Алан Кар смахнул со лба испарину и раздраженно покосился на климатическую установку. Толку от этих штуковин никакого, а денег дерут! Корпорация «Борей» была монополистом по выпуску кондиционеров в Токарне, задавив всех своих конкурентов в очень доходном, учитывая местный климат, бизнесе. Это могло бы показаться странным, но ходили настойчивые слухи, что за «Бореем» стояла сила, которой невозможно было противостоять. И судя по тому, с какой скоростью было расчищено поле деятельности для новой корпорации, слухи эти имели под собой почву. Естественно, с исчезновением конкуренции качество продукции «Борея» упало. И куда только смотрит антимонопольный комитет?
Алан достал из холодильника бутылку воды и, сделав глоток, поставил ее обратно: несмотря на бешеную стоимость, вода из скважин, все-таки, имела металлический привкус. «Что вы хотите, – мертвый сезон!» – разводили руками чиновники в ответ на возмущенные вопросы населения. Мертвый сезон! Что за дурацкое словосочетание! Слово «мертвый», пожалуй, слишком соответствует действительности, а вот «сезон» – не очень. Ну можно ли, в самом деле, называть сезоном иссушающее все и вся лето, длящееся тринадцать из пятнадцати месяцев местного года?! Даже короткие ночи не приносили существенного облегчения, но в темноте хотя бы можно было жить. А уж дни превращались в сущий кошмар.
Стоило кому-нибудь неосторожно показаться на улице в светлое время суток, как в него мертвой хваткой вцеплялась испепеляющая жара, казавшаяся живым существом, обладающим какой-то злобной волей. С каждой секундой она все больше сжимала пальцы, по капле выдавливая из человека жизненную силу и прижимая к земле подобно чудовищному прессу. Она убивала в нем жажду жизни, какой-либо деятельности, все чувства, за исключением ужасной, всеобъемлющей усталости, зато пробуждала в душе самое худшее. Вспышки злобы, раздражительности учащались, и только та же усталость не давала им вылиться в насилие… Жара медленно убивала город. Люди жили одной надеждой: дождаться очередного сезона дождей, благодаря которым Токарн пока не вымер полностью. Но каждый из них был короче предыдущего, а жара и сушь в мертвый сезон – все безжалостнее. Вот и в этом году терпение почти у всех было уже на исходе. А ведь с начала очередного лета прошло всего два месяца…
– Ладно, не отвлекайся! – приказал сам себе Алан, отгоняя посторонние мысли.
Работы осталось еще немало, а рассвет, – он взглянул на часы, – уже скоро. Шеф обещал голову снять, если не удастся закончить все сегодня. Не выйдет – придется задержаться, а это значит, что три квартала до дома ему предстоит пройти ДНЕМ. От одной мысли о подобной перспективе Алану стало плохо.
– Черта с два! Работать, работать и работать!
Как будто в ответ на его возглас дверь тихо приоткрылась, и в комнату заглянула Лита Аш:
– Беседуешь с умным человеком? – иронически осведомилась она.
Алан страдальчески скривился:
– Ради всего святого, не отвлекай меня, Лита! Вот это, – он указал на груду документов на столе, – мне надо разобрать до утра!
– Сожалею, но тебе придется сделать перерыв. Шеф зовет!
Он еле слышно застонал:
– Что еще ему от меня нужно?
– А я знаю? – пожала она плечами. – У него и спросишь.
Обреченно вздохнув, Алан поднялся: стоило поспешить, так как начальник очень не любил ждать. Одна радость – у него в кабинете стояла первоклассная климатическая установка.
– Вызывали, босс? – спросил он, приоткрыв дверь кабинета.
– Алан! Заходи, заходи! Есть разговор.
Глава финансового отдела Барт Лонг сидел в кресле в довольно вальяжной позе, которая свидетельствовала о том, что шеф не уработался. «Еще бы! – раздраженно подумал Кар. – Работенка – не бей лежачего! Все за него замы делают… и такие, как я».
– Да ты присаживайся! – радушно предложил Лонг. – В ногах правды нет.
– Но у меня документы по друнгскому делу, – заикнулся было Алан.
– Садись, говорю! – уже жестче сказал шеф. – Друнгское дело подождет.
Это было что-то новенькое. Ведь не далее как вчера Лонг рвал и метал по поводу того, что оно до сих пор не закончено.
– Итак, – без предисловий начал он, когда Алан опустился в кресло напротив, – в нашем лейдском филиале положение – хуже некуда. Резко упала эффективность. Надо их там пришпорить. Я долго думал, кого туда отправить, и пришел к выводу, что лучше тебя никого не найти.
– Спасибо за доверие, – кисло улыбнулся Алан: его совсем не вдохновляла перспектива командировки.
– Не за что. Дела там, как я понимаю, весьма запущены, так что разгребать их придется долго, хотя, надеюсь, не слишком. Трех недель тебе должно хватить. Вот здесь, – он подтолкнул к Алану довольно пухлую пластиковую папку с документами, – вся информация, которая может понадобиться. Перед сном изучишь. А завтра вечером – садись на моно и дуй в Лейд.
Алан взял папку и взвесил в руке. Довольно тяжелая… Очевидно, отсутствие энтузиазма по поводу предстоящей поездки отразилось у него на лице, так как шеф, усмехнувшись, сказал:
– Ты в курсе, что Стокс уходит?
– Что-то слышал, – осторожно сказал Алан.
– Так вот, хорошо справишься в Лейде – займешь его место. Подумай об этом на досуге. Можешь идти.
Да, подумать было о чем. Все-таки второй зам Лонга – это не хухры-мухры! Вот только слишком хорошо Алан знал своего шефа. В его обыкновении было дразнить подчиненных перспективой скорого повышения. И они как пресловутый осел за морковкой шли туда, куда хотел Лонг. Вот только чаяния их не всегда сбывались. Точнее – почти всегда не сбывались. Причем Лонг всякий раз ухитрялся повернуть дело так, что подчиненный сам оказывался виноват в том, что новая должность или повышение в зарплате проплыли мимо его носа.
В общем, особых иллюзий Алан не питал. Но ехать в Лейд все равно придется, ибо иначе можно запросто потерять место: Лонг был скор на расправу с не угодившими ему подчиненными. Кроме того, жена Кара уже две недели как вылетела со своей работы…
Весь во власти мрачных мыслей Алан вошел в свою комнату и сел за стол. Посмотрел было на папку по лейдскому филиалу, но, подумав, отложил ее в сторону. Успеется. А вот друнгские документы все-таки нужно разобрать. Командировка – командировкой, а этого задания никто не отменял. Не смотря на то, что возня с оценкой имущества приобретаемой «Каратом» обанкротившейся мелкой компании в Друнгском районе уже давно сидела у него в печенках, Алан твердо вознамерился ее завершить. В конце концов, это вопрос его профессиональной чести. Только ему удалось сосредоточиться, как дверь открылась, и в комнату вновь проскользнула Лита.
– Ну что, зачем вызывал? – полюбопытствовала она.
Алан вздохнул: похоже, не судьба ему закончить дела до рассвета. Но отшивать Литу Аш не хотелось. Во-первых, эта реактивная блондиночка была неплохим человеком, а во-вторых – секретаршей шефа. К тому же она очень хорошо относилась к нему, Алану, и это следовало ценить.
– В командировку посылает, – пробурчал он.
– И куда?
– В Лейд.
– Да ну?! – ее глаза округлились. – Вот это да! Везет же тебе!
Алан подозрительно посмотрел на нее:
– Издеваешься? Что я забыл в этом захолустье? Он раза в два меньше нашего Диара. Там, наверное, после работы и отдохнуть негде.
– Ты не представляешь, как ошибаешься!
– Так просвети меня. – Разговор постепенно начинал все больше интересовать Алана.
Девушка оглянулась, встала, плотно прикрыла дверь и, вернувшись к нему, заговорщически сообщила:
– Там прохладно!
– Что? – Алану показалось, что он ослышался.
– Прохладно там, говорю. Как в сезон дождей. И вода есть. Нормальная. В озере.
– Брось сказки рассказывать! Я же не ребенок, в самом деле…
– Это правда!
– Тогда ты явно перегрелась! Может, тебе в приемную кондиционер получше поставить?
– Можешь мне не верить, – усмехнулась она. – Приедешь туда – сам убедишься.
– Но с чего вдруг? Лейд южнее Диара на 80 миль.
– Не знаю. Феномен природы!
– Тогда почему об этом никто не знает? Там же курорт нужно организовать!
– Тсс! Никто не знает, потому что кто-то не хочет, чтобы знали. Кто-то, у кого много власти или денег… или того и другого. С недавних пор Лейд – закрытый город. Туда мало кто ездит. Только по блату. А тем, кто оттуда возвращается, ставят гипноблок.
– Что?!
– Да тише ты! Гипноблок. Чтобы они никому не могли рассказать о лейдском климате. Ты не задавал себе вопрос, почему тамошние представители все время сами сюда ездят, а в Лейде никто из наших не бывал?
– Ну… Может быть… Тогда откуда ты знаешь? И почему можешь говорить об этом?
– Неважно. Узнала я случайно. А говорить могу, потому что никто не знает о моей осведомленности. Сидела и молчала в тряпочку, пока ты не сказал про командировку. Вот и не выдержала… Душу бы продала, чтобы туда уехать! – На ее лице появилось мечтательное выражение. – И не в командировку, а насовсем, жить!
– Ничего не понимаю… Тогда почему шеф меня туда отправляет?
– Не знаю. Ценит, наверное. А может, лейдские совсем зарвались от бесконтрольности, вот он и отправляет тебя, чтобы хвост им прижать.
– Ну да! – иронически усмехнулся Алан. – Нашла большого специалиста по прижиманию хвостов!
– Ты – большой специалист в своем деле, – возразила Лита. – Тебе трудно заморочить голову. Да и характер у тебя есть. Можно что угодно говорить о шефе, но он не дурак. И в людях разбирается. Держу пари – вот в этой папке есть документы, наделяющие тебя довольно большими полномочиями. Только, чур, о том, что ты сейчас услышал про Лейд – ни-ко-му! А в случае чего – этого разговора не было!
– Само собой! – в голове Кара царил полный сумбур. Он все еще не мог поверить, что ее рассказ – не розыгрыш.
– Да, Алан! – спохватилась Лита. – Если у тебя вдруг получится закрепиться там, ты не забудешь обо мне?
– Да как я там закреплюсь? Лонг за уши оттуда выдернет, даже если я на коленях буду умолять оставить меня там!
– Как знать, как знать, – загадочно улыбнулась Лита. – Так ты обо мне вспомнишь?
– Клянусь! – он поднял правую руку ладонью вперед.
– Ладно, верю! – засмеялась она. – Ну… удачи тебе!
Если кондиционеры в офисе компании «Карат», где работал Алан, оставляли желать много лучшего, то в вагонах моно и вовсе стояли бракованные климатические установки. Они, казалось, совершенно не охлаждали воздух и даже гоняли его как-то лениво. Счастье еще, что моно ходил только по ночам: днем бы он превратился в раскаленную душегубку.
Алан достал из чемодана папку по лейдскому филиалу. Накануне он бегло ознакомился с ее содержимым и действительно обнаружил документы, дающие ему право на осуществление самых доскональных проверок его деятельности. Компания «Карат» была горнодобывающей. Но добывала она отнюдь не железную руду и даже не золото. Ее целью был совершенно специфический ресурс – климатические кристаллы, необходимые всему Токарну не меньше, а может, и больше чем железо. Именно они являлись основной частью конструкции климатических и холодильных установок, без которых выжить в этом мире было абсолютно невозможно. А объяснялось это их уникальным свойством: под воздействием слабых электромагнитных полей в них происходили процессы преобразования кристаллической решетки с поглощением тепла из окружающего пространства, в результате чего воздух в помещении охлаждался и, вдобавок, озонировался. Конечно, кристаллы не были вечными, но ресурса одного кристалла, установленного, например, в кондиционер, хватало в среднем на два-три года. И что особенно важно, в Токарне обнаружилось весьма много месторождений этого уникального минерала.
Естественно, за эти месторождения началась острая конкурентная борьба. Компании «Карат», правда, не удалось, подобно «Борею», задавить всех конкурентов, но вот стать крупнейшим добытчиком кристаллов в Токарне получилось. Понятно, что «Борей» стал единственным их потребителем. Из документов, находящихся в папке, было видно, что прибыли в лейдском филиале «Карата» резко упали, а вот зарплаты – выросли. Следовательно, существовала большая вероятность крупномасштабных махинаций руководства филиала, и, скорее всего, это было связано с поставками кристаллов «Борею».
«Ничего, разберемся!» – подумал Алан. Может он и не детектив, но на бухгалтерии и различных сделках собаку съел. Его на мякине не проведешь! Он взглянул в окно. Там, насколько позволял видеть свет из окон моно и тусклое сияние Хорта – ночного светила Токарна, тянулся довольно безрадостный пустынный пейзаж. Особенно удручало то, что далеко не вся эта пустыня зазеленеет в сезон дождей. Причем с каждым годом площадь зеленых областей все уменьшалась и уменьшалась.
Мысли Алана переключились на другое. Ему вспомнился последний перед отъездом разговор с женой. Сказать, что Шейла была недовольна его предстоящей длительной командировкой – значит, ничего не сказать. С его слов она прекрасно знала характер Лонга и тоже сильно сомневалась в том, что Алан извлечет из этой поездки какую-либо пользу для себя. А тот факт, что выбора у него практически не было, еще больше нервировал ее. В Диаре высокооплачиваемую работу можно было найти лишь в «Карате», «Борее», да еще в администрации региона. Но чтобы туда попасть, нужны серьезные связи, которые у них, увы, отсутствовали. Так что пришлось примириться с ситуацией. Для Шейлы с ее гордым и самолюбивым характером, из-за которого она, кстати, и не могла удержаться ни на одном месте больше года, это было хуже горького апака[1]. Их разговор проходил на повышенных тонах и закончился ее слезами. Но, так или иначе, он ехал в командировку, а жена его пока не бросила. Что же, не так уж все и плохо. А если, вдобавок, рассказ Литы о Лейде, о котором он благоразумно ни слова не сказал жене, окажется правдой…
То, что моно-станция Лейд оказалась посреди пустыни, и вокруг, сколько хватало глаз, не было ни малейшего признака города, косвенно подтверждало слова Литы о его засекреченности. Очевидно, эту объездную моно-ветку провели не так уж давно: путь казался сравнительно новым.
Алана ждали: у станции стоял светло-серый слайдер, а он был единственным пассажиром, вышедшим здесь. Да, Лейд явно не пользовался популярностью. Дверца слайдера с водительской стороны открылась, и оттуда вышел лощеный брюнет лет тридцати пяти, одетый в серые брюки классического фасона, белую рубашку и легкие туфли. Почему-то Алан был уверен, что в слайдере у брюнета остался пиджак, снятый по случаю жары на станции: в его одежде чувствовалась какая-то незавершенность, а брюки казались частью костюма. Если он прав, то это еще один маленький аргумент в пользу Литы: в Диаре все почти забыли, что такое пиджаки, и вспоминали о них лишь в сезон дождей. А здесь, выходит, они нужны…
Ответив на приветственный жест брюнета, Алан не спеша направился к слайдеру: следовало держать марку представителя головной конторы. Хотя сильно медлить не стоило: солнце уже начало подниматься над горизонтом, и жара скоро станет невыносимой.
– Здравствуйте! – брюнет протянул руку и Алан пожал ее. – Мое имя Дэйн Мор. Я – заместитель директора филиала.
– Алан Кар, – представился гость, не сумев скрыть удивления: водителя в машине он не разглядел, а значит, замдиректора один приехал встречать его.
Правильно истолковав удивление Алана, Мор с улыбкой пояснил:
– Засиделся я в офисе, знаете ли. Захотелось проветриться. А тут еще такой повод: инспектор из головной конторы приезжает!
– Я не инспектор, – поправил его Алан. – Я, скорее, финансовый аналитик. И моя задача – помочь вам решить ваши проблемы.
– Как скажете. – Взгляд Мора явно давал понять, что он ни на секунду не поверил бесхитростной лжи Кара. – Поехали?
Алан кивнул и сел на переднее сиденье. Мимоходом он бросил взгляд назад и удовлетворенно улыбнулся: его догадка оказалась верна – пиджак Мора, аккуратно сложенный, лежал сзади. Слайдер плавно тронулся с места.
– Надолго к нам? – небрежно как бы между прочим Мор.
– У меня командировка на три недели.
– Ясно. Думаю, скучать вам у нас не придется.
– Вы о работе, или…
– Или. Впрочем, сами увидите.
– Интересно… – задумчиво произнес Алан.
– Что?
– Почему у вас так сократились прибыли? Неужели упал спрос на климат-кристаллы?
– Как ни странно, да.
– С чего вдруг? Климат изменился?
Мор бросил на него быстрый взгляд и, удостоверившись, что собеседник шутит, улыбнулся и пожал плечами:
– Тут, возможно, оказали влияние различные факторы. Во-первых, у «Борея» небольшой кризис…
– В это трудно поверить, – скептически заметил Алан, – учитывая, что они – монополисты в своей области.
– И тем не менее, это так. А во-вторых… Впрочем, с этим фактором вам проще будет разобраться на месте.
Алан промолчал. Иного ответа он и не ожидал. Его фраза об изменении климата, замаскированная под шутку, была чистой воды провокацией, целью которой было понаблюдать за реакцией Мора. Результат наблюдения дал ему очередную пищу для размышлений. Неужели рассказ Литы все-таки правда?
– Где я буду жить?
– Для вас забронирован отличный номер в гостинице «Северный ветер». Вам понравится.
Некоторое время они молчали. Всеми предыдущими наблюдениями и разговором с Литой Алан Кар был в какой-то степени подготовлен к тому, что он может увидеть и почувствовать в Лейде. Но все же, когда он увидел ЭТО, то испытал шок, избавивший его от необходимости имитировать изумление. ЭТО было зеленой травой. Обычной зеленой травой, шелковистый ковер которой внезапно сменил выжженную солнцем пустыню. Алан, разумеется, уже видел траву раньше, но то, что было естественным и обычным в сезон дождей, сейчас, в разгар мертвого сезона, выглядело посланием из другого мира, неизвестно какими ветрами занесенным на Токарн. Кар бросил взгляд на Дэйна Мора. Тот, облегченно вздохнув, опустил боковые стекла, и свежий ветер тут же ворвался в кабину слайдера.
– Ч-что происходит? – с трудом совладав с голосом, спросил гость.
Мор довольно усмехнулся:
– Удивлены? Все сначала удивляются. По-научному это называется локальной климатической аномалией.
– Но как?! Отчего?
– Понятия не имею, – пожал плечами Мор. – Но нам этот климат нравится.
– Вполне вас понимаю, – с немного безумной улыбкой произнес Алан. – Да тут нужно курорт организовать! Деньги рекой потекут!
Мор поморщился:
– Это – палка о двух концах, Алан. Вы позволите так вас называть?
– Да ради бога…
– Так вот, деньги – деньгами, но то, что спокойной жизни нашего города в этом случае придет конец – это точно. Поэтому, хотя и не только, правительство приняло негласное решение – сделать Лейд заповедной зоной.
– То есть?
– То есть закрыть доступ в город всем, кроме его жителей, которым были выданы специальные удостоверения, и отдельных VIP, список которых правительство ежегодно предоставляет нашему муниципалитету.
– Иными словами, это все-таки курорт, но для избранных.
– Именно, – подтвердил Мор. – Что касается остальных граждан, то они могут посещать Лейд, только получив особое разрешение.
– Вроде этого? – Алан извлек из папки с надписью «Лейдский филиал» нечто, напоминающее пластиковую кредитную карточку.
– Точно. Ваш шеф (господин Лонг) в курсе наших порядков. Когда он сообщил, что собирается отправить вас к нам в командировку, мы оформили разрешение и выслали ему. Кстати, советую всегда иметь его при себе… во избежание недоразумений.
– Нет проблем. А как вам удалось добиться того, что слухи о Лейде до сих пор не поползли по Токарну?
– Ну, во-первых, как вы уже знаете, была проведена объездная ветка моно, проходящая вне зоны Лейда. Во-вторых, на всех подъездах к городу стоят блокпосты, заворачивающие проезжающих. Так что кто попало к нам не проникнет.
– А как быть с теми, кто побывал у вас и уехал? Им-то что мешает растрезвонить всему свету о вашей локальной климатической аномалии?
– С таких мы берем подписку о неразглашении.
– А если слухи все-таки пойдут, как вы узнаете источник утечки?
– У нас есть способы, – скупо улыбнулся Мор.
– И что бывает за разглашение?
– Ну, мы все равно сможем перекрыть доступ в Лейд широким массам. Просто эта задача станет несколько более сложной… Что же до виновника, то, во-первых, он навсегда лишается права посещения нашего города, что само по себе является весьма суровым наказанием для того, кто побывал в нем хоть раз и знает, ЧТО теряет…
– А во-вторых?
Улыбка Мора стала чуть напряженней:
– Давайте не будем о грустном, ладно?
Радушие, с которым Алана встретили в лейдском филиале «Карата», было настолько фальшивым, что выглядело почти издевательством. К концу первого рабочего дня ему казалось, что его спина, просверленная в паре десятков мест недружелюбными взглядами местных сотрудников, превратилась в дуршлаг. В любом другом городе это обстоятельство выбило бы его из колеи, но здесь его настолько переполнял восторг от поистине райского климата, что он почти не обращал внимания на столь явное неприятие своей персоны. Да и сосредоточиться на работе в столь комфортных условиях, когда не нужно поминутно вытирать пот со лба и обмахиваться пластиковым веером, которые в обязательном порядке имелись в каждом офисе Диара, было на порядок легче.
Что же касается самой работы, то разбираться в предельно запутанных финансовых отчетах и документации оказалось подвигом, сродни чистке Авгиевых конюшен Гераклом. Если злоупотребления и присутствовали, то местные мошенники, отнюдь не надеясь на изолированность Лейда, заметали следы столь умело и старательно, словно они проделывали свои делишки в головной конторе.
Алан, впрочем, не отчаивался. Он, помимо того, что был специалистом своего дела, горячо любил детективы и был твердо убежден, что идеальных преступлений не бывает, особенно в финансовой сфере. След всегда остается. Требовались только внимание и терпение, чтобы его найти. Кстати, того и другого у Алана Кара имелось предостаточно…
Конечно, в первые дни ему приходилось тяжеловато, так как Лейд, в отличие от Диара, по вполне понятным причинам работал днем, а отдыхал ночью. Столь коренная ломка своих биоритмов недешево далась Кару. Но это было единственным, что несколько омрачало его восторг от пребывания в столь замечательном месте. Когда же он, наконец, приспособился к местному режиму, ничто более не мешало ему наслаждаться Лейдом в полной мере.
Каждый день он с нетерпением ожидал вечера, когда можно будет отправиться на берег озера, которое поначалу казалось ему миражом, порожденным его измученным за долгие годы жестокой жары мозгом. И только когда он окунулся в прохладные воды и посидел на берегу, подставив лицо дующему с озера свежему ветру, он с восторгом поверил в его реальность и не хотел отныне другого счастья, как приходить сюда вновь и вновь, и вновь…
Главное отличие Лейда от Диара, да и всего остального Токарна заключалось в том, что здесь можно было ЖИТЬ, в то время как там приходилось ВЫЖИВАТЬ. Сбылись его самые невероятные мечты. Алану казалось, что он попал в рай.
Единственное, кого ему не хватало в этом раю, это Шейлы. Был, правда, короткий период, когда он стал реже вспоминать о ней. Она была частью той жуткой реальности, которую Алан оставил и о которой думал с содроганием, правда очень приятной ее частью, помогавшей ему мириться со всем остальным. Он звонил ей. Сначала каждый день, затем реже, а потом… на восьмой день пребывания в Лейде его захлестнула щемящая тоска. Алан позвонил домой прямо посреди ночи, и они проговорили около двух часов. Их разговор явно слушали, так что он не позволил себе ни словом обмолвиться о климате Лейда… Но, Бог свидетель, как же ему хотелось, чтобы она оказалась рядом и смогла разделить с ним восторг, который он испытывал, живя здесь!