Они пересекли холл, и вышли на крытую площадку заднего двора. Металлические трубы, поддерживающие навес, были увиты цветущими дикими розами. Веранда была обставлена плетёной мебелью. На столе был разложен чайный сервиз на четверых.
– Утром нужно пить чай, – сказала Элоиза, заботливо разливая готовый напиток из фарфорового чайника. – Я уверена, что утром вы завтракаете этой модной пластмассовой едой. А запиваете эту отраву, черт знает чем.
– Элоиза, я начинаю завидовать Эдгару, – улыбнулся Нил. – Это от твоей заботы он в прекрасной форме.
– Да, конечно, – она строго посмотрела на юношу. – Только в том случае, когда я успеваю вытащить у него изо рта полуфабрикаты, которые он каждый вечер приносит с собой и прячет. А утром ест их на ходу, собираясь на работу.
– Оставьте мои косточки в покое, – запротестовал Эдгар.
– Кто же о тебе заботится, дорогой Нил? – поинтересовалась Элоиза. – Адам, розовое варенье очень ароматное, попробуйте. Я уверена, вы оба последний раз его ели в детстве.
– Да, вы правы, графиня, – подтвердил Адам, перекладывая на тарелку почти половину вазы.
Он намазал большой ломоть хлеба маслом и раскрыл рот, чтобы откусить, но заметив строгий взгляд Нила, поспешно положил его на тарелку. Разрезав бутерброд на мелкие части, Адам стал размеренно поглощать ломтики, запивая каждый кусок глотком чая. Он хотел похвалить еду, но посмотрев ещё раз на Нила, вспомнил, что рот забит едой, и передумал. Нил заметив, его замешательство, понял, что он собирался сделать. Он незаметно покачал головой и улыбнулся. Адам подмигнул другу, продолжая набивать рот.
– Я давно сам о себе забочусь, Элоиз, – продолжил разговор Нил. – Это уже вошло в привычку. А теперь ещё прибавился Адам, и мне приятно ухаживать за нами обоими.
– Он очень вкусно готовит, – вставил Адам.
– Приятно слышать, что у вас всё хорошо, – откликнулся Эдгар.