– Боже мой! Ну почему этот чертов телефон звонит всегда так не вовремя?
Не открывая глаз, я нащупала рукой трубку, несколько раз кашлянула, чтобы прочистить горло, и, несмотря на всю мою ненависть к ранним телефонным звонкам, промурлыкала в трубку почти ласково:
– Алло.
– Здравствуйте.
Приятный баритон уверенного в себе мужчины.
– Здравствуйте.
– Мне хотелось бы поговорить с госпожой Ивановой.
Обладатель баритона, несомненно, вежлив, воспитан и, наверное, неплохо образован. Лет ему, но это примерно, больше тридцати, но меньше сорока.
– Я вас внимательно слушаю.
– Я позволил себе побеспокоить вас по рекомендации хорошо вам известного Анатолия Марковича…
– Рабиновича? – уточнила я, дабы избежать возможных недоразумений.
– Именно. Мы с ним давние знакомые. Он отец моего школьного товарища, и недавно я услышал от него рассказ о том, как вы ему здорово помогли, когда…
– Да, да, – прервала я собеседника, – я помню этот случай. Чем же я могу помочь вам?
Случай этот заключался в том, что старику Рабиновичу, крупному оптовому торговцу стройматериалами, я дала пару советов, неукоснительно следуя которым, он сумел избежать финансовой ловушки, подстроенной ему партнерами по бизнесу, что позволило ему не только сохранить около десяти миллионов долларов, но и еще пяток заработать.
Мой гонорар тогда был достаточно велик, чтобы без всяких гаданий понять: с этим человеком можно иметь дело.
Хотелось бы верить, что этот принцип распространяется и на третьих лиц, обращающихся ко мне по его рекомендации.
Но это мы уточним чуть позже. А пока, после секундной заминки, немного грустный, но приятный баритон произнес:
– Наверное, я должен представиться. Зовут меня Игорь Семенович. Фамилия Снегирев. У меня проблема очень деликатного свойства, и, если бы вы были настолько любезны, что согласились мне помочь, то я предпочел бы изложить ее при личной встрече.
Резонно. Наверное, придется встретиться. Но сначала надо подготовиться, причем как физически, так и морально.
– Я готова с вами встретиться, но сначала должна уточнить свой распорядок дня. Вам можно будет перезвонить примерно через час?
– Да, да, разумеется, я буду у себя в офисе. Запишите, пожалуйста, номера телефонов, первый – мой личный мобильный, второй – секретаря.
Записывать их я, конечно, не стала, да и, согласитесь, трудно писать с закрытыми глазами. Но с моей феноменальной памятью это и необязательно.
Глаза все равно открывать пришлось.
Первый же взгляд, брошенный на стенные часы, позволил установить, что время не слишком раннее, половина одиннадцатого, но, учитывая, что вернулась я домой с одной веселой вечеринки в четыре утра, можно было бы еще поспать. Но, видно, не судьба, а в судьбу я верю.
Да и как мне в нее не верить, если именно предсказание судьбы по картам, костям и многими другими способами является моим основным средством зарабатывать на жизнь? А зарабатываю я, признаться, немало. Но не надо думать, что я обыкновенная гадалка. Хотя и гадалки иногда неплохо зарабатывают, но гадалку могут и побить, народ у нас грубоватый и вспыльчивый. С этим необходимо считаться.
Как, впрочем, и с тем, что гадание не дает стопроцентного результата. Оно только указывает наиболее вероятное направление развития событий.
Вот, например, чем отличается человек, впервые посетивший ипподром, от завсегдатая и знатока конного спорта? Для первого все лошади и наездники одинаково незнакомы, и он делает ставку наудачу. Может он при этом выиграть? Конечно, может, но скорее всего проиграет.
А знаток сделает ставку с максимальной вероятностью выигрыша. Может он проиграть? Конечно, может – в одиночном заезде. А к концу дня обычно выясняется, что новичок все просадил, а знаток ведет друзей в ресторан ужинать с шампанским.
Так и с гаданием. Качественное гадание способно в какой-то степени заменить конкретные знания, но, разумеется, не дает (как, впрочем, и знания) гарантии в правильности принимаемого решения.
Поэтому гадалка всегда рискует пасть жертвой ярости обманутого клиента. Профессиональный риск.
Я же – частный детектив и гадаю только для одного-единственного клиента – самой себя. Согласитесь, что в этом случае конфликт между гадалкой и ее клиентом не может принимать чрезмерно драматической формы.
Вы не верите в эффективность гадания как метода расследования? Напрасно. Весь опыт моей жизни, а мне, слава Богу, уже целых двадцать шесть лет, говорит об обратном.
Посудите сами. Жизнь любого дееспособного человека можно представить как череду последовательно принимаемых альтернативных решений. Идти сегодня в гости или не идти, жениться или не жениться, продать машину или пока поездить, дать в морду своему начальнику немедленно или подождать еще денек и т. д. и т. п.
Решение может быть правильным либо неправильным. Какое оно, выясняется по прошествии некоторого времени, когда изменить что-либо уже поздно и остается только пожинать плоды.
Если человек принимает правильные решения в сорока семи – пятидесяти трех случаях из ста – это средний, довольный жизнью человек.
Если процент правильных решений пятьдесят три – шестьдесят, это процветающий человек, очень богатый и занимающий заметное положение в обществе.
Шестьдесят – шестьдесят пять процентов правильных решений позволяют человеку занимать высокие посты в правительстве, быть финансовым магнатом и влиять на судьбы мира.
Более шестидесяти пяти процентов правильных решений не принимает никто!
Соответственно выглядит и нижняя часть таблицы. Люди, именуемые бомжами, – это представители той злополучной части населения, у которой неправильный выбор зашкаливает за шестьдесят процентов.
В качестве доказательства приведу простой и близкий мне пример.
У меня есть тетя, которая долгое время была в своей семье неиссякаемым источником несчастий.
Помимо невезучести, Бог наградил ее энергией и неуемной жаждой деятельности, что значительно усугубляло приносимый ею ущерб. Она покупала и продавала дачи, меняла квартиры, устраивала своих детей в различные престижные школы и секции и тем самым, несмотря на то что ее муж неплохо зарабатывал, а дети были неглупые и добрые ребята, довела семью до полной нищеты и крайней взаимной озлобленности.
Не знаю, чем бы это закончилось, если бы лет десять тому назад мне не пришла в голову поистине счастливая мысль, с которой я и обратилась к тетиному мужу.
А мысль заключалась в следующем: перед принятием любого более-менее важного решения необходимо обязательно посоветоваться с тетей, а затем сделать все наоборот.
Не прошло и года, как жизнь моих родственников разительно переменилась. Сейчас это одно из самых преуспевающих в городе семейств. Дома тетю буквально носят на руках.
Иногда и я пользуюсь ее советами. Это мое самое верное средство гадания. Жаль только, что круг его использования ограничен главным образом личными проблемами.
Не буду же я спрашивать тетю, например, стоит ли коммерсанту А покупать эшелон повидла у подозрительного коммерсанта Б? Тетя может обидеться.
А теперь представьте себе, что человек из нижней части таблицы с уровнем верных решений тридцать пять – сорок процентов перед тем, как что-нибудь предпринять, просто бросит монетку. Орел-решка – а это самый простой и доступный способ гадания.
Согласно теории вероятности, он сразу перейдет в категорию пятидесяти процентов правильных решений и резко повысит свой социальный статус.
Что же там говорить о более сложных и совершенных методах гадания?
История с моей тетей позволяет сделать еще один важный вывод: невезучесть так же, как везучесть, есть Божий дар, только нужно уметь им пользоваться.
Если и теперь я вас не убедила в эффективности гадания как средства повышения собственного благосостояния, то вы очень консервативный человек.
Или очень везучий.
Вследствие отмеченной ранее ограниченности диапазона тети как средства гадания мне приходится в повседневной деятельности использовать другие методы.
Одним из самых любимых и наиболее часто используемых мной в последнее время является метод гадания по книге Федосеева «Числа и судьбы».
Суть его состоит в том, что вы бросаете три двенадцатисторонние кости, на каждой из сторон которых нанесены цифры. На первой – от одного до двенадцати, на второй – от тринадцати до двадцати пяти и на третьей – от двадцати шести до тридцати восьми. Получаете комбинацию трех чисел. Например: шестнадцать плюс двадцать семь, плюс десять.
В первом томе книги (всего их два) находим нужную комбинацию и читаем:
«Эти числа предвещают Вам успешное преодоление трудностей и исполнение желаний. Хотите быть бережливой, остерегайтесь не столько расточительства, сколько скупости, а лучше всего быть экономной».
Поскольку конкретного вопроса судьбе я не задавала, то и ответ такой неконкретный. Но совет неплохой.
Хотя обычно в книгу мне заглядывать не приходится – с памятью у меня дела обстоят нормально.
А вообще, главное в гадании – правильно сформулировать вопрос, от ответа на который зависит успех вашего дела.
Вот, например, перед тем, как решить встретиться или нет с господином Снегиревым, я, пожалуй, брошу свои магические кости.
Я достала из замшевого мешочка три кости, сделанные по специальному заказу, и бросила их на столик:
13 + 29 + 4.
В книги мне заглядывать не надо, я выучила их наизусть.
Задача не из легких даже при моей очень хорошей памяти, но, поверьте, дело того стоит. С моей хлопотной работой далеко не всегда возможно держать их под рукой.
Итак:
«При достижении поставленной цели столкнетесь со множеством ошеломляющих событий».
Что ж, ошеломляющими событиями меня не удивишь, главное, что цель достижима, значит, будем встречаться с господином Снегиревым.
Офис Снегирева занимал часть третьего этажа престижного здания в центре города на Московской улице. В остальной части этажа размещался Государственный комитет по управлению имуществом. Очень солидное соседство.
Секретарша Снегирева, довольно миловидная блондинка лет двадцати, слегка злоупотребляющая косметикой и пирожными, вопросительно подняла серые глаза при моем появлении.
– Добрый день, меня зовут Татьяна Иванова, – представилась я.
Секретарша скептически оглядела меня с головы до ног, потом в обратной последовательности и, видимо, не испытав восторга от увиденного, лениво буркнула:
– Проходите, Игорь Семенович вас ждет.
Уж не знаю, что ей не понравилось в моей внешности. Оделась я в строгий деловой костюм, хотя и с довольно короткой юбкой, чуть выше колен.
У этого костюма имеется одна особенность, проявляющаяся, как правило, при сидении в мягких низких креслах: юбка поднимается так высоко, что некоторые собеседники мужского пола теряют нить делового разговора.
Если я хотела усилить эффект, то забрасывала ногу на ногу. Но это очень сильнодействующее средство. На самый крайний случай.
Снегирев поднялся и сделал несколько шагов мне навстречу.
Он оказался довольно симпатичным господином. Лет ему около тридцати двух – тридцати четырех, волосы темно-русые, почти как у меня, глаза голубые, лицо волевое, но при улыбке доброе, ростом чуть повыше, чем я на шпильках, значит, что-то около ста восьмидесяти сантиметров.
Если он не женат, то я начинаю понимать его секретаршу. Да если и женат, тоже.
Пол довольно просторного кабинета был покрыт ворсистым ковром, стоимость которого, по моим оценкам, значительно превышала цену любого автомобиля производства Волжского автогиганта.
У окна стоял письменный стол хозяина, заваленный бумагами. Под прямым углом к нему примыкал небольшой стол для совещаний.
В углу стоял компактный комплект роскошной кожаной мягкой мебели.
Стеллаж с книгами и множество горшков с цветами довершали интерьер кабинета.
Как говорится, скромненько, но со вкусом.
Хозяин радушно пригласил меня сесть на один из стульев рядом с его столом и занял свое место.
– Итак, Татьяна?.. – он запнулся, вопросительно поглядев на меня.
– Вообще-то, Александровна, но лучше просто Таня.
– Прекрасно, а меня, как вы уже знаете, зовут Игорем. Суть моего дела заключается в следующем…
Он немного замялся, видимо пытаясь выстроить первые фразы. Обычно так ведут себя люди, которые еще никому не излагали ни устно, ни письменно данную версию рассказа. Так что, скорее всего, я буду его первой слушательницей. И это неплохо.
– Даже не знаю, с чего начать, – неожиданно признался он, грустно улыбнувшись.
– С чего бы вы ни начали, все равно это будет середина. Так что валяйте откуда угодно.
– Хорошо. Итак, я и мой друг Юра Субботин три года назад организовали нашу фирму.
Начинали как научно-внедренческое предприятие. Мы с Юрой окончили физический факультет университета и за эти годы побывали в разных передрягах. То удавалось неплохо заработать, то жутко прогорали и постепенно поняли, что наука в России сейчас никому не нужна. В конце концов мы пришли к тому, что стали торговать зерном. Нашли, так сказать, свою экономическую нишу и начали неплохо зарабатывать.
При этом у нас само собой сложилось некоторое разделение труда. Дело в том, что Юра был очень веселым, общительным, легким на подъем человеком…
– Простите, вы сказали «был»?
– Да, именно был, теперь его нет в живых, – грустно подтвердил Игорь, – к этому я и веду свой рассказ.
– Простите, что я вас перебила.
– Это неважно, задавайте вопросы, прошу вас, когда сочтете нужным. В конце концов, главное, чтобы вы все правильно поняли.
Я кивнула головой, и он продолжил свой печальный рассказ:
– Так вот, Юра очень легко сходился с людьми и любил попутешествовать. Я же скорее домосед и нелюдим, со склонностью к аналитической деятельности. Поэтому Юра занимался налаживанием контактов с партнерами, а я анализировал состояние рынка и, как правило, принимал решения, которые Юра, со свойственной ему энергичностью, проводил в жизнь.
Одним из наших главных партнеров является довольно крупная казахская фирма «Трансазия», главная контора которой находится в Алма-Ате, а филиалы разбросаны по всему Казахстану. Юра часто бывал там, главным образом в Алма-Ате, но заезжал и в филиалы.
Последний раз он поехал в Алма-Ату три недели назад и исчез.
В «Трансазии» его ждали и, когда он не прибыл в назначенный срок, заволновались…
– Простите, я вас перебью. Каким образом он собирался добраться до места?
– Поездом, Москва – Алма-Ата.
– Там его должны были встретить?
– Нет. Он много раз там бывал, дорогу знал, а излишней помпы Юра не выносил.
– Значит, на фирме не знали, приехал он в Алма-Ату или нет?
– Сначала не знали, а потом…
– Хорошо, продолжайте ваш рассказ.
– Ну вот, они стали звонить сюда. Я подтвердил, что Юра уехал вовремя. Они начали поиски, подняли на ноги милицию, но все было бесполезно. Юра как в воду канул. Так прошла неделя. Поверьте, это была самая ужасная неделя в моей жизни.
– Я верю. Видимо, ваш друг был очень вам дорог.
– Я начал понимать это только тогда, когда его не стало.
Он замолчал. Было видно, что ему трудно говорить.
Признаться, я не ожидала подобной сентиментальности от такой «акулы капитализма», каковой он мне первоначально показался.
– Так что же произошло через неделю? – спросила я после секундной паузы.
– Через неделю труп Юры обнаружили где-то на окраинном пустыре Алма-Аты. Экспертиза установила, что смерть наступила за несколько часов до того, как его нашли, вследствие передозировки наркотика. Все вены на руках были в следах уколов.
Официальная версия местной милиции такова: Юра был заядлым наркоманом, по приезде в Алма-Ату он попал в один из местных притонов, где и провел всю неделю в наркотическом дурмане, благо деньги на это у него с собой были. Затем, стремясь усилить удовольствие от наркотика, превысил дозу и умер.
Хозяева притона, чтобы избежать неприятностей, тайно вывезли тело на пустырь и бросили его.
Притон искать – дело безнадежное, их там развелось как грибов после дождя, да никому это и не надо, вроде он сам и виноват. Дело закрыли, тело мы перевезли сюда и похоронили. Вот и вся история.
Он замолчал, вопросительно посмотрев на меня.
– Вы не сказали самого главного, был ваш друг наркоманом или нет?
– Ни в малейшей степени! – твердо ответил Игорь. – Я не стал бы вас беспокоить в этом случае.
– Милиция допрашивала проводников вагона, в котором он уехал?
– Да, алма-атинская милиция их допрашивала, но проводники его не запомнили. В дороге никаких эксцессов не происходило.
– У вас есть какая-либо версия, объясняющая происшедшее?
– Никакой. Признаться, я в полном недоумении.
– Пока что и я тоже. Но давайте окончательно уточним позиции. Что вы хотите от меня?
– Я хочу, чтобы вы провели расследование и прояснили мне это дело. Сможете?
– Я могу попытаться. Стопроцентной гарантии, вы сами должны понимать, вам никто в таком деле не даст.
– Я понимаю.
– Чтобы дать вам окончательный ответ, я должна подумать. Но до этого мы должны согласовать условия. Прежде всего финансовые. Свои услуги я оцениваю достаточно высоко.
– Сколько?
– Двести долларов в сутки плюс текущие расходы.
– Согласен. Когда будет ответ?
– Сегодня вечером.
– Я буду ждать вашего звонка. В любое время дня и ночи.
– Я позвоню сегодня вечером до восьми часов.
Я встала, давая понять, что визит окончен.
Игорь проводил меня до выхода из приемной.
При этом я сильно опасалась, что гневный взгляд его секретарши прожжет мне в юбке дыру до самой задницы.