Больница оказалась за городом, и ее окружал красивый парк с фонтанами, дорожками и постриженными кустами и деревьями.
– Смотри, как тут красиво, Вика! – восторженно воскликнул папа.
Но девочке было совсем плохо, она даже глаз не могла открыть, чтобы посмотреть на красоту, которой так восхищался папа. А мама смотрела только на дочь, ей было не до красоты. Ее глаза застилали слезы.
Больница представляла собой современное двухэтажное здание из двух корпусов. На одном корпусе была большая вывеска:
КЛИНИКА ДОКТОРА БЕГЕМОТА. Излечиваем за неделю!
На другом корпусе висела вывеска поменьше. На ней было написано:
ПРИЕМНЫЙ ПОКОЙ. Прием больных 24 часа в сутки
Папа на руках вынес девочку из машины и направился к дверям приемного покоя. Двери открылись автоматически и родители с больным ребенком оказались в просторном больничном помещении. Здесь все было, как во всех медицинских кабинетах. Кушетки – одна очень большая, другая обычная и совсем маленькая, весы – огромные, какие бывают на вокзале, обычные, какие есть в каждой школе или детском саду, и маленькие как для грудничков. Также здесь были таблица для проверки зрения, на которой вместо букв были звери и птицы, ростомер высотой в четыре метра. Ну и конечно крутящийся стул и письменный стол. За столом сидела симпатичная девушка и что-то писала. На ней были белый халатик, синяя шапочка и красивая вышитая на нагрудном кармане надпись «Практикантка Катя». Она подняла голову и посмотрела на вошедших.
– Здравствуйте! У нас больной ребенок! – громко и звонко сообщила мама.
– Добрый день, – улыбнулась практикантка Катя. – Говорите, пожалуйста, тише. У нас тихий час. Все пациенты спят. Положите ребенка на кушетку. Сейчас мы ее оформим и отправим на осмотр к доктору Бегемоту. Дайте ваше направление и медицинский полис.
Мама положила дочку на кушетку. Девочка уже открыла глаза и с испугом оглядывалась вокруг.
– Все будет хорошо! – прошептала ей мама и крепко прижала к груди.
– Ты останешься со мной? – захныкала Вика.
– Конечно, останусь! – мама оглянулась на практикантку Катю. – У вас можно родителям находиться с детьми?
– Нет! – мягко, но настойчиво ответила практикантка Катя. – Доктор Бегемот категорически запрещает находиться родителям в больнице. Придете через неделю за здоровым ребенком.
– А навещать хотя бы можно?
– Навещать можно. Два раза в неделю, во вторник и четверг с пяти до шести. В остальное время охрана вас не пропустит. Даже не стоит пытаться.
У мамы опять полились из глаз слезы.
– Так, документы оформлены. Можно класть! – практикантка Катя нажала красную кнопку, которая была на стене сбоку от стеклянных дверей. Где-то послышалась красивая мелодия вальса, и в двери вошли два санитара в белых халатах, шапочках с красными крестами. Они несли носилки. Санитарами служили барсук и шимпанзе. Они быстро подошли к кушетке, подхватили девочку и ловко переложили ее на носилки и унесли. Все это произошло так быстро, что мама и папа даже не успели попрощаться. Они кинулись вслед дочери, но двери перед ними уже были закрыты.
– Отправляйтесь домой, – практикантка Катя мягко, но непреклонно выпроваживала маму с папой из приемного покоя.
– А вещи! – мама пыталась сунуть ей два огромных пакета – один с вещами, другой с игрушками, которые прихватила с собой.
– Вещи и игрушки не принимаем! Запрещено правилами. В клинике доктора Бегемота есть все. Не переживайте. Ваша девочка в надежных руках доктора Бегемота и профессора Марабу. Ваш телефон у нас есть. Если будет что важное, сообщим.
Когда папа и мама шли к выходу, навстречу им к приемному покою уже шли другие родители – слониха и слон со слоненком на руках. У слона был виноватый и понурый вид, а слоненок жалобно моргал покрасневшими глазками и хрипел. Он тоже вчера перекупался и объелся мороженым.
– Так вот для кого такие большие кушетка, весы и ростомер! – заметил папа. – А вот для них маленькие.
И он кивнул на семейство ежей, которые также суетливо спешили к приемному покою.
– Бедные дети! – воскликнула мама.
– Ничего, они все станут здоровыми! – уверил ее папа.
Когда родители остались за закрытыми дверьми, Вика даже не успела расстроиться, потому что барсук и шимпанзе понесли ее куда-то по длинному светлому коридору. И сразу рядом с ними оказалась еще одна парочка санитаров с носилками. Это были волк и бобер. На носилках у них лежал мальчик такого же возраста, что и Вика.
– Эй, барсук! – тут же спросил волк. – Вы куда? К доку или профессору?
– Мы к доку, – ответил барсук.
– Надо же! – ухмыльнулся волк. – И мы к доку.
– Чур, мы первые! – заявил бобер.
– Почему вы первые? – возмутился барсук. – Вы же после нас пришли!
– Ничего не знаем! – опять проворчал бобер.
– Неужели мы их пропустим, Марта? – обратился барсук к шимпанзе.
– Ни за что, Боря! – отрезала Марта. – Эй, девочка! Мы ведь не пропустим этих нахалов без очереди?
Вика поняла, что обращаются к ней.
– Не пропустим! – согласилась она. – Мы первые идем.
Волк и бобер ускорили шаг, стараясь обогнать соперников. Но не тут-то было!
– Держись крепче! – велела шимпанзе Марта девочке. – Не свались.
И Боря с Мартой перешли с шага на бег. Волк и бобер тоже побежали. И вот уже две парочки санитаров с носилками во всю прыть неслись по широкому больничному коридору к кабинету доктора Бегемота. Очень скоро санитары набрали такую скорость, что только ветер зашумел вокруг. На поворотах они не притормаживали и поэтому бежали даже по стенам. Вика вцепилась в свои носилки и с замиранием сердца смотрела, не обгоняют ли их соперники.
– Быстрее! – подбадривала она Борю и Марту. – Быстрее!
И чувствовала, как сладко замирает в груди сердце от волнения. Особенно страшно было, когда они мчались по лестничным пролетам.
– Быстрее! – подбадривал с других носилок слабым голосом мальчик волка и бобра. – Ребята, мы их обгоним!
– Обгоним! – соглашались те.
И не обогнали. Боря и Марта первыми прибежали к кабинету доктора Бегемота. Напоследок они остановились, обернулись к своим соперникам и показали им язык!
Вика тоже показала мальчику язык:
– Бе-бе-бе!
Затем счастливую и почти забывшую о болезни девочку занесли в огромный как школьный спортивный зал кабинет. Шимпанзе Марта быстро раздела девочку для осмотра и унесла одежду и обувь. Затем раздались гулкие тяжелые шаги. К носилкам подошел доктор Бегемот.
– Ага! – радостно во весь свой широкий рот поприветствовал доктор новую пациентку. – Уколов мне позвонил! Я тебя уже жду, девочка Вика. Итак, чем мы болеем?
Доктор Бегемот легко как пушинку подхватил пациентку и положил на свой круглый тугой живот. Живот был мягкий и теплый. Вика почувствовала себя как на надувном батуте в детском парке.
– Открой рот, – велел доктор Бегемот и заглянул девочке в горло. – Шире, еще шире! Ага, Уколов не ошибся. Ангина. Хронически-периодическая. Она – голубушка. Она. Так, теперь послушаем легкие. Нет ли воспаления?
Он достал из бокового кармана большую слуховую трубку и приставил к ее груди. Раструб трубки полностью закрыл грудь девочки, такой он был большой.
– Дыши! А теперь не дыши!
Затем он своим круглым животом подкинул больную, так что та перевернулась в воздухе. Словно повар перевернул блин на сковородке. И трубка прижалась к спине девочки.
– Дыши! А теперь не дыши. К счастью в легких все в порядке. Сестра, запиши! Легкие чистые!
Тут Вика увидела, что внизу за столом сидит лисица и пишет ее историю болезни.
– Пишу, доктор, пишу! – ласковым голосом произнесла лиса и быстро-быстро заполняла один лист за другим.
– Теперь температура, – доктор Бегемот прижался своими губами ко лбу девочки. Только губы у него были не мамины, а такие огромные, что закрыли девочке все лицо и даже шею. Стало нечем дышать. Но тут губы отошли назад, и Вика увидела, как доктор укоризненно качает головой. Все врачи очень любят качать головой. – Тридцать восемь и девять. Высокая.
– Тридцать восемь и девять, – повторила лиса.
– Надо сбивать.
– Чем? – лиса не переставала писать. – Лягушкой или улиткой.
– Конечно улиткой! – воскликнул доктор Бегемот и теперь уже укоризненно покачал головой в сторону лисы. – Голубушка! Ну, сколько вам можно повторять? Это же человек. Маленький человек. Называется «Ребенок». Причем девочка. Когда вы научитесь их отличать? Вот смотрите, на голове у девочек меха всегда больше, чем у мальчиков. Иногда они заплетают мех в косички или делают хвостики. У мальчиков ни косичек, ни хвостиков. И они не боятся лягушек. Поэтому девочкам мы сбиваем температуру улитками. А у мальчиков лягушками.
– Улитка на ночь, – записала лиса и виновато шмыгнула носом.
– Менять каждые три часа, – добавил доктор.
– Каждые три часа, – послушно записала лиса.
– Также глубокий лечебный сон, – продолжал доктор Бегемот, – сон – это лучшее лекарство. Дайте прямо сейчас маково-ландышевые капли, десять на стакан воды, и на шею мягкое тепло. Запомните, мягкое тепло.
– Мягкое тепло, – опять повторила лиса. – Хвост прикладывать кошачий или беличий?
– Пожалуй и то и другое. До вечера, кошачий, до утра беличий. И в отделение для тяжелых на две ночи. Затем посмотрим. Утром в обход также покажу ее профессору Марабу. – Оденьте ребенка и в пятую палату.
Последние слова были обращены к Марте, которая к этому времени уже вернулась. Доктор бегемот аккуратно положил девочку на носилки, шимпанзе накинула на нее больничную ночную рубашку. Санитары подхватили носилки и побежали к двери.
– А ты голубушка, выздоравливай! – крикнул вслед доктор Бегемот.
Медосмотр ошеломил девочку. Но еще больше она удивилась, когда оказалась в больничной палате.
Здесь кроме двух мальчиков и двух девочек от четырех до десяти лет, лежали самые различные звери. В маленьких кроватках лежали мышата, в кроватках побольше лежали зайчата, лисята, волчата и медвежата. А в огромной кровати вздыхал и постанывал двухметровый жираф.
Вот рядом с жирафом на соседнюю койку и положили девочку. Когда санитары удалились, к девочке тут же прискакала белка, внимательно изучила карточку болезни, которая уже была прикреплена к спинке кровати и положила ей на лоб большущую холодную улитку.
Вика улиток вообще-то тоже боялась. Но эта улитка была такая прохладная, и она так ласково и ободряюще улыбнулась девочке, что та только ойкнула и сразу почувствовала, как жар, который до этого просто наполнял все ее тело нестерпимым огнем, стал угасать.
– Сейчас тебе дадут сонные капельки, – тихо пропела улитка, – и ты проспишь до утра. В это время мы будем тебя лечить. Я буду вытягивать из тебя болезнь.
Тут рядом появилась красивая пушистая кошка со стаканом с прозрачной голубой жидкостью в лапе.
– Вот попей, деточка! – ласково промурлыкала она. – От маковых капелек ты уснешь, а ландышевые капельки снимут боль в горле.
Вика всегда с трудом и чуть ли не со скандалом принимала всякие лекарства и сиропы. Но тут из стакана так вкусно запахло, что она не раздумывая, выпила все ее содержимое. Оно оказалось невероятно вкусным. В голове прояснилось, в горле что-то зашипело, забулькало, и боль стала стихать.
А над ней уже склонилась улитка.
– Хочешь, я тебе сказочку расскажу? – пропела она. – Заказывай, я все знаю. Или тебе почитать стихи?
– Стихи, – прошептала Вика.