Дело было в Одессе в годах эдак восьмидесятых. Приехали мы на гастроли, распаковались. Готовимся, волнуемся, суетимся. Бегаем из цирка в гостиницу, по делам в город и снова в цирк. Всё как всегда. На служебном входе стоит вахтёр, из новеньких. Бывший военный. Этакий унтер Пришибеев. Знает два слова: «Не положено!». Сколько раз мимо него пройдёшь, столько раз требует пропуск – хоть на секунду вышел. Достал всех! Бывает, забудешь пропуск, а он в цирк не «пущает». «Не положено!..». Подобного ни в одном городе не было! Обычно везде за короткий срок вахта всех знает в лицо, здоровается, улыбается, естественно, пропускает в цирк. А тут!..
Терпели, сколько могли. Последней каплей стало, когда наш вахтёр не пустил одного акробата, который перед работой выскочил в магазин, и надо же тебе – без пропуска! Началось представление. Премьера! Акробат орёт, кроет, на чём свет стоит, вахтёра, мол, номер срываешь, мне на манеж нужно через десять минут, пусти, идиот! В ответ пуленепробиваемое: «Не положено!..». Акробат прёт буром, хватает в сердцах того за грудки! Ан, нет не тут-то было! Мужик здоровый, послуживший прапорщиком во внутренних войсках, а потом на таможне-мытне. Повидал всякого! Стоит как скала, как граница, которая всегда на замке – не проскочишь! Шум, скандал! Наш акробат на свой выход опоздал. Ну, ребята стали думать, что делать…
Одесский цирк – старинный, весь деревянный, пожароопасный. Как нигде, расширенный штат отвечающих за пожарную безопасность. Курить только в строго отведённом месте и ни Боже мой где-нибудь в другом! Штрафовали, не глядя на звания, чины и вероисповедание.
Командовал всей этой пожарной братией акробат в прошлом, а ныне человек в погонах Витя Чёрный. Коренной одессит. Юморист. Строгий на работе и душа-человек в остальное время. К тому же до кончика брандспойта цирковой, хоть и с офицерскими звёздочками. Мы ему, мол, так и так, Витя, достал твой бывший вертухай! А тот подчиняется как раз пожарно-сторожевой службе, которой Чёрный заведовал.
Идёт однажды главнокомандующий пожарными цирка через вахту, а на посту наш герой. Вскакивает, докладывает:
– Утоварищч старший лэйтенант! За врэмя вашега отсутствия никаких происшествий нэ произошло!..
Произношение у него было странное – этакая помесь русско-украинского суржика с рязанским прононсом. Ну, помотало мужика в своё время по необъятной нашей стране…
Витя берёт под козырёк:
– Добро!..
Потом хмурит брови:
– Непорядок!.. А где повязка дежурного? Откуда люди знают, что вы из пожарно-сторожевой службы?
Вахтёр в растерянности, мол, виноват!..
Витя достаёт припасённую на этот случай красную повязку, кусочек мела и говорит:
– Напишите на повязке: «Пожарная Охрана Цирка».
Бывший таможенник мнёт мел в руках, прикидывает и так, и сяк.
– Утоварищч лэйтенант! Так ведь не умэстится! Щё робыть?
Витя в ответ:
– А вы аббревиатурой.
– А шо це таке бриватура?
– Первые буквы слов – сокращение. Так уместится…
…В Одесском цирке оживление – народ перешёптывается, хихикает, комментирует-каламбурит. Все, кто проходит через вахту, на грозное требование: «Пропуск!» останавливаются, показывают бумажку. Вахтёр в это время специально выставляет напоказ свою повязку, где жирными буквами белым по красному выведено: «ПОЦ»…
День близился к вечернему представлению. Все от души нахохотались. Поздравляют Витю Чёрного. Тот ходит гоголем, строгий, но улыбчивый…
Всё так бы и шло. Тут тебе директор цирка идёт через вахту. Тоже коренной одессит. Наш-то вахтёр из приезжих, одесский эпос не ведает…
– Утоварищч дирэктор! За время вашега отсутствия… – и повязку вперёд шасть!
У «утоварищча директора» – глаза на лоб и улыбка в уши!
– Что это у вас? – вопрошает.
– Бриватура! Пожарная Охрана Цирка – сокращённо.
Через минуту глаза полезли на лоб уже у вахтёра, когда директор перевёл с одесского на русский его «бриватуру».
Вечером, после представления, все идут, ржут, проходя мимо вахты. Бывший таможенник, он же в прошлом охранник тюрем и зон, демонстративно стоит ко всем спиной. Граница открыта, проходи – не хочу!..
Тут Чёрный по окончании смены домой засобирался. Проходит вахту:
– Почему нет доклада?
Вахтёр, обиженно сопя:
– Эх, утоварищч старший лэйтенант! Я к Вам со всей душой, а Вы меня при всех дежурным х. ем выставили! Бривату-ура! Э-эх-х!