Три года назад.
Взгляд Элины замирает на оторванном лоскуте обоев. Либо бледно-розовый узор на них покрыт пылью, либо у предыдущего квартиросъемщика был ужасный вкус.
«Неважно. Переклею. Со временем заменю окна на пластиковые. И постелю ковер. Будет уютно…»
Она тихо вздыхает, ступая по стертому и расцарапанному линолеуму. Спертый воздух наполнен запахами старости и плесени. Ей предстоит немало работы, но во всяком случае однушка лучше, чем жить с мамой и отчимом.
В последнее время мама совсем слетела с катушек. Радость, что дочь жива и снова дома, вскоре улеглась, и она вернулось в свое обычное ворчливое настроение. Оно усилилось, когда Элина поставила маму и отчима перед фактом, что собирается учиться на психолога. Как это так? Что это за профессия такая языком молоть? Надо работать руками или с деньгами, иначе ничего в жизни не добьешься.
Элина терпела два года. Мысленно отчеркивала каждый прожитый день и с головой зарывалась в книги по психологии. Полученные знания помогли ей проще относиться к противному характеру матери, но терпеть так и не научили.
– Сколько арендная плата?
Элина поворачивается к маленькой хозяйке, которая будто явилась из страны лилипутов. Лупоглазая с большими мешками под глазами, она напоминает смесь хоббита и гнома, с возрастом превратившуюся в шар.
Та, нервно притаптывая на месте и потирая полные ладошки, вдруг широко улыбается:
– Всего десять тысяч.
Элина достает из тонкого кошелька деньги и отсчитывает тридцать тысяч рублей. Красные купюры приятно шелестят в руках, но как же тяжело было их заработать. И как легко расстаться.
– На три месяца вперед.
Она терпеливо ждет, пока женщина пересчитает. Каждый раз переворачивая купюру, та слюнявит палец, и Элина едва сдерживает гримасу отвращения. Удовлетворенно кивнув, хозяйка вешает связку ключей на гвоздь, который вбит в стену вместо ключницы, и снова улыбается. Только теперь в глаза бросается недостающий зуб.
– Квартира ваша, – крякает она и бодренько идет к двери, – встретимся через три месяца.
Некоторое время Элина стоит на месте, прислушиваясь к затихающим на лестнице шагам женщины. Вот так просто. Без договора. Без правил. Элина не отказалась бы от столь же легкого взгляда на жизнь.
Она прикусывает нижнюю губу и устало садится на скрипучую кровать. Неуверенно ложится, перекинув через плечо блестящие длинные волосы, которые на солнце выгорели еще сильнее и по цвету теперь напоминают высушенные пески пустыни.
Тишина неприятно давит на уши. Элина почти вслепую находит в сумке наушники и включает на телефоне аудиозапись, которую ей оставил Владлен, перед тем, как исчезнуть:
«Ты – моя. И всегда будешь моей. Пусть и не со мной».
– Черт! – она вырывает наушники и садится.
Это уже напоминает зависимость. Она не слушала запись полгода, но так и не нашла в себе сил ее удалить. К тому же это копия, а оригинал до сих пор хранится на флешке в шкатулке.
Уничтожить то, что когда-то принадлежало Владлену, она не сможет. Никогда.
***
Элина неподвижно сидит на кровати, опершись спиной на стену. Ее взгляд устремлен в пустоту, и сколько бы ни мельтешила перед ней Маргарита, она видит лишь лицо Регины.
– Нужно идти в полицию! – Марго бьет кулаком по ладони. – Пусть связываются с Москвой и проверяют ее квартиру. Если это шутка, сама будет с ними объясняться.
– Это не шутка. Ты же видела ее глаза. В них был искренний страх. И боль. Для первоапрельского розыгрыша слишком высокий уровень актерского мастерства. Если ее действительно похитили, то сомневаюсь, что полиция поможет.
– Почему ты никому не доверяешь?
– Доверяю. – Элина медленно поднимается с кровати и достает из шкафа джинсы с футболкой, на которой вместо рисунка микс из математических формул. – Но уйдет немало времени на то, чтобы подать заявление, затем пока они выяснят, где она живет, и, наконец, доберутся до квартиры. К тому же, где гарантия, что похитители ее не убьют, если узнают, что мы обратились в полицию? Ее нет. Эта история очень странная, слишком много пробелов. Она якобы убивает мужа, затем ее похищают? Мы сто лет не общались, а теперь она звонит именно мне? Допустим, ей действительно больше некому позвонить, но это весьма натянутое объяснение. Так что действовать мы будем осторожно. И сами.
– Хорошо говорить, когда у тебя мозг Эйнштейна, а что делать обычным смертным? – Марго быстро переодевается в кофту с длинными кружевными рукавами и сердито водит расческой по волосам, от чего они только сильнее пушатся. – А знаешь, – она щелкает пальцами, – именно поэтому я больше не вышла замуж.
– Чтобы не находить трупы в ванной? – скептически интересуется Элина и заплетает волосы в длинную косу до талии.
– Именно! Потому что от мужчин одни проблемы. Я ведь недавно все-таки сходила на свидание, но не выдержала и часа. Сбежала! А все потому, что он смотрел на меня уж очень подозрительно.
Элина вздыхает и слегка сжимает плечо Марго, стараясь ее успокоить:
– Нет, дорогая. Ты сбежала, потому что после Владимира у тебя непроработанный страх перед мужчинами.
Маргарита порывисто дергает плечом и опускает голову, пряча взгляд:
– Неправда. И не надо мне тут включать психолога.
Элина подавляет вздох и тихо роняет:
– Пойду выпью кофе.
Эта тема была щекотливой для них обеих. Для Марго, потому что она безуспешно пыталась начать новую жизнь, в которой нет места зависимости. А для Элины, потому что при упоминании Владимира неизменно всплывает еще одно имя.
Солнце заливает мягким теплом маленькую кухню, где одна половина площади занята столом, а другая – тумбами и холодильником. Элина снимает с газовой плиты кофейник и наливает в чашку почти черную жидкость. В голове хаотично крутятся мысли, но она даже не пытается их упорядочить. Вдыхает пряный аромат кофе и садится за стол, прислонившись плечом к стене. За ажурным тюлем прячется окно. Оно выходит на внутренний двор, где видна пожухлая трава, а местами ютятся грязно-серые остатки снега. Но совсем скоро все зазеленеет. Только сейчас думать об этом не имеет никакого смысла.
– Элина, твое спокойствие меня пугает, – раздается голос Маргариты. Она уже умылась и даже успела накрасить глаза, но ее пальцы все равно дрожат, и, когда она берется за кофейник, он нервно звякает о край чашки.
– Ты нервничаешь за нас двоих, – отзывается Элина. Марго устало садится напротив, а ведь день только начался. – Но мне не дает покоя одна мысль…
– Какая?
Элина качает головой и прокручивает в голове смс-сообщение:
– Да нет. Она абсурдна… Как ты думаешь, зачем им Владлен?
– Без понятия. И я вообще не понимаю, почему ты должна его искать? Он же не умер, живет себе и здравствует. Насколько я знаю, именно он теперь руководит семейной фирмой. Пусть и удаленно.
– Удаленно?
Элина цепляется за это слово, а Марго непонимающе хмурится:
– Ну, да. Олеся же встречается с дедушкой, и Алексей Борисович как-то сетовал, что давно не видел сына. Все дела Владлен ведет чрез интернет и даже с ним общается только по телефону, игнорируя скайп.
– Насколько давно?
Повисает тишина. Маргарита делает большой глоток кофе, задумчиво скребет пальцем стол.
– Я не уверена, —начинает она, – но на вскидку… уже лет пять. С тех самых пор, как Володю посадили в психушку.
– То есть, Владлен исчез, и отец понятия не имеет, где он, – Элина старается говорить спокойно, но голос норовит упасть до хрипоты. – Владимир закрыт в дорогостоящую частную клинику и, видимо, тоже не знает, где его брат. Похитители не могут отыскать Владлена, который им зачем-то нужен, и решили действовать через меня. А Регина служит приманкой.
– Ох, бедная Регина, – Марго хватается за голову. – Ей столько пришлось пережить, а теперь это, – в глазах блестят слезы.
– Она сильная, справится, – но Элина убеждает больше себя, чем Маргариту. – Я только не могу понять, почему они решили, что я смогу найти Владлена? Мне кажется, я – последний человек, с которым он захочет встретится.
– А может, как раз наоборот. Ты – единственная, ради кого он вылезет из своего укрытия. И, видимо, похитители поставили на это все фишки. К тому же, – Марго заставляет себя сделать несколько глотков кофе, – если они знают про тебя, то знают и про твой интеллект. Наверняка посчитали, что только тебе под силу отыскать Владлена.
– Прекрати меня превозносить. Порой интеллект без силы ничего не значит. И сдается мне, сейчас как раз такой случай.
Марго не находится с ответом и лишь мрачно утыкается в остатки кофейной гущи в чашке. На дне сложился перекошенный крест, и пугающее предзнаменование только усилило тяжелую атмосферу.
– Что означает их фраза? – шепчет Элина. – «И, возможно, она не сойдет с ума окончательно».
– Вряд ли что-то хорошее, —тяжелый вздох Маргариты повисает в воздухе. – Видимо, наша поездка в Пушкинские горы срывается.
– Зато намечается в Москву.
Элина допивает кофе и возвращается в спальню. Проверяет в сумочке на месте ли документы и банковская карта.
– Как думаешь, есть утренний рейс на поезде до Москвы или придется ехать автобусом? – кричит она затихшей на кухне Маргарите.
– Боюсь, только автобус. Все рейсы ближе к полудню или вечером. Ты уверена, что нам стоит ехать?
Она замирает в проходе и смотрит на Элину, а в ее взгляде явственно читается усталость.
– А что предлагаешь? Они хотят, чтобы я нашла Владлена, потому что в курсе наших отношений. Ты сама сказала, что им известно все. Последний, кто из наших знакомых общался с Региной – это Максимилиан. И возможно, как бы тебе этого ни хотелось, придется встретиться с Володей.
– Нет! – взвизгивает Марго и тут же зажимает себе рот ладонью.
– Есть маленький шанс, что он может что-то знать.
– Он – псих, как ты не понимаешь?! Прошло пять лет после развода, а я до сих пор просыпаюсь по ночам и боюсь, что он вернулся! – Ее трясет.
– Хорошо, хорошо, – Элина выставляет ладони вперед и подходит к Марго. Мягко обнимает и прижимает к себе. – Успокойся. Ты права. Начнем с того, что позвоним Максу. Попросим его что-нибудь разузнать о Регине.
Та всхлипывает и кивает. Постепенно дрожь утихает, и ее взгляд обретает уверенность.
Элине многое хочется ей рассказать. Рассказать, что она тоже ходит на свидания, но от тупости молодых людей ее воротит. Рассказать, что ей снится Владлен, но даже во сне они не могут быть вместе. Но она молчит. Рассказать, значит, сознаться. А она не может признаться даже себе. Как глупо.
Они стоят, прячась друг у друга в объятиях, и Маргарита внезапно теряет сознание, повисая на Элине.
– Марго!
Элина едва удерживает ее и опускается на пол в коридоре. Хлопает Маргариту по щекам, но не может добиться хоть какой-то реакции. Только мерно вздымается ее грудь, а черные ресницы трепещут, как маленькие листочки на ветру. Губы беззвучно шевелятся.
– Маргарита, боже мой! Очнись! – Элина впервые в растерянности. Невольно наклоняется ниже, стараясь расслышать загадочное слово. – Что? Что ты говоришь?
Но кроме тихого дыхания – ничего.
Резкий рык вырывается из груди Маргариты, и Элина с воплем отползает в сторону. Глаза Марго раскрываются, но видны только склеры1, сами зрачки ушли под верхнее веко. Ее тело выгибается дугой, как в дешевых фильмах ужасов, где героиня одержима демоном. От таких сравнений у Элины ползет мороз по коже, но, кажется, еще немного, и придется вызывать экзорциста.
– Черт, черт, черт! – Она еле встает и бежит за мобильным. Дрожащие пальцы нервно набирают экстренный номер вызова скорой помощи, но Элина не успевает нажать на зеленую кнопку.
– Ангельское… – шепчет Маргарита. А голос будто меняется. Более звонкий и мелодичный. – Я хочу домой. В Ангельское…
И она опускается на пол, словно из нее разом выкачали весь воздух, на этот раз потеряв сознание по-настоящему.