Следователь районной прокуратуры Антон Яненко болел. Болел глупо и неприятно. Глупо, потому что даже температура и жесточайший насморк не давали право на больничный. Неприятно, потому, что температура тела в сорок градусов по Цельсию и Ниагарский водопад соплей из носа мало способствуют выделению эндорфинов. А без этих химических соединений человек не способен чувствовать себя счастливым. Химия определяет нашу жизнь. Химия и начальство.
Начальство же определило командировать личный состав районной прокуратуры в область. Разгребать помойки, авгиевы конюшни преступного мира. Благодаря тотальному переселению народа, в районной прокуратуре осталось только три следователя. Три следователя, выживших после взрыва административной нейтронной бомбы. Пустые кабинеты с запертыми дверями, пустынный коридор. Покурить и то не с кем. И куча дел. Ими вполне можно было бы заполнить спецфонд Библиотеки имени Ленина в Москве. А местный криминал категорически отказался войти в положение компетентных органов и продолжал злодействовать, как ни в чём не бывало. Папки с фактами новых преступлений размножались со скоростью дрозофил, и каждая новая папка требовала, чтобы последние из выживших прокурорских работников с фанатичным упорством набивали их чрево протоколами, заключениями экспертиз, показаниями свидетелей и прочей бумажной пищей.
За окном прокуратуры распускались первые листья. По деревьям шныряли непоседливые особи из семейства пернатых и отчаянным свистом извещали мир, что весна вот-вот перевалит за порог лета.
Антон угрюмо оглядел бумажные кирпичи на своем столе. Нужно было все приводить в порядок. Хотя бы рассортировать дела по срочности. Или по важности? Или по просроченности.
Два бытовых убийства можно было отложить в сторону. Они раскрыты по «горячим» следам. Убийцы найдены, доказательства налицо. Слава Богу, что в мире не перевелись идиоты. Именно на них у милиции держатся показатели раскрываемости. Это же нужно: нажраться, зарезать собутыльника и улечься спать в соседней комнате. А на другой день, с похмелья, в рубашке и брюках с едва замытыми следами крови отправиться на работу. И главный идиотизм в том, что убитый утром был еще жив. Сам выполз на лестницу. Уборщица мыла пол, увидела кровь и грохнулась рядом в обморок. Так что, соседи, вызывали скорую и милицию на два трупа. Между тем техничку оживили нашатырём, а убитый успел дать показания. Умер уже по пути в больницу. Отправь его собутыльник в «скорую» ночью – сидел бы за нанесение тяжких телесных повреждений. А теперь светит 105-я и лет десять в колонии общего режима.
Антон расставил перед собой коробочки с пилюлями, решая с каких симптомов начать: головной боли, насморка, ломоты в мышцах или температуры. Тяжело вздохнул. Вытряхнул из каждой коробочки по таблетке. Стайка цветных жучков красиво, как стеклышки в калейдоскопе, улеглись на ладони. Яненко не дал им расслабиться: швырнул в рот и запил водой. Затем фыркнул в каждую ноздрю по порции «Дляноса» и принялся раскладывать пасьянс из папок. В сухом остатке пасьянса выходило, что первыми номерами идёт серия похищений предпринимателей, которую ему подкинул Саня Крюков (сейчас где-то в области ползает по бездорожью на разбитом УАЗике) и невыплата зарплаты в компании «Инилайн». Заявление Бокова Валерия Андреевича пролежало без движения уже месяц.
И не удивительно: перефразируя известное изречение из «Джентльменов удачи»: «то получка, а то трупы!»
Но за обе эти папки: толстую с похищениями и пустую – с заявлением Бокова, прокурор вполне имел право снять с Яненко голову уже на этой неделе. Запросто: взять и отделить горемычную от тела, вместе с насморком, болью и температурой. Оно, может быть и к лучшему. Да, только, отсутствие головы не является основанием для невыхода на работу. Здоровый или больной, живой или мертвый он должен будет ровно в 9.00 занять свое место в кабинете.
Непроизвольно Антон ухватился за пухлую папку с похищениями. Даже не потому, что исчезнувшие бизнесмены, в случае успеха сулили небольшой кусочек телевизионной славы и поощрение начальства. Толстая папка внушала уважение к проделанному труду, и оставляла надежду, что Саня что-то проглядел. А он, Антон, на свежую голову, прочитает и найдет зацепку и раскрутит дело. Правда, свежей головы не было, да и читал уже Яненко эту писанину. И никаких зацепок в бумагах не нашёл: родственники, партнёры и подчинённые молчали. То-ли действительно ничего не знали, то-ли боялись своими знаниями поделиться.
Никакой взаимосвязи между исчезновениями не прослеживалось. Сами предприниматели общих интересов и знакомых не имели и, вообще, судя по имеющимся данным, о существовании друг друга не подозревали. Никакой конкуренции. Да и откуда ей взяться? Чего делить владельцу мясокомбината с ювелиром? Бобровую шубу из салона «Плаза рояль», принадлежащего третьему нидзе – господину Духонину? Ничего общего, кроме того, что офисы у всех находились в Октябрьском районе. Но это ни о чем не говорило. Не факт, что не было исчезновений других предпринимателей из других офисов в других районах. «Надо будет сегодня запросить» – прикинул Антон, впрочем, без особого энтузиазма. Он отчетливо понимал, что в лучшем случае найдет в соседней районной прокуратуре такого же горемыку с толстой и бесполезной папкой. Фамилия и имя у горемыки будут иными, а результат, скорее всего, тот же. Нулевой. Иначе давно бы уже в прессе кричали: «Ура, раскрыли организованную группу похитителей передовиков сибирского бизнеса!»
Зацепок не было никаких, как на подтаявшем леднике: летишь себе по влажной и скользкой поверхности под горку, пока не затормозишь о валуны у подножия. Даже охраняли и крышевали похищенных три разных группировки.
Саня пунктуально перекопал всё, что мог: личные связи, любовниц, хобби, учебные заведения в которых пропавшие зарабатывали свои дипломы, их армейское прошлое. В результате этого исследования получил четыре килограмма макулатуры и вывод: трёх более непохожих людей на Земле не существует. Вообще, если бы выяснилось, что все они представляют три независимые цивилизации трёх галактик в разных концах Вселенной, Яненко этому ничуть не удивился.
«Проверю движение средств на банковских счетах и уставные документы. Требований не предъявляют, но зачем-то же их держат? Но это в понедельник. Все равно, в пятницу, да еще в такую замечательную погоду, ни одна сволочь мне документы не соберет. А сегодня отзвонюсь в „Инилайн“ и назначу новым рабовладельцам встречу часиков на пять. У меня не будет пикника на выходных, пусть же и они закончат рабочую неделею в прокуратуре. Какое-никакое, а наказание. Скорее всего, этим моральным аутодафе „Имилайн“ и отделается. Если, конечно, Снегирь не конченый идиот и знает, как правильно оформить документы, чтобы избежать неприятностей. Ладно, возьму по-быстрому объяснения, посмотрю наличие средств на счетах, выпишу штраф и закрою дело».