомобиля газовую горелку.
Том рассмеялся. Машинально облизнув губы, он неспешно соединил перед собой пальцы рук и добавил:
– На мой взгляд, для девочки обычно не характерно ТАК интересоваться оружием, – англичанин невинно пожал плечами. – А у тебя прямо маниакальный блеск в глазах при виде…
– Томас, – мои щёки бескомпромиссно вспыхнули. – На что ты намекаешь?
– Признайся, у тебя комплексы, – горячо сочувствующе прошептал мужчина, словно беседуя с душевно больной.
– Ах ты ж Фрейд недоделанный! – отставив рюкзак в сторону, я упёрла руки в бока и грозно нависла над нарушителем моего душевного равновесия.
Я видела, как этот наглец жмурится в беззвучном смехе, прикрываясь своими чёртовыми руками. Хотелось взять что-нибудь потяжелее и обрушить на голову этого уникума. Но живой водитель уазика мне был дороже моих собственных амбиций, поэтому я ограничилась взятием этого… хорошего человека за ухо.
– Эй! – Том, явно не ожидавший такого поворота событий, удивлённо таращился на меня, и всё продолжал, зараза такая, смеяться.
– Дёрнешься – и будешь как Винсент Ван Гог! – предупредила я крайне убедительно.
– Ай! – англичанин вцепился в мою руку в попытке вырваться. – Я против насилия!
– Ну, что ж, дорогой, считай, тебе не повезло, – тягала я его из стороны в сторону за ухо с нескрываемым удовольствием. – Я скора на физическую расправу!
– Знаешь, а мне нравится, когда ты называешь меня «дорогой», – он с надеждой на милость посмотрел на меня исподлобья.
– Ну, недёшево ты моим нервам обходишься – что правда, то правда! – ехидно заметила я.
Не прошло и минуты, как он оставил тщетные попытки высвободиться, перестал гаденько хихикать и лишь жалостливо смотрел на меня, сдвинув брови:
– Тин, отпусти.
Его пальцы примирительно гладили мою руку, сжимающую его многострадальное покрасневшее ухо. Наверное, если бы меня так не обезоружил его нелепый вид «большого ребёнка», я бы ещё некоторое время наслаждалась этим внезапным контактом между нами. Но время вышло, и нужно было прекращать дурачиться. Я отпустила ухо, в последний момент коснувшись щеки, где начинала пробиваться щетина, и оставила его в покое. Небрежный, лёгкий жест, мотивированный моим желанием просто прикоснуться к нему ещё раз. Живому. Тёплому. Настоящему.
– Жаль, что собаку пришлось оставить, – быстро предложила я другую тему для разговора. – Она меня спасла.
Я отошла, зажгла горелку и поставила кипятиться воду. Том хранил таинственное молчание, а я смотрела на синее пламя как завороженная, словно этот процесс был самым важным действом во всей вселенной.
Одному Великому Всемогущему разуму известно, каким образом нам так до сих пор везло. Впереди нас ждал трудный путь, и я не спешила загадывать, останемся ли мы в живых. Мою голову начинали посещать странные мысли, что лучше что-то сделать и сказать сейчас, пока не стало слишком поздно.
– Странно, что ты не задаёшь больше вопросов… неужели тебе не интересно, что произошло? – усмехнулась я, не выдержав молчания.
Боковым зрением я увидела, как Томас поднялся. Он медленно подошёл и молчаливо замер позади меня. Сердце учащённо забилось. Запах влажного пара от горячей воды глубоко проник в мои лёгкие и вырвался тяжёлым вздохом. Его руки легли мне на плечи, заставив меня вздрогнуть. Чуть сжав меня, они медленно поползли вниз по бокам, словно вжимаясь в моё тело и, уверенно скользнув вперёд, заключая меня в объятия. Я судорожно выдохнула, настойчиво прогоняя ощущение назойливых бабочек в животе. Склонившись, Том практически невесомо поцеловал меня в затылок и его тёплое дыхание согрело кожу головы, чем чуть не отправило мою душу вон.
– Не хочу, чтобы ты опять злилась, – мягко проговорил он. – Главное, что с тобой всё в порядке. Подробности не так важны.
– Вот как, – с трудом выдала я.
На самом деле, мне действительно было о чём ему рассказать, о странном поведении зомби в том числе. Но слова, так навязчиво кружившиеся в голове до этого, почему-то категорически не хотели оглашаться. Наоборот, хотелось просто помолчать.
Наше уединение испортила закипевшая вода, норовившая вырваться из ёмкости. Я вынырнула из временной ямы и лихорадочно заметалась по кухне. Томас же как ни в чём не бывало уселся обратно. Он закинул ногу на ногу и с интересом наблюдал за мной, облокотившись о стол.
– Тин, – наконец подал он голос, спустя долгое молчание. – Полагаю, тебя на самом деле не так зовут?
– Да, – как можно спокойнее ответила я на неожиданный вопрос, убирая нависающие на лицо волосы.
– А могу я узнать твоё настоящее имя?
– Нет, – я постаралась, чтобы ответ звучал как можно мягче.
– Почему?
Я осмелилась встретиться с ним глазами и заметила как можно убедительнее:
– Это неважно, – и тут же отвернулась, потому как выглядел он сейчас просто обезоруживающе.
– Мне важно, – не согласился Томас. – Кого ты играешь под этим именем? Ты ведь, очевидно, пытаешься закрыться за выдуманным образом. Зачем?
– А ты всё копаешь, – нервно усмехнулась я. – Я-то думала, что мы договорились…
– Конечно, – даже не стал отпираться англичанин. – Ты интересна мне. Естественно, что я буду продолжать это делать и дальше.
– Послушай, – вздохнула я, почувствовав, как от его слов звонко брякнула болезненная струна внутри. – Ты же понимаешь, что мы общаемся вынужденно?
– Что ты имеешь в виду? – нахмурился Томас, предчувствуя что-то не совсем приятное.
– Будь на моём месте любой другой человек – ты бы общался с ним, – пояснила я терпеливо. – Будь на моём месте любая другая девушка, ты бы тоже ею интересовался. Да ещё, скорее всего, избежал бы лишней нервотрёпки.
– Или я бы погиб в тот же день, как мой самолёт приземлился в этом городе, – судя по изменившейся интонации, всплывшая тема англичанину явно не понравилась.
– В любом случае…
– Бред!
Стэнсбери резко поднялся и решительно вышел из кухни. Моё скромное кулинарное творчество мирно докипало на горелке, причудливо шевелясь и совершенно не подозревая о разгоравшихся вокруг страстях.
– Большего бреда в жизни не слышал! – приглушённо донеслось из комнаты.
Не знаю почему, но мои губы вдруг тронула улыбка. Том снова злился, но гнев его не сулил ничего плохого. Необъяснимая теплота разлилась внутри, даря чувство пьянящей нежности по отношению к этому человеку. Это было совсем не похоже на всё то, что я чувствовала к нему до этого. Кажется, я была бесповоротно влюблена в этого негодяя. Вот дура.
Отключив горелку, я оставила своё варево остывать, прихватила несколько рожков с патронами и изоленту. Автомат ожидал меня там же, где я его и оставила. Небрежно схватив его за ремень, я втащила всё это в комнату, где Том восседал в кресле в образе ни больше ни меньше – обиженной принцессы. Обратив на меня внимание, он красноречиво посмотрел на автомат, вновь на меня и отвернулся.
– Ты ревнуешь меня к автомату? – не преминула пошутить я, располагаясь на полу.
– Не замечал за собой такого порока, – деловито заметил мужчина, всё же одаривая меня лёгкой улыбкой. – Ты можешь играться со своими железками сколько угодно.
Посмеявшись своим мыслям, я принялась за дело. Нужно было смотать все имеющиеся рожки по два вместе – так, при опустошении одного можно будет быстро переставить другой. Это могло спасти при случае кучу времени, а возможно, и жизнь. Том вполоборота наблюдал за мной, но вопросов не задавал, очевидно, стесняясь своей некомпетентности.
Когда дело было сделано, я зарядила автомат, огласив комнату приятными щелчками, и подошла к окну. Лучи закатного солнца падали прямиком в нашу комнату, заставляя щуриться от яркого света. Внизу был хорошо виден проспект и главные ворота парка. Красное солнце, словно издеваясь, сливалось с виднеющимися то тут, то там багровыми пятнами на асфальте.
– Вот чего я до сих пор не могу понять, так это почему зомби съедают жертву полностью, – огласила я мысли вслух.
Я не ждала, что Том ответит мне. Скорее, я сказала это самой себе, просто констатируя факт своих наблюдений.
– Может быть, они не могут… остановиться? – не слишком охотно предположил англичанин.
– Но не логичнее было бы для вируса оставлять тела хотя бы в относительной целости, чтобы распространяться? Это поведение идёт наперекор моим представлениям о вирусах и всем канонам фильмов про зомби.
– Ты строишь догадки на фильмах? – тут же удивился Томас.
– Нет, но некоторые сюжеты кажутся правдоподобными. Да, больше фантастическими, но временами правдоподобными. А это… явно какой-то другой случай.
Том скептически приподнял бровь.
– Понимаешь, получается, что по улицам бродят только те, кто заразился до того, как их вздумали сожрать. За всё время, что длится эпидемия, я не могу сказать точно, что кто-то заразился именно от укуса заражённого. Они не оставляют трупов – либо съедают на месте, либо утаскивают куда-то. Сама я, да и ты, уже не раз имели «счастье» близко пообщаться с ними, однако мы до сих пор здоровы. То есть нет точных данных, что кто-то заболел именно из-за контакта с заражённым.
В моих воспоминаниях всплыл труп зомби в магазине техники и странная чёрная упругая кашица в его голове.
– Опять же, зомби почему-то не едят себе подобных. Даже мёртвых.
– Мне кажется, здесь нет никакой связи.
Я в изумлении обернулась на Тома:
– Важна каждая мелочь! Возможно, в этом таится суть распространения болезни. Ты ведь обратил внимание, что самих заражённых гораздо меньше, чем жителей, на которых рассчитан город? То есть заражённых от силы четверть населения, а то и меньше. Не знаю, как тебе, а мне кажется это странным…
– Возможно, – без особого желания согласился Том.
Я быстро осмотрела окрестности и, не найдя ничего подозрительного, нетерпеливо распахнула окно.
– Так. Иди сюда!
Англичанин помедлил, но всё-таки поднялся с места. Я с непроницаемым лицом протянула ему автомат.
– Ты хочешь, чтобы я…
– Научился этим пользоваться, – я утверждающе кивнула.
Том неуверенно перехватил автомат и взвесил его в руках.
– Это обязательно?
– Шокер не самое лучшее средство защиты, к тому же он сел. Считай, выбора нет. Встань на моё место, пожалуйста.
– А мы не привлечём к себе лишнего внимания? – резонно заметил Том.
– Нет. Здесь очень много пустого пространства, так что звук выстрела разнесёт эхо. Будет громко, но непонятно, откуда конкретно.
Я потеснилась, придерживая створку. Томас молча приблизился и обеспокоенно уставился в окно. Кажется, он надеялся, что подходящей цели не найдётся.
– Вон ползёт! Стреляй скорее! – наигранно всполошилась я.
Том шутки не оценил и лишь вымученно скривился.
– Не беспокойся, мы будем целиться во-он в тот дорожный знак, – я примирительно похлопала его по плечу и указала на знак «пешехода» возле дороги.
– Что нужно делать? – тяжело вздохнул он.
– Стреляй, – усмехнулась я его угрюмому настрою.
– Что конкретно?
– Для начала возьми автомат нормально, – попросила я, переворачивая и вкладывая оружие ему в руки. – Левой за цевьё, правой… Ну, хотя бы правой ты знаешь куда. И не смотри так на меня! И убери палец со спускового крючка, пока не готов сделать выстрел – соблюдай технику безопасности.
– Ты невыносима.
– А ты безнадёжен, – искренне рассмеялась я.
Том нехарактерно для себя криво усмехнулся, одарив меня проницательным взглядом:
– Что ж, теперь я просто обязан доказать тебе обратное.
– Постарайтесь, мистер Стэнсбери, – ехидно проворковала я.
Подзадоренный мной мужчина внезапно проявил непривычную уверенность и лихо вскинул автомат. «Ох, уж эта мужская гордость, – насмешливо подумала я про себя. – Как же она уязвима, и как просто ею манипулировать!» Я придирчиво осмотрела его: англичанин чувствовал себя некомфортно, да и смотрелся достаточно нелепо, но я из последних сил сдерживала ехидные замечания.
– Ноги чуть согни в коленях. Пригнись. Упрись левым локтем в подоконник, приклад вплотную к правому плечу. Целясь, не голову опускаешь, а поднимаешь автомат на уровень глаз. Ну, опять ты… Палец со со спускового крючка убери! Вот, так. Если обратил внимание, тут есть прицел. До нашей цели не больше ста метров, так что нужно перевести его на значение «100». Если цель будет дальше – определяешь расстояние на глаз, округляя до сотен. Если цель ближе, то целиться, как правило, вообще не приходится. Если цель приближается – лучше стрелять сразу в голову.
– А не гуманнее по ногам? – поспешно предложил Том.
– Ты издеваешься? – сухо уточнила я.
– Но ведь, по идее, при попадании… он не сможет больше бежать, – добавил он, попутно разбираясь с прицелом.
– Может, тебе несказанно повезёт, и ты пробьёшь заражённому мышцу, и станет он хромать, но большой пользы это не принесёт. Стрелять по конечностям – это всё равно что стрелять в воздух. А патроны у нас сейчас на вес золота.
– Но, если попасть в колено…
– Ок, – сдалась я. – Посмотрю я на тебя, как ты будешь целиться в колено, когда он будет бежать к тебе с распростёртыми объятиями, всем своим видом излучая исключительную любовь, а не гастрономические потребности. А в голову попадёшь – уже не побежит. Точно тебе говорю – проверенное средство!
– Знаешь…
– Приклад в плечо.
– Ты слишком…
– ПРИКЛАД В ПЛЕЧО! – нетерпеливо повысила я голос. – Снимаешь с предохранителя – вот здесь. Переводишь на одиночные выстрелы – здесь. Стрелять очередью нам ни к чему, поэтому будь добр – проверяй, в той ли он позиции. Целься в знак. Попадёшь в человечка – будет просто замечательно!
– Хорошо, – зло прошипел англичанин, потеряв надежду вставить хоть слово в мои объяснения.
– А теперь медленно…
БАХ! Громкий выстрел эхом разнёсся по воздуху. Краем глаза я видела, как Тома дёрнуло от неожиданности и отдачи.