Валеру снова били. И снова по щекам. Кто придумал, что это лучший способ вернуть человека к жизни? В этом смысле технология голливудских эскулапов намного более гуманна. Им достаточно вовремя и громко крикнуть: «Мы его теряем!!! Ну, давай же, давай!!!». Если трижды повторенное заклинание не помогает, значит, роль героя второстепенная и его можно смело отправлять в ближайшую фирму ритуальных услуг. Мафусаил, наверняка был главным героем. Потому и жил долго. Пока сериал не кончился.
– Что вам всем от меня надо? – Валера открыл глаза и увидел несчастную, красную физиономию Бобика.
– Прикинь, – пожаловался Бобик, – я же не знал, что Снегирь – человек…
– Снегирь – это птичка с красной грудкой. – начал было спорить Валера, но вспомнил: с кем имеет дело.
– Птичка с грудкой – это Натка. А пацанов точно Снегирь прислал. Что за Снегирь? Вроде всех в городе знаю. Видно из новых, из беспредельщиков: сантехников заказывает! Что, банкиров ему мало? – Бобик улыбнулся, как-то очень по-доброму, будто смущаясь своего открытия. – Если бы я сразу знал, что в душе от Снегиря прячешься, разве стал бы так с тобой…
– Ладно… – Валера чувствовал, что чем меньше он будет говорить, тем дольше удастся прожить.
– Да… Я их чуть тряхнул – они и стуканули: «Снегирь штуку баксов обещал».
– Не много.
– За сантехника – в самый раз.
– А за журналиста? – ляпнул Валера, и сразу пожалел о сказанном.
– Я бы дал вдвое. Но, чтобы отмесили как следует. А, кстати, почему сантехник? Ты же говорил – журналист?
– Чего только после нокаута ни ляпнешь… – вывернулся Валера.
– Это точно! Мне тренер, как—то такое навернул!
– А причем здесь тренер? —удивился Валера.
– Так, подвернулся под руку…
– И что?
– Он со мной больше не разговаривал. Послал – и мы разошлись. Он в больницу, а я на улицу. К пацанам.
Валера приподнялся на локте и огляделся. Он лежал в своей прихожей на двери, прикрытый халатиком. Так иногда выносят покойников, если гроб с телом не проходит. Сначала почившего на дверях, а следом его будущее жилище. Почему то Валере от этой мысли стало так неуютно, что он сполз с дверного полотна и сел, привалившись у стенки. Халат надевать не стал. Набросил как юбку на ноги, чтобы принадлежность к мужскому полу не слишком бросалась в глаза.
– Я этих, малолеток за новой дверью отправил. Сейчас привезут и поставят. Бронированную. – отчитался красномордый.
– Спасибо. – попытался улыбнуться Валера, но судя по лицу Бобика, вышло нечто жалкое и пугающее, более похожее на маску шамана.
– Ладно, ты, это, отдыхай. А мы с Наткой поедем. Пятница. Природа ждет. – Бобик поглядел на часы. Золотой Роликс едва заметно проглядывал сквозь рыжеватые волоски. На такой здоровенной руке и в таких зарослях циферблат, пожалуй, приходилось искать с компасом и миноискателем. Ему бы носить кремлевские куранты, а не Роликс – Ёшь, твой, клёшь. Уже заждалась.
– Кто? – не понял Валера.
– Кто? Природа, мать её!
На площадку вышла Наташа, снова в розовой кофточке с глубоким вырезом, в джинсиках, подвешенных на бёдрах и белых кроссовках на босу ногу.
– Бобик, а, может, мы соседа прихватим?
– Нет, ребята, вы езжайте. Я здесь посижу. – Валера твердо решил не давать Бобику повода для третьего знакомства. Двух раз за утро ему вполне хватило.
– Поехали, Натка, пешеход отказывается. – Бобик обернулся к Валере и подбодрил напоследок. – Ты этих пацанят не шугайся. Они сейчас подштанники от поноса ототрут и дверку навесят. А тебя не то, что битой, пальцем.. Я их предупредил: если что, Снегиря в зоопарк, а их на птичий корм.
И Бобик с Наташей растаяли в серпантине лестничных пролётов. Большой и маленькая. Сильный и хитрая. Богатый и обольстительная. Их звала природа и ждали шашлыки. А Валеру не ждал никто.
«Корм для птичек – это хорошо.» – размышлял он, напяливая халат – «А я сегодня так и не позавтракал. И кофе не попил. И безо всякого удовольствия остался. Всё-таки, как ни крути, черная полоса… Чёрная… Снегирь-то наверняка сыт. И позавтракал со вкусом и пообедает из трёх блюд. И без компота не останется.»
Валера поднялся по стене с осторожностью скалолаза и, не теряя с ней контакта, пошёл на кухню.