Решение задач, возложенных на органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, Законом об ОРД (ст. 2), предполагает не только знание самого закона и его неукоснительное исполнение на практике, но и глубокое понимание существа оперативно-розыскной деятельности, процесса познания, лежащего в ее основе, знание закономерностей, по которым она развивается. Только при соблюдении этих важных условий органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, выполнят свое предназначение, обеспечат защиту личности, общества и государства от преступных посягательств, добывание информации о событиях или действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации.
Знание существа оперативно-розыскной деятельности, процесса познания, образующего ее основу, закономерностей, по которым она развивается в действительности, позволит оперативным работникам в законных правовых формах с учетом задач, принципов, правового положения субъектов оперативно-розыскной деятельности, связей между этими правовыми категориями и закономерностей их развития в процессе собирания, проверки и оценки оперативных доказательств эффективно реализовывать объяснительную и регулятивную функции закона на практике.
Что же лежит в основе оперативно-розыскной деятельности, пронизывает ее существо, системообразует развитие ее содержания и формы во всех ее проявлениях, начиная с момента ее возникновения в простейших, низших и заканчивая зрелыми, высшими, переходящими в иные качества формами? Методологическое, определяющее значение сформулированных вопросов для эффективной реализации оперативно-розыскной деятельности в целом диктует необходимость их специального рассмотрения.
Имеются веские аргументы для утверждения, что основу всей оперативно-розыскной деятельности составляет процесс познания, а точнее, его сердцевина – оперативное доказывание[13], представляющее собой частный случай применения теории познания в интересах решения задач и достижения целей, стоящих перед данным видом деятельности. В связи с этим представляется крайне актуальным вывод о том, что сущность оперативно-розыскной деятельности большей частью скрывается под покровом оперативно-розыскного доказывания[14].
Оперативное доказывание образует основное содержание деятельности оперативного работника. Именно в форме оперативного доказывания происходит развитие и выражение развивающегося содержания оперативно-розыскной деятельности. В форме оперативного доказывания осуществляется не только познание весьма специфической части социальной действительности, образующей объект оперативно-розыскной деятельности, но и ее упорядочение и преобразование[15], т. е. развитие общественных отношений в оперативно-розыскной сфере в направлении, необходимом для нормального функционирования и развития личности, общества и государства.
Являясь разновидностью познавательной деятельности, оперативное доказывание в целом развивается в соответствии с законами познания, законами теории отражения. Как в любом процессе познания, в оперативном доказывании имеет место чувственное и рациональное познание, осуществляемое субъектами оперативно-розыскной деятельности. Возможность и необходимость применения чувственного и рационального познания в оперативно-розыскной деятельности, как и в других областях познания, обусловлены самой объективной действительностью.
Обстоятельства и факты, образующие объект оперативно-розыскной деятельности, отражаются в окружающем мире различными сторонами и свойствами. Однако не все из них находят прямое отражение в действительности, а следовательно, непосредственно проявляются вовне. Например, мотивы лиц, подготавливающих, совершающих или совершивших преступления, довольно редко получают такое отражение, но это не значит, что они не могут быть установлены в процессе оперативно-розыскной деятельности. Возможность познания невидимого, неслышимого заложена в самих событиях объективной действительности, в объективных связях, существующих между явлениями, доступными для непосредственного восприятия органами чувств, и явлениями, не доступными для такого восприятия.
Указанной выше предпосылки недостаточно, чтобы познать отношения и свойства, не доступные непосредственному восприятию органов чувств. Другая предпосылка заложена во взаимосвязи чувств и разума, их принадлежности к человеческому сознанию. Причем связь в сознании человека между чувственным и рациональным должна отражать, воссоздавать связи, существующие в объективной действительности между свойствами и явлениями, доступными соответственно для чувственного и рационального познания. «Наше субъективное мышление, – писал Ф. Энгельс, – и объективный мир подчинены одним и тем же законам, и поэтому они не могут противоречить друг другу в своих результатах, а должны согласовываться между собой»[16].
Чувственному познанию в оперативно-розыскной деятельности соответствует часть оперативного доказывания, именуемая собиранием (формированием) оперативных доказательств, рациональному познанию – их оценка, происходящая в процессе мыслительной деятельности. Оценивая оперативные доказательства, субъекты оперативно-розыскной деятельности оперируют результатами чувственного непосредственного и опосредованного познания, т. е. сведениями, содержащимися в оперативных доказательствах.
Переход от чувственного познания к рациональному в ходе оперативного доказывания происходит при проверке оперативных доказательств. Только после этого они могут быть использованы для промежуточных и конечных выводов в оперативно-розыскной деятельности.
Собирание, проверка и оценка оперативных доказательств являются относительно самостоятельными частями единого органического целого – оперативного доказывания.
Познанию в оперативно-розыскной деятельности присущи особенности, отличающие его от других видов познавательной деятельности.
При осуществлении оперативно-розыскной деятельности имеются большие возможности использования непосредственного чувственного познания обстоятельств и фактов, имеющих значение для данной деятельности, чем это имеет место, например, в уголовном процессе. В уголовном судопроизводстве познается событие прошлого (преступление). Поэтому возможности непосредственного восприятия фактов и обстоятельств, имеющих значение для уголовных дел, в уголовном процессе весьма ограниченны.
В оперативно-розыскной деятельности в большей мере осуществляется познание обстоятельств и фактов в том реальном пространстве и времени, в которых они существуют и развиваются в действительности. Этой особенностью бытия оперативно-розыскной деятельности объясняются большие ее возможности по предупреждению и пресечению преступлений по сравнению с аналогичными возможностями уголовно-процессуальной деятельности.
Собирание, проверка и оценка оперативных данных в оперативно-розыскной деятельности максимально приближена по времени к тем имеющим для дела оперативного учета событиям и фактам, сведения о которых содержатся в оперативных данных. Данная особенность познания в оперативно-розыскной деятельности обусловливает возможность, если можно так выразиться, ее фактического включения в реальные общественные отношения, образующие предмет данной деятельности. Отсюда и значительные возможности по воздействию оперативно-розыскной деятельности на ее объект, а следовательно, и по преобразованию той части действительности, которая его образует.
Познанию в оперативно-розыскной деятельности присуща особенность, связанная с тем, что на ту его часть, которая реализуется оперативным работником в форме опосредованного чувственного познания, значительное влияние оказывает установка. Речь идет о том, что проведению оперативно-розыскных мероприятий, основу которых составляет непосредственное восприятие лицом, оказывающим содействие органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, оперативно значимых обстоятельств и фактов, как правило, предшествует инструктаж данного лица оперативным работником. При этом указанное лицо ориентируется на восприятие и запоминание не любых фактов и обстоятельств, а только тех, которые могут иметь значение для оперативно-розыскной деятельности. Одновременно оно инструктируется и относительно своего поведения в условиях предстоящего оперативно-розыскного мероприятия. В отличие от этого властные субъекты уголовно-процессуальной деятельности не могут заранее ориентировать, например, свидетеля или потерпевшего на восприятие тех значимых для уголовного дела обстоятельств и фактов, очевидцами которых они стали.
К особенностям рассматриваемого познания следует отнести и то обстоятельство, что оно осуществляется в условиях конспирации, когда субъекты оперативно-розыскной деятельности стремятся к тому, чтобы проверяемые, разрабатываемые и окружающие лица не знали о существовании в отношении их соответствующего оперативного интереса. Это, с одной стороны, затрудняет возможности познания, а с другой – создает благоприятную почву для его осуществления в условиях естественного существования познаваемого объекта.
С указанной особенностью связано еще одно отличие познания в данной сфере от других видов познания. Оно состоит в том, что проверяемые и разрабатываемые лица не могут принять участия в процессе познания, осуществляемом в ходе оперативной проверки и оперативной разработки. Познание в оперативно-розыскной деятельности протекает в условиях крайне ограниченного участия в нем граждан, учреждений и должностных лиц, не являющихся субъектами данной деятельности. В отличие от этого доказывание в уголовном процессе осуществляется, как правило, при активном участии подозреваемых, обвиняемых и других субъектов уголовно-процессуальной деятельности, что снижает риск ошибок.
Познание в оперативно-розыскной деятельности протекает в условиях ограниченного социального контроля за данным видом деятельности.
Отмеченные выше включенность оперативно-розыскной деятельности в реальные общественные отношения, ее преобразующая действительность составляющая в сочетании с конспиративной основой данной деятельности, влиянием установки на ее результаты, ограниченным социальным контролем за ее осуществлением создают предпосылки к тому, что она при определенных условиях может утратить предусмотренную законом свою качественную определенность. Например, в случае отступления при ее осуществлении от принципа законности она превратится из правового средства защиты личности, общества и государства от преступных посягательств в свою противоположность – изощренное средство ограничения прав и свобод. Положение усугубится еще и тем, что отмеченные особенности оперативно-розыскной деятельности затруднят для личности, общества и государства возможность отделить естественную (правовую) составляющую данной деятельности от того, что в ее содержание было искусственно (незаконно) привнесено при ее осуществлении.
Перечисленные обстоятельства диктуют необходимость строжайшего соблюдения законов, подзаконных актов, прав и свобод человека и гражданина (попавших в сферу оперативно-розыскной деятельности), тщательной проверки и оценки оперативных данных в ходе проведения оперативно-розыскной деятельности и принятии оперативных решений.
Выделение особенностей, присущих познанию в оперативно-розыскной деятельности, имеет существенное теоретическое и практическое значение. Их знание позволяет более глубоко исследовать онтологическую, гносеологическую и правовую природу данной деятельности в их неразрывной взаимосвязи, выделить новые факторы, которые необходимо учитывать при ее нормативно-правовом регулировании и осуществлении на практике. Указанные особенности влияют и на процесс познания, реализуемый в форме доказывания в уголовном судопроизводстве. Поэтому они должны обязательно учитываться и при формировании доказательств на основе результатов оперативно-розыскной деятельности и их последующем использовании в уголовном процессе.
Оперативное доказывание начинается с собирания оперативных доказательств. Оно представляет собой производство властными субъектами оперативно-розыскных мероприятий (ст. 6 Закона об ОРД), направленных на обнаружение, рассмотрение и сохранение фактических данных, имеющих значение для оперативно-розыскной деятельности, включая действия подготовительного и обеспечивающего характера. Обнаружение фактических данных предполагает отыскание источника оперативного доказательства и получение из него этих данных. Обнаруженные при производстве оперативно-розыскного мероприятия данные рассматриваются оперативным работником, в результате чего решается вопрос об их относимости к обстоятельствам, имеющим значение для решения задач оперативно-розыскной деятельности.
Собирание оперативных доказательств, как правило, осуществляется при активном участии граждан, которые с их согласия могут привлекаться к подготовке или проведению оперативно-розыскных мероприятий. При собирании оперативных доказательств в целях наиболее полного и точного отражения и сохранения оперативных данных возможно использование информационных систем, видео- и аудиозаписи, кино- и фотосъемки, а также других технических и иных средств, не наносящих ущерба жизни и здоровью людей и не причиняющих вреда окружающей действительности (ч. 3 ст. 6 Закона об ОРД).
Именно в ходе собирания оперативных доказательств властные субъекты оперативно-розыскной деятельности получают возможность для непосредственного (как, например, при наблюдении) и опосредованного (например, при опросе граждан) чувственного познания обстоятельств и фактов, имеющих значение для оперативно-розыскной деятельности, и формирования в своем сознании образов и представлений о них.
Чувственное познание в оперативно-розыскной деятельности, как и в других видах познавательной деятельности, находит выражение в таких формах, как ощущение, восприятие и представление. Они формируются в сознании оперативного работника, когда он в процессе, например, такого оперативно-розыскного мероприятия, как наблюдение (п. 6 ч. 1 ст. 6 Закона об ОРД), сам воспринимает обстоятельства и факты, создает в своем сознании их мысленные образы, выделяет из них те, которые имеют значение для оперативно-розыскной деятельности, и сведения о них отражает в оперативно-служебном документе.
Чувственное, но уже опосредованное познание оперативного работника будет иметь место, например, при проведении такого оперативно-розыскного мероприятия, как опрос граждан (п. 1 ч. 1 ст. 6 Закона об ОРД). При этом схема процесса формирования знания будет выглядеть так: события (факты, являющиеся их составной частью и существующие на момент восприятия) – чувственное восприятие гражданином данных событий (фактов) – формирование в сознании этого лица мысленного представления о воспринятых событиях (фактах) – актуализация в ходе опроса под воздействием оперативного работника в сознании опрашиваемого лица сохранившегося мысленного образа воспринятых ранее событий (фактов) и выделение в них той их части, которая имеет оперативную значимость, – сообщение опрашиваемым лицом оперативному работнику оперативных сведений об оперативно значимых событиях (фактах) – восприятие этих сведений оперативным работником – формирование в сознании оперативного работника на основе этих сведений мысленного образа оперативно значимых событий (фактов), бывших предметом непосредственного восприятия опрашиваемого лица, – отражение сведений об этих событиях (фактах) в соответствующем оперативно-служебном документе. Как видно, и в такой ситуации основой опосредованного чувственного познания оперативного работника является непосредственное чувственное восприятие лицом оперативно значимых событий (фактов).
Содержание приведенных схем свидетельствует о том, что первоначальную часть оперативного доказывания более точно именовать не собиранием, а формированием оперативных доказательств. Именно этот термин отражает и выражает существо происходящего при этом процесса познания – формирования знания в ходе чувственного познания. Собрать можно то, что существует в готовом виде: яблоки, грибы, из готовых частей – машину. Оперативные доказательства, как и образующие их содержание сведения, не существуют в готовом виде, они формируются оперативным работником в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий. Поэтому в дальнейшем при употреблении термина «собирание оперативных доказательств» будем иметь в виду их формирование.
Чувственное непосредственное и опосредованное познание оперативного работника частично имеет место и при проверке оперативных доказательств, когда качество уже сформированных оперативных доказательств устанавливается путем собирания новых оперативных доказательств, связанных с проверяемым через отображаемые факты, – например, когда сведения о фактах и обстоятельствах, имеющих значение для оперативно-розыскной деятельности, полученные в результате оперативного наблюдения, проверяются при опросе граждан, воспринимавших указанные обстоятельства и факты.
Активную роль в ходе чувственного познания оперативного работника, осуществляемого при собирании и частично при проверке оперативных доказательств, играет мышление[17]. Чувственное восприятие субъектов оперативного доказывания при производстве оперативно-розыскных мероприятий по собиранию и проверке оперативных доказательств всегда осмысленно. Мышление всегда органически вплетено в практическую деятельность по собиранию и проверке оперативных доказательств. С его помощью определяется направленность восприятия, происходит формирование мысленного образа познаваемых фактов и обстоятельств, выделение из них тех, которые имеют оперативную значимость, отражение сведений о них в оперативно-служебных документах, первичная проверка их содержания. Так, в приведенном выше случае в ходе конспиративного наблюдения оперативный работник с помощью мышления направляет свое чувственное восприятие на обнаружение не любых, а строго определенных фактов и обстоятельств, решает, какие из них могут иметь значение для оперативно-розыскной деятельности и каким образом сведения о них (последовательность, полнота) следует отразить в оперативно-служебном документе.
Активную роль мышление оперативного работника играет и в процессе опроса, например, должностного лица при формулировке перед ним вопросов о фактах и обстоятельствах, подлежащих выяснению, при отборе из полученных в ходе объяснения сведений тех, которые могут относиться к предмету оперативного доказывания, постановке уточняющих и дополняющих вопросов, организации и фиксации полученных сведений в соответствующем оперативно-служебном документе.
Проверка оперативных доказательств осуществляется путем анализа и синтеза их содержания, сопоставления содержания оперативных доказательств между собой и собирания новых доказательств. Каждый из перечисленных способов проверки, примененный изолированно, вне связи с другими способами, не позволяет сделать окончательного вывода о доброкачественности проверяемого оперативного доказательства. И только использование их в совокупности гарантирует надежность проверки и создает необходимые предпосылки для принятия в последующем обоснованных и законных решений в процессе оценки оперативных доказательств. Необходимо отметить, что проверка оперативных доказательств должна начинаться уже в процессе их формирования. По окончании формирования оперативного доказательства его проверка, как правило, продолжается.
Принимая во внимание ту роль, которую проверка оперативных доказательств играет в процессе оперативного доказывания, надлежащем решении задач, стоящих перед данным видом деятельности, представляется неоправданным отсутствие в законе ее правового регулирования.
Чувственное познание, осуществляемое при собирании и частично проверке оперативных доказательств, способно верно отразить действительность, но лишь частично. Его непосредственная связь с объективной действительностью не позволяет отделить знание общего от единичного, объективного от субъективного, выявить и исследовать в предметах и явлениях необходимые связи, зависимости и отношения, отделить их от случайных или привнесенных субъектом познания.
Чувственное познание не дает знаний о сущности фактов, связей, зависимостей и отношений, скрытых за поверхностью явлений, доступных чувственному восприятию[18]. Например, при обнаружении в ходе конспиративного обследования помещения предметов и документов, имеющих значение для оперативно-розыскной деятельности, оперативный работник, особенно на первоначальном этапе проверки, не может сделать окончательного и достоверного вывода об их происхождении, назначении. С подобного рода трудностями он столкнется и в ходе опроса граждан при получении от них сведений о фактах и обстоятельствах, относящихся к предмету оперативно-розыскной деятельности.
Познание существа обстоятельств и фактов, входящих в предмет оперативно-розыскной деятельности, недоступное для чувственного познания, реализуется оперативным работником посредством рациональной формы познания – на логическом уровне при оценке всей совокупности собранных и проверенных оперативных доказательств. При этом обстоятельства и факты, входящие в предмет оперативного доказывания, отражаются не со стороны явлений, доступных чувственному восприятию, а со стороны их сущности – внутренних связей, зависимостей, отношений и закономерностей внутреннего движения, недоступных чувственному познанию. Субъекты оперативного доказывания на данном уровне непосредственно с объективной действительностью не соприкасаются, разум при этом опирается на данные чувств, «к нашему глазу присоединяются не только еще другие чувства, но и деятельность нашего мышления»[19].
Формами выражения логического знания, получаемого в оперативно-розыскной деятельности, как и в других видах познавательной деятельности, выступают понятия, суждения и умозаключения. Их виды, правила построения изучает логика. Для правильного отражения на логическом уровне познания обстоятельств и фактов, относящихся к предмету оперативно-розыскной деятельности, необходимо связать понятия в соответствии с действительно существовавшими и существующими связями между явлениями, предметами, имеющими значение для установления истины, их свойствами, связями и отношениями.
Понятия, сформированные при проведении оперативно-розыскных мероприятий на основе чувственного познания, дающего знания о внешних, отдельных, как бы застывших связях, сторонах, зависимостях, отношениях обстоятельств и фактов, входящих в предмет оперативно-розыскной деятельности, должны быть подвергнуты логической обработке в ходе оценки оперативных доказательств. Понятия «должны быть также обтесаны, обломаны, гибки, подвижны, релятивны, взаимосвязаны, едины в противоположностях, дабы обнять мир»[20]. Только посредством рационального познания субъект оперативного доказывания может воссоздать в мышлении не фрагментарную, не одностороннюю, не застывшую картину обстоятельств и фактов, подлежащих установлению в процессе оперативно-розыскной деятельности, а их целостную картину в развитии, во всей полноте общественно-правовой сущности.
Задачи оперативно-розыскной деятельности, направленные на выявление, предупреждение, пресечение, раскрытие преступлений, обнаружение лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших, скрывающихся от органов расследования и суда, уклоняющихся от уголовной ответственности, без вести пропавших граждан, добывание информации о событиях или действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации, не могут быть решены только в ходе осуществления оперативно-розыскных мероприятий.
Оперативно-розыскные мероприятия являются не чем иным, как лишь способами формирования и проверки оперативных доказательств. Промежуточные и итоговые задачи оперативно-розыскной деятельности решаются в ходе принятия оперативных решений, основу которых образует оценка совокупности собранных и проверенных оперативных доказательств, представляющая собой продолжение (при оценке ограниченных совокупностей доказательств) и завершение (при оценке всех собранных доказательств в их совокупности) процесса оперативного доказывания на логическом уровне познания.
Мыслительная (логическая) деятельность подчиняется законам логики, а не права. В связи с этим правовое регулирование оценки оперативных доказательств осуществляется законодателем в минимальной мере. Об оценке результатов оперативно-розыскной деятельности в самой общей форме говорится в ч. 2 ст. 10 Закона об ОРД. В этой части законодательное регулирование оперативно-розыскной деятельности может быть усовершенствовано. В частности, в нем имеет смысл указать на метод оценки совокупности оперативных доказательств, необходимость руководствоваться при этом законом и правосознанием.
В основе оперативных решений должна лежать совокупность проверенных, внутренне непротиворечивых и согласующихся между собой оперативных доказательств, из содержания которой следует однозначный вывод, образующий существо принимаемого решения. Если совокупность оперативных доказательств, положенных в основу решения, не позволяет сделать такого вывода, а дает основания для различных выводов, это свидетельствует о том, что оперативные доказательства, на основе которых строится решение, требуют дополнительной проверки и принятие решения преждевременно.
Реализация идеи развития в процессе оперативного доказывания требует выделения в нем перехода от чувственного познания к логическому (рациональному). Переход от чувств к разуму, от чувственного познания к логическому познанию невозможно понять, не учитывая его диалектичность. Можно сказать, что в процессе оперативного доказывания переход от чувств к разуму, от чувственной формы познания к рациональной происходит именно при проверке оперативных доказательств, хотя взаимодействие чувственного и рационального, но в иных формах и соотношениях имеет место и при собирании, и при оценке оперативных доказательств. Однако наиболее рельефно он просматривается на этапе проверки, так как именно тут сознание оперативного работника совершает переход от ощущений, восприятий, представлений, сформированных в процессе собирания оперативных доказательств, к оперированию сведениями, содержащимися в этих формах.
При проверке оперативных доказательств мышление оперативного работника, с одной стороны, еще напрямую в ходе производства оперативно-розыскных мероприятий связано через его ощущения, восприятия и представления с объективной действительностью, а с другой стороны, оно уже совершает «отлет», отрывается от нее (когда оперативный работник исследует содержание доказательств) и в дальнейшем поддерживает связь с ней только опосредованно – через доказательства, опыт, знания. «Движение познания к объекту всегда может идти лишь диалектически: отойти, чтобы вернее попасть»[21].
В ходе этого перехода сознание оперативного работника освобождается от ограниченности чувственного познания, преодолевает его и делает качественный скачок вперед, к возможности познания сущности явлений, внутренних связей, отношений и свойств, обстоятельств и фактов, подлежащих оперативному доказыванию, недоступных для чувственного познания. Этот переход был бы невозможен, если чувства и разум в процессе познания были оторваны друг от друга.
Именно при проверке оперативных доказательств наиболее рельефно видно, как с помощью мышления осуществляется взаимодействие содержания оперативных доказательств и формы, в которой должен развиваться дальнейший процесс оперативного доказывания, – этих двух относительных противоположностей, переходящих друг в друга.
Содержание и форма оперативно-розыскной деятельности, представляя собой относительные противоположности, переходящие друг в друга, взаимообусловлены и существуют в единстве. Взаимообусловленность содержания и формы проявляется в возможности их взаимного перехода. Единство содержания и формы выражается в невозможности существования бессодержательных форм и неоформленных содержаний.
Противоположность содержания и формы оперативно-розыскной деятельности относительна, а их единство абсолютно. Эти положения в полной мере распространяются на содержание и форму всей оперативно-розыскной деятельности. Так, например, в ходе анализа и синтеза содержания оперативного доказательства оперативный работник устанавливает связи, отношения, зависимости, существующие между различными его сторонами, которые в большей или в меньшей мере отражают связи, отношения, зависимости фактов и обстоятельств, имеющих значение для оперативно-розыскной деятельности, сведения о которых несет оперативное доказательство. При этом он формирует в своем сознании представления о неполноте, неточности, внутренней противоречивости оперативного доказательства, служащие основой для выводов о путях и формах дальнейшей проверки, а именно: его сопоставлении с содержанием строго определенных оперативных доказательств уже собранных на данный момент; производстве конкретных оперативно-розыскных мероприятий, направленных на собирание новых оперативных доказательств, связанных с проверяемым через отображаемые факты; порядке производства указанных оперативно-розыскных мероприятий.
Представления о путях и способах проверки оперативного доказательства, полученные в результате исследования его содержания, и образуют сначала идеальную, а потом и реальную форму, в которой в дальнейшем протекает и развивается оперативное доказывание. Происходит как бы «перелив» содержания проверяемого оперативного доказательства и содержаний других связанных с ним оперативных доказательств в форму-метод, по которому должно развиваться оперативное доказывание. Другими словами, речь идет о «самом себя конструирующем методе» оперативно-розыскной деятельности.
Посредством этих представлений субъекты оперативного доказывания, по существу, в первом приближении воспроизводят в мышлении связи, отношения, зависимости, существовавшие и существующие между фактами и обстоятельствами, составляющими содержание проверяемого оперативного доказательства, и связанными с ними другими фактами и обстоятельствами, сведения о которых образуют содержание собираемых оперативных доказательств.
Представления о методе дальнейшей проверки оперативных доказательств окажутся результативными (позволят получить новые оперативные доказательства, связанные с проверяемым через отображаемые факты) только в случае, если они будут отражать, воспроизводить в логике понятий связи, отношения, зависимости, существовавшие или существующие в действительности между относимыми к делу фактами, составляющими содержание проверяемого и вновь получаемых оперативных доказательств. Логика оперативного доказывания (познания) в конечном итоге должна совпадать с объективной логикой, логикой развития связей, отношений и зависимостей, существовавших и продолжающих частично существовать между обстоятельствами и фактами, входящими в предмет оперативного доказывания.
Отмеченным выше переходом содержания в форму завершается только первый этап взаимодействия содержания оперативных доказательств с формой оперативного доказывания и подготавливается переход ко второму этапу, когда начинается обратный процесс воздействия теперь уже формы на содержание и ее «превращение» в содержание оперативных доказательств и процесса оперативного доказывания.
Результатом осуществленной в ранее определенной форме проверки доказательств (сопоставления с конкретными оперативными доказательствами, производства конкретных оперативно-розыскных мероприятий в установленной последовательности) становится получение сведений, дополняющих неполноту проверяемого оперативного доказательства, устраняющих и объясняющих его неточности, противоречивость, несоответствие другим оперативным доказательствам. Иными словами, в указанной форме происходит уточнение представления о содержании проверяемого оперативного доказательства, а через него и уточнение, развитие знаний о фактах и обстоятельствах, имеющих значение для оперативно-розыскной деятельности. Следуя форме, определенной содержанием проверяемого оперативного доказательства, субъекты оперативного доказывания возвращаются, приходят, но на более высоком уровне, к его содержанию, развивают его через «содержательную форму». Форма доказывания «превращается» в содержание оперативных доказательств и содержание развивающегося процесса оперативного доказывания.
Переход от содержания к новому более полному и точному содержанию в рамках оперативного доказывания (через форму-метод) можно рассматривать в двух аспектах. Во-первых, как связь чисто внешнюю, проявляющуюся в несоответствии, внутренней противоречивости оперативного доказательства, его полном или частичном несоответствии содержанию других доказательств, что имеет место на первоначальном этапе проверки оперативных доказательств, когда лишь выявлены эти несоответствия и противоречия и неизвестны их причины, а намечаются только формы их решения. И, во-вторых, как связь более глубокую, связь развития, имеющую место на завершающем этапе проверки оперативных доказательств, когда выявлены причины неполноты и противоречивости оперативного доказательства, когда оперативный работник, установив, что в нем соответствует действительности, а что – нет, получает на этой основе новое, более полное и точное знание о фактах и обстоятельствах, входящих в предмет оперативного доказывания. При этом имеет место не просто возврат к исходному содержанию проверяемого оперативного доказательства, а получение на его базе приращения содержания, нового знания об обстоятельствах и фактах, имеющих значение для оперативно-розыскной деятельности, т. е. развитие оперативного доказывания.
Следует отметить, что познание в оперативно-розыскной деятельности невозможно без одновременного происходящего при этом преобразования действительности, образующей предмет данной деятельности. Преобразование действительности, составляющей предмет оперативно-розыскной деятельности, хотя и в меньшей мере, чем в уголовном процессе, но свойственно и оперативно-розыскной деятельности.
Оно имеет место уже в процессе проведения предусмотренных законом оперативно-розыскных мероприятий. С учетом именно необходимости преобразования действительности законодателем сформулировано, например, положение, согласно которому органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, предоставлено право прерывать предоставление услуг связи в случае возникновения непосредственной угрозы жизни и здоровью лица, а также угрозы государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации (п. 1 ч. 1 ст. 15 Закона об ОРД).
Удельный вес преобразующей составляющей оперативно-розыскной деятельности увеличивается по мере осуществления проверки результатов оперативно-розыскной деятельности, принятия на их основе промежуточных и итоговых оперативных решений по делам оперативного учета. Так, преобразование действительности имеет место при решении задач оперативно-розыскной деятельности, связанных с предупреждением и пресечением преступлений, розыском лиц, скрывающихся от органов расследования, суда, уклоняющихся от уголовного наказания (ст. 2 Закона об ОРД). Меньшие допустимые и обязательные пределы преобразующего содержания оперативно-розыскной деятельности по сравнению с уголовно-процессуальной деятельностью обусловлены соответствующими онтологическими, гносеологическими и правовыми предпосылками, которые требуют отдельного исследования.
Конечно, реальный процесс оперативного доказывания значительно богаче, разнообразнее, но в приведенных рассуждениях внимание акцентируется на его существе, тенденции развития, для выделения и использования которых в практике оперативно-розыскной деятельности известное огрубление просто необходимо. «Изображение движения мыслью есть всегда огрубление»[22].
В литературе высказана точка зрения, согласно которой центральную часть оперативно-розыскной деятельности необоснованно именовать оперативным доказыванием. «Если признать, что целью оперативно-розыскного доказывания является установление объективной истины, то нужно будет объяснить, что входит в ее содержание, чем она отличается от истин, устанавливаемых в уголовном судопроизводстве… и т. п.»[23]. Исходя из этого «с учетом специфики оперативно-розыскной деятельности, ее задач и применяемых средств, способов и условий, сделать это довольно сложно»[24]. При этом подчеркивается, что термины «оперативное доказывание» и «оперативные доказательства» не вполне адекватно отражают стоящую за ними реальность[25].
Не приводя развернутой аргументации относительно указанных суждений, так как проблема характера, содержания и способов установления истины в оперативно-розыскной деятельности требует отдельного самостоятельного исследования, ограничимся лишь отдельными замечаниями.
Действительно, раскрыть содержание истины, устанавливаемой в оперативно-розыскной деятельности, показать ее отличие от истины, устанавливаемой в уголовном судопроизводстве, решить другие связанные с этим вопросы довольно сложно. Но сложность решения тех или иных вопросов вовсе не означает, что они не могут быть решены. Поэтому данное обстоятельство не может служить аргументом в пользу того, что истина в оперативно-розыскной деятельности не достигается. Уже одно то обстоятельство, что органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, в большинстве случаев успешно решают стоящие перед ними задачи, является веским подтверждением того, что в этих случаях результаты их деятельности достигают соответствия с действительностью.
Если бы в процессе оперативного доказывания не достигалось соответствия получаемых при этом знаний действительности, то невозможно было бы успешное решение ни одной из стоящих перед ним задач. Однако законодатель формулирует такие задачи и в отличие от авторов, отрицающих возможность установления истины в ходе оперативно-розыскной деятельности, исходит при этом из возможности ее достижения. В противном случае зачем формулировать в законе задачи данной деятельности? Мир познаваем. Это фундаментальное положение теории познания в полной мере распространяется и на оперативно-розыскную деятельность, в форме которой происходит не только познание специфической части бытия, но и ее преобразование в направлении, необходимом для нормального существования и развития личности, общества и государства.
Что касается разницы в содержании истины, устанавливаемой в оперативно-розыскной деятельности, и истины, достигаемой в уголовном процессе, то она, бесспорно, существует. В самом общем плане это различие, в частности, состоит в том, что в содержание истины, устанавливаемой в оперативно-розыскной деятельности, входит установление лишь тех обстоятельств, которые связаны с решением задач, стоящих перед данным видом деятельности (ст. 2 Закона об ОРД). В содержание истины, достигаемой в оперативно-розыскной деятельности, не входит установление значительной части обстоятельств, которые подлежат доказыванию при производстве по уголовным делам (ст. 74 УПК РФ). Так, в частности, за пределами истины в оперативно-розыскной деятельности лежит привлечение лица, заподозренного в совершении преступления, в качестве подозреваемого.
Не может служить аргументом в пользу невозможности использования применительно к оперативно-розыскной деятельности термина «оперативные доказательства» и утверждение о том, что в этом случае, «проявляя последовательность», следовало бы «говорить об использовании в доказывании по уголовным делам оперативно-розыскных доказательств, а не результатов оперативно-розыскной деятельности»[26]. При этом не учитывается, что уголовно-процессуальный закон понимает под результатами оперативно-розыскной деятельности сведения, полученные в соответствии с Федеральным законом от 12 августа 1995 г. № 114-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного преступления и т. д. (п. 361 ст. 5 УПК РФ). Именно эти сведения автор настоящей работы именует оперативными доказательствами и использует этот термин в качестве эквивалента понятию «результаты оперативно-розыскной деятельности».
В данном случае наш оппонент поступает последовательно в соответствии со своей логикой, согласно которой содержанием соответствующих доказательств становятся сведения, выявленные оперативно-розыскным путем[27].
Автор работы в данном вопросе исходил и исходит из принципиально иной позиции. Результаты оперативно-розыскной деятельности (оперативные доказательства) могут использоваться лишь в качестве основы для формирования доказательств в уголовном процессе, но сами доказательствами не являются. Поэтому, проявляя последовательность, в данном вопросе следовало опровергать нашу логику. Ведь именно в соответствии с представлениями нашего оппонента в доказывании по уголовным делам используются оперативно-розыскные данные. «Содержанием соответствующих доказательств все же становятся сведения, выявленные оперативно-розыскным путем», – утверждает он[28].
И последнее, что касается суждения относительно не вполне адекватного отражения терминами «оперативное доказывание» и «оперативные доказательства» стоящей за ними реальности. Его нельзя признать существенным, поскольку автор не привел каких-либо аргументов в его подтверждение.
В отличие от приведенного выше взгляда, ставящего под сомнение возможность установления истины в оперативно-розыскной деятельности, А.Г. Маркушин и М.П. Поляков полагают, что ее достижение в данной деятельности имеет место. При этом они исходят из отсутствия различий между процессом познания истины с применением оперативно-розыскных мероприятий и процессом познания следственным путем[29]. Представляется, что данная точка зрения, в отличие от проанализированного выше взгляда, выражает другую крайность во взгляде на проблему истины в оперативно-розыскной деятельности.
Содержание оперативно-розыскной деятельности, осуществляемой на территории Российской Федерации, система гарантий законности при проведении оперативно-розыскных мероприятий в настоящее время определяются Федеральным законом от 12 августа 1995 г. № 114-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», принятым 5 июля 1995 г. В соответствии с ним под оперативно-розыскной деятельностью понимается вид деятельности, осуществляемой гласно и негласно оперативными подразделениями государственных органов, уполномоченных законом, в пределах их полномочий посредством проведения оперативно-розыскных мероприятий в целях защиты жизни, здоровья, прав и свобод человека и гражданина, собственности, обеспечения безопасности общества и государства от преступных посягательств (ст. 1).
Оперативно-розыскная деятельность направлена на решение задач по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию преступлений, а также выявлению и установлению лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших; осуществлению розыска лиц, скрывающихся от органов дознания, следствия и суда, уклоняющихся от уголовного наказания, а также розыску без вести пропавших; добыванию информации о событиях или действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации.
Правовую основу оперативно-розыскной деятельности образуют Конституция Российской Федерации, Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности», другие федеральные законы и принятые в соответствии с ними иные нормативные правовые акты федеральных органов государственной власти (ч. 1 ст. 4 Закона об ОРД). К иным законам, образующим правовую основу оперативно-розыскной деятельности, которые регулируют ее отдельные аспекты, относятся Закон Российской Федерации от 5 марта 1992 г. «О безопасности», Уголовный и Уголовно-процессуальные кодексы РСФСР, Закон Российской Федерации от 21 июля 1993 г. «О государственной тайне», Федеральный закон от 22 февраля 1995 г. «Об органах Федеральной службы безопасности в Российской Федерации», Закон РСФСР от 18 апреля 1991 г. «О милиции»[30].
Органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, предоставлено право издавать в пределах своих полномочий в соответствии с законодательством Российской Федерации нормативные акты, регламентирующие организацию и тактику проведения оперативно-розыскных мероприятий (ч. 2 ст. 4 Закона об ОРД)[31].
Оперативно-розыскное законодательство и регулируемая им деятельность основываются на соответствующих принципах. Все нормы оперативно-розыскного законодательства должны соответствовать принципам, они образуют сложную ткань оперативно-розыскной формы, пронизывают всю оперативно-розыскную деятельность.
Принимая во внимание огромное значение регулятивной и объяснительной роли принципов оперативно-розыскной деятельности, имеет смысл в Законе об ОРД дать нормативное определение принципа данной деятельности. При этом под принципом оперативно-розыскной деятельности следует понимать закрепленную в законе наиболее общую правовую идею оперативно-розыскного характера, выражающую одну из существенных сторон данной деятельности, определяющую оперативно-розыскную форму во всех ее проявлениях и служащую решению ее задач. Исходя из этого ст. 3 Закона об ОРД предлагается изложить в следующей редакции:
«Статья 3. Принципы оперативно-розыскной деятельности
(1) Принципы оперативно-розыскной деятельности – закрепленные в настоящем Законе наиболее общие идеи оперативно-розыскного характера, выражающие одну из существенных сторон данной деятельности, определяющие оперативно-розыскную форму во всех ее проявлениях и служащие решению ее задач.
(2) В редакции действующей статьи 3 Закона об ОРД.
(3) Все нормы настоящего Закона должны соответствовать принципам оперативно-розыскной деятельности.
(4) Ограничение действия принципов оперативно-розыскной деятельности в настоящем Законе допускается только в тех случаях, когда их последовательная реализация вступает в противоречие с задачами оперативно-розыскной деятельности.
(5) Нарушение принципов оперативно-розыскной деятельности представляет существенное нарушение закона и во всех случаях влечет юридическую ничтожность оперативно-розыскных действий и решений».
Согласно закону оперативно-розыскная деятельность основывается на принципах законности, уважения и соблюдения прав и свобод человека и гражданина, конспирации, сочетания гласных и негласных методов и средств (ст. 3 Закона об ОРД)[32].
Принцип законности в оперативно-розыскной деятельности проявляется прежде всего в том, что должностные лица органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, и иные ее участники обязаны точно исполнять положения Конституции и законов Российской Федерации[33]. Действием данного принципа объясняется и то, что законом четко определены цели, задачи и принципы оперативно-розыскной деятельности, круг органов, уполномоченных на ее осуществление, правовое положение ее субъектов, основания, порядок проведения оперативно-розыскных мероприятий[34], урегулированы формы судебного контроля за ограничением при этом конституционных прав граждан, регламентирован порядок и пределы использования результатов оперативно-розыскной деятельности. В соответствии с данным принципом органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, решают задачи, определенные Законом об ОРД, исключительно в пределах своих полномочий, установленных соответствующими законодательными актами Российской Федерации[35].
Принцип законности находится в тесной связи с содержанием всех остальных принципов оперативно-розыскной деятельности. Содержание принципа законности проявляется в соблюдении содержания всех иных принципов оперативно-розыскной деятельности. Именно соблюдение содержания всех принципов оперативно-розыскной деятельности и образует содержание принципа законности. Нарушение принципа законности всегда означает отступление от одного или нескольких иных принципов данной деятельности. И наоборот, нарушение одного или нескольких указанных принципов в то же время представляет собой отступление от принципа законности, а следовательно, и его нарушение.
В связи с отмеченной интегрирующей ролью принципа законности, его системообразующим значением для всей оперативно-розыскной деятельности особое значение приобретает его неукоснительное соблюдение в ходе осуществления данной деятельности. Отступление от принципа законности не может быть ничем оправдано. На тревожное положение с соблюдением принципа законности в оперативно-розыскной деятельности обращал внимание Генеральный прокурор РФ на итоговой (за 2007 г.) коллегии Генпрокуратуры. Из изученных 400 тыс. дел оперативного учета надзирающими прокурорами выявлены нарушения по каждому четвертому. Чаще всего это проявляется в том, что они заводятся и ведутся с нарушением установленных сроков[36].
По этой причине в принципе нельзя согласиться с авторами, допускающими возможность использования в доказывании по уголовным делам результатов оперативно-розыскной деятельности, полученных с нарушением положений Закона об ОРД[37].
При этом возможность использования результатов оперативно-розыскной деятельности, полученных с нарушением Закона об ОРД, в доказывании по уголовным делам оправдывается тем, что указанные нарушения находятся за рамками уголовного процесса и не означают нарушения предусмотренной уголовно-процессуальным законом процедуры получения доказательств (в частности, вещественных доказательств)[38]. Сделанная при этом оговорка о том, что «мы отнюдь не поощряем нарушения принципа законности в оперативно-розыскной деятельности. Каждый факт нарушения закона должен быть установлен, тщательно проанализирован, а виновное лицо (лица) должно быть привлечено к… ответственности»[39], не меняет существа данного взгляда. Его автор по-прежнему считает, что позиция сторонников недопустимости использования в уголовном судопроизводстве результатов оперативно-розыскной деятельности, полученных с нарушением Закона об ОРД[40], является односторонней. Исходя из этого он призывает к недопустимости проявления односторонности, необходимости «обеспечивать осуществление бескомпромиссной и эффективной борьбы с преступностью»[41]. При этом не учитывается то важное обстоятельство, что использование в уголовном процессе результатов ОРД, полученных с отступлением от принципа законности, фактически означает возможность использования в судопроизводстве указанных результатов, полученных в условиях нарушения и всех других принципов оперативно-розыскной деятельности.
Ошибочно осуществлять бескомпромиссную борьбу с преступностью за счет компромисса с принципом законности и другими принципами оперативно-розыскной деятельности. В связи с этим реализация рассмотренного подхода может гарантировать лишь одно – тотальное нарушение в ходе осуществления оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности прав и свобод граждан, но никак не эффективную борьбу с преступностью.
Предлагаемый подход оставляет открытым и немаловажный вопрос, касающийся допустимых пределов нарушения принципа законности в оперативно-розыскной деятельности. Как показывает горький исторический опыт нашей страны, это путь к правовому беспределу. Представляется, что в условиях построения демократического правового государства данный путь не является истинным, и ему нельзя следовать[42].
Допуская возможность использования в уголовном процессе результатов оперативно-розыскной деятельности, полученных с нарушением Закона об ОРД, автор вступает в явное противоречие и с предлагаемым им самим нормативным определением результатов оперативно-розыскной деятельности: «Результатами оперативно-розыскной деятельности являются сведения… полученные органами, осуществляющими эту деятельность, в рамках ведения дел оперативного учета в порядке, предусмотренном Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности» (выделено мною. – Е.Д.)»[43]. Непоследовательно считать результатами оперативно-розыскной деятельности сведения, полученные в порядке, предусмотренном Законом об ОРД, и в то же время допускать, что их правовое значение сохраняется и в случаях нарушения предусмотренного законом порядка их получения. Спрашивается: зачем тогда устанавливать каждый факт нарушения закона в оперативно-розыскной деятельности и за что виновных в таком нарушении привлекать к ответственности (вплоть до уголовной)? Ведь они, следуя приведенной выше рекомендации, освободившись от «одностороннего» подхода, стремились обеспечить «осуществление бескомпромиссной и эффективной борьбы с преступностью».
Судебная практика идет по пути признания недопустимыми результатов оперативно-розыскной деятельности, полученных с нарушением требований Закона об ОРД. Так, решением Судебной коллегии Верховного Суда РФ был отменен оправдательный приговор Оренбургского областного суда по делу Т., обвинявшегося по ч. 3 ст. 159 УК РФ. При обосновании данного решения коллегия отметила, что ход и результаты оперативного эксперимента (оперативно-розыскного мероприятия) не должны признаваться недопустимыми, пока не будет проверен порядок их получения не только в соответствии с нормами УПК РФ, но и в соответствии с Законом об ОРД[44].
Закон регулирует и контроль за оперативно-розыскной деятельностью. В пределах полномочий, определенных Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами и федеральными законами, его осуществляют Президент Российской Федерации, Федеральное Собрание Российской Федерации, Правительство Российской Федерации (ст. 20 Закона об ОРД). Надзор за исполнением законов Российской Федерации органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, возложен на Генерального прокурора Российской Федерации и уполномоченных им прокуроров (ст. 21 Закона об ОРД)[45].
Пронизывает всю оперативно-розыскную деятельность и принцип соблюдения прав и свобод человека и гражданина (ст. 5 Закона об ОРД)[46]. В соответствии с ним не допускается осуществление оперативно-розыскной деятельности для достижения целей и решения задач, не предусмотренных Законом об ОРД.
Лицу, полагающему, что действия органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, привели к нарушению его прав и свобод, предоставлено право обжаловать их в вышестоящий орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность, прокурору или в суд. Предусмотрена и возможность истребования лицом, виновность которого в совершении преступления не доказана в установленном законом порядке, от органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, сведений о полученной о нем информации в пределах, допускаемых требованиями конспирации и исключающих возможность разглашения государственной тайны. Отказ в предоставлении запрошенных сведений или их предоставление не в полном объеме могут быть обжалованы в судебном порядке. При рассмотрении жалобы в суде обязанность доказывать обоснованность отказа в предоставлении лицу сведений, в том числе в полном объеме, возложена на соответствующий орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность.
Проявление принципа соблюдения прав и свобод человека и гражданина представляет собой и положение закона, обязывающее орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность, представить в установленных пределах судье по его требованию оперативно-служебные документы, содержащие информацию о сведениях, в предоставлении которых было отказано заявителю. Реализации указанного принципа служит и регламентация законом порядка хранения материалов, полученных в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении лиц, виновность которых в совершении преступления не доказана в установленном законом порядке. Этой же цели подчинены и ряд запретов, установленных для органов (должностных лиц), осуществляющих оперативно-розыскную деятельность. Так, им запрещается:
проводить оперативно-розыскные мероприятия в интересах какой-либо политической партии, общественного и религиозного объединения;
принимать негласное участие в работе федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления, а также в деятельности зарегистрированных в установленном порядке и не запрещенных политических партий, общественных и религиозных объединений в целях оказания влияния на характер их деятельности;
разглашать сведения, которые затрагивают неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя граждан и которые стали известными в процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий, без согласия граждан, за исключением случаев, предусмотренных федеральными законами.
Сведения, затрагивающие неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя граждан, которые стали известными в процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий, могут быть преданы гласности только с разрешения граждан или в случаях, предусмотренных федеральными законами.
Законом запрещено проведение оперативно-розыскных мероприятий и использование специальных и иных технических средств, предназначенных (разработанных, приспособленных, запрограммированных) для негласного получения информации не уполномоченными на то физическими и юридическими лицами.
Нарушение Закона об ОРД при осуществлении оперативно-розыскной деятельности влечет ответственность, предусмотренную законодательством Российской Федерации. При нарушении органом (должностным лицом), осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, прав и законных интересов физических и юридических лиц вышестоящий орган, прокурор либо судья в соответствии с законодательством Российской Федерации обязаны принять меры по восстановлению данных прав и интересов, возмещению причиненного вреда.
Одной из существенных мер, направленных на обеспечение прав и свобод человека и гражданина, соблюдение законности в оперативно-розыскной деятельности, является введение судебного контроля (вместо предусмотренного прежним Законом об ОРД от 13 марта 1992 г. контроля прокурора)[47] за законностью и обоснованностью ограничения при проведении оперативно-розыскных мероприятий конституционных прав граждан на неприкосновенность жилища, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи (ч. 2 ст. 8 Закона об ОРД).
Крайне важно, что законодатель предусмотрел и правовой механизм реализации данного контроля, включающий основания и судебный порядок рассмотрения материалов об ограничении конституционных прав граждан при проведении оперативно-розыскных мероприятий (ст. 9 Закона об ОРД). Их проведение допускается только по судебному решению и при наличии оснований, предусмотренных Законом об ОРД. Основаниями для проведения данных оперативно-розыскных мероприятий является информация (сведения) о: признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, по которому производство предварительного следствия обязательно; лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших противоправное деяние, по которому производство предварительного следствия обязательно; событиях или действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации.
Для получения разрешения судьи на проведение оперативно-розыскного мероприятия, ограничивающего перечисленные выше конституционные права граждан, один из руководителей органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, выносит мотивированное постановление, которое представляется в суд. Рассмотрение таких материалов должно осуществляться судом, как правило, по месту проведения оперативно-розыскных мероприятий или нахождения органа, ходатайствующего об их проведении. Предусмотрено, что материалы рассматриваются уполномоченным на то судьей единолично и незамедлительно, при этом он не может отказать в их рассмотрении. Судье дано право истребовать от органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, иные материалы, касающиеся оснований для проведения оперативно-розыскных мероприятий (за исключением данных о лицах, внедренных в организованные преступные группы, о штатных негласных сотрудниках органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, и о лицах, оказывающих им содействие на конфиденциальной основе, об организации и о тактике проведения оперативно-розыскных мероприятий), если представленные материалы недостаточны для принятия решения.
Решение судьи по результатам рассмотрения представленных материалов, разрешающее проведение соответствующего оперативно-розыскного мероприятия или отказывающее в его проведении, должно приниматься в форме мотивированного постановления, которое, будучи заверенным печатью, выдается инициатору проведения данного мероприятия вместе с представленными им материалами. Срок действия вынесенного судьей постановления исчисляется в сутках со дня его вынесения и не может превышать шести месяцев, если иное не указано в самом постановлении. Разрешены в законе и вопросы, связанные с продлением срока действия постановления судьи, порядком обжалования отказа судьи в проведении оперативно-розыскного мероприятия (ч.ч. 5, 6 ст. 9 Закона об ОРД). Принимая во внимание реалии жизни, законом регламентированы условия и порядок проведения оперативно-розыскных мероприятий в случаях, не терпящих отлагательства и могущих привести к тяжким последствиям (ч. 3, 4 ст. 8 Закона об ОРД).
Законодатель дал исчерпывающий перечень органов, которые уполномочены осуществлять оперативно-розыскную деятельность на территории Российской Федерации. В него входят оперативные подразделения: органов внутренних дел Российской Федерации; органов Федеральной службы безопасности; федеральных органов государственной охраны; органов Пограничной службы Российской Федерации, таможенных органов Российской Федерации; Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков; Службы внешней разведки Российской Федерации, Министерства юстиции Российской Федерации (ч. 1 ст. 13 Закона об ОРД).
Законом установлено, что оперативные подразделения органов внешней разведки Министерства обороны Российской Федерации могут проводить оперативно-розыскные мероприятия только в целях обеспечения безопасности указанного органа внешней разведки и в случае если проведение этих мероприятий не затрагивает полномочий других органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность.
Перечень органов, уполномоченных осуществлять оперативно-розыскную деятельность, может быть изменен и дополнен только федеральным законом. Подтверждением стремления законодателя ограничить круг субъектов, полномочных проводить оперативно-розыскную деятельность, служит положение Закона Российской Федерации от 11 марта 1992 г. «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации», в соответствии с которым граждане, занимающиеся частной детективной деятельностью, не вправе осуществлять какие-либо оперативно-розыскные действия, отнесенные законом к исключительной компетенции органов дознания (ч. 3 ст. 1)[48]. Круг оперативных подразделений, правомочных вести оперативно-розыскную деятельность, их полномочия, структура и организация работы определяются руководителями органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность.
На органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, законом возложены следующие обязанности:
принимать в пределах своих полномочий все необходимые меры по защите конституционных прав и свобод человека и гражданина, собственности, а также по обеспечению безопасности общества и государства;
исполнять в пределах своих полномочий поручения в письменной форме органов расследования, следователя, указания прокурора и решения суда о проведении оперативно-розыскных мероприятий по уголовным делам, принятым ими к производству;
выполнять на основе и в порядке, предусмотренных международными договорами Российской Федерации, запросы соответствующих международных правоохранительных организаций, правоохранительных органов и специальных служб иностранных государств;
информировать другие органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность на территории Российской Федерации, о ставших им известными фактах противоправной деятельности, относящихся к компетенции этих органов, и оказывать этим органам необходимую помощь;
соблюдать правила конспирации при осуществлении оперативно-розыскной деятельности;
содействовать обеспечению в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, безопасности и сохранности имущества своих сотрудников, лиц, оказывающих содействие органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, участников уголовного судопроизводства, а также членов семей и близких указанных лиц от преступных посягательств (ст. 14 Закона об ОРД).
Для решения задач, возложенных на органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, им предоставлены следующие права:
проводить гласно и негласно оперативно-розыскные мероприятия, предусмотренные Законом об ОРД, производить при их проведении изъятие предметов, материалов и сообщений, а также прерывать предоставление услуг связи в случае возникновения непосредственной угрозы жизни и здоровью лица, а также угрозы государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации;
устанавливать на безвозмездной либо возмездной основе отношения сотрудничества с лицами, изъявившими согласие оказывать содействие на конфиденциальной основе органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность;
использовать в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий по договору или устному соглашению служебные помещения, имущество предприятий, учреждений, организаций, воинских частей, а также жилые и нежилые помещения, транспортные средства и иное имущество частных лиц;
использовать в целях конспирации документы, зашифровывающие личность должностных лиц, ведомственную принадлежность предприятий, учреждений, организаций, подразделений, помещений и транспортных средств органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, а также личность граждан, оказывающих им содействие на конфиденциальной основе;
создавать в установленном законодательством Российской Федерации порядке предприятия, учреждения, организации и подразделения (ст. 15 Закона об ОРД).
В процессе осуществления оперативно-розыскной деятельности могут проводиться следующие оперативно-розыскные мероприятия: опрос; наведение справок; сбор образцов для сравнительного исследования; проверочная закупка; исследование предметов и документов; наблюдение; отождествление личности; обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств; контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений; прослушивание телефонных переговоров; снятие информации с технических каналов связи; оперативное внедрение; контролируемая поставка; оперативный эксперимент (ч. 1 ст. 6 Закона об ОРД)[49]. Указанный перечень оперативно-розыскных мероприятий может быть изменен или дополнен только федеральным законом.
При проведении оперативно-розыскных мероприятий допускается использование информационных систем, видео- и аудиозаписи, кино- и фотосъемки, а также других технических и иных средств, не наносящих ущерба жизни и здоровью людей и не причиняющих вреда окружающей среде.
Законом установлено, что оперативно-розыскные мероприятия, связанные с контролем почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, прослушиванием телефонных переговоров с подключением к стационарной аппаратуре предприятий, учреждений и организаций независимо от форм собственности, физических и юридических лиц, предоставляющих услуги и средства связи, со снятием информации с технических каналов связи, проводятся с использованием оперативно-технических сил и средств органов федеральной службы безопасности, органов внутренних дел и органов по контролю за оборотом наркотических и психотропных веществ в порядке, определяемом межведомственными нормативными актами или соглашениями между органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность.
Должностные лица органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, решают ее задачи путем личного участия в организации и проведении оперативно-розыскных мероприятий. При этом они могут использовать помощь должностных лиц и специалистов, обладающих специальными познаниями в области науки, техники, искусства или ремесла, а также отдельных граждан с их согласия на гласной и негласной основе.
Проведение оперативно-розыскных мероприятий и использование специальных и иных технических средств, предназначенных (разработанных, приспособленных, запрограммированных) для негласного получения информации, не уполномоченными Законом об ОРД физическими и юридическими лицами запрещено.
Согласно закону законные требования должностных лиц органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, обязательны для исполнения юридическими и физическими лицами. Неисполнение данных требований либо воспрепятствование законному осуществлению оперативно-розыскной деятельности влекут ответственность, предусмотренную законодательством Российской Федерации (ч. 2, 3 ст. 15 Закона об ОРД).
Важной гарантией законности и обоснованности оперативно-розыскной деятельности, соблюдения при ее осуществлении прав и свобод человека и гражданина выступает регламентация оснований проведения оперативно-розыскных мероприятий. Законом установлены следующие основания для проведения оперативно-розыскных мероприятий:
1. Наличие возбужденного уголовного дела.
2. Ставшие известными органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, сведения:
1) о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, а также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела;
2) о событиях или действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации;
3) о лицах, скрывающихся от органов дознания, следствия и суда или уклоняющихся от уголовного наказания;
4) о лицах, без вести пропавших, и об обнаружении неопознанных трупов.
3. Поручения следователя, органа дознания, указания прокурора или определения суда по уголовным делам, находящимся в их производстве.
4. Запросы других органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, по основаниям, указанным в настоящей статье.
5. Постановление о применении мер безопасности в отношении защищаемых лиц, осуществляемых уполномоченными на то государственными органами в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации.
6. Запросы международных правоохранительных организаций и правоохранительных органов иностранных государств в соответствии с международными договорами Российской Федерации (ч. 1 ст. 7 Закона об ОРД).
Следует отметить, что именуемые в пп. 1, 3–6 ч. 1 ст. 7 Закона об ОРД основания для проведения оперативно-розыскных мероприятий весьма спорно рассматривать в качестве таковых. Более правильно их было бы отнести к условиям проведения оперативно-розыскных мероприятий. Основаниями для проведения указанных мероприятий всегда являются соответствующие сведения (оперативные доказательства). Именно через них оперативные работники поддерживают связь с обстоятельствами и фактами, имеющими значение для правильного решения задач оперативно-розыскной деятельности. Поручения органов расследования, указания прокурора, запросы органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, международных правоохранительных органов не могут рассматриваться в качестве оснований для проведения указанных мероприятий в силу того, что все они сами по себе должны быть обоснованными, сделанными при наличии к тому соответствующих сведений (данных). Наличие поручений, указаний, запросов еще не свидетельствует об их обоснованности, равно как, например, наличие возбужденного уголовного дела автоматически не порождает оснований для проведения по нему оперативно-розыскных мероприятий. Таким образом, основания для проведения оперативно-розыскных мероприятий фактически закреплены лишь в пп. 1–4 ч. 1 ст. 7 Закона об ОРД, где в качестве таковых законодатель регламентирует соответствующие сведения.
Закон предусматривает возможность проведения оперативно-розыскных мероприятий и в целях сбора данных, необходимых для принятия следующих решений:
о допуске к сведениям, составляющим государственную тайну;
о допуске к работам, связанным с эксплуатацией объектов, представляющих повышенную опасность для жизни и здоровья людей, а также для окружающей среды;
о допуске к участию в оперативно-розыскной деятельности или о доступе к материалам, полученным в результате ее осуществления;
об установлении или о поддержании с лицом отношений сотрудничества при подготовке и проведении оперативно-розыскных мероприятий;
по обеспечению безопасности органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность;
о выдаче разрешений на частную детективную и охранную деятельность (ч. 2 ст. 7 Закона об ОРД).
Исходя из того, что проведение оперативно-розыскных мероприятий связано с ограничением конституционных прав и свобод граждан, законодатель ввел ряд условий, которые должны соблюдаться при осуществлении некоторых из них. Так, проверочная закупка или контролируемая поставка предметов, веществ и продукции, свободная реализация которых запрещена либо оборот которых ограничен, а также оперативный эксперимент или оперативное внедрение должностных лиц органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, а равно лиц, оказывающих им содействие, должны проводиться на основании постановления, утвержденного руководителем органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность. Условия проведения оперативного эксперимента в законе сформулированы в виде целей, на достижение которых он должен быть направлен. Его можно проводить только для выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия тяжких преступлений, выявления и установления лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших (ч. 7–8 ст. 8 Закона об ОРД).
Проведение таких оперативно-розыскных мероприятий, как обследование помещений, зданий сооружений, участков местности и транспортных средств, контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, прослушивание телефонных переговоров, снятие информации с технических каналов связи, запрещается с целью сбора данных, необходимых для принятия решений, связанных с допуском граждан к определенным видам информации, работ и деятельности. Так, перечисленные оперативно-розыскные мероприятия не могут проводиться для сбора сведений, необходимых для принятия решений: о допуске к сведениям, составляющим государственную тайну; о допуске к определенным видам работ; о допуске к участию в оперативно-розыскной деятельности или материалам, полученным в результате ее осуществления; об установлении или поддержании с лицом отношений сотрудничества при подготовке и проведении оперативно-розыскных мероприятий; о выдаче разрешения на частную детективную и охранную деятельность (ч. 9 ст. 8 Закона об ОРД). При условии, что указанные оперативно-розыскные мероприятия направлены на обеспечение безопасности органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, и наличии в письменной форме согласия граждан на их проведение, они могут осуществляться без судебного решения (ч. 10 ст. 8 Закона об ОРД).
Для информационного обеспечения и документирования оперативно-розыскной деятельности закон допускает создание и использование информационных систем, а также заведение дел оперативного учета. Дела оперативного учета могут заводиться только при наличии оснований, предусмотренных пп. 1–6 ч. 1 ст. 7 Закона об ОРД и в целях собирания и систематизации сведений, проверки и оценки результатов оперативно-розыскной деятельности, а также принятия на их основе соответствующих решений органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность. Таким образом, посредством конкретизации целей заведения дел оперативного учета в самых общих чертах осуществлено законодательное структурирование познавательной стороны оперативно-розыскной деятельности, выделены такие относительно самостоятельные ее части, как собирание, проверка и оценка оперативных данных, что является шагом вперед в направлении целостного правового регулирования.
Законом установлено, что перечень дел оперативного учета, порядок их ведения определяются нормативными актами органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность. Важной гарантией, направленной на защиту личности, является положение закона, в соответствии с которым факт заведения дела оперативного учета не может являться основанием для ограничения конституционных прав и свобод, законных интересов человека и гражданина. Дело оперативного учета подлежит прекращению в случаях решения задач оперативно-розыскной деятельности, а также установления обстоятельств, свидетельствующих об объективной невозможности их решения (ч. 3–5 ст. 10 Закона об ОРД).
Участие граждан в оперативно-розыскной деятельности может осуществляться в форме их содействия органам, ведущим оперативно-розыскную деятельность. В целях исключения тотального вовлечения граждан в оперативно-розыскную деятельность законом установлено, что к подготовке или проведению оперативно-розыскных мероприятий могут привлекаться отдельные лица с их согласия с сохранением по их желанию конфиденциальности такого содействия, в том числе по контракту (ч. 1 ст. 17 Закона об ОРД). Контракты могут заключаться органами, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, с совершеннолетними дееспособными лицами независимо от их гражданства, национальности, пола, имущественного, должностного и социального происхождения, образования, принадлежности к общественным объединениям, отношения к религии и политических убеждений. Запрещено привлекать к конфиденциальному содействию по контракту депутатов, судей, прокуроров, адвокатов, священнослужителей и полномочных представителей официально зарегистрированных религиозных объединений (ч. 3 ст. 17 Закона об ОРД).
Согласно закону лица, содействующие органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, находятся под защитой государства. Тем из них, которые осуществляют такое содействие на контрактной основе, государство гарантирует выполнение своих обязательств, предусмотренных контрактом, включая правовую защиту, связанную с правомерным выполнением ими общественного долга или возложенных на них обязанностей. Предусмотрены и иные меры, направленные на социальную и правовую защиту граждан, содействующих органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность. Так, лица, сотрудничающие с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, либо оказывающие им помощь в раскрытии преступлений или установлении лиц, их совершивших, могут получать вознаграждение и другие выплаты, которые налогом не облагаются и в декларации о доходах не указываются. Время сотрудничества граждан по контракту с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность в качестве основного рода занятий, включается в их трудовой стаж. Данные лица имеют право на пенсионное обеспечение в соответствии с законодательством Российской Федерации (ст. 18 Закона об ОРД).
Преступления, а также события или действия, создающие угрозу безопасности Российской Федерации, чаще всего подготавливаются и совершаются тайно с применением негласных методов и средств, а лица, скрывающиеся от органов дознания, следствия и суда, уклоняющиеся от уголовного наказания, предпочитают не афишировать свои действия. Поэтому задачи, стоящие перед оперативно-розыскной деятельностью, связанные с выявлением, предупреждением, пресечением и раскрытием преступлений, добыванием информации о событиях или действиях, создающих угрозу безопасности Российской Федерации, розыском лиц, скрывающихся от уголовного преследования, не могут быть решены без адекватного реагирования – использования органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, конспирации, гласных и негласных методов и средств. Исходя из этого законодатель закрепил в качестве принципов оперативно-розыскной деятельности конспирацию, сочетание гласных и негласных методов и средств.
Указанные принципы реализуются в различных правовых формах. Так, согласно закону оперативно-розыскные мероприятия могут производиться как гласно, так и негласно. Действием принципа конспирации обусловлено положение, в соответствии с которым по желанию граждан содействие, оказываемое ими органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, может носить конфиденциальный характер. Конфиденциальность такого содействия, сохранение в тайне методов и средств, используемых в оперативно-розыскной деятельности, обеспечивается и нормами закона, направленными на защиту сведений об органах, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, и лицах, оказывающих содействие данным органам на конфиденциальной основе. В соответствии с ним сведения об используемых или использованных при проведении негласных оперативно-розыскных мероприятий силах, средствах, источниках, методах, планах и результатах оперативно-розыскной деятельности, о лицах, внедренных в организованные преступные группы, о штатных негласных сотрудниках органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, и о лицах, оказывающих им содействие на конфиденциальной основе, а также об организации и о тактике проведения оперативно-розыскных мероприятий составляют государственную тайну и подлежат рассекречиванию только на основании постановления руководителя органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность (ч. 1 ст. 12 Закона об ОРД)[50].
Сведения о лицах, внедренных в организованные преступные группы, о штатных негласных сотрудниках органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, а также о лицах, оказывающих или оказывавших им содействие на конфиденциальной основе, допускается лишь с их согласия в письменной форме и в случаях, предусмотренных федеральными законами (ч. 2 ст. 12 Закона об ОРД). В качестве такого случая закон рассматривает представление сведений о данных лицах прокурору в связи с необходимостью их привлечения к уголовной ответственности. На обеспечение конспиративного характера оперативно-розыскной деятельности направлено и положение, в соответствии с которым сведения об организации, о тактике, методах и средствах ее осуществления исключены из предмета прокурорского надзора (ч. 3 ст. 21 Закона об ОРД).
Защите сведений об органах, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, и лицах, оказывающих им содействие на конфиденциальной основе, служит и установленный законом порядок хранения судебного решения на право проведения оперативно-розыскного мероприятия, материалов, послуживших основанием для принятия такого решения, и представления оперативно-служебных документов, отражающих результаты оперативно-розыскной деятельности, органам расследования, прокурору, судье, в производстве которых находится уголовное дело, другим органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность (ч. 3, 4 ст. 12 Закона об ОРД).
Принимая во внимание, что результаты оперативно-розыскной деятельности, как правило, существенным образом затрагивают интересы личности, общества и государства, законодатель регламентировал вопросы, связанные с их представлением и использованием в уголовном судопроизводстве. Предусмотрены следующие формы использования данных результатов: в оперативно-розыскной деятельности; для подготовки и осуществления следственных и судебных действий; в качестве поводов и оснований для возбуждения уголовного дела; в доказывании по уголовным делам; для решения вопросов о допуске граждан к отдельным видам деятельности (ст. 11 Закона об ОРД).
Действующее законодательство об оперативно-розыскной деятельности далеко от совершенства. В первую очередь это относится к Закону об ОРД. Как всякий закон переходного периода, обусловленный противоречивостью, глубиной, скоротечностью этапа развития, на котором находится наша страна, он страдает недостатками, нуждается в развитии и совершенствовании. Так, в нем следовало более четко определить правовое положение властных участников оперативно-розыскной деятельности, и прежде всего оперативных работников, пределы их полномочий при принятии соответствующих оперативных решений.
Нуждается в развитии и регулирование сердцевины всей оперативно-розыскной деятельности – оперативного доказывания, образующих его частей, которые в своей совокупности исполняют роль правового механизма реализации всего законодательства об оперативно-розыскной деятельности. Именно отсутствием в законе целостного, системного регулирования оперативно-розыскной деятельности в развитии, начиная с простейших, бедных по своему содержанию форм и заканчивая зрелыми, высшими, переходящими в иные качества формами, обусловлено несовершенство правового регулирования оперативно-розыскной деятельности.
Прежде всего это касается законодательного определения содержания и формы сведений (оперативных доказательств), на основе которых решаются задачи, стоящие перед этим видом деятельности. Оперативные доказательства лежат в основе всех решений, принимаемых в ходе оперативно-розыскной деятельности, в том числе тех, которые направлены на ограничение конституционных прав и свобод личности. Содержание и форма оперативных доказательств не только напрямую влияют на реализацию участниками оперативно-розыскной деятельности своих прав и обязанностей, но и эффективность защиты личности, общества и государства от преступных посягательств, обеспечение их безопасности. От их точности и полноты (доброкачественности) в значительной мере зависят законность и обоснованность оперативных решений, успешное решение задач данной деятельности.
Предложение о необходимости урегулирования в законе содержания и формы результатов оперативно-розыскной деятельности нами неоднократно высказывалось и ранее[51]. Законодатель пошел по указанному пути, но сделал это не в Законе об ОРД, а в УПК РФ (п. 361 ст. 5). Такое решение вызывает возражение. Нормативное определение результатов оперативно-розыскной деятельности – предмет регулирования законодательства об оперативно-розыскной деятельности, а не УПК РФ.
Согласно УПК РФ под результатами оперативно-розыскной деятельности понимаются сведения, полученные в соответствии с федеральным законом об оперативно-розыскной деятельности, о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного преступления, лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших преступление и скрывшихся от органов дознания, следствия или суда. Такое определение результатов оперативно-розыскной деятельности не согласуется с задачами, стоящими перед данным видом деятельности (ст. 2 Закона об ОРД). За его пределами оказываются сведения, необходимые для решения задач по добыванию информации о событиях или действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации.
Рассматриваемое определение не в полной мере отражает и динамику появления оперативно значимых сведений, реального процесса их формирования, происходящего при проведении оперативно-розыскных мероприятий. Отсутствует в нем и указание на ту роль, которую указанные сведения играют в процессе установления наличия или отсутствия обстоятельств, имеющих значение для данной деятельности, и решении стоящих перед ней задач.
Ранее нормативное определение результатов оперативно-розыскной деятельности было дано в п. 1 Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю, прокурору или в суд[52]. И хотя оно не содержало отмеченного недостатка присущего УПК РФ, и это определение результатов оперативно-розыскной деятельности было не полным. За его пределами оказывались сведения о фактах и обстоятельствах, не входящих в предмет доказывания по уголовному делу, но необходимых для правильной проверки и оценки доказательств, сформированных на основе результатов оперативно-розыскной деятельности. Не обладая сведениями о данных фактах и обстоятельствах, невозможно на основе результатов оперативно-розыскной деятельности сформировать доброкачественные доказательства. Так, например, без знания обстановки, в которой происходило восприятие при проведении оперативно-розыскного мероприятия обстоятельств и фактов, имеющих значение для уголовного дела, в процессе доказывания возникнут проблемы с проверкой достоверности доказательств, сформированных на основе указанных результатов оперативно-розыскной деятельности.
Данное в Инструкции определение результатов оперативно-розыскной деятельности не согласовывалось и с содержанием ряда закрепленных в ней положений, в частности с требованиями, закрепленными в п. 7 и ч. 3 п. 18, устанавливающими необходимость представления органам расследования прокурору или в суд данных, позволяющих проверить в условиях судопроизводства доказательства, сформированные на основе результатов оперативно-розыскной деятельности, а также информацию о времени, месте и обстоятельствах изъятия в ходе оперативно-розыскной деятельности предметов и документов, получения видео- и аудиозаписей, кино- и фотоматериалов, копий, слепков, об индивидуальных признаках указанных предметов и документов.
Под результатами оперативно-розыскной деятельности представляется более правильным понимать сведения, при формировании и на основе которых властные субъекты оперативно-розыскной деятельности в порядке, определенном Законом об ОРД и ведомственными нормативными актами, устанавливают наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для решения задач, стоящих перед данной деятельностью, формирования на их основе доказательств в уголовном судопроизводстве. С учетом вышеизложенного имеет смысл дополнить Закон об ОРД ст. 9.1, изложив ее в следующей редакции:
«Статья 9.1. Результаты оперативно-розыскной деятельности
Результаты оперативно-розыскной деятельности – сведения, при формировании и на основе которых властные субъекты оперативно-розыскной деятельности в порядке, определенном настоящим Федеральным законом и ведомственными нормативными актами, устанавливают наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для решения задач, стоящих перед данной деятельностью, и формирования на их основе доказательств в уголовном судопроизводстве».
Нельзя согласиться с предложением о включении в определение понятия результатов оперативно-розыскной деятельности требований «достаточной полноты и проверенности»[53]. Термин «достаточная полнота» неприемлем для характеристики результатов оперативно-розыскной деятельности в силу его неопределенности. Что касается необходимости проверки в рамках оперативно-розыскной деятельности ее результатов, то с этим следует согласиться, но с одной существенной оговоркой. Данное требование не всегда может быть распространено на результаты оперативно-розыскной деятельности, представляемые в уголовное судопроизводство. Достаточно распространенными на практике являются ситуации, когда отсрочка представления указанных результатов в уголовный процесс, обусловленная их проверкой, может привести к утрате актуальности данных результатов для уголовного судопроизводства. Исходя из этого указанное требование в нормативное определение результатов оперативно-розыскной деятельности включать нецелесообразно.
В законе имеет смысл прямо указать и на необходимость полного и точного отражения в оперативно-служебных документах сведений о фактах и обстоятельствах, имеющих значение для оперативно-розыскной деятельности (оперативных доказательств), сформированных в ходе проведения соответствующих мероприятий.
В более детальном правовом регулировании нуждается первая часть оперативного доказывания, связанная со способами формирования оперативных доказательств. Речь идет о необходимости закрепления в законе не только перечня оперативно-розыскных мероприятий (ст. 6 Закона об ОРД), но и регламентации каждого из них с точки зрения целей, оснований, участников, условий и порядка проведения[54].
Особо пристального внимания требует правовое упорядочение процесса оперативного доказывания, и в частности его частей, касающихся проверки и оценки оперативных доказательств. Эти части оперативного доказывания в настоящее время фактически оказались за пределами правового регулирования, что не способствует целостному регулированию оперативного доказывания, единообразному пониманию его на практике и в конечном счете снижает эффективность всей оперативно-розыскной деятельности.
Придание целостного регулирования всему оперативному процессу требует правового упорядочения не только оперативно-розыскных мероприятий, но и всех остальных его частей – проверки оперативных данных и их оценки. Дело в том, что сведения, полученные в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий, нужны не сами по себе. Они должны быть надлежащим образом проверены, прежде чем будут использованы в качестве оснований для принятия соответствующих оперативных решений. В противном случае предлагаемое законодательное регулирование лишь одних оперативно-розыскных мероприятий не даст желаемого результата и не приведет к устранению существующих пробелов в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности».
Указанные части оперативно-розыскной деятельности существуют в реальности. Неразвитость их законодательного регулирования не позволяет оперативным работникам получить целостного, а следовательно, и правильного представления обо всем оперативном процессе. При осуществлении оперативно-розыскной деятельности они испытывают значительные трудности при установлении и использовании связей между образующими ее частями, закономерностями их развития в ходе получения сведений, имеющих значение для оперативно-розыскной деятельности, их проверки и оценки (принятия на их основе соответствующих оперативных решений). Это ведет к необоснованному расширению усмотрения в оперативно-розыскной деятельности, возможности использования недоброкачественных оперативных данных и, как следствие, увеличению риска принятия на их основе незаконных и необоснованных оперативных решений.
Исходя из этого предлагается дополнить Закон об ОРД ст. 9.2 следующего содержания:
«Статья 9.2. Проверка сведений, имеющих значение для решения задач оперативно-розыскной деятельности
Сведения, имеющие значение для решения задач оперативно-розыскной деятельности, формируемые в ходе оперативно-розыскных мероприятий, подлежат проверке путем их анализа и синтеза, сопоставления между собой, проведения новых оперативно-розыскных мероприятий».
Предлагаемое дополнение закона будет прямо нацеливать оперативных работников на необходимость проверки сведений, имеющих значение для оперативно-розыскной деятельности, уже в процессе их формирования и указывать на те способы проверки, которые должны использоваться. Реализация данного предложения будет способствовать добыванию качественной информации необходимой для решения задач оперативно-розыскной деятельности (включая информацию о событиях и действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации, которая приобретает существенное значение в процессе принятия политических решений). Включение в закон предлагаемого дополнения создаст необходимые предпосылки для принятия на практике оперативных решений, основанных на доброкачественных оперативных данных.
Недостаток законодательного регулирования завершающей части оперативного доказывания может быть восполнен путем дополнения Закона об ОРД ст. 9.3 следующего содержания:
«Статья 9.3. Оценка сведений, имеющих значение для решения задач оперативно-розыскной деятельности
Должностные лица органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, принимая в пределах своей компетенции оперативные решения, оценивают сведения, имеющие значение для решения задач оперативно-розыскной деятельности, по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся проверенных сведений, руководствуясь законом и правосознанием».
Такое дополнение закона станет логическим завершением целостного законодательного регулирования всей оперативно-розыскной деятельности. Представляется крайне важным, что в нем содержится указание не только на способ оценки оперативной информации, но и критерии, которыми при этом должны руководствоваться на практике властные субъекты оперативно-розыскной деятельности, принимая соответствующие оперативные решения. Введение в закон предложенной нормы имеет существенное практическое значение. Законодательное регулирование оценки оперативных данных, которая образует основу всех принимаемых оперативных решений, будет способствовать соблюдению принципа законности при принятии оперативных решений, усилит правовые гарантии защиты личности, общества и государства от преступных посягательств, повысит эффективность всей оперативно-розыскной деятельности.
Требует совершенствования и правовое регулирование комплекса вопросов, связанных с принятием решения о представлении результатов ОРД в уголовный процесс[55]. Согласно ч. 3 ст. 11 Закона об ОРД оно осуществляется на основании постановления руководителя органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность. Такой порядок представляется небесспорным и вызывает возражения. Было бы логичнее, если бы данное решение принималось соответствующим оперативным работником, ведущим дело оперативного учета[56]. Детальное обоснование этого предложения будет изложено в четвертом параграфе третьей главы настоящей работы.
Представляется целесообразным дополнить ст. 22 Закона об ОРД после слов: «…и проведении оперативно-розыскных мероприятий» – текстом следующего содержания: «…проверке их результатов, заведении дел оперативного учета и принятии иных оперативных решений, предусмотренных настоящим Законом».
Предлагаемое дополнение будет способствовать осуществлению эффективного ведомственного контроля за соблюдением законности организации и проведения не только оперативно-розыскных мероприятий, но и проверкой их результатов, принимаемых на их основе оперативных решений. Принятие указанного дополнения необходимо в связи с тем, что значительная часть принимаемых в ходе оперативно-розыскной деятельности решений связана с ограничением прав и свобод граждан.
Учитывая предложенные изменения и дополнения Закона об ОРД, соответствующие коррективы должны быть внесены и в Инструкцию о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд.
Существует еще одна проблема, по которой до настоящего времени отсутствует надлежащее решение в теории, законодательстве и на практике. Она напрямую касается комплекса проблем, связанных как с использованием результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании, так и с повышением эффективности всей оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности. Речь идет о допустимости и возможных пределах ознакомления следователя до возбуждения уголовного дела с информацией, содержащейся в делах оперативного учета, его участия в оперативно-розыскной деятельности, и в частности в планировании оперативно-розыскных мероприятий, консультировании работников оперативных подразделений по вопросам их проведения, закрепления и перспектив последующего использования результатов ОРД в уголовном процессе, правовой оценки материалов дел оперативного учета.
Что касается ознакомления следователя с материалами дел оперативного учета, то специалисты считают необходимым и полезным такое ознакомление. Эмпирические исследования в этой области свидетельствуют, что подавляющее большинство следователей и достаточное количество оперативных работников высказываются за необходимость ознакомления следователя со всеми материалами ОРД. Так, по данным И.Я. Дубинского, «за» высказались 98,7 % следователей и 71,4 % оперативных работников, Д.И. Беднякова – 81 и 64 %[57]. По данным А. Попова за необходимость ознакомления следователя со всеми материалами ОРД высказались 78,2 % следователей и 56,3 % оперативных работников.
Относительно участия следователя в оперативно-розыскной деятельности высказана точка зрения, согласно которой следователь (дознаватель) не вправе принимать непосредственное участие в оперативно-розыскных мероприятиях. Она обосновывается тем, что следователь, во-первых, не является субъектом оперативно-розыскной деятельности и, во-вторых, в противном случае он должен быть допрошен в качестве свидетеля, что служит обстоятельством, исключающим его участие в производстве по уголовному делу[58]. Представляется, что это правильная точка зрения. В связи с этим критического отношения заслуживает позиция А. Попова, полагающего, что ознакомление следователя с оперативной информацией ни в коей мере не влияет на его объективность, не может сказаться на формировании его внутреннего убеждения при производстве по уголовному делу[59].
Ю.П. Гармаев поступает непоследовательно: отступает от своей первоначальной позиции, когда не исключает участия следователя в планировании оперативно-розыскных мероприятий, консультировании оперативных работников по вопросам их проведения, закрепления, перспектив последующего использования и т. д. При этом он ссылается на то, что следователям на практике очень часто приходится буквально самим готовить проекты соответствующих оперативных документов, поскольку лица, уполномоченные к их подписанию, далеко не всегда способны их грамотно составить[60].
Отсутствие надлежащей юридической подготовки у оперативных работников не может служить оправданием для смешения оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности. Тем более что наличие правовых знаний должно являться одним из обязательных критериев их допуска к ведению оперативно-розыскной деятельности. Низкий уровень правовых знаний не позволит им прежде всего надлежащим образом решать задачи, стоящие перед оперативно-розыскной деятельностью, осуществлять ее эффективно[61], соблюдать принцип законности и другие принципы при ведении дел оперативного учета.
В Законе об ОРД и УПК РФ следует урегулировать вопросы допуска следователей к оценке материалов по делам оперативного учета, правового значения данной оценки. Следователю, привлекавшемуся к такой оценке, должно быть запрещено возбуждать соответствующие уголовные дела (которым предшествовало ведение дел оперативного учета), принимать их к своему производству и участвовать в их расследовании. Пока вопросы допуска следователей к правовой оценке дел оперативного учета не получили надлежащего законодательного регулирования, имеет смысл в УПК РФ сформулировать соответствующий запрет для следователя. Он может быть осуществлен путем дополнения ст. 38 УПК РФ ч. 2 следующего содержания:
«Следователь, привлекавшийся к правовой оценке материалов дела оперативного учета, не вправе возбуждать по этим материалам уголовные дела, принимать их к своему производству и участвовать в их расследовании».