«Позови меня».
Нет. Не стану.
«Попроси меня».
Не хочу.
«Ты же знаешь, я НЕ перестану. Закричи»!
Я молчу. Я молчу!
«Почему же, воровка плачешь?
Тебе больно? Моли – помогу».
Обещанье в кармашек спрячу,
И не стану просить – прикажу.
***
– Я бы этого не сделала. Не хватило бы смелости. Но Август об этом не знал, или… или знал, но, думаю, на ту минуту времени в его голове уже успел созреть новый план действий, и подыграть мне ему было выгодно. Да уж… представляю, какой идиоткой я выглядела в его глазах. – Вздыхаю. – Рисковать жизнью, не зная, к чему этот риск приведёт – это одно, это проще. А убить себя это… да бросьте, я половину своей жизни бежала от смерти, пусть и только сейчас это поняла, так что… разворачиваться я не собиралась.
– А что если Август принял твои слова всерьёз? Что если он поверил в угрозу? – задумчиво смотрит на меня Ева, а я отравлено улыбаюсь в ответ:
– Будучи уверенным в том, насколько я слабая и трусливая? Сомневаюсь.
– Почему он тебя такой считал? – хмурится Ева. – Пережив то, что пережила ты, Ника, далеко не каждый смог бы найти в себе силы, чтобы двигаться дальше.
– Двигаться? – улыбка моя становится шире. – О чём вы? Я не двигалась, Ева. Я замерла. Пять лет назад замерла в мёртвой точке и дико боялась сделать даже один маленький шаг. Вперёд – страшно. А позади – обрыв. Август сдвинул меня с этой точки. Нет, – Август грубо толкнул меня в спину на много-много шагов. Вот только… в верном ли направлении были эти шаги?
** ** **
Передавать сообщения Август больше не мог – вокруг не было ни души. Поэтому, все, что мне оставалось это медленно двигаться в направлении швейки, шарахаться каждого звука в кустарнике и томительно ожидать, когда же появится Август.
А я не была уверена, что он появится. Всё то, в чём я уверена теперь, на тот момент было лишь догадками.
Во рту пересохло, в ушах циркулировала кровь, сердце билось на пределе. Но развернуться и сбежать я уже не могла. Это было бы стопроцентным проигрышем Августу. Это бы лишь подтвердило то, какой Август меня считает. И кто угодно может называть меня глупой, легкомысленной, ненормальной. Плевать. Никто и никогда не будет на моём месте. Никто и никогда не сможет испытать то, что испытывала тогда я. Поэтому и судить меня некому.
Узкая тропинка виляла из стороны в сторону, колючки царапали ноги и, казалось, что с каждым шагом становится всё темнее и темнее. Птиц не было не слышно. Зато стали слышны голоса впереди и звуки музыки, а вдалеке замаячил жёлтый огонёк – костёр.
Сжав пальцы в кулаки и сделав вдох поглубже, зашагала быстрее и увереннее, как тут…
– Как же ты меня бес-с-сишь, а! – раздался раздражённый голос за спиной, и в этот раз я даже не вздрогнула при появлении Августа.
Он стоял позади меня и выглядел максимально недоброжелательно. По крайней мере, настолько сердитого выражения лица я у него ещё не видела. Он не выглядел опасно, или пугающе, нет. Скорее так, словно просто испытывает высшую степень недовольства.
– Чёрт возьми… Что это с тобой? – протянул, заметив, что на мне надето и, высоко вздёрнув брови, заскользил по телу издевательским взглядом. – Вот же дурочка, надо было сказать, что ты одеться забыла, я бы мигом примчался! Или… нет?
С весельем заглянул мне в глаза, подошёл ближе и то ли фыркнул, то ли усмехнулся:
– А это ещё что? – ткнул пальцем мне щёку. – Ты накрасилась, Рони?.. Вау. Ты накрасилась! Я, конечно, дико извиняюсь, но эта помада тебе не идёт, выглядишь, как дешёвая шлюха. Аа-а. Так ведь и было задумано?.. Упс.
– Где Дина?
– Ты даже ногти накрасила?! Чёрт, Рони, у меня вот сейчас прям сердечко затрепетало.
– Август, где Дина?!
– Может ты ещё и тот уродливый спортивный лифчик сняла?.. Нет, стой, не говори! К этому я ещё не готов.
– Может, хватит? – пронзала его тяжёлым взглядом.
Август гаденько рассмеялся, запустил руки в карманы джинсов, сделал долгий протяжный вдох, а на выдохе привычная угроза вспыхнула в его глазах, губы сжались в тонкую линию, черты лица ожесточились.
– Ну ладно. Повеселилась? – зловещим шипением. – А теперь бегом домой умываться!
Схватил меня за локоть и дёрнул на себя, но протест во мне оказался настолько мощным, что я нашла в себе силы отмахнуться и решительно отступить назад – в сторону фабрики.
– Ты что это сейчас делаешь? – сузил глаза.
– Не подчиняюсь тебе, – отрезала сухо.
– А-а, понял, – отведя взгляд в сторону, закивал. – Характер демонстрируешь? Эх, Рони-Рони… глупая девочка. Характер нужно показывать лишь тогда, когда он есть, а у тебя…
– Хватит! – перебила, на удивление твёрдым голосом. – Хватит меня унижать!
– Унижать? – вкрадчиво повторил и навис надо мной большой тенью. – Это я-то тебя унижаю?.. Тогда чем же занимаешься ты весь день, требуя моего появления и провоцируя убогой вылазкой, в убогом виде, в это убогое место?.. Почему было сразу не сказать: «К ноге, Август»! «Сидеть, Август»! «Рядом, Август»!
– Ты вынудил меня сюда пойти. И ты это знаешь. Скажи где Дина! Что с ней? Что ты с ней сделал?
– Я? – ткнул пальцем себе в грудь и повторил оскорблённо: – Я сделал?.. Это жизнь с ней сделала! Я тут причём вообще?
– Не смей смеяться над ней, – сквозь сжатые зубы. – Ты и ногтя её не стоишь!
– В таком случае должен сообщить, что у тебя чертовски дерьмовый вкус на парней, Рони.
– Я не создавала тебя таким!
Тишина.
– Ещё раз скажешь это, – утробным рычанием мне в лицо, – и, даю слово, я…
Но Август не договорил. Обернулся, а затем взглянул на меня с таким пугающе ликующим видом, что внутри всё сжалось от дурного предчувствия.
– Будем здесь говорить, или найдём местечко поприличнее? – поинтересовался скользко. – У тебя на размышления не больше минуты.
– О чём ты говоришь? – напряглась и уже спустя миг услышала мужские голоса с той стороны, откуда я пришла, и с каждой секундой они становились всё громче.
– Трое, – сообщил Август, явно наслаждаясь ситуацией. – И все далеко не трезвые.
– Прикажи им уйти! – выпалила вдруг, чувствуя, как внутри зарождается паника. – Ты же можешь! Как тогда, – с Джуди!
– Мм-м… не припомню такого, – с неряшливым видом поскрёб затылок пальцами, сложил руки на груди и самодовольно ухмыльнулся.
Они приближались. Слова становились чётче, а смех громче. И Август совершенно точно не собирался их прогонять.
Была мысль прыгнуть в кусты, но осуществить задуманное так и не смогла, и помешала мне не тройка парней сомнительного вида, а рука Августа внезапно схватившего меня за локоть, в момент, когда я уже было сорвалась с места.
Он остановил меня.
Он толкнул меня к ним в руки.
Август хотел меня проучить. Но больше всего остального, Август хотел доказать мне, что я по-прежнему в нём нуждаюсь. Завишу, как и тогда, – пять лет назад.
– Опа-опа! Эт чё за нимфа? Пацаны я «белку» словил, или там реально тёлка стоит?
– Я её видел. В магазе. Пивасик брала.
– Ничё такая.
Я пыталась отмахнуться. Невинно улыбалась и делала вид, что оказалась в этом сквере случайно, свернула не туда и заблудилась. Но три пьяных отморозка не собирались отставать, и я знала, что так будет, нарвись я на кого-то из компании, зависающей на швейке.
Один из них обхватил меня за плечи и, заверяя, что компания у них дружелюбная, повёл на огонёк костра. Второй выхватил у меня из рук бутылку с пивом, которую я купила лишь для вида, и заорал на всю округу:
– Гляди-ка! Ещё и бухлишко с собой притащила! Красава ващ-щ-ще!
– Мне… мне действительно пора. Я просто не туда свернула!
– Да не боись, малая. Не обидим. Пойдём отдохнём, все дела, – притянул меня к себе третий и заскользил по телу раздевающим взглядом.
А Август в это время стоял неподалёку и с очевидным удовлетворением на лице наблюдал за происходящим.
– Тебе же хуже будет, – прошептала, уверенно глядя в блестящие глаза Августа.