Отключив воду, я вытянулась в позе ласточки и, дотянувшись до белоснежного полотенца, сорвала его с крючка и поднесла к лицу. Вдыхая аромат ванили, осторожными кроткими движениями я прислоняла полотенце к обожжённой коже своего загорелого лица до тех пор, пока оно не впитало влагу. Ловко обмотав мокрое тело, я вышла из душа, направляясь к зеркалу. Крупные капли воды, стекая со светлых волос, одна за другой падали на плечи и, соединившись, маленькими ручейками стекали вниз по загорелой коже, исчезая в махровом полотенце. Я посмотрела на себя в зеркало. С загаром сегодня переборщила. Нос покраснел. Непременно облезет! Веснушки стали темнее и ещё заметнее. Какой ужас!
Сняв с полки сухое полотенце, я обмотала им голову, соорудив тюрбан. Выдавив из тюбика дозу спасающего после загара крема, осторожными движениями принялась втирать его в лицо, как вдруг краем глаза заметила движение за спиной. Скользя взглядом по отражённой в зеркале стеклянной стене ванной комнаты, я увидела объект своего внимания. Застыв у входной двери, на меня смотрел Торстен. Задержав взгляд на несколько секунд, я переключила внимание на свою раскрасневшуюся физиономию, продолжив втирать крем. "Вот чертяга! И давно это он за мной наблюдает?! Я же просила выйти!"
Закончив с кремом, я, не отворачиваясь от зеркала, перевела взгляд на Торстена. Он всё ещё смотрел на меня. Одним движением руки я сбросила нелепый тюрбан с головы, освободив влажные волосы, которые тут же рассыпались по плечам. Мой настойчивый, уверенный взгляд и Торстен сорвался с места, направляясь в ванную. Обхватив крепкой рукой талию, он приподнял меня, усадив на край столика между раковинами, сорвал с моего обнажённого тела полотенце. Наши губы слились в поцелуе. Почувствовав горький вкус табака, я зажмурилась, боясь выдать отвращение. Но, где-то в глубине души, я ликовала. Ведь здесь, отдаваясь ему и имитируя неземное наслаждение, я проходила конечный этап настигшей меня чёрной полосы и уже точно знала – теперь у меня всё будет хорошо.