– Краст, ты там уснул с открытыми глазами? – Вошедший Рэм отвлек от созерцания ровно горящего пламени в лампе.
– Что? А, нет… – Риар повернулся к побратиму. – Скажи, ты вспоминаешь прошлое? То время, когда мы были похожи? У обоих темные волосы и голубые глаза, без колец на шеях… Ты помнишь то время?
– Я все помню, – мрачно отозвался ильх и отвернулся, не желая продолжать. – Вот только зачем вспоминать? То было плохое время, Краст. Голодное, злое. Оно миновало, и нам стоит радоваться. Мы с тобой прошли многое, и сейчас здесь, в Дьярвеншиле. Ты риар, я а-тэм, жизнь совсем неплоха.
– Прошло… – Краст задумчиво тронул огонь. – Но оно же сделало меня тем, кто я есть, Рэм. И тебя тоже. Риар должен быть другим.
– Таким, как был твой отец? – непочтительно сплюнул Рэмилан.
Краст свел брови, не отвечая.
– Какой йотун тебя сегодня укусил? – вскинулся Рэм. – Хотя знаю. Это все чужачка. Разбудила былое, нацепила платье Солвейг. И ты снова думаешь о прошлом, о том, что нельзя изменить… О том, что пошло не так! Довольно, Краст! Я тоже помню. Я помню не хуже тебя! И мне тоже больно. Но ты все делаешь верно.
Краст скрипнул зубами и отвернулся. Подошел к углублению в стене, грязное, давно нечищеное нутро которого зияло чернотой.
– Я помню время, когда в этом зале всегда пылал живой огонь, согревая гостей. Ты помнишь, Рэм?
– Я никогда не любил пламя, Краст, – хмыкнул а-тэм и подбросил на ладони круглую льдинку. – Ты же знаешь. Хотя то время я помню. Это было тогда, когда на живое хёггово пламя в каменных чашах башни мы смотрели с тобой из-под лестницы, дрожа от ужаса, что нас заметят и снова высекут. Тебя этот огонь манил, словно глупого мотылька, а я вечно тащился за тобой, хотя моя спина ныла от палки не меньше твоей. Зачем ты вспомнил? Я не хочу возвращаться в прошлое.
Краст нахмурился. И правда – зачем? Время, когда ему было запрещено входить в эту башню, закончилось.
– Ты прав, – сухо уронил риар, – зря я вспомнил.
Побратим кивнул, глянул искоса.
– Кстати, твоя нареченная не так дурна, как ты говорил. Худовата, так это дело поправимое.
– Бледная морь, – сухо оборвал Краст.
– Бледная морь? Так ты ее называешь? – хохотнул Рэм. – Водяные мори считались красивейшими женщинами, брат, ты не знаешь сказок. Они всплывали над волной и заманивали воинов с хёггкаров в холодные глубины. Чужачка не похожа на дев Дьярвеншила, это верно. Наши отличаются темной мастью и крутыми боками. А чужачка иная. Но на нее приятно смотреть. На глаза, губы… Лунная дева. Да и ведет себя так, словно рождена в сияющей башне Аурольхолла. Говорят, старик Ингольф нюхом чуял лучших дев, сам знаешь… Не будь она твоей нареченной…
Рэм сладко зажмурился, а Краст ощутил внезапную вспышку раздражения.
– Если ты хочешь обсуждать чужачку, найди себе другого собеседника! А с меня довольно.
В комнате наверху оказалось темно, как в подземелье! Только светлый квадрат окна радовал ориентиром. К тому же в спальне было довольно холодно, и я укуталась в свою шкуру, решив, что меховой наряд в таком климате не такая уж и плохая идея!
От произошедшего внизу меня слегка потряхивало, все же я была не так спокойна, как хотела показаться. Да и какое уж тут спокойствие! Меня чем-то облили, чуть не убили, а потом еще и этот разговор с Крастом… Слишком много впечатлений для меня!