– Циклопентанпергидроферантен! – с чувством выругался Никола и отдернул руку. Тия укусила его. – Холестерол, чтоб его через семь колен автоклава! Скажи ей, чтобы не кусалась.
– Тия, не трогай его. А может, все-таки я помогу…
– Если у тебя богатый опыт ходьбы по болотам – то давай, – пропыхтел Никола, засовывая в карман разодранную матерчатую перчатку и извлекая из рюкзака другую, из толстой простеганной кожи.
Марко вздохнул и промолчал. У него не было опыта ходьбы по болотам. Не случалось раньше и длинных, изматывающих прогулок по грязи в резиновых сапогах, да еще и после раннего подъема с головой, гудящей от недосыпа. А еще раньше он никогда не участвовал в делах, в которых совсем ничего не соображал.
Тия прижала уши и зарычала на алхимика. Позади осталась всего четверть тренировочной трассы, а химера уже злая, измученная и с поцарапанным носом. Тия оскалилась, щелкнула зубами, и из уголков ее пасти вылетело несколько искорок. Конечно, выдыхать пламя Тия не умела, но маленькую струйку порой могла и выдать. Обычно, чтобы чуть подтопить зефир для хозяина.
– Нет! – крикнул Никола. – Не смей!
– Но… почему? – Марко ничего не понимал. Да, ему дали карту трассы, проговорили основные задачи химер и обрисовали план прохождения. Вот только из описания он понял от силы половину, потому что совсем не разбирался в терминах и жаргоне «гонщиков». А тут еще эта внезапная дремота, только и поджидающая, пока ты расслабишься, чтобы навалиться со всей силы. И внезапный запрет на какие-то искорки… вчера вот никто не запрещал фейерверки.
– Потому что! – Никола не выдержал и стукнул кулаком по грязи. Коричневые брызги полетели во все стороны, и Марко стал не только измазанным с головы до ног, но еще и немного пятнистым. – Это на полигоне болото мокрое и не горит. Да и то, даже здесь горит, если оно торфяное. А нам предстоит проходить трассу со взрывоопасными элементами. И они могут быть где угодно. В грязи. Во льду. В реке. Понимаешь?
Он обращался скорее к Тие, чем к Марко. Ведь это ей предстояло соревноваться на взрывоопасной трассе.
– Я понимаю, все понимаю. – Алхимик погладил химеру по голове. Та фыркнула, но больше кусаться не стала. – Сила – не твоя выигрышная сторона. Силой может не получиться. А что, если увеличить скользкость? Как у тебя с вязкостью смазочного секрета на шкуре?
Марко вздохнул. Вчера растерянность и непонимание довольно быстро прошли. Ему показали и койку в угловой комнате шатра – с мягким и удивительно удобным надувным матрасом, – накормили, напоили, познакомили со всеми – правда, Марко почти ни одного имени не запомнил… Но подумал тогда, что это ничего, потом по ходу дела незаметно их выяснит. В крайнем случае, попросит список у Николы или господина Левича. На вечеринке было шумно, непривычно, говорили о непонятных вещах и незнакомых ситуациях, хлопали по плечу – неприятно, когда тебя трогают незнакомые люди, но ведь они не со зла! А еще горланили песни хором, поджигали петарды и запаливали алхимические огоньки, один ярче другого.
Зато утром…
Разбудили рано. Не дали как следует умыться и отправили на полигон. Потому что «его ведь займет кто-нибудь другой, так что придется час торчать без дела». Сонный, полуголодный, успевший лишь перехватить засохший пончик со вчерашней вечеринки, он прослушал инструктаж. Попутно злился на себя, что понимает через слово, и на Николу, что не объясняет толком. Даже немного злился на Тию, потому что она, кажется, понимала больше Марко. Затем холодные снега, потом сразу, без перехода, ручей горящей лавы. Джунгли. Каменистые хребты. И, наконец, болото.
Четверть тренировочной трассы! Страшно подумать, что на трех других четвертях.
Марко поежился, вздохнул и попытался вникнуть в происходящее. Кажется, у Тии начало что-то получаться.
– Вот так, девочка, вот так, – приговаривал Никола, кивая головой. – Слейся с этим болотом и двигайся, как оно. Раз не можешь преодолеть, то и выбирайся именно так – тягуче и медленно. Пусть лучше потеряешь время на этом участке, зато точно доберешься до финиша. Не волнуйся, трассы подбирают так, чтобы ни у кого не оказалось преимущества на всей дистанции.
Спустя пять минут Тия выбралась. Отряхнулась так, что комья грязи, гнилой травы и чего-то совсем непонятного забросали Марко и Николу с головой. Но алхимику-то хорошо, у него комбинезон. А вот Марко отправился на полигон в обычной одежде. Даже простого халата ему не выдали, а сам спросить не догадался.
Закончив отряхиваться, Тия повернулась к болоту и все-таки фыркнула в него струйкой пламени. И тут же облачка пара, потянувшиеся от воды, вспыхнули с треском, огоньки пробежали по воздуху и едва не опалили химере нос. Может, и опалили бы, не успей Тия отскочить в сторону. Теперь же она смотрела на болото с легким недоумением. Мол, как это так? Что это жижа противная вдруг решила дать сдачи?
Марко не выдержал и рассмеялся. Никола присоединился к нему, пряча в карман миниатюрный круг преобразования, с помощью которого только что слегка подправил состав болотных газов. Тия посмотрела на них и фыркнула, отбежав в сторону.
– Ничего-ничего, – сказал Никола. – Может, это тебя хоть чуточку научит, что не все так просто на первый взгляд. Ой, и не надо на меня так смотреть, на обычной трассе от твоих резких движений еще и не то может подняться со дна. Скажи спасибо, что ничего живого там не бывает.
Тия ничего не ответила. Махнула хвостом и бросилась бежать дальше. Химера после вынужденного заточения в болоте получала удовольствие от простой возможности перемещаться куда ей угодно.
– Ну, пойдем потихоньку, – Никола потянулся. – Если она чему-то научилась, то подождет. А если нет, то полезет на следующее препятствие сломя голову.
– Это специальная ловушка, да? – спросил Марко тихо. – Химера выбирается из болота, довольная и радостная бежит, ее какое-то время никто не трогает, а затем вдруг – бац!
– Во-о-от! Это я и хотел услышать! Из тебя получится неплохой владелец гоночной химеры, если ты и дальше будешь так схватывать.
И Никола, потрепав Марко по плечу, двинулся вперед. Тот в ответ улыбнулся. Впервые за сегодняшний день случилось что-то хорошее.
Все-таки Тия чему-то научилась. Реку она перешла по броду, цепляясь когтями за камни на дне, избежав бурного течения. По травяному полю, растянувшемуся за рекой, бежала не абы как, а большими прыжками, избегая ям-ловушек, понатыканных то тут, то там. Однажды даже каким-то чудом успела оттолкнуться от проваливающегося под ней дерна и зацепиться за край ямы.
Марко и Никола шли в отдалении, и алхимик при этом не забывал комментировать происходящее.
– Спринтеры и стайеры. Силачи и ловкачи. Летяги и скакуны. Какое качество ни возьми, почти всегда в пелотоне найдется противоположность. Это не химеры такие ограниченные, это просто люди создают их, исходя из своих представлений о том, как можно выиграть гонку. В дальнейшем можно подкорректировать что-то путем трансформаций, но полностью химеру ты не переделаешь. По крайней мере, не за то время, которое у нас есть.
– Разве не проще создать универсальную химеру, которая будет одинаково неплоха во всем?
– Нет, разумеется. Яркая индивидуальность, даже если она чего-то не умеет совсем, всегда будет в более выигрышном положении. Во-первых, она запоминается. Когда говорят «Птер», то представляют определенную химеру. Когда кричат «Лигр», тут тоже без вариантов. А что кричать тем, кто ничем не отличается от других? А ведь это маркетинговые права. Видел небось настольные игры, фигурки, куклы, посуда, одежда… да все! Это тоже приносит доход командам и владельцам химер. Во-вторых, трассы разные, и на каких-то действительно имеет смысл быть скорее быстрой, чем сильной, ну, и наоборот. А усредненная химера будет одинаково усредненной на всех. Ну, и зачем всегда приходить восьмой и получать четыре очка, если можно на одной трассе прийти первой и получить двадцать пять. Даже если следующие пять ты провалишь и в очки не попадешь, то это все же больше.
– То есть, получается, нужно сделать так, чтобы химера всегда использовала свои лучшие качества, и подтянуть проигрышные, чтобы не было полных провалов?
– В общих чертах все так. Именно этим и занимаются хозяин химеры и алхимик перед подготовкой к гонке. Одна голова хорошо, а две – не самая удачная химера.
Марко хмыкнул. Эту шутку он слышал еще классе в первом. Однако почти тут же в голове засвербела другая мысль. Не может быть, чтобы была только одна причина. Хозяин химеры принимает участие не только потому, что нужно второе мнение…
– А еще хозяин лучше знает, чего химера сама хочет. Как с ней себя вести. И на что она на самом деле способна и…
– И?
– И ради хозяина химера сделает куда больше, чем ради какого-то алхимика, – твердо сказал Марко.
– Именно, – Никола вздохнул. – Тяжело признавать, но этот факт тоже имеет значение. Все в этом мире имеет значение, так что мы вынуждены учитывать любые мелкие возможности и обращать их себе на пользу. А ты, повторюсь, продолжай в том же духе. Смотри, запоминай, мотай на ус. Не знаю, останетесь ли вы с нами после сезона, но все равно пригодится. А сейчас время передохнуть. Вот Тия проползет под теми кустами, и будет полянка, на которой можно устроиться.
На кусты ушло чуть больше времени, чем ожидал Марко, – здоровенные шипы длиной с палец, из которых сочился ядовитый сок, заставили химеру стать вдвое осторожнее обычного. А значит, и вдвое медленнее. Пока химера протискивалась между опасными ветвями, Никола уже выбрался на поляну и утаптывал траву, чтобы расстелить клетчатый плед.
– Ого, – удивился Марко. – У нас будет настоящий пикник?
– После вечеринки осталась копченая колбаса и сыр. Хлеб, правда, немного зачерствел, но на бутерброды сгодится. Я и подумал – что добру пропадать?
Никола говорил и выкладывал из сумки еду. Вдобавок к перечисленному на пледе появились пучок зелени, солонка, перечница и коричница, заклеенные липкой лентой, чтобы специи не просыпались по дороге, маленький горшочек с топленым маслом, банка консервированной фасоли в томатном соусе, два толстых маринованных огурца и половина сливового пирога. Марко даже немного устыдился. Надо же, ныл про себя всю дорогу, что тяжело и сонно. А Никола молчал и даже ни разу не заикнулся о помощи, хотя забираться ему пришлось в такие места, куда Марко предпочел не лезть, чтобы по неопытности в ловушку не попасть.
Тия тем временем наконец разобралась с колючками и выскочила на открытое пространство. Покрутилась вокруг себя, весело повизгивая, подбежала к Марко и уселась, приглаживая лапами попеременно то грязный хвост, то встрепанные перья.
– И тебя тоже накормим, – улыбнулся Никола. – Ты любишь человеческую еду?
– Она ее обожает, – кивнул Марко.
Алхимик общался с Тией совсем не так, как другие люди до этого. Раньше все пытались разговаривать через Марко. «Ой, какая она милая!», «А она может укусить?», «Что это твоя химера на меня уставилась?» В итоге Марко привык отвечать за Тию. А тут Никола говорил с ней напрямую, и Марко почувствовал себя… лишним. Да, пожалуй, именно так.
Пока он, усевшись на краешек пледа, пытался осмыслить это ощущение и сооружал многоэтажный бутерброд, Тия подобралась ближе и ткнулась носом в бедро хозяину. Мол, ты чего? Зачем хмуришься? Гляди, уже больше половины трассы позади, а я молодец!
– Ты молодец, – послушно улыбнулся Марко и погладил исцарапанный нос. – Большая молодец.
– Не такая уж и большая, – раздалось у него за спиной. – Я-то думал, что нам привезли настоящую химеру, а не этого… детеныша!
Марко резко обернулся.
На границе леса стоял худой черноволосый парень чуть постарше Марко с густыми, почти сросшимися бровями. Одежда его выглядела так, будто он пару недель жил в лесу, бродя по зарослям терновника и шиповника.
– Как тебе трасса? – отозвался Никола. – Скажи, огонь?
– Маловато огня, – тот пожал плечами. Подошел к алхимику, прищурился и схватил ломоть пирога. – А чего не до конца пошли?
– Мне надо записать результаты тестов, – алхимик хлопнул по планшету со специальной непромокаемой бумагой. – Лучше я в два приема. А то мало ли, забуду что-нибудь.
– Не перетрудись, – покачал головой чернявый. – Вытащили тебя в поле, а? Да еще с самого утра.
– Я люблю ходить в поле, – Никола улыбнулся. – А где Борсай?
– Наматывает круги вокруг рощи, пока я тут болтаю. Хочу посмотреть, как пройдет всю трассу без остановки.
– Так ты хозяин Борзого? – Марко не имел обыкновения заговаривать с теми, кто начинал беседу со шпилек и неприятных замечаний, но тут другое дело. Тот самый Борзой, который вывел из строя вторую химеру! Тот самый Борзой, благодаря которому, собственно, Марко и оказался здесь! Нет, он и раньше понимал, что придется встретиться с ней и ее хозяином. Но одно дело понимать головой, а совсем другое – ощутить, как оно на самом деле.
– Да. А как ты догадался? Сложно было? Много мозговой энергии потратил?
– Не обращай внимания, – вмешался Никола. – Штефан любит шутить. Особенно когда устает с утра.
– Бывает, и с вечера, – Штефан протянул ладонь. – а ты Марко, мне Левич про тебя рассказывал.
Вот как. Значит, после прибытия сюда господин Левич не счел нужным ввести Марко в курс дела, а другим членам команды о нем порассказывал? Да еще и тем, кто его даже господином не называет. Отлично, что уж там.
– А мне про тебя – не рассказывал, – Марко сделал вид, что не заметил жест собеседника. В конце концов, у него самого руки заняты. В одной – бутерброд, а в другой – ухо Тии. Химера, будто почувствовав настроение хозяина, тихонько зарычала.
– Ну, хоть гонки-то смотрел?
– Твою химеру там видел. Тебя – никогда.
– Ничего. Твою химеру там даже видно не будет…
Тия зарычала еще громче, но не двинулась с места. Может быть, будь ее воля, она бы с радостью прикусила что-нибудь Штефану, но поскольку никакой прямой угрозы не было, то она не могла напасть первой. У Марко даже нос зачесался от желания как-то спровоцировать Штефана, но он вовремя опомнился. Как минимум в таком случае мог прийти и Борзой. И тогда будет совсем страшно.
– Я просто хочу напомнить, что мы делаем одно общее дело, – сказал Никола ровным голосом, смотря в сторону. – Очки команде приносят обе химеры. Независимо от того, кто из них окажется впереди и какие отношения между их хозяевами.
– Повезет, если это наберет хоть какие-то очки.
Штефан поджал губы, покачал головой и, не прощаясь, направился в сторону трассы.
– Я думал, что мы будем одни, – пробормотал Марко, смотря ему вслед и продолжая гладить Тию.
– Полигон занимается командой, а не отдельной химерой. Подобная практика, когда один уходит вперед, а второй догоняет, – вполне нормальна.
– Вот только напарник у меня не нормальный…
– Не стоит так говорить. Ты его совсем не знаешь. Штефан ведет себя так не всегда и не со всеми. Вопросы воспитания и среды, в которой человек формировался. И хотя я не его алхимик, а твой и Тии, просто Радован наверняка еще спит… Но давай не будем обсуждать Штефана, ладно? Мы действительно делаем общее дело. И интересы команды должны стоять на первом месте.
– Только один вопрос, – Марко поймал взгляд Николы. – Я не мог не спросить, но что произошло между Борзым и Лошадью? Вы же должны были разобраться, если интересы команды на первом месте.
– Мы разбирались, но не нашли никаких причин. Более того, не нашла и комиссия гонок, которая занималась расследованием. Списали на галлюциноген, который мог сформироваться в том мире. Борзого допустили до следующей гонки с условной дисквалификацией. Если хоть раз повторится что-то подобное, то его отстранят от гонок навсегда. Для Штефана это станет ударом.
– Ты в это веришь? В галлюциноген?
– Не совсем. Но мы действительно не нашли ничего. Хватит об этом. Надеюсь, ты позавтракал.
И, не дожидаясь ответа, Никола встал и ловким движением выдернул плед из-под еды и Марко, оставив все на своих местах.
– Тия, что осталось – твое. Не тащить же нам это обратно. Налетай!
Химеру не пришлось долго упрашивать. Маленький вихрь заметался по поляне. И хотя сначала казалось, что движется он хаотично, но поразительная точность в движениях и потрясающая координация превратили это в танец.
Когда Тия закончила, Марко не сразу понял, что стоит с открытым ртом. Раньше он и не подозревал о наличии таких талантов у химеры! А стоило повернуться и посмотреть на Николу, как стало ясно – для алхимика это тоже стало сюрпризом, но он уже придумал, как его использовать.
– Ну-ка, ну-ка, – забормотал Никола и принялся расхаживать по поляне, раскидывая какие-то мелкие бумажки из кармана.
Когда алхимик закончил, то позвал Тию к себе, наклонился и сказал ей серьезно:
– Сейчас ты должна будешь пересечь поляну так, чтобы коснуться всех бумажек. Коснуться можешь только один раз, никаких повторений. При этом выбирай самую оптимальную траекторию. Поняла?
Тия кивнула и тут же припала к земле, завиляв хвостом, словно котенок, который собирается броситься на добычу.
– Ну да, ну да… умиление зрителей – это тоже хорошо, но так гонки не выигрывают. Пошла!
И еще один танец маленького вихря. У Марко голова пошла кругом от этих перемещений. Он не успевал отслеживать прыжки Тии, а та, казалось, решила продемонстрировать все возможные способы собрать бумажки. Она то касалась их лапой и тут же отталкивалась, то приземлялась всеми четырьмя лапами на лежащие рядом бумажки, то поддевала их хвостом и сшибала на лету…
А когда закончила, то, тяжело дыша, подбежала сначала к Марко, а после того, как он ее погладил, к Николе.
– Ловкость, скорость, ум и артистичность. Первые три пригодятся для прохождения трассы, а последнее, чтобы завоевать сердца зрителей. Когда к тебе придут и будут предлагать контракт на изготовление фигурок, закладок, картин и так далее – не спеши подписывать. Раза два можешь смело отказать, обязательно предложат больше.
– Я спрошу у тебя, как лучше сделать, – пробормотал смущенный Марко.
Нет, он, конечно, догадывался, что Тия – молодец. И даже знал это. Но чтобы настолько…
– Не витай в мечтах! – Бумажки, слепленные в ком, ударились в лоб Марко. – У нас впереди половина трассы. И теперь, Тия, ты знаешь, какой тактики придерживаться.
Химера взвизгнула, подпрыгнула с места метра на два, перекувыркнулась и приземлилась на четыре лапы.
Когда они вернулись в лагерь, обед как раз закончился. Повар, который накануне во время вечеринки шумно радовался и обещал накормить-напоить любого, кто пожалует на кухню «хоть в три часа ночи», сегодня не был таким радушным.
«Вы бы еще больше задержались», – буркнул он и выдал Марко и Николе ложки с длинными черенками. Показал в угол, где остывало ведро с супом, и уселся спиной к сокомандникам – чистить капусту.
Супа в ведре осталось совсем немного, на донышке. Все куски мяса из него уже выбрали, пришлось выгребать по очереди гороховую жижу и отскребать от дна куски подгоревшей картошки. Если бы мама узнала, что ее сыну не дали ни тарелки, ни хлеба к обеду и заставили хлебать пустое варево, она бы руками всплеснула от возмущения. Марко успел подумать это, обсасывая ложку после очень быстрого сражения с остатками супа, и улыбнулся. Ему казалось, что это была самая вкусная еда в его жизни. Ну, или почти самая вкусная.
Тия жадно пыхтела около входа в продуктовую палатку, расправляясь с грудой костей, картофельными очистками и луковой шелухой. Последнюю она сначала попыталась раскидать по полу, но Никола успел строго погрозить ей пальцем.
– Тихо, тихо, мы не на трассе! Старайся ничего не тащить из гонки в настоящую жизнь. Волнение, злость, новые навыки, желание порвать всех врагов… пусть они там и остаются. Целее будешь.
– Ты заботливый, – улыбнулся Марко.
– Любой другой на моем месте тоже учил бы тебя всему, что знает. Тем более Левич просил тебе помочь.
– Одного просил помочь. Другому про меня рассказывал, – пробормотал Марко. – А со мной поговорить ему недосуг.
– Если тебе надо, иди и поговори с ним сам, – поднял бровь Никола. – Он, знаешь ли, занятой человек. Не думаю, что он специально тебя игнорирует. Просто дел за время отсутствия накопилось.
Марко даже стало немного стыдно. Действительно, что это он разобиделся, как маленький. Вытер руки о боковые карманы брюк, крикнул повару «спасибо, было очень вкусно!» и поднялся.
– Идем, Тия!
Левич – Марко мысленно попробовал отбросить «господин», и ему это понравилось, – обнаружился в том самом одноэтажном домике. Как выяснилось, он принадлежал ему одному. Дом и контора по совместительству. Или наоборот.
Когда Марко замер на пороге, замявшись – то ли здравствуйте надо сказать, то ли попросить приглашения зайти, Левич быстро обернулся и махнул рукой.
– Можешь сесть вон в то кресло. Мне надо сделать еще пару заметок, и я в твоем распоряжении.
Марко медленно пошел к креслу, оглядывая стены: плакаты, программки с гонок, вырезки из журналов и фотографии, фотографии, фотографии. Учитель композиции в школе любил говорить, что натуры, увлекающиеся фотографией, боялись упустить мгновение и питали склонность к прошедшим летам.
Одна из фотографий выглядела очень знакомой. Марко замер перед ней. Да, здесь компания сидела чуть по-другому… но это были те же люди, что и на стене в кабинете отца. Сам он на фотографии хохотал, закинув голову, а Левич хлопал его по плечу.
– Вы вместе учились? – спросил Марко. – Здесь все такие молодые.
– Нет. Учились мы в разных местах, но дружили. Вместе творили всякое. Твоей маме это не нравилось.
Марко терпеть не мог такие ответы на вопросы. Вроде бы не на что жаловаться. Ответ получен. А с другой стороны, прямо чуешь, как беседу пытаются увести в сторону.
– А где вы познакомились?
– Не помню, – Левич положил карандаш на стол и развел руками. Слишком демонстративно и не очень правдоподобно. – Это было давно.
– Жаль. – Вздох получился непритворным. Марко и вправду чувствовал разочарование. Из-за того, что собеседник врал… а не из-за того, что он что-то там забыл. Но кого это волнует? – Я бы хотел побольше узнать о папе. Мама не слишком любит о нем рассказывать. Да и наверняка не может рассказать того… что могли бы вспомнить вы.
– Ты прав, – неожиданно легко согласился Левич. – Но я бы предпочел удариться в воспоминания о прошлом после того, как мы решим главный вопрос.
– Какой? – спросил Марко и тут же ощутил, как холодный нос тычет его в ладонь.
– Расскажи, как прошла тренировка. – Тон Левича изменился. В голосе появились стальные нотки, которых Марко раньше не слышал. Мгновение – и перед ним уже сидел не старый друг отца, не таинственный хитрый незнакомец, уговаривающий на авантюру, а властный хозяин команды с тяжелым взглядом. «Свинцовый Обрад» – так его называли журналисты за крутой нрав, лаконичность в высказываниях и крутость формулировок. – Мне надо понимать, что я привез тебя не зря!