Станислав Неопальный жил возле цирка на Цветном Бульваре и, помимо театрально-балетной деятельности, держал цветочную лавку возле метро. Это приносило престарелому танцовщику немалый доход и позволяло держать на плаву видовой пентхаус с выходом на крышу. Там он с завидной регулярностью устраивал вечеринки с бомондом, для поддержания репутации баловня судьбы и повесы, вечно довольного судьбой.
Выйдя из метро, Жеглов уперся в пустеющий прилавок владения Неопального, обтянутого пестрыми лентами городских служб, что сразу объяснило отчаянную телефонную истерику старого знакомого.
Взбежав по мраморной лестнице и постучав в блестящую, натертую кофейным глянцем, дизайнерскую дверь, с порога заявил:
– Что с твоим магазином, Стасон, похоже, я вовремя?
– Пропадаю, Платоша, пропадаю! – неестественно вывернув руки, проблеял хозяин, без сил опускаясь на овальный пате, просторного, даже больше, чем в Жегловской конторе, холла. – Красная линия, долбанная красная линия, – он схватился за голову, сорвавшись на крик – этот узкоглазый порнограф, этот мэр, все себе прибрал, разул, раздел меня сволочь.
– Не казнись, лучше поясни толком, – попробовал успокоить престарелого танцовщика Жеглов.
– Толком, Платоша, – на мгновения взяв себя в руки, заговорил Неопальный – Мэр Москвы, дал команду провести ревизию архитектурных планов. Оказалось, мой салон выступает, аж на семь с половиной метров за красную линию – он обхватил ладонями лицо и почти снова заплакал.
– Это Мэр, понимаешь, Платоша, Мэр. Ничего не поможет, будут сносить. Из театра меня почти поперли, какой из меня танцовщик, в мои-то годы, на салон была одна надежда. Теперь вместо него останется куцая будка.
– Но все, же останется, с голоду не помрешь? – попытался подбодрить владельца пентхауса Жеглов – переделаешь там всё поменьше, авось не пропадёшь.
– Поменьше? – по заплаканным щекам Неопального снова потекли слёзы – У меня там диван Марокканский, кондиционер, аппарат кофейный всё продумано, понимаешь? Человек, пока ему букет собирают, отдохнет, музыку расслабляющую послушает… А в будке я его, где посажу, как стоя можно отдохнуть от бегущей Москвы? Весь стиль мне убили, да что я тебе говорю неотёсанному, разве ты поймёшь – горе-бизнесмен, обхватив голову, уперся ею в колени и его плечи начали беззвучно сотрясаться.
Жеглов немного поразмыслил и, пропустив оскорбление мимо ушей, набрал на телефоне номер, к которому прибегал крайне редко.
– Здравствуйте, Жеглов говорит, простите что отрываю, – сыщик откашлялся, явно не привыкший просить об одолжении. – Вы говорили, что один раз я могу побеспокоить вас по любому вопросу, это еще возможно?
– Конечно, Платон Глебович, – ответил спокойный баритон на другом конце, словно фокусник, выудив из шляпы имя и отчество сыщика.
Жеглов снова откашлялся, медленно подбирая слова:
– У меня у друга, возле цирка, на Цветном, магазин угодил под красную линию, можно ли ее немного передвинуть, метров на семь, восемь?
– Какой точный адрес магазина вашего друга? – ничуть не смутившись, переспросил баритон.
Сыщик прикрыл трубку и, толкнув затихшего танцовщика, вполголоса, спросил.
– Какой адрес у твоего магазина?
Неопальный поднял голову и в слабой надежде произнес.
– Цветной бульвар 15 строение 1.
Сыщик повторил адрес, и мужчина попросил Жеглова «повисеть на проводе». В трубке несколько раз щелкнуло и на пару минут, в пентхаусе Неопального, повисла томительная тишина. Сыщику уже начало казаться, что со связью что-то случилось, как неожиданно телефон ожил.
– Ало?
– Да.
– Платон Глебович, завтра к одиннадцати, максимум к обеду ваш вопрос будет решён. Ваш друг может спокойно продолжать работу, только пусть на неделе заскочит с документами на Триумфальную площадь, к Завьялову, заму главного архитектора. Скажет что от меня. – Жеглов кивал, записывая адрес в блокнот, – Нужно будет написать заявление об историческом переносе, подробности вам пояснят на месте.
– Большое спасибо, – поблагодарил сыщик и, облегченно выдохнув, отключился. Затем сел рядом с помраченным танцовщиком и слегка толкнул его локтем:
– Ну, вот Стасончик, а ты казнился, – Жеглов улыбнулся – решился твой вопрос. Завтра поедешь в архитектурный комитет, заполнишь пару бумаг, и твою линию передвинут. – Потом он объяснил подробности разговора и тот не поверив, переспросил:
– Как передвинут, это же красная линия, разве это возможно?
– Что невозможно человекам, возможно Богу, – улыбнулся Жеглов в саркастическом прищуре.
– У тебя, что телефон Бога есть? – танцовщик недоверчиво посмотрел на сыщика, – не лепи мне горбатого, Жеглов. Ты кому звонил, мэру?
– Бери выше, – продолжая щуриться, поднял вверх указательный палец Жеглов.
До Неопального наконец-то дошло, и он вскочил, расплывшись в улыбке.
– Ай да Жеглов, ай да сукин сын! – практически пропел танцовщик и, подхватив сыщика, словно невесомого, в элегантном гранд жете запрыгал вдоль увешанного картинами коридора.
– Неопальный, ну-ка сейчас же отпусти меня! – от неожиданности заголосил Жеглов, из карманов которого полетели всякие мелочи.
– Это я, Платоша, тебе еще поддержку не сделал – не унимался хозяин цветочного магазина в радостном порыве, выписывая круг за кругом вокруг статуи Греческого Бога вина, Дионисия. Тот, развалившись в овальной чаше небольшого фонтана, посреди пентхауса, равнодушно взирал на скачущую парочку, привыкший и не к таким зрелищам за время своего возлежания.
Наконец Неопальный запыхался и отпустил взъерошенного сыщика на пол. Глубоко вдохнув, он сел на столешницу подоконника и улыбнувшись, спросил.
– Платоша, а ты чего хотел-то? Ведь не просто так ты навестил мою нескромную обитель?
– Не просто, – кивнул сыщик, собирая по полу содержимое карманов – У меня к тебе два вопроса.
– Слушаю.
– Первый, это не встречал ли ты в своём окружении, некоего Стулкина Вадима Сергеевича, сделавшего в Польше операцию по перемене пола и возможно проживающего в Москве под другой фамилией. Из примет у него, гипертрофированно большие скулы, скорее всего импланты. Пользуется духами KenzoAmmallik, худой, ростом чуть ниже меня, на ягодице наколка в виде дверной ручки и бабочки? И второй, где нынче могут обитать подобного рода создания, театры, ночные клубы, дома терпимости, любая информация пригодится.
Неопальный немного призадумался
– Кензо Аммаллик, говоришь, – он подошел к небольшому ажурному трюмо и, взяв зелёный флакон, протянул Жеглову – Такой?
Сыщик покрутил безделицу в руках, с сомнением оглядывая рисунок:
– Да, – протянул он – всё в точности, похоже, только вот флакон должен быть розовым.
– Понятно, – танцовщик забрал пузырек и положил его на место – розовый Аммаллик польская подделка, а ту, которая тебе нужна, зовут теперь Влада Стушкшевич, если не ошибаюсь.
Жеглов сделал пометку в блокноте, а Неопальный прошел за барную стойку и налил в хрустальный фужер сухого мартини.
– Будешь, Платоша, а то столько событий, и ты ко мне заглянул и салон спасли, как не отметить?
– Воздержусь, – вежливо отказался Жеглов – так, где обитает наше переориентированное создание, нынче?
Танцовщик сделал небольшой глоток.
– В Рае, где же еще, – сказал он и наколол на шпажку жирную оливку из банки с изображением краснолицего испанского земледельца.
– Где, где? – переспросил сыщик
– В Рае, это ночной клуб на Болотной набережной. Кем Влада работает, я не помню, то ли консуматорша, то ли танцовщица, но польской подделкой она пользуется я её по ней и приметил, да у меня и фото есть, сейчас покажу.
Неопальный достал из пижамных джинс смартфон и, недолго порывшись в галерее, протянул аппарат сыщику.
С экрана Жеглову откровенно позировали несколько травести див, тесно скучившись на небольшом балкончике, они словно соревновались за фрик-первенство, едва не переваливаясь за кованые, ажурные решётки. В одной из персон, Жеглов с трудом распознал Стулкина, размалёванного на бразильский манер.
– Ты можешь это фото скинуть Александре?
– Это той милой девочке, с которой ты возишься, с тех пор, как стал комиссаром Мегрэ? – переспросил Танцовщик.
– Да, номер я тебе сейчас дам, – сыщик достал свой старенький телефон и, долго щелкая кнопками, начал пролистывать список контактов.
– Ты прямо как динозавр с кирпичом, Платоша, неужели дела в твоей конторе идут так плохо, что твоя помощница не может организовать нормальный телефон начальнику.
– Напротив, смерть и налоги, бессменные людские спутники, так что мы, сыскари, до скончания веков не пропадём, а кирпичом и приложить можно, если что – он улыбнулся, найдя нужный контакт – вроде у Саши этот номер для почты и прочей канцелярии. Проверь, пройдет ли фото?
– Ага, – танцовщик быстро задвигал пальцами по экрану и, параллельно, говоря себе под нос – не понимаю я, Платоша, как ты в наше время обходишься без гаджетов? Уж тебе-то, детективу, без справки казалось бы никуда?
– Не скажи, Стасон. Я привык по старинке, лицом к лицу, а для современной лабуды у меня есть помощница.
Неопальный улыбнулся.
– Фото улетело, товарищ Жеглов, – он убрал смартфон обратно в карман и снова прошел в бар за очередной порцией мартини – ты не передумал, а то смотри, мне на прошлой неделе друг из Прованса привёз замечательный домашний вермут с альпийской полынью, такого в магазинах не купишь.
Жеглов на секунду задумался, почти пожалев, что начатое дело слишком сильно «пульсировало в висках». Всё так же вежливо отказавшись, он быстро оделся и так же наскоро попрощавшись, засеменил по лестнице вниз.