Беатрис
– Ну, за начало студенческой жизни! – торжественно проговорила Кара и подняла вверх бокал с игристым вином.
Я улыбнулась ей, отсалютовала стаканом с соком, и мы дружно выпили. Наша Святоша в праздновании принимала посредственное участие. Она и в кафе идти с нами не хотела, заявив, что ей нужно подготовиться к завтрашним занятиям. Конечно, мы её уговорили, но она всё равно сидела за столом с кислым лицом и почти всё время копалась в своём фонапе. И ладно бы смотрела там что-то хорошее, так нет. Лина с сосредоточенным видом изучала новостные порталы.
– Девочки, вы в курсе, что происходит в городе? – вдруг подняла она на нас обеспокоенный взгляд.
– А что в нём происходит? – безразличным тоном поинтересовалась Карла.
– Пропадают маги. Просто исчезают на несколько дней, а потом их находят едва живых и… без капли дара.
– Ну и что? – фыркнула наша рыжая леди, отпив немного из своего бокала. – Нам-то какая разница?
– Как ты можешь такое говорить?! – выпалила Лина с искренним возмущением. – Представляешь, что значит лишиться дара? А некоторые, между прочим, после этого не выживают!
– Да, согласна, плохо, и всё такое, – Карла закатила глаза. – Ну, а нас это каким боком касается?
– Я читала статью одного известного журналиста – Урвина Астера, – Аделина перевела взгляд с Карлы на меня, надеясь хотя бы во мне найти благодарного слушателя. – Так вот, он провёл расследование. И выяснил, что подобное происходит не только в Дарборте, а по всей республике. Более того, в городе Терм за прошлый год пострадали двадцать пять магов! Только представьте себе эту пугающую цифру!
– Печально, – флегматично бросила Кара, сосредоточенно попивая вино.
– Это на самом деле ужасно, – поддержала я Лину. – И что же полиция?
– Ищут. Но найти никак не могут. По официальной версии, это всё разные случаи, никак между собой не связанные. Но эйс Астер считает, что так действует организация противников магии. Всем известно, что в последнее время одарённые рождаются всё реже. А если лишить и взрослых магов их силы, то скоро сама магия пропадёт. А ещё…
– Ну, хватит! – осадила её Карла. – Достаточно негатива. Мы тут вообще-то собрались, чтобы отпраздновать.
Но Лина не желала униматься:
– Я нашла ещё одну статью, в которой били тревогу преподаватели Миринской академии. У них за прошлый учебный год магии лишились семь студентов младших курсов.
– Слушай, Святоша..! – с угрозой произнесла Карла.
Не знаю, что она сказала бы дальше, но тут мой браслет-фонап издал сигнал входящего вызова. Звонил папа. Я извинилась перед девочками, поднялась и отошла в коридор.
– Слушаю, – проговорила, поднеся к уху запястье с закреплённым на нём устройством.
– Беата, – сказал отец и, как мне показалось, в его голосе прозвучало облегчение. Но тут же заговорил строгим тоном: – Где ты? Почему не в академии? Уже половина девятого, а в десять отбой.
– Па-а-а-п, – устало вздохнула я. – Мы с девочками отмечаем начало учёбы. Всё в порядке. Успею я до твоего отбоя. Ещё полтора часа.
– Я настаиваю, чтобы ты немедленно вернулась в общежитие, – ледяным тоном заявил родитель.
Но я не собиралась мириться с его неожиданными заскоками. Уже года два никто не контролировал, во сколько я возвращаюсь домой. С чего бы теперь начали?
– Ты отправил меня в общежитие – в место, где студенты, помимо всего прочего, учатся самостоятельности. И сразу же пытаешься посадить на поводок? Как-то странно и непоследовательно, не находишь?
– Дочь, – он замолчал, но я отчётливо слышала в динамике его тяжёлое нервное дыхание. – Беатрис.
И снова пауза. Ему явно не хотелось ничего пояснять. Но при этом он не мог не понимать, что если хочет чего-то от меня добиться, то придётся озвучить причину своего требования.
– То, что я тебе скажу, должно остаться строго между нами, ясно? – проговорил отец. – Активируй закрытый канал связи.
– Да, папа, – ответила, мигом приняв серьёзный вид. Если уж он просил о таком, значит дело плохо.
Послышался характерный щелчок, звонок переключился, и одновременно с этим меня отрезало от окружающих едва заметным полупрозрачным куполом, не пропускающим звук.
– Неделю назад у министра сельского хозяйства пропал сын. Позавчера его нашли едва живого и без магии. Прошлой ночью похитили дочь моего зама. Девочка на третий курс академии перешла. Её ищут, но пока безуспешно. А сегодня вечером… – он тяжело вздохнул. – Полчаса назад я получил анонимное послание. В нём были угрозы явно ненормального фанатика.
Да уж. Никогда раньше отец не делился со мной подобными сведениями. Я сама не спрашивала, что происходит у него на работе, понимая, что это не моё дело. А если хотела узнать, просто включала новостную ленту. И коль уж папа решил что-то мне рассказать, есть вероятность, что это касается меня напрямую.
– Беатрис, я прошу тебя не выходить за пределы академии.
– Вообще?! – выпалила удивлённо.
– Да. Там с сегодняшнего дня обещали усилить охрану и ужесточить пропускной режим. Я бы закрыл тебя дома – там, как ни крути, надёжнее. Но ты же взвоешь на второй день. Потому просто пообещай, что сейчас вернёшься в ДАМ и не покинешь её территорию как минимум месяц.
– Папа, это слишком!
– У тебя есть альтернативный вариант – наш особняк и поездки на учёбу под охраной, – невозмутимо бросил родитель.
Да уж, кажется, он настроен решительно.
– А если мне срочно что-то понадобится в городе? – растерянно произнесла я, надеясь выторговать себе хоть немного свободы.
– В таком случае пусть тебя сопровождает Эрик. Только он и никто другой.
Это уже лучше, чем ничего. Лазейка есть.
– Хорошо, папа.
– Дай слово, – потребовал он.
– Ладно. Даю слово рода Ремерди, что не покину территорию академии в течение месяца начиная с сегодняшнего дня. Исключение – сопровождение Эрикера Ремерди. – И начертив пальцем в воздухе закрепляющую руну, сказала: – Эмфэрс.
– Спасибо, дочь. Теперь мне будет спокойнее.
Тон отца, и правда, заметно смягчился. Неужели он настолько за меня переживал? Даже удивительно.
– И держи язык за зубами. Паника нам точно не нужна.
Сказав это, он отключился.
Я убрала от уха руку, деактивировала фонап и побрела к девочкам. Мне предстояло как-то объяснить им, почему теперь мы будем видеться только в академии. И сделать это так, чтобы они поняли, что им самим тоже стоит позаботиться о собственной безопасности.