Сёстры показались с разных концов небосвода, едва заметные на фоне безоблачного неба и за ветвями, что пытаются его застлать. Эллион бодро шагает по лесной тропе, скорее звериной, чем человеческой. Роан и Тишь следуют за ним в тщетных попытках не отстать. Поют птицы, стрекочут насекомые и ветер поёт протяжную песнь в кронах.
Роану это кажется сном или посмертной галлюцинацией. Вдруг его голова лежит под плахой, а душа заперта в калейдоскопе видений? Но нет, мышцы болят взаправду, левая стопа ноет из-за стёртой кожи на пятке и под пальцами. Обувка совершенно не подходит для походов через лес. Да и ухо ловит звон комариных крыльев, назойливый и выбешивающий этим.
Девочка идёт повесив башмачки на шею, походкой похожей на детский танец – вприпрыжку. Посматривает на Роана, точнее на жуткий шрам от губы к глазу. Ведь из-за него лицо не более чем безэмоциональная маска. Особенно сейчас, когда у него нет ни зеркала, ни спокойной лужи, чтобы «слепить» нейтральное выражение.
Кроны то сходятся над головой в сплошную крышу, что едва пропускает свет, то поспешно разбегаются. В такие моменты курьер замирает и быстро оглядывается по сторонам. Чему-то хмыкает и идёт дальше, но порой меняет маршрут.
– Куда мы идём? – Не выдержав, выпалил Роан, когда илмирит в бессчётный раз сменил направление.
– В Долину Мардока, – не оборачиваясь ответил курьер, – ты сам же просил.
– Куда мы идём конкретно сейчас?
– А… нам нужно зайти в монастырь Илмира, ордена песцов.
– Зачем?
– Пополнить припасы, уточнить маршрут. Я ещё никогда не делал доставки в долину.
– И это всё?
– Нет. Мне нужно разобраться, что делать с Тишь и… имею ли я право доставлять людей.
Слова ударили, как гром, Роан ощутил колючий иней вдоль хребта. Дёрнулся всем телом и выпалил, перекрыв щебетание птиц:
– Ты же взялся за доставку!
– Я не жрец, а с таким впервые сталкиваюсь. – Пояснил курьер и, полуобернувшись, виновато улыбнулся. – Может статься, взвалил слишком много на себя.
Роан открыл рот выкрикнуть «почему же ты вообще взялся?!», но захлопнул. Илмирит спас его и снятие с плахи сам по себе великая удача! Так что даже с учётом оплаты, он не может требовать немедленной доставки.
Парень медленно кивнул и вздохнул:
– Монастырь так монастырь.
Лес живёт собственной жизнью и будто игнорирует людей. Однако, то и дело среди буйных зарослей мелькает огрызок стены или затянутый плющом фундамент. В один момент Роан едва не вскрикнул, заметив среди кустарника множество могильных плит, покрытых мхом. Подбежал и смахнул зелёные наросты, вгляделся в резьбу. Буквы знакомые, но складываются в тарабарщину. Рядом встала Тишь и тоже внимательно смотрит на надгробие.
– Не понимаю, что здесь написано? – Пробормотал парень, ведя пальцем по словам.
Несмотря на древность, надписи отчётливые, а сам камень гладкий, как мрамор. По краю тянется тончайшая резьба и только нижняя часть утратила лоск и покрыта сетью трещин.
– Лармар, сын Орранда. – Прочитал Эллион, встав за спинами. – Покойся с миром о достойный муж, не снискавший громкой славы, но жизнь закончивший достойно. Твоя семья скорбит и горе их безмерно. Спи спокойно, ушедший в Ночь.
– А почему я не могу прочесть? – Спросил Роан. – Буквы ведь знаю!
– Это старое наречие, оно не используется почти пять сотен лет. – Вздохнул Эллион. – В общем оно устарело ещё до Раскола.
– Но что они делают в лесу?!
– А здесь не всегда был лес.
Эллион развернулся и пошёл дальше не оглядываясь. Оставив парня и девочку недоумевать и строить догадки, как так вышло, что здесь теперь дремучий лес. Хотя ответ напрашивается сам собой, Раскол. Великая Империя рассыпалась на тысячи тысяч осколков, и большая часть территории пришла в запустение. Однако, лес здесь был и до развала.
Эллион поднял взгляд к небу, к едва заметному силуэту Младшей Сестры. Сегодня будет двоелуние, а значит нужно либо бежать, либо готовить лагерь заранее. Оглянулся на спутников и горестно покачал головой. Если парень может бежать долго, то девочка свалится через пару часов. Солнце перевалило через зенит и тени неумолимо тянутся к горизонту, будто спасаясь от безумного светила.
Курьер идёт быстро, оглядываясь и подбирая с земли мелкие камешки. Роан молча наблюдает, гадая это ритуал илмиритов или спасителю просто нравятся камни забавной формы. У отца был друг, который коллекционировал кусочки янтаря формой похожие на кошек. Однако курьер выбирает камни размером с фалангу большого пальца и складывает в мешочек на поясе, рядом с кошельком. Должно быть, ловушка для расторопного карманника.
Тишь прилипла к нему и начала жестами выпрашивать нож, а получив отошла в сторону и погрузилась в заросли трав. Вскоре вернулась с двумя пучками корешков и срезанных стеблей. Гордо продемонстрировала добычу. Курьер озадаченно покачал головой и вернулся к сбору камней.
Привалом выбрали холм на поляне с руинами не то крепости, не то усадьбы. Высокие стены из разноразмерных, но странно гармоничных и обтёсанных глыб, обглоданы ветрами и растениям. С солнечной стороны скрыты густыми зарослями плюща, что красуется необычной крупными листьями с болезненно-жёлтыми прожилками. На пути к руинам под подошвой нечто хрустнуло, Роан наклонился и поднял крошечный осколок стекла. По форме напоминающий уродливый боб или фасолину, мутный и грязно-зелёный. Скорее похожий на окаменевшую козявку, гладкий и округлый, будто долго пролежал в реке. Если присмотреться, то под травой полного таких кусков.
Внутри руин чахлая трава едва пробивается через щели и трещины в каменных плитах. А ещё Роан заметил наносы странного песка, скорее похожие на окаменевшую пыль. Вот только откуда может взяться столько? Роан вертит головой, пытаясь найти хоть какое-то объяснение, а Тишь бойко вскарабкалась в пустой оконный проём и села, свесив ноги наружу. Курьер, осмотрев помещение и прилегающие, вернулся к спутникам и хлопнул парня по плечу.
– Помогай тащить вон то дерево. – Сказал Эллион, указывая на поваленный ствол на краю поляны.
– Эм… зачем? Ведь полдень только миновал!
– Сегодня будет двоелуние.
Парень прикусил губу и судорожно дёрнул плечами. Со всеми страхами и события совершенно забыл о Танце Сестёр! Сглотнул колючий ком и торопливо кивнул. Вдвоём оттянули кривой ствол к руинам, затем ещё один и ещё, и ещё. Курьер споро ломает толстые ветви, пусть и разбухшие от недавнего дождя. Затачивает засапожным ножом и складывает в примитивные, но действенные ловушки, вокруг руин. Прячет в траве, в наспех вырытых голыми руками ямках. Устанавливает самодельные силки в виде сплетённых трав. Тишь наблюдает за ним с детским любопытством и старается не мешать, катает в ладони горсть стекляшек. Зеленоватые катышки мелькают меж пальцев и стукаются с тонким и мелодичным звуком.
Обе луны уже видны, а расстояние между ними сократилось вдвое! Старшая почти не изменилась, а вот Младшая стала куда больше! Если приглядеться, можно различить элементы каньоны и безжизненные долины. Курьер поглядывает на Сестёр и беззвучно молится, устраивая баррикады в проходах из дерева и камней. За работой разделся до пояса, подставляя сухое тело тёплому солнцу. Роан поперхнулся, увидев странную татуировку, узор сплетения множества линий и завитков, покрывает левую сторону груди, плечо и подбирается к шее. Куда примечательнее мышцы, хоть они не отличаются размерами, если на то уж пошло то у Роана грудные куда больше, да и бицепс крупнее. Однако в движении проступает каждое волокно и жилка. В движениях курьера чуется мощь натянутой до предела тетивы. Множество шрамов оттягивает внимание на себя и Роан озадаченно икнул.
Пару лет тому отец провёл его в общественные бани, крайне специфичное место, если ты не любитель голых мужчин и жара. Там ему довелось увидеть лучших воителей полиса, бойцов закалённых в сотнях сражений. Но даже у них не было столько шрамов! Парень коснулся своего, рубец плотный и отвратительный, он бы с радостью поменял его на левую кисть или ухо. Лучше ухо… Курьеру повезло, его шрамы выглядят гармонично и даже мужественно красиво, как резьба на плотной древесине.
***
В лесу темнее куда быстрее и тьма обступила поляну, над которой Сёстры почти сошлись. На сумрачном небе обе луны горят дьявольским жёлтым светом, а вокруг них пляшут линии зелёного сияния. Танец начинается. Лес затих в предвкушении ужаса и магии.
Эллион сжал кулаки, не спуская взгляда с чащи. По мере сближения Сестёр тело ощущается всё легче и легче, кажется, только подпрыгни и взлетишь на добрых сорок локтей над лесом. Роан напихивает в карманы камни, один самый крупный, размером с курицу, левой рукой прижал к груди.
– Ты чего делаешь? – Спросил Эллион, вскидывая бровь.
– Не хочу улететь. – Пробормотал парень.
– Чего?
– Мать говорила, что во время танца можно улететь так высоко, что после, от удара о землю, от тебя вообще ничего не останется!
– Эм… ладно.
– Тем более, я видел, как ты сам собирал камни! – Уличил парень, указывая на мешочек у кошелька курьера.
– Собирал, – Эллион кивнул и добавил спокойно, – но это для других целей.
– Это каких?
– Ну, надеюсь, ты сегодня не узнаешь. А лучше, если вообще никогда не узнаешь.
Младшая Сестра почти сравнялась со Старшей, а та слегка удалилась и, будто танцуя на волнах зелёного сияния, начала движение вокруг Младшей, а то закружила вокруг сестры. Танец. Роан сцепил зубы, чувствуя ужасающую лёгкость и будто призрачный ветер скользит по обнажённым нервам.
Настала ночь дикой магии!