– Ты же знаешь, что мы тебя очень любим, Ленор, – руки мужчины, лежащие на моих плечах, были уверенными и сильными. От него веяло смелостью, надежностью, силой, и я улыбнулась.
Подошедшая к нам женщина была бледной.
– Очень любим, милая, – подтвердила она, опускаясь рядом со мной и с мужчиной, – это недоразумение очень скоро разрешится, и мы снова будем все вместе. А пока позаботься, пожалуйста, о брате. Веди себя так, чтобы он не наделал глупостей. Сейчас для нас и для нашей семьи это особенно важно. Обещаешь?
– Обещаю, – ответила я. – Обещаю, мам. А вы с папой должны обещать, что вернетесь домой как можно скорее. Хорошо?
Вместо ответа они меня обняли, оба, единым порывом, а следом по полу прокатился сквозняк. Шаги, эхом разносящиеся по холлу, заставили меня податься назад и вскинуть голову. Нас окружили стражники в иссиня-черной форме, возглавлял их высокий мужчина с густой бородой и жгучим взглядом карих, глубоко посаженных под густыми бровями глаз.
– Ларо, – резко произнес он, перевел взгляд на меня и немного смягчился: – Пора.
– Драконов. – Отец выпрямился, и мама последовала его примеру. – Ленор и Макс…
– О них позабочусь я.
Вперед выступил еще один мужчина.
– Дядя Хитар… – сорвалось с моих губ.
Он даже не взглянул в мою сторону.
– Дети заговорщиков все равно остаются детьми, – произнес он, глядя на бородача.
Тот поморщился, но больше не сказал ни слова.
Стражники выстроились шеренгами, загораживая моих родителей.
– Вперед, – скомандовал тот, кого отец называл Драконовым.
Мама на миг оглянулась, а после процессия двинулась в сторону дверей. Дверей нашего дома, всегда такого гостеприимного и светлого, но мне казалось, что сейчас в холле стало темно, как ночью.
– Мам… папа! – Я рванулась к ним, но поняла, что не могу сдвинуться с места: в мое плечо впились пальцы мужчины, который обещал о нас позаботиться. В отличие от прикосновений отца, его напоминало стальную хватку капкана или магических оков, сомкнувшихся с немыслимой силой.
Я смотрела, как моих родителей уводит стража, стараясь думать о том, что они мне только что сказали. Искренне верить в то, что они вернутся, и все станет как прежде…
– Ларо!
Грохот раздался такой, что я подскочила на постели. Голова казалась тяжелой, и чувствовала я себя так, будто вагоны всю ночь разгружала, а не спала.
Что за…
– Ларо! Ларо, открывай! Да открывай же!
Я не сразу сообразила, что грохот доносится от двери, которая подрагивала. Я бы тоже подрагивала, если бы в меня так колотили. Особенно ногами.
– Долго нам тут еще стоять? Если не успеем привести тебя в порядок до бала, Драгон нас на угольки пустит.
В этот момент память ко мне вернулась окончательно. Я спрыгнула с кровати, обнаружила, что все еще голая (ну разумеется, какой мне еще быть). Завернувшись в одеяло, подскочила к двери, и… как там это делается? Представить, как открывается дверь, то есть как размыкаются магические контуры…
– Ларо-о-о-о! – взвыли за дверью.
– Да сейчас!
Положила руку на ручку, перед глазами вспыхнула сиреневая нить. Я снова представила, как разрываю ее на части, и потянула дверь на себя. При этом резво отскочив в сторону, что оказалось весьма кстати: в комнату ввалилась целая компания, две девчонки и один парень, который нес футляр с платьем в одной руке и кучу пакетов и коробок в другой.
– Ужас!
– Кошмар!
– Люциан хоть подумал, как мы будем здесь работать?
– Здесь же не развернешься.
– А свет…
– Да свет здесь не поможет! Это разве свет? Вот свет от этого, – парень скривился и указал на то, что было в общем-то нормальным окном.
Ну да, из-за особенностей расположения моей комнатушки свет падал не очень удачно. Я выглянула в окно и поняла, что уже не утро и, кажется, даже уже не полдень. Если не сказать, что далеко за полдень.
– Ларо, что у тебя с волосами? – поморщилась одна из девушек.
В подтверждение этого мне на нос выпала какая-то сухая веточка. Видимо, из тех, что недовыпали, когда меня выключило.
– В душ! Шустро! – меня развернули в сторону маленькой двери. – Давай, времени в обрез! В земле она, что ли, валялась?
Меня так быстро затолкали за дверь, что я даже не успела опомниться. Зато, когда оказалась внутри, поняла, что иномирный душ существует. Если можно так выразиться. Больше всего это место было похоже на ванную комнату на теплоходе: помимо главной детали обстановки любого санузла, здесь присутствовала крохотная раковина, проходя мимо которой (будь Ленор чуть потолще), можно было просто-напросто застрять. По форме раковина напоминала ракушку, над ней висело такое же ракообразное зеркало. Вода, видимо, включалась через навигатор, потому что крана не было.
Душа тоже не было.
И откуда здесь идет вода?
Ладно хоть свет включился автоматически: то есть как только я вошла, под потолком вспыхнул парящий там маленький шарик, напоминающий летающее солнышко.
– Вода… – я не успела договорить: сверху на меня обрушился поток струй, спасибо хоть, не горячих. Задрав голову, я обнаружила такой же маленький шарик, как тот, что давал свет, только он был бледно-голубой, и из него меня поливало. Хорошо хоть мое одеяло осталось в руках девчонки, которая меня сюда затолкала.
С текущей на меня водой прояснялись мысли, а из Ленор продолжали сыпаться веточки. Я их с трудом выковыривала, после чего продирала пальцами спутавшиеся пряди. Искренне радуясь тому, что у меня хоть и такой странный, но все-таки совмещенный санузел, и топать куда-нибудь еще, чтобы помыться, больше не надо. Вода шла оптимально теплая, я стояла и наслаждалась, пока не громыхнул удар в дверь:
– Ларо! Мы все еще здесь, а время все еще идет!
В этот момент я поняла, что не знаю, где мне взять полотенце.
Ткнула в навигатор и поинтересовалась:
– Где мне взять полотенце?
– Сначала надо выключить воду.
– Как?
– Скажи: выключи воду.
– Выключи воду.
Шарик стянулся в крохотную точку и исчез вместе с последней, пытающейся сорваться с него каплей воды. Ладно, с умным домом, то есть с умной Академией потом буду разбираться.
– А теперь?
– А теперь иди в комнату, Ленор. Все белье там.
Очень предусмотрительно.
– Ребят, – я высунулась за дверь, – где-то там должно быть полотенце. Подайте, пожалуйста.
Девчонка с парнем очень натурально закатили глаза, а вторая открыла шкафчик, порылась там и протянула мне полотенце.
– Держи.
– Спасибо! – искренне поблагодарила я и засунулась обратно.
Как следует отжала волосы, завернулась в полотенце и вышла. Тапочек не наблюдалось, поэтому приходилось шлепать босыми ногами.
Большинство пакетов стояло на полу, только платье лежало на кровати. Заметив меня, парень щелкнул пальцами, и прямо над нами вспыхнул огонек светящегося шара, который немедленно устремился к самому центру комнаты, под потолок. Этот огонек родился внутри полупрозрачной сферы и с каждой минутой разгорался все сильнее, до уровня семирожковой люстры, только свет от нее исходил дневной.
– Да, вот так будет нормально, – произнесла одна из девчонок.
Вторая неприязненно покосилась на меня в полотенце:
– Ты всегда спишь днем, Ларо?
– Нет, только когда собираюсь объявлять о помолвке с драконьими принцами.
Повисла многозначительная пауза.
– Ладно, – первым опомнился парень. Его косая челка фиолетового цвета падала на лоб, остальные черные волосы были зачесаны назад. На нем была форма, по цвету один в один как моя, на лацкане устроился дракон. То есть значок-дракон, поблескивающий серебром. Девушки тоже были одеты соответственно, только вместо брюк были юбки.
– Это тебе. Белье, – парень сунул мне в руку пакет. – Платье тоже надевай сразу, будем соображать образ. И шустрее, Ларо, шустрее. Нам тоже надо будет успеть переодеться.
Я не стала спорить, подхватила платье и направилась в сторону ванной. Хотя и с трудом представляла, как можно будет переодеваться в той комнатушке.
– Ты куда? – донеслось из-за спины. Я обернулась и увидела, что одна из девчонок смотрит на меня с недоумением.
– Мне переодеваться прямо тут? – поинтересовалась я.
Вторая округлила глаза:
– А сделать вот так?
Она повела рукой, и прямо передо мной возникла плотная стена из тумана, отрезавшая меня от них. Туман не рассеивался, просто клубился в воздухе, и я пожала плечами. Вернула футляр с платьем на постель и заглянула в пакет с бельем. Там оказались трусики, чулки, пояс и бюстик без бретелей. Тончайшее, изящное, невесомое белье, сотканное из ткани, похожей на кружево, но когда я к нему прикасалась, чувство было такое, что я дотрагиваюсь до шелка.
Интересно, Люциан это сам выбирал?
Развить эту мысль мне не позволили, потому что из-за магической пелены донеслось:
– Он определенно рехнулся.
– Дана, а ты не думаешь, что она ему пожалуется?
– И что? Думаешь, Люц не в курсе, что его весь курс назовет рехнувшимся? Ларо?! Невеста?! Ладно, предки с ней, она безъязыкая тень, но то, что устроили ее родители…
У меня перед глазами повторно упала пелена. Правда, не магическая, потому что в сознании разом промелькнули две сцены: первая – когда родители Ленор с ней прощались. Я не успела подумать об этом раньше, потому что из сна меня выдернули внезапной побудкой, но сейчас это странное щемящее чувство, казавшееся настолько неправильно-родным, обрушилось на меня с новой силой.
И вторая.
Уже из моей жизни.
– Лена, мы с папой ненадолго, – мама обняла меня и поцеловала. – Тетя Оля о тебе позаботится.
– Не хочу с ней оставаться! – я капризно надула губы. – Она все время смотрит телевизор, и до меня ей нет никакого дела!
– А мы попросим ее включить тебе мультики, – к нам присоединился папа.
Он подхватил меня на руки, щетина царапнула щеку, а он уже закружил меня на руках.
– Р-р-р-р-р-р-р-р! Лети-и-и-и-им! Высоко!
– Высо-ко-о-о-о! – восторженно подхватила я. – Ур-р-а-а-а!
– На самом большом самолете! – крикнул папа.
– С самым лучшим пилотом! – ответила строчкой из нашего семейного стишка.
На сильных папиных руках захватывало дух, особенно когда он поворачивался так быстро, и комната мелькала перед глазами.
– Вот увидишь, мы быстро вернемся, малыш, – мама провела рукой по моим волосам.
– Да. Глазом моргнуть не успеешь, – подтвердил папа.
Они с любовью посмотрели друг на друга, и в этот момент произошло что-то странное. Я просто шагнула вперед, взмахнув рукой, и отделившая меня от компании пелена развеялась, разлетаясь по комнате шальными островками дыма. Со стола что-то упало, девчонок отбросило к двери, и они хором завизжали.
– Значит, так, – сказала я, игнорируя парня, у которого натурально отвисла челюсть, и шагая к ним. – Времена безъязыкой Ленор Ларо остались в прошлом, а в настоящем я вам обещаю, что еще одно слово про моих родителей – и вы вылетите отсюда вместе с дверью, а после будете лично объяснять Люциану, почему я вовремя не готова к балу.
Поскольку ответа не последовало, я решила уточнить:
– Мы друг друга поняли?
Одна из девчонок кивнула.
– Д-да-а. – Это была уже вторая.
– Ну и здорово, – я улыбнулась и сунула пакет с бельем парню обратно в руки. – Передашь Люциану, что мне не подошло. С платьем поможешь?
Я указала на чехол и развернула полотенце.
– Держи.
Парень икнул и зажмурился, держа полотенце на вытянутых руках вместо магической завесы, а я хмыкнула и принялась распаковывать платье.
Платье оказалось блестящим. Я даже ткань определить не смогла, потому что сверху оно облегало, как вторая кожа, а внизу струилось тяжелыми волнами, при каждом движении юбка «оживала». Уже потом до меня дошло, что это могло напоминать драконью чешую в движении. Например, дракона, обитающего под водой, потому что иссиня-голубой цвет навевал мысли о бескрайних водных просторах и о моей мечте побывать на океане.
Впрочем, о платье я очень скоро позабыла, потому что девушки взялись за мой макияж, а парень – за прическу, и первые пять минут у меня было ощущение, что я слегка сошла с ума. Потому что вместо палитр с тенями, тональных средств, пудры и прочей ерунды, они достали нечто отдаленно напоминающее раму для картины, кисти и краски.
Мне стоило немалых усилий удержать лицо, когда они эту раму еще и установили на помесь мольберта со штативом напротив меня, а мне указали на стул.
– Сядь ровно, – попросила одна из девушек. Надо сказать, гораздо более уважительно, чем при первой встрече. – Ты же не хочешь, чтобы у тебя получилось кривое лицо.
Честно говоря, все, чего я хотела сейчас – это перестать удивляться, потому что рано или поздно кто-нибудь смекалистый заметит мой открытый рот и отвисшую челюсть и сделает соответствующие выводы. Странно, что этого сразу же не сделал мой самопровозглашенный жених, но видимо, он был слишком увлечен собой.
– Та-ак, сейчас.
Девушки вдвоем подвигали раму, одна отступила в сторону:
– Дана, так ровно?
– Да.
Та, кого называли Даной, была светловолосой, со вздернутым носом и ямочками на щеках. Вторая, брюнетка, тут же взялась за кисти.
– А вы в курсе, что сегодня в Академии видели Альгора? – поинтересовался парень, вставая позади них.
Он что-то изобразил пальцами, и просвечивающая до этого рама подернулась дымкой. Спустя пару мгновений я уже смотрелась в невесть откуда взявшееся в раме зеркало.
– Альгор?! – ахнула Дана.
– Ага.
– Что в этом странного, – это была уже брюнетка. – Он будет преподавать магию темных, а все преподаватели должны появиться на открывающем учебный год балу.
– По-моему, Альгору без разницы, что и кому он должен. Он архимаг и наполовину темный дракон. Думаешь, ему реально есть дело до нас?
– По-моему, магию темных зря ввели как предмет. Мы с ней никогда не сталкивались, и, надеюсь, не столкнемся.
– Разумеется, не столкнемся. Темные к нам не суются, но если кому-то вздраконуло, что нам нужен дополнительный экзамен…
– Я даже знаю, кому. И знаю, почему. Ректор Эстре это придумала точно не для того, чтобы повышать нашу образованность.
Девушки захихикали.
– Т-с-с-с! – шикнул на них парень. – Девочки, не отвлекаемся. Раньше закончим – раньше освободимся.
Они действительно замолчали, и все, что мне оставалось – смотреть, как девушки орудуют красками, кистями, а парень просто машет руками, и при этом мое отражение в зеркале меняется!
Влажные волосы подсыхают, скулы становятся четче, обозначается ямочка на подбородке, глаза становятся выразительными и начинают блестеть. При всем при том, что они ко мне вообще не притрагивались, а я выглядела как после визита к профессиональному визажисту.
– Ларо-о-о-о! – крикнул парень. – Подбородок выше.
Да куда уж выше-то.
Оказалось, есть куда. Не отрываясь, смотрела на свое меняющееся с помощью магии отражение, на самоукладывающиеся и самозакручивающиеся волосы, и старалась не шевелиться. Потому что «Не шевелись!» могло посоперничать только с фразой «Ровнее!», которую мне повторили раз двадцать.
Или тридцать.
Зато когда раздалась команда парня:
– Закончили!
Я увидела совершенно другую Ленор.
Стильную. Роскошную. Красивую.
Ничем не напоминающую ту девочку, которая сегодня открыла глаза в спальне его драконьего высочества.
Волосы, уложенные легкими волнами стали объемнее. Глаза – больше, четко очерченные губы блестели, как от увлажняющей помады и хорошего контура. Скулы тоже приподнялись, в общем, макияж был на уровне.
– Пламенически! – выдал парень, а потом развернулся к пакетам. – Так, теперь украшения. Иди-ка сюда.
Я поднялась, обошла зеркало и зачем-то решила глянуть в него с другой стороны.
Зря.
Потому что моя челюсть все-таки медленно поехала вниз: вместо зеркальной поверхности с этой стороны был самый настоящий холст. На котором раскрывался мой умопомрачительно красивый портрет, написанный красками. То есть умопомрачительно красивый портрет умопомрачительно красивой Ленор, отражение которой я только что видела в зеркале.
– Ты что, отражающий артефакт никогда не видела? – фыркнул парень. – Давай-ка, нам надо…
– Повернись! – раздался приказ.
Что характерно, повернулись мы все. Я – от неожиданности, а почему остальные, могу только догадываться. Впрочем, до остальных мне сейчас дела не было, потому что я с размаху влетела в полыхнувший золотом взгляд Люциана.