Пролог
Она прекрасна. Черт возьми, она само совершенство. Она словно состоит из частичек всего того, что в этой жизни считается поистине великолепным. Она настолько заполняет все мое пространство, что я забываю не то что как дышать, а как вообще быть человеком, что делать, как думать и как моргать. Как моргать?? Я стою и пялюсь на нее настолько долго, что глазам становится невыносимо больно, хочется поскорее закрыть их всего лишь на долю секунды, но я не делаю этого из страха, что если я сомкну веки, то потеряю ее из виду навсегда. В ее темно-русых волосах переливаются игривые солнечные лучи, создавая над ней ореол неповторимости и какой-то сюрреалистичной божественности. Словно сам мир замирает перед ней, словно сама природа выделяет ее на фоне серой массы.
Боже, у нее такие игривые яркие зеленые глаза. С ума сойти можно. Она смотрит на тебя, и мир вокруг начинает медленно меркнуть перед двумя изумрудными огнями. Она смотрит так… Она смотрит? Она смотрит! На меня!
Она чуть склонила голову на бок, ее идеальные нежные губы изогнулись в легкой сладкой полу улыбке. Она полностью развернулась в моем направлении, теперь она уже очень мило и дружественно улыбается и… делает шаг мне навстречу. Второй. Третий. Четвертый. Расстояние между нами неизбежно сокращается. Я тону в волнах своей нерешительности и смущения, меня охватывает страх и тревога. Еще шаг и я уже сгораю в сокрушительном огне паники.
Я делаю лишь один шаг назад. Она резко останавливается, улыбка на ее губах меркнет, как последние лучи солнца на закате. Она с непониманием смотрит на меня.
А я делаю еще шаг назад. Второй. Третий. И вот я уже срываюсь на бег. Прочь от нее. Подальше. Я слышу за спиной ее голос. Такой нежный и одновременно невероятно глубокий. Она что-то кричит мне вслед. Но я не слышу, пульс в висках колотится с бешеной скоростью.
Я вновь бегу. Прочь от нее. Подальше.
Прости, Элла.
Глава 1
Мне казалось, что я бежала целую вечность. Мое сердце в какой-то момент треснуло и разделилось на две равно противоречащие друг другу половинки. Одна половинка слезно молила меня остановиться, не глупить, вернуться и заговорить с ней, попасть в омут ее великолепия. Вторая же половинка благим матом орала на меня, подгоняя так, как черти в аду не подгоняют грешников. Боюсь, когда на меня орут. Поэтому в этом неравном бою победила вторая половинка, в результате чего я успешно опозорилась, сбежав от предмета своего обожания, как трусливая зайка от смертельного волчьего оскала.
Я останавливаюсь, легкие до сих пор обжигает от такого неожиданного спринта. Мозг до сих пор в дезориентации, ему как раз-таки, скорее всего, казалось, что по скорости я была где-то между реактивным самолетом и молнией.
Я присела на корточки. Какой-то писклявый трусливый голосочек внутри меня тут же выдал "Хорошо, что оторвались, а то не дай Бог догнала бы еще"
Ага, как же. Если раньше Элла сомневалась в моей ничтожности, то сейчас она в этом уверена на все сто.
Элла – идеал. Она ангел во плоти. Она самая красивая. Самая милая. Самая популярная девушка в классе. А может и в школе. Одно я знаю точно, все, абсолютно все, хотят с ней дружить. Она не сексапильная красотка в общепризнанном смысле. Нет. В ней нет ни капли пошлости. Она словно излучает какой-то особенный свет, на который все окружающие летят как мотыльки на фонарь в ночи.
У нее куча подруг и друзей. Учителя ее любят. Мне кажется, даже самый страшный зверь не устоял бы перед ней.
Ну а я… А я среднячок. Может даже ниже, чем среднячок.
Тогда почему она мне так мило улыбалась? Потому что Элла всегда мила и дружелюбна. Даже с такими ошибками судьбы как я.
Я невольно гляжу на себя в зеркальную поверхность офисного здания. Короткие каштановые волосы, еле доходящие до плеч, челка растрепалась так, будто я застряла в турбине самолета, глаза дикие, испуганные. Я не высокая ростом. Не худая, но и не полная. Точеной фигурой явно не обладаю. Вот Элла…
Так. Все! Хватит. Я ведь в школу шла. У меня ведь есть дела и поважнее, в конце концов. Выпускной класс как-никак. Я поправила сумку на плече и уверенно шагнула в том направлении, откуда еще пять минут назад так поспешно ретировалась.
Я знаю, что вы можете сейчас подумать. "Маленькая закомплексованная лесбушка. Да у тебя просто парня нормального не было". Может и так. Парень был. Нормального решительно не было. Комплексы? Есть. Полно. Лесбушка? Лесбушка… Тут мне сказать нечего. Я никогда не задумывалась о своей ориентации. Я просто вообще не задумывалась ни о какой ориентации. Когда в школе заходила речь об этом, я просто отмалчивалась и предпочитала вообще не иметь никакого мнения. Я просто считала, что я нормальная, как и все. Как мои родители. Как моя старшая сестра.
Пока не появилась Элла. Она перевернула мой мир. С первого момента, как она появилась в моем поле зрения, я сразу поняла, что готова отдать за нее сердце и пол печенки в придачу. Утрирую, конечно. Хех. Но в тот момент я влюбилась, как никогда.
Я завернула за угол. Мои мысли унесли меня настолько далеко, что я даже не заметила, как столкнулась с кем-то почти в лобовую. Я сконцентрировала свой взгляд на том, кого чуть не сбила, и осознала, что это…
… моя подруга Софи.
Софи удивленно таращится на меня. Я понимаю, что она все видела. Видела мой "триумф".
Мы с Софи дружим уже… черт знает сколько. Сколько себя помню, Софи всегда была моей подругой. Она всегда была рядом со мной в любой момент моей жизни. Именно с ней связаны одни из самых счастливых моментов моей жизни, именно с ней я могла болтать по телефону часами, пока мама не обрывала провода и не отправляла меня спать, именно с ней мы хохотали до слез над самыми несмешными, казалось бы, мелочами жизни, именно она была рядом в те моменты, когда я рыдала в подушку от очередного провала. Она моя лучшая подруга.
Нет, я не из тех девчонок, которые не близки со своей семьей. Я обожаю маму, она у меня самая лучшая, самая добрая, нежная и понимающая. Я люблю своего отца, несмотря на то, что они с мамой давно уже в разводе. Я не из тех, у кого напряженные отношения с сестрой. Моя старшая сестра всегда меня поддерживает и вдохновляет на новые свершения. Моя семья замечательная. Просто только Софи знает меня до конца. Я имею в виду, она знает обо мне все. Это я про Эллу. Софи не очень-то одобряет мой выбор, я это знаю, но она никогда его и не осуждала. Я без каких-либо колебаний сразу же рассказала ей о своей влюбленности. В тот день Софи молча выслушала меня, в конце лишь покачав головой и тяжело вздохнув, и выдала наигениальнейшую фразу: "Ну, тогда, Эм, я могу тебе сказать, что ты самая крутая девчонка, запавшая на девчонку, в мире". Да, у Софи проблемы со словами, относящимися к гомосексуальности. Она просто не может их произносить, вместо этого шифруя понятие другими словами. Я не знаю, почему так. Она никогда не объясняла, а я считаю это чем-то милым, чем-то настолько в стиле Софи, что уже и привыкла.
– Усэйн Болт бы тебе позавидовал, – тихо говорит она, а потом вдруг заливается самым задорным смехом, какой только можно услышать.
– Она снова хотела ко мне подойти, – серьезным тоном говорю я.
– Эм, я тебя, конечно, люблю, но скорее всего она даже не знает твоего имени. А ее постоянно окружает целый рой назойливой мошкары в лице ее подруженек. Вот помяни мое слово, когда-нибудь, когда ей будет плохо, они все от нее отвернутся, а то и того хуже… И тогда, останешься только ты, – Софи вдруг начинает восторженно тараторить, – Ты будешь единственной, кто ее утешит, кто будет рядом. Она посмотрит на тебя совершенно по-другому и поймет, что вы созданы друг для друга. Вы начнете встречаться. Потом поженитесь. Потом у вас будут дети.
Я останавливаюсь на месте и ошарашенно смотрю на подругу. Нет, ну вы только поглядите. Она уже нафантазировала с три короба. Иногда Софи дико клинит, и она начинает делать из обычных повседневных вещей идеальный сюжет для любовного романа. Я постоянно говорю ей, что в ней живет жуткий романтик, но она упорно отрицает это и по сей день.
–… и потом… Что? – как ни в чем не бывало спрашивает она, увидев мою челюсть, которая наверняка уже давно болтается где-то на уровне коленок.
– Ничего. Ты опять все романтизируешь.
– Кто я? Да ни в жизнь!
Тут я резко осознаю, что мы уже почти у школы. И если Элла все еще там, то я сгорю со стыда. Я снова встаю как вкопанная.
– В чем дело, Эм? Мы опоздаем, – предупреждает Софи.
– Софи-скорая, – выпаливаю я.
"Софи-скорая" это наш позывной. Пароль для экстренных случаев. Используется тогда, когда ситуация хуже некуда, и мне срочно нужна помощь. Как в девятом классе, когда на уроке рисования я пролила на себя все краски, что были в классе, и Софи рванула в поисках одежды для меня. Или в десятом, когда критические дни начались тогда, когда их не ждали. В общем, суть ясна.
– Что, что, что?! – она обеспокоенно смотрит на меня, пытаясь понять, в чем проблема.
– Там Элла, – испуганно говорю я.
– О Боги, – вздыхает Софи, – Да она окружена своими шестерками, мы быстро проскользнем, она даже не заметит.
– Умоляю, Софи, глянь. И дай сигнал, когда она уйдет. А я подожду здесь. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
Она еще мгновение напряженно смотрит на меня, потом глубоко, почти драматично, вздыхает.
– Стой здесь.
Софи решительными шагами направляется к школе, скрывается за углом, а я остаюсь ждать. Минуты кажутся годами. Я стою, и у меня возникает ощущение, что прошла уже целая вечность. В мыслях мелькают изумрудные огоньки прекрасных глаз, нежные губы, напоминающие лепестки самых красивых роз.
Проходит еще мгновение, и Софи вновь появляется передо мной. Я почти готова вздохнуть с облегчением, но ее лицо выражает нечто напоминающее сожаление. Я пытаюсь разгадать ее эмоции, но не понимаю, что происходит.
– Эм…
– Что? Она все еще там?
Софи аккуратно кладет свою руку мне на плечо в утешающем жесте. Я непонимающе пялюсь на ее руку.
– Да. Она там. И не одна. Кажется, у Эллы за лето появился парень…
Глава 2
На мгновение я опешила. Софи ласково поглаживает мое плечо и смотрит на меня таким взглядом, будто у меня на руках только что погибла моя любимая собака. Я таращусь на нее выпученными глазами и пытаюсь вновь и вновь собрать услышанные слова воедино и извлечь из них смысл сказанного. Но мозг видимо настолько сильно отказывается поверить в это, что вместо того, чтобы собрать слова, он разделяет их на слоги и буквы и уже из этих букв строит одно огромное, сияющее в моем разуме и сердце слово. А точнее имя. Элла.
Я резко прихожу в себя и вдруг невинно улыбаюсь Софи. Выражение на ее личике так же молниеносно сменяется. Теперь она смотрит на меня как на умалишённую, которая пытается сожрать собственную подушку.
– Эм, насколько силен сейчас твой нервный срыв? – осторожно спрашивает она, откинув прядь своих волнистых белокурых волос за плечо.
– Софи. Ну что за бред? – уверенно, собравшись с силами, говорю я, – У Эллы полно друзей. Среди них много парней. Так что это наверняка ничего не значит.
Моя бравада была бы вне всяких похвал, если бы не нервный смешок, вырвавшийся из моего рта в конце фразы.
– Эмбер…
Я еще шире улыбаюсь, что приводит подругу в чистый и неподдельный ужас.
– Детка, они целовались, – аккуратно произносит она и быстро закрывает свои янтарные глаза, как будто я сейчас превращусь в бомбу и разнесу здесь все к чертям. Но я спокойна. Улыбка на моих губах меркнет, я смотрю прямо перед собой и не выдаю никаких эмоций.
Мой мир рухнул. Дважды. За один день. Такого просто не бывает. Точнее бывает. В моей жизни. В моей жизни может произойти все что угодно. Это я вам так скажу.
Спустя какое-то время Софи обнимает меня одной рукой за плечо и ведет к зданию школы. Она молчит. Я тоже. Софи всегда точно знает, когда следует что-то сказать, а когда лучше промолчать. За это ей отдельное спасибо. Слова сейчас подействовали бы на меня как какое-то психотропное вещество.
Школьный двор пуст. А это означает только одно. Мы безнадежно опоздали.
Не люблю математику. Для меня время на уроках математики тянется ужасно медленно. Все эти формулы и цифры для меня всегда были чем-то чужим, из рода фантастики.
Я стараюсь не смотреть в сторону Эллы. Потому что она действительно сидит за одной партой с парнем. Его зовут Роберт, и он клеил ее весь прошлый год, когда она только перевелась к нам в школу. А еще вчера она сидела с одной из своих подруг.
Препод что-то там рассказывает о какой-то теореме, и я уже наперед знаю, что ничего не пойму и с грехом пополам напишу очередную контрольную.
Как вдруг мое внимание привлекает фраза "парный проект". Я внимательно вслушиваюсь в то, что он говорит.
– Итак, вам нужно будет вместе со своим партнером выбрать одного известного математика и рассказать о нем.
– А что есть известные математики? – выкрикивает наш местный клоун Алекс, – Я думал, они все были никому не известными задротами.
По классу прокатилась волна смеха. Но профессору Помски не смешно.
– Да, Александр. И если бы ты прилагал достаточно усилий к изучению моего предмета, ты бы это знал. Итак, нужно будет рассказать о его биографии…
– А о личной жизни? – не унимается Алекс, – Если да, то я в деле.
– Александр, если ты сейчас же не угомонишься и не дашь мне закончить, я выставлю тебя за дверь, – Помски начинает злиться, Алекс примирительно поднимает обе руки вверх и профессор смягчается, – Но самое главное, нужно большую часть отвести достижениям математика. Так, сначала я разделю вас на пары.
– Каждой твари по паре, – снова вставляет Алекс, и весь класс снова взрывается смехом.
Помски хитро, прищурив глаза, смотрит на него и победным тоном произносит:
– Но так как вас нечетное количество, то Вы, Александр, будете делать проект в одиночку. Я хотел поставить кого-то втроем, но ваше чувство юмора одержало верх над моим великодушием.
– Вот дерьмо…
Алекс выглядит сокрушенным. Но такова уж расплата за длинный язык.
Помски начинает делить всех на пары. А я сосредоточенно жду, когда назовут мое имя, искренне надеясь, что окажусь в паре с Софи. Но, о ужас, Софи ставят в пару с ботаном Ридом. У Софи дела с математикой еще хуже, чем у меня, и профессор Помски об этом знает. Но она жутко талантлива, она поет, танцует, играет на гитаре. Я более чем уверена, когда-нибудь она прославится.
Что ж. Остается надеяться, что мне достанется кто-нибудь адекватный. Хотя бы не из шайки Алекса и Роберта.
– Эмбер…, – он делает паузу длиною в жизнь, – что ж, выходит, осталась только Элла. Да. Эмбер, ты с Эллой.
Глава 3
Я не верю своим ушам. Я и… и… Элла?!
Я рефлекторно перевожу взгляд в ее сторону. Взгляд ее волшебных зеленых глаз уже направлен на меня. Она улыбается мне самой теплой улыбкой, которую только можно себе представить. А Роберт рядом с ней недовольно ворчит. Но она его не слушает. Она смотрит на меня, и я тону в ее взгляде, как в каком-то абсолютно неземной океане, дно которого полностью устлано самыми яркими, сверкающими изумрудами. Ее улыбка обволакивает меня, и меня прошибает жар. Это поистине волшебный момент, и я не хочу, чтобы он когда-либо заканчивался. Я хочу, чтобы она всегда вот так нежно смотрела на меня, улыбалась мне…
Звонок возвещает об окончании урока. Все как один вскакивают с мест и покидают класс. И только я сижу как в дурмане и не могу собраться с мыслями.
Элла. Она великолепна. Она прекрасна. Она чудо. Она ангел. Она не человек, она что-то неземное. Если бы счастье имело человеческую оболочку, то это была бы Элла. Она… идет ко мне. Снова. Она снова приближается. На этот раз я не смогу сбежать. Это невозможно. У меня нет путей к отступлению. Я в ловушке. Но эта ловушка такая сладкая. Где-то в глубине души я с нетерпением жду, когда же она уже подойдет ко мне достаточно близко.
Она останавливается перед моей партой и выжидающе смотрит на меня, словно ждет очередной глупости. Боже, она, наверное, серьезно думает, что я и сейчас убегу. Выпрыгну в окно.
– Эмбер, привет, – говорит она, ее голос окутывает меня своей сладостью, своей глубиной. Она вновь улыбается, а я чувствую, как заливаюсь румянцем.
– Првт, – бубню я и понимаю, что из моей речи пропали все гласные.
– Только не убегай, – она склоняется ко мне, с ее плеч спадает каскад темно-русых волос, а с ее уст слетает самый милый смешок, – Может быть, после уроков встретимся в библиотеке и выберем себе математика? Потом можем набросать план. Ну, если ты не против, конечно.
– Кнчн, – снова выдавливаю я. Да что со мной такое? Кто-нибудь, научите меня разговаривать!
– О, ну тогда до встречи, – говорит она напоследок и удаляется из класса с лучезарной улыбкой.
Я сижу неподвижно, как монолитная статуя, которую изготовили еще во времена Римской империи. Мы разговаривали. У нас сложился диалог. Точнее… Она говорила. А я как идиотка плевалась согласными.
Она такая непринужденная, легкая как весенний ветерок, в котором в нежном вальсе кружатся лепестки цветущей вишни.
Кто-то бьет меня по плечу. Я вздрагиваю, уверенная в том, что осталась заикой. Хотя куда уж хуже то.
– Поздравляю, – радостно произносит Софи, – Ты там как? Не умерла от счастья? А то у тебя впереди еще свидание с девушкой твоей мечты в библиотеке, тебе еще понадобятся все твои силы.
Уроки, как ни странно, пролетают незаметно. Наверное, это потому что я полностью погружена в свои мысли по поводу предстоящей встречи в библиотеке.
Элла перевелась в нашу школу в прошлом году и сразу же стала предметом всеобщего внимания. Ее отец вроде как занимается бизнесом, пару лет назад у него случился серьезный карьерный рост, и они всей семьей переехали в город покрупнее, чтобы было больше возможностей для развития.
Так вот с прошлого года у нас с Эллой не состоялось ни единого нормального диалога. Я даже не помню, чтобы мы с ней нормально познакомились то, ну как это обычно бывает у нормальных людей – "Привет, я Эмбер… приятно познакомиться, Элла", потом пару обыденных фраз и вопросов, разговор об интересах, и возможно мы бы уже были с ней хотя бы хорошими знакомыми. А так… все, что нас связывает, это лишь то, что мы учимся в одном классе.
Боже! Получается, что я совсем не знаю, о чем с ней говорить. Черт!
Хотя, стоп. У нас уже есть общая тема – известный математик. Ну вот. Уже неплохо, верно? Ох, я пропала.
Последний урок кончается так же незаметно, как и все остальные. Софи нагоняет меня в коридоре. Я не могу смотреть на нее, она хитро улыбается. Если я взгляну на нее, то я либо начну ржать как ненормальная, либо поколочу ее, либо вообще разревусь.
Помните, что я говорила о том, как ценю ее молчание? Так вот, нифига. Вот это вот ее многозначительное молчание убивает меня.
– Итак, – наконец говорит она сладеньким тоном, – У тебя сейчас свидание.
Я страдальчески вздыхаю и все-таки метаю на нее недовольный взгляд.
– Софи, я двенадцатый раз тебе повторяю, это не свидание. Это…
– Деловая встреча, я помню, – подхватывает она, – Но ты же собираешься ее очаровать?
Этот ее вопрос загоняет меня в тупик. И тут я совершаю, возможно, самый глупый поступок в моей жизни. Я хватаю Софи за руку и тащу ее в женский туалет. Она лишь успевает удивленно пискнуть, но не сопротивляется.
– Так, Софи-скорая! – кричу я, одновременно роясь в своем рюкзаке в поисках расчески.
– Ооооу, – миленько щебечет Софи, – Уже второй раз за день. Эмбер, ты бьешь все рекорды. Ну?
– Дай мне свою косметику, – собравшись с духом, выпаливаю я.
Я не крашусь, и никогда не красилась. Не то чтобы я не люблю макияж, я скорее ничего в этом не понимаю. Хотя моя мама и старшая сестра владеют этим искусством просто на высшем уровне. Как и моя лучшая подруга. Софи бесподобно красится. Я не в том смысле, что она, как многие девчонки, приходит в школу размалеванная как праздничный клоун, а в том, что она всегда накладывает естественный макияж, подчеркивая только то, что нужно подчеркнуть. Кожа у нее чистая и шелковистая, так что она не пользуется тысячью видами всяческих замазок. У нее накрашены ресницы, нарисованы идеальные стрелки, немного пудры, чтобы лицо не блестело, немного румян и естественного цвета помада.
Софи улыбается, достает из своей сумки пару флакончиков с косметикой и приступает к макияжу.
Спустя несколько минут Софи с самодовольной улыбкой заявляет:
– Готово.
Я гляжу на себя в зеркало. Софи самый настоящий профи. Она накрасила меня очень естественно, почти как себя. Она нанесла немного геля на мои волосы, и теперь они послушно покоятся на моей пустой головенке.
– Спасибо…, – очарованно произношу я, – Ты лучшая.
Софи берет меня за плечи и поворачивает лицом к себе. Она тепло улыбается мне, ее глаза сверкают как два золотых слитка. Она протягивает одну руку, легко проводит большим пальцем по моему подбородку, затем по щеке.
– Ты красавица, Эмбер. Но если хочешь знать мое мнение, то ты и без косметики самая прекрасная.
Глава 4
– Ну, давай, не подведи старушку Софи, – кричит мне подруга вслед, – Вечером созвонимся.
Я оборачиваюсь. Она весело машет мне рукой, а потом легкими прыжками как маленькая хорошенькая птичка сбегает вниз по ступенькам со школьного крыльца.
Как только Софи исчезает с поля моего зрения, я начинаю заметно нервничать, как ребенок в супермаркете, которого мама оставила в очереди одного.
Я на автомате иду в библиотеку и стараюсь не сильно загружать мозг мыслями. Есть у меня такая особенность. Иногда мои мысли уносятся в абсолютно неизвестном мне направлении. Вот как сейчас. Я вдруг подумала, а что если именно сегодня на здание школы обрушится комета или астероид. Именно сегодня. И я уже никогда не смогу быть рядом с Эллой.
Так. Эмбер, прекрати сейчас же. Все будет отлично. Я пытаюсь себя успокоить всеми известными способами. Я делаю глубокие вдохи и выдохи. Я считаю до десяти. Я вспоминаю, как бабуля учила меня вязать берет. В конце концов, я натягиваю свою привычную маску безразличия и вроде как чувствую себя немного лучше.
Вдруг я слышу, как кто-то за моей спиной окликнул меня. Я оборачиваюсь и вижу Роберта. Он стоит у стены, скрестив руки на груди, и самодовольно свысока смотрит в мою сторону. Рядом с ним – придурок Алекс.
– Ну? Я к тебе обращаюсь, – говорит он, лениво растягивая слова.
Я словно зомби подхожу к нему. Сама не знаю почему. Я ведь могла проигнорировать его и просто пойти дальше.
– Ты же сейчас идешь в библиотеку, чтобы позаниматься с Эллой? – спрашивает он.
Нет, блин. Чтобы организовать ансамбль песен и плясок, идиот. Боже. И почему он так бесит меня. Роберт никогда мне не нравился. Он симпатичный, высокий, спортивный. Девчонки сходят по нему с ума. Но наряду с этим он самовлюбленный, заносчивый и горделивый. Есть что-то такое в его взгляде, помимо ощущения собственного превосходства над остальными. Подлость? Что-то скользкое так и сквозит во всем его образе.
– Ну да, – тем не менее спокойно отвечаю я.
– Тогда передай моей малышке вот это.
Моей малышке? Он что сейчас серьезно назвал Эллу своей малышкой? Кровь во мне закипает. Мысленно я уже представила, как пару раз врезала ему по его точеной челюсти и еще пару раз по яйцам.
Роберт достает откуда-то одну красную розу, на стебле которой завязана бантиком самая безвкусная серебристая ленточка, которую только можно себе представить. Он протягивает мне цветок и выжидающе смотрит на меня. Я пялюсь на эту несчастную ленту и пытаюсь перебороть в себе желание засунуть ему этот цветок в… куда подальше.
Но вместо этого я протягиваю свою дрожащую уже от злости руку и беру цветок.
Алекс уже загнул какую-то дурацкую шуточку и сам же ржет над ней как ненормальный.
Как только роза оказывается у меня в руке, Роберт больше не удостаивает меня ни единым словом, ни даже взглядом. Они удаляются.
Господи, как же низко. Если ты такой офигительный мачо, так почему же ты сам не отдал ей этот цветок. А. Или он, скорее всего, считает это дико романтичным жестом – нанять шестерку. Шестерку…
Меня вновь переполняет злость и обида.
Я протягиваю руку и открываю дверь в библиотеку. Мне не пришлось оглядываться по сторонам. Элла сразу же привлекает мое внимание. Она такая спокойная и безмятежная, ее взгляд сосредоточен на учебнике математики.
Я делаю шаг вперед. И тут она поднимает взгляд и сразу же устремляет его на меня. О нет… Я снова начинаю тонуть в ее омуте.
О нет. О нет. О нет! Я чувствую резкий толчок в спину, и в следующий момент я уже лечу прямо на пол.
Глава 5
Это конец. Хуже и быть не может. Моя жизнь официально кончена. В первые моменты я даже не пытаюсь встать с колен, потому что мое желание провалиться сквозь землю от стыда все же сильнее. Если бы я сейчас могла сделать фейспалм, то я бы проломила себе череп.
Вот знаете, в голове каждого человека есть список тех ужасно неловких ситуаций и моментов, которых бы он с радостью избегал до конца дней. Так вот я более чем уверена, что у многих в этом самом списке есть пункт "опозориться перед предметом обожания". В моем списке есть этот пункт, но, к сожалению, избежать его у меня не получается. И уже как минимум трижды за сегодняшний день я ударила лицом в грязь прямо перед ней.
Вот интересно. Элла, наверное, никогда не попадает впросак. И от этой мысли мне сразу же становится еще хуже.
Я чувствую чьи-то руки. Кто-то бережно обхватил меня за плечи и тянет вверх в попытке поднять. Конечно, это очень любезный жест, но больше всего мне почему-то хочется прибить того молодца, который сбил меня с ног. И почему я сегодня такая злая? Эх… Издержки переходного возраста – неконтролируемые вспышки агрессии.
Я поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с необыкновенными изумрудными омутами из моих мечтаний.
Элла обеспокоенно смотрит на меня. Сбоку от меня разбрасывается извинениями какая-то девчонка, примерно класса из девятого.
– Эмбер, ты не ушиблась? – встревоженно спрашивает Элла и осматривает меня с ног до головы, будто в поисках увечий.
Но увечье только одно – сердечное.
Я вскакиваю на ноги. Предположительная девятиклассница продолжает сыпать извинениями. Я отмахиваюсь от нее, пробормотав что-то вроде "я в порядке". Она в сотый раз извиняется и исчезает.
– Я в норме, – говорю я, обращаясь уже к Элле.
Она мило улыбается мне, берет под руку и ведет к столу, за которым только что сидела, а я не могу думать ни о чем, кроме как о ее нежной изящной ручке, аккуратно сжимающей мою руку чуть выше локтя.
Я достаю свои учебники, мысленно молясь всем богам, чтобы опять не облажаться, не уронить ничего.
Она серьезно смотрит на меня. Я даже немного пугаюсь такой резкой сосредоточенности.
– Слушай, Эмбер. Сегодня утром я хотела тебе кое-что сказать.
Мой мозг невольно начинает перебирать все возможные пути развития сценария, все возможные реплики, начиная "Ты чертова странная задротка и уродина" и заканчивая "Я тоже люблю тебя, Эмбер". Бред. Есть только один способ узнать – выслушать ее до конца, а не быть одержимой собственными дурацкими догадками.
– Да, что? – как можно более непринужденно говорю я.
– У меня в эту субботу день рождения. Я приглашаю весь класс. И тебя с Софи тоже хотела пригласить. Так что приходите. Я буду очень рада, – она на мгновение улыбается, но улыбка тут же меркнет, и она выжидающе смотрит на меня.
– О… Я… да. Конечно. Мы придем, – выпаливаю я так, словно от этого зависит моя жизнь.
И тут я вдруг вспоминаю. Роза. Я смотрю на свою руку и вижу, что крепко сжимаю цветок. Я разжимаю ладонь и понимаю, что роза сломалась пополам.
– О нет…, – бормочу я.
– Что такое? – Элла вновь с беспокойством заглядывает мне в глаза.
Я протягиваю ей розу. Ее глаза удивленно округляются.
– Это тебе.
Вдруг происходит то, чего я явно не ожидала, о чем никогда и помыслить бы не могла. Щеки Эллы заливает румянец. Она смущенно опускает глаза и, кажется, пытается найти правильные слова.
Я вдруг понимаю, что она подумала. Она думает, что я дарю ей цветок. Что это я!
– Это от Роберта, – резко выкрикиваю я так, что она, бедная, аж подпрыгивает на месте, – Он просил передать.
– А, – только произносит она. И в ее голосе сквозит… разочарование?
Я совсем сбита с толку, и все что я могу делать, это сунуть ей эту розу под нос. Она берет розу и с ужасом смотрит на ленту. Да уж. Я всегда знала, что у Эллы хороший вкус. Внутренне я полна злорадства и самодовольства – Элла считает ленту уродской, так же как и я. Ура. Что ж, это единственная небольшая победа за сегодняшний день. Небольшая. Но победа.
– Эмбер, ты что… ранена?
Стоп. Что? Я ошарашенно смотрю на нее, затем перевожу взгляд на ленту. Серебристая лента испачкана в крови. Я медленно смотрю на свою руку. Вся моя ладошка в крови. И как я не заметила? Я пару мгновений назад смотрела на розу, и мое внимание зацепилось только за тот факт, что она сломана, будь она неладна.
О нет. Забудьте о победе. Вернемся к списку тех ситуаций, которых хотелось бы избегать ценой собственной жизни, и добавим туда "истечь кровью перед предметом своего обожания".
Глава 6
Как это вышло? Почему? Я часто моргаю, растерянно глядя на руку, пока наконец не замечаю царапину прямо посередине ладони и шип розы, который на добрую половину вошел в рану. Чертова роза.
Элла вскакивает с места, подбегает ко мне, хватает за локоть и тянет вверх. Я встаю. Мы как два барана испуганно глядим друг на друга. Ей богу. Если бы это произошло, когда я была бы рядом с Софи, мы бы уже с ней хохотали как сумасшедшие.
– Тебе больно? – шепотом говорит Элла.
– Нет, – неуверенно отвечаю я.
– Идем
– Куда?!
– Надо промыть и обработать рану.
Она тянет меня к выходу из библиотеки. В школьном коридоре она чуть не срывается на бег. Меня так трогает и одновременно умиляет ее забота. Да иначе и быть не могло. Конечно, Элла заботливая и отзывчивая. Я не удивлена. Она такая чистая, такая светлая.
Мы проносимся по лестнице и в мгновение ока оказываемся у двери медпункта. Она дергает ручку, но кабинет заперт. Как всегда. Тут я тоже не удивлена. Наш медпункт почти никогда не работает. В прошлом году один парень упал в обморок и никак не приходил в себя. Медпункт был закрыт. Так пришлось вызывать скорую.
– Черт, – сердито говорит она, – Я не могу позволить тебе истечь кровью у меня на руках.
Ситуация настолько комична, плюс ее эта реплика, будто мне перерезали горло, я не выдерживаю и начинаю смеяться. Я с ужасом понимаю, что сейчас Элла точно решит, что я ненормальная. Она изумленно смотрит на меня, затем в ее глазах появляется решимость полководца, ведущего армию в кровопролитный бой. Ой. Нет. Хватит на сегодня кровопролитий.
– Я сама все сделаю.
Я чуть не подавилась собственным смехом.
– Что? – я все еще не верю в сказанное.
– Идем, – она вновь куда-то меня тащит.
Мы заходим в женский туалет. Она указывает мне на раковину, а сама в нерешительности осматривается в поисках чего-то.
– Я сейчас.
Она убегает. Я стою в шоке, не понимая, что конкретно мне делать. Ждать ее? Или снова сбежать? Или что? На мой взгляд, прошло примерно минут десять, может больше, может меньше. Элла снова появляется в дверях. В руках у нее вата, бинты и бутылек с перекисью.
– Бог ты мой, – выдыхаю я, – Где ты все это достала?
– Связи, – она игриво подмигивает мне и делает шаг мне навстречу.
Мое сердце пропускает удар.
– На самом деле, сперла в кабинете физрука, – поясняет она и издает невинный смешок.
Она берет мою раненную руку в свою, аккуратно осматривает ее, затем довольно ловко начинает проводить всевозможные медицинские махинации – промывает рану, вытаскивает шип, обрабатывает, накладывает бинты. Она пару раз спрашивает, больно ли мне, но мне все равно. Все о чем я могу думать, это ее нежные руки, ее сосредоточенный взгляд, то, как она закусывает свою прекрасную нижнюю губу, во мне неожиданно возникает желание коснуться губами ее губ, ее рук…
– Готово, – тихонько говорит она и нежно смотрит на меня.
Ее палец аккуратно, еле заметно поглаживает мое запястье. Я опускаю глаза, чтобы убедится в том, что чувствую, и понимаю, что ощущения меня не обманывают. Я растерянно смотрю на нее. Но она не ведет и бровью, словно то, что происходит, это в порядке вещей. Словно она тоже что-то испытывает.
Но этого просто не может быть. Я чувствую, как она слегка притягивает меня за руку к себе. Я в этом уверена. Мне это не снится, не чудится. А может… а что если при падении я ударилась головой и отключилась и теперь нежусь в объятьях своих грез?
Вдруг дверь в туалет распахивается, и появляется та самая девятиклассница.
Элла отпускает мою руку, и возвращает себе милое, любезное повседневное выражение лица.
Мы с Эллой возвращаемся в библиотеку. Она дважды предложила мне перенести работу над проектом на другой день из-за полученной травмы, но я настаиваю на том, чтобы определиться с выбором математика уже сегодня. Ведь профессор Помски убедительно попросил не повторяться в выборе. А если мы затормозим, то всех нормальных (я, конечно же, имела в виду легких типа Пифагора) разберут.
Когда мы приступаем к выбору, я все еще нахожусь в смятении после всего случившегося. Если разобрать все по порядку, восстановить хронологию событий, взглянуть на все трезво, то можно выделить для себя интересные факты.
Во-первых, когда я шлепнулась на входе в библиотеку, Элла вскочила и подбежала ко мне, чтобы помочь подняться и убедиться, что со мной все в порядке. Да, согласна, на ее месте так бы поступил любой отзывчивый и благоразумный человек. Выходит, это ничего не значит?
Во-вторых, она (возможно/наверное/я точно не знаю/ну может есть хоть маленькая вероятность) всерьез думала, что роза от меня и не обрадовалась, когда я сообщила ей, что она от ее парня. Я это заметила, почему-то я заострила внимание на этом моменте.
В-третьих, она почти совершила подвиг, спасая меня от ужаснейшего ранения, полученного в бою с алой розой. Но, опять-таки, так сделал бы любой нормальный человек. Предложил бы помощь.
В-четвертых, что, мать ее, вообще произошло в туалете?! Об этом я даже думать боюсь. Но у меня есть вариант. Мне кажется, что это издержки слишком долгого нахождения вблизи Эллы. Она сводит меня с ума. В прямом смысле слова.
И если все это подытожить…
– А ты что думаешь? – спрашивает она, застав меня врасплох.
– Я ээээ… хорошо, ладно, – что я несу!
– О, отлично. Значит Леонард Эйлер, – она с довольным видом вырисовывает его имя в своем блокноте.
– Э, да.
– Ты ведь в курсе кто это?
– Ну конечно. Великий математик.
– Очень смешно. Ну а если серьезно? – она устремляет на меня свой взгляд, от которого невозможно скрыться.
– Элла, – мое сердце радостно исполняет чечетку, когда ее имя слетает с моих уст, – Если честно, я не сильна в математике.
– Что ж, спасибо за чистосердечное признание, – она ласково улыбается, – Тогда так даже проще, ты возьмешь на себя его биографию, а я его заслуги в области математики. Идет?
Я с удовольствием соглашаюсь. Все оставшееся время она увлеченно составляет план, а я лишь поддакиваю. И нет. Не потому что у меня нет своего мнения, и я боюсь возразить Элле. Но лишь потому, что у нее все отлично получается, и мне действительно нечего добавить.
Мы собираемся и выходим из библиотеки. Уже на школьном дворе Элла касается моего плеча.
– Эмбер, ты ведь правда придешь на мой день рождения? – она смотрит мне прямо в глазах, и я вижу в них что-то вроде искорки надежды. Она действительно хочет, чтобы я пришла?
– Эм, да. Конечно.
– Хорошо, – она бросает на меня многозначительный взгляд и легонько хлопает меня по плечу, – Ну увидимся завтра в школе. Пока.
– Пока, – тихо бормочу я.
Она улыбается мне и уходит. Я тоже медленно двигаюсь в направлении своего дома. Жаль, что нам с ней не по пути. Я оглядываюсь и вижу, как она выбрасывает розу в урну. Улыбки на ее лице как не бывало, она скорее хмурится. Затем продолжает свой путь.
Но кто выбросит подарок от своего парня? Тут явно что-то не так. Но что?
Глава 7
Софи в тот же вечер прискакала ко мне домой. Когда тема слишком волнующая, она не выдерживает только лишь телефонного разговора, она всегда сразу же срывается и бежит ко мне, что бы она ни делала в тот момент. Иногда я даже побаиваюсь. Ее порой настолько переполняют эмоции, что она либо начинает заикаться, либо недоговаривать слова по телефону. Она объясняет это тем, что когда я рядом, ей спокойнее переносить все потрясения, даже если эти потрясения напрямую связаны со мной.
Так и сейчас. Она врывается в мою комнату и сразу же плюхается на кровать. Я сижу, сложив ноги по-турецки, с ноутбуком и ищу информацию по Леонарду Эйлеру. Я пытаюсь сохранять спокойствие, напустив на себя абсолютно непроницаемую маску безмятежности. Софи вот-вот сорвется, я это точно знаю. Она уже сидит и смотрит на меня как милый щеночек, глазами умоляющий накормить его. Меня это забавляет, скажу честно.
– Эмбер! Я сейчас тебе врежу, если ты не начнешь говорить! – взрывается она, хватает подушку и замахивается на меня.
– Ладно, ладно, – Я смеюсь, откладываю ноутбук в сторону и разворачиваюсь к Софи, – В общем, мы с тобой приглашены на вечеринку в честь дня рождения Эллы в эту субботу.
– Это я уже слышала от тебя по телефону, – серьезно говорит подруга, – А мне нужны подробности, детка. Тебе просто так не отвертеться от меня, Эмбер. Начинай с самого начала и по порядку, с того самого момента, как я ушла.
Я делаю глубокий вдох и начинаю свой рассказ. Я рассказываю ей все, не упуская ни единой детали. В какой-то момент я замечаю некую тень недовольства на лице подруги, и до конца моей истории она сидит с мрачноватым выражением лица, даже когда я рассказываю ей об ужасно нелепых моментах, которые по идее должны были ее развеселить, но она даже не улыбается. Я понимаю, что что-то пошло не так, но уже не могу остановиться и веду свое повествование до самого конца. В конце я делюсь с Софи своими выводами и умозаключениями по поводу сложившейся ситуации, но тут она вообще выглядит незаинтересованной и сидит с таким видом, будто она вообще предпочла бы лучше отсидеть три урока математики подряд, чем слушать меня.
Я замолкаю. Софи подозрительно молчит. Она не смотрит на меня, вместо этого она разглядывает свой свежий маникюр, как будто это занятие в сто раз интереснее всего того, о чем я только что ей поведала.
Я прокручиваю все сказанное мной и пытаюсь найти что-то, что могло бы обидеть ее, но я искренне не понимаю, что не так.
– Софи…, – начинаю было я, но она жестом прерывает меня.
– Эм, ты что, действительно согласилась стать личным лакеем недоумка Роберта только ради Эллы?! А потом ты как ни в чем не бывало соглашаешься пойти на ее дурацкую вечеринку. Да ты в своем уме?! – она вдруг срывается на крик, – Это унизительно!
Я опешила. Я так и не могу понять, что только что случилось с моей лучшей подругой. В один момент она врывается ко мне в комнату и с горящими глазами выпытывает у меня все подробности, уже в следующий момент она вскакивает с кровати и кричит на меня. Я вижу, что она не на шутку разозлилась. Я встаю и подхожу к ней.
– Софи, ты чего? – я пытаюсь заглянуть в ее глаза, но она по-прежнему старается избегать зрительного контакта.
– Надо быть совсем ненормальной влюбленной идиоткой, чтобы вот так унижаться! Ты еще скажи мне, что с радостью стала бы ее ковриком для ног! Потому что такое ощущение, что ты уже напрочь потеряла голову. Я уже и не помню, чтобы тебе было интересно хоть что-то кроме Эллы!
– Это не правда! – выпаливаю я.
– Да? Ну, в таком случае, скажи мне, когда ты в последний раз была рядом со мной и выслушивала МЕНЯ? Когда в последний раз я использовала Эмбер-скорую?
– Но ты сама мне ничего не рассказываешь, ты сама отдаляешься, – не выдерживаю я, теперь я уже просто возмущена.
– А смысл? Тебе по барабану!
– Это не так, – кричу я.
Она вдруг замолкает, но лишь для того, чтобы в следующий же момент психануть с еще большей силой.
– Знаешь, Эмбер, ты просто жалкая, – Я не верю своим ушам, просто не могу поверить, что она только что это сказала, – Посмотри уже на себя со стороны, и ты поймешь, насколько…
– Проваливай! – вдруг неожиданно ору я так, что она замолкает и ошарашенно смотрит на меня. Я закипаю, и это плохо, потому что в такие моменты я себя не контролирую, – Вали!
Она пятится к двери, открывает ее и вылетает из комнаты.
Глава 8
Весь следующий день в школе Софи избегает меня. Она не ждала меня у школы перед началом уроков. В течение дня она ни разу не обратила на меня внимания, даже не посмотрела в мою сторону.
Мы с Софи никогда не ссорились. Мне всегда казалось, что мне ужасно повезло с лучшей подругой, ведь мы всегда были настолько близки, словно мы две неделимые половинки одного целого, мы всегда понимали друг друга на каком-то сверхъестественном уровне, недоступном для других людей.
Но то, что произошло вчера, напрочь выбило меня из состояния равновесия. Я до сих пор не могу прийти в себя. Она взорвалась буквально на пустом месте – накричала на меня, назвала меня ковриком для ног, сказала, что я жалкая. Ее будто бы подменили. Она еще никогда так не вела себя по отношению ко мне.
Но Софи права. Я действительно зациклилась на себе и на Элле. Как только она ушла, я прокрутила эти ее слова в мыслях и поняла, что мне жутко стыдно. Я действительно не знаю, что происходит у Софи на душе, может быть, не все так радужно, а ее срыв это лишь следствие чего-то более глобального. Я и вправду перестала слушать ЕЕ. Я отвратительная подруга. Но она все равно не имела права вот так нападать на меня.
К концу дня я уже настолько замучила себя своими же собственными мыслями, что окончательно запуталась. Я не могу понять, кто прав, а кто виноват, как себя теперь вести и что вообще делать. Настроение хуже некуда, а вдобавок ко всему Софи уходит из школы, весело щебеча с Марси, самой невыносимой болтушкой и сплетницей школы.
Я иду прямо в библиотеку. Элла уже там. Она сразу же замечает меня и приветственно машет мне рукой. Ее волосы собраны в красивый аккуратный колосок, лишь одна непослушная прядь постоянно выбивается и падает ей на лицо, и мои руки так и тянутся к ней, мне так и хочется нежным движением заправить эту прядь ей за ухо.
– Привет, – говорю я первая, ее изумленное выражение лица меня забавляет, но я держусь, чтобы не рассмеяться, и все, что я выдаю, это легкая грустная улыбка.
– Привет, Эмбер. Мне казалось, ты никогда ни с кем не говоришь первая.
Я молчу. Мне действительно нечего ответить.
– Прости, – в ее голосе чувствуется мягкость, – Ты, кажется, сегодня не в настроении. Все нормально?
Мне не хочется отвечать. Да и как ответить на такой вопрос человеку, из-за которого по факту мы с Софи и поругались. Но она ведь ни в чем не виновата? Конечно, нет. В общем, легче сказать, что все нормально. Но прежде чем я успеваю что-то сказать, Элла тянется ко мне и берет меня за руку. Ее кожа такая нежная и шелковистая. Ох, ну она во всех смыслах идеал. Нельзя же быть такой прекрасной.
– Вы что с Софи поссорились? – тихо спрашивает она.
Я в абсолютной растерянности и не знаю, что ответить.
– Как ты…
– Вы весь день не общались. А обычно вы не разлей вода, – на ее губах появляется слабая улыбка, но тут же сменяется серьезным выражением, – Эмбер, что бы между вами не случилось, вам нужно помириться, она ведь твоя лучшая подруга. Я ничего не знаю о ваших отношениях, о том, что произошло, и скорее всего, я сейчас лезу не в свое дело, так что заранее прости меня, но мне всегда жаль видеть, как очень близкие люди отдаляются друг от друга.
Ее лицо омрачает невыносимая грусть, а брови сведены так, будто ей не на шутку больно. Она говорит так, словно уже потеряла кого-то очень близкого. Мне невыносимо видеть ее такой, мне так хочется обнять ее. Я невольно тянусь рукой ко второй ее руке. Она не сопротивляется и лишь крепче сжимает мои ладони. Воздух между нами электризуется, все вокруг словно скрывается в тумане, и только Элла светит мне как спасительный маяк. Я опускаю взгляд на ее руки. Мне хочется запомнить каждую ее черту, каждую родинку.
Я смотрю на ее запястье, рукав ее блузки чуть приподнялся, и я с ужасом замечаю свежий синяк. Я чувствую, как начинаю бледнеть, волшебный миг наедине с ней вновь растворяется и теряет свою магию.
Элла, похоже, замечает это и, проследив за моим взглядом, понимает, куда я смотрю. Ее лицо искажает страх, и она резко отдергивает руку.
– Кажется, мне пора, – Элла начинает судорожно собирать вещи, – Я тут резко вспомнила, что у меня срочные дела.
Она закидывает все в сумку, и прежде чем я успеваю что-либо сделать, она вылетает из библиотеки.
Я остаюсь сидеть на месте. Я пребываю в таком шоке, что даже не могу ничего сообразить.
Что с ее рукой? Кто был так жесток с ней? Роберт?
Я медленно встаю и устремляю взгляд в окно, выходящее на школьный двор, но вижу только копну русых волос, которая благополучно скрывается за углом.
Ночью я не могу сомкнуть глаз, от мысли, что кто-то может причинить ей боль, меня подташнивает. Хейли, моя старшая сестра, весь вечер допытывалась до меня по поводу Софи. Она настоятельно рекомендовала мне помириться с ней, сказала, что в жизни не слышала, чтобы мы с ней ссорились. Мама поддерживает ее. Однако мне после сегодняшнего дня еще меньше хочется мириться с Софи. Как вспомню ее и Марси, начинаю ненавидеть их обоих. Я всегда очень сильно ревную Софи. Кажется, я ужасная собственница.
Я засыпаю лишь под утро. Собираюсь я как вялая муха. Когда я выхожу из дома, то понимаю, что я точно сегодня опоздаю.
Я добегаю до школы коротким путем, который использую крайне редко, потому что он пролегает через стройку, и с удивлением осознаю, что у меня есть лишние пять минут. Я останавливаюсь, чтобы перевести дыхание. И вдруг вижу Софи и Марси. Софи все поглядывает в сторону, откуда я должна была появиться. Марси что-то увлеченно рассказывает ей, но Софи даже не слушает, она ждет, когда появлюсь я.
И тут до меня доходит -
Софи хочет заставить меня ревновать. Я еле сдерживаю улыбку.
Ну вот. Нужно взять себя в руки. Я иду в ее сторону. Софи тут же замечает меня и принимается делать вид, будто важнее разговора с Марси она никогда ничего в жизни не делала.
– Софи, – я касаюсь ее плеча, – Мы можем поговорить?
Она молчит, мне кажется, что прошла целая вечность, прежде чем она ответила.
– Ладно, только недолго, а то опоздаем.
Мы отходим в сторону, достаточно далеко, чтобы Марси ничего не услышала и не сделала потом все услышанное предметом сплетен.
– Софи, прости меня.
Она кажется непреклонной.
– Ты была абсолютно права, – продолжаю я, – Я эгоистичная тупица. Я думаю только о себе и об Элле. Я ужасная подруга. Если ты когда-нибудь меня простишь, Софи, я клянусь тебе, что я все исправлю.
На ее лице появляется игривое выражение лица, и уже в следующий миг она набрасывается на меня с объятьями.
– Боже, Эм, я так скучала! Я думала, я с ума сойду без тебя. Когда ты вчера снова осталась в библиотеке после уроков, я хотела угробить и тебя и ее.
Я смеюсь. Она отвечает мне таким же добродушным смехом.
– Софи. Ты нужна мне, – говорю я, глядя ей прямо в глаза.
– Ох, детка, ну конечно я нужна тебе, если ты пойдешь на вечеринку без меня, ты, скорее всего, ужасно облажаешься.
Я притворно надуваю губы. Но она обнимает меня за плечи, и мы идем к школе. Вот теперь мы точно опоздали.
– Кстати, что ты хочешь подарить Элле?
Ее вопрос застает меня врасплох.
– Ох, не переживай, дурочка, обязательно что-нибудь придумаем.
В этот миг я счастлива как никогда, ведь моя Софи снова со мной.
Глава 9
Следующие два дня Элла ведет себя отстраненно по отношению ко мне. На уроках она даже не смотрит в мою сторону. В тот день, когда мы помирились с Софи, я спросила Эллу, встретимся ли мы в библиотеке, но она сказала, что лучше будет, если мы до конца недели поработаем отдельно. Я не стала возражать, хоть мое сердце и провалилось в пучину грусти и отчаянья. Я все время наблюдаю за ней, она кажется такой же веселой и жизнерадостной, как и всегда, улыбается, непринужденно болтает с друзьями, но когда, как ей кажется, на нее никто не смотрит, она словно с головой уходит в свои мысли, которые судя по всему, совсем не радужные.
Мне так хочется подойти к ней и узнать, что происходит, но такая трусиха как я никогда не осмелится на такой шаг, к тому же, судя по ее поведению, она бы ушла от разговора. Роберт постоянно тянет к ней свои мерзкие ручонки, она не возражает, но и величайшего счастья на ее лице я в эти моменты не вижу. Так бы и вмазала ему.
В пятницу после уроков Софи тащит меня в торговый центр. Мне предстоит ужасно сложная задача – подарок для Эллы. Я влюблена в нее уже почти год, но совсем не знаю ее вкусов. Я не знаю, что ей нравится, о чем она мечтает, чем дышит, от чего приходит в восторг. Я совершенно сбита с толку…
– Я все, – Софи с довольной улыбкой машет перед моим лицом мило оформленной коробочкой конфет.
– Ты подаришь ей конфеты? – удивляюсь я.
Она смотрит на меня как на инопланетянку, только что свалившуюся на ее голову.
– Ну конечно. А что мне ей дарить? Обручальное кольцо? Я выбрала такой подарок, чтобы просто казаться вежливой. Конфеты нравятся всем. Ну… может не всем, но большинству. К тому же, мне ведь не нужно ее впечатлять и очаровывать. Это твоя задача.
Она самодовольно смотрит на меня. Я горестно вздыхаю и продолжаю бороздить просторы магазинов. Так много всего. Но все это не то. Везет Софи, она вообще не парится.
Я подхожу к витрине с украшениями и безделушками и на миг задумываюсь. А что? Элла постоянно выглядит как красивое вкуснейшее воздушное пирожное. Одежда всегда в нежных светлых тонах, она всегда дополняет свой образ различными аксессуарами. Что если выбрать ей что-то из украшений?
На первый взгляд идея кажется просто потрясающей. Но потом в моей голове возникают целых две мысли в противовес этой.
Во-первых, как я уже говорила, я ведь совсем не знаю ее вкусов и предпочтений.
Во-вторых, я ноль в выборе всяких блестящих побрякушек.
Я почти отчаиваюсь, как вдруг… Ну конечно! Как я могла забыть? В последнее время у меня действительно голова кругом. Какое-то время у меня было хобби, я занималась плетением браслетов и веревочек для подвесок. У мамы, Хейли и Софи хранится не одно мое произведение искусства.
– Софи! – я хватаю подругу за локоть и притягиваю к себе, – Ты помнишь, что я занималась плетением браслетов?
– Конечно, – она показывает мне запястье, на котором красуется трехцветный браслетик с маленькой серебряной бабочкой в качестве подвески. Честно, я удивлена, что она носит мои подарки. Мама просто хранит их у себя. А Хейли надевает редко.
– Я сделаю для нее браслет, – Я настолько воодушевлена, что кидаюсь на Софи с объятьями. Но она стоит столбом. Я в растерянности смотрю на нее. Она выглядит расстроенной.
– Что? Плохая идея? – обеспокоенно спрашиваю я.
– Да нет… идея просто замечательная, Эмбер. Покупай все, что тебе нужно и встретимся в нашей кафешке. Мне еще нужно кое-что купить.
Она опять избегает зрительного контакта. Софи слабо улыбается и выходит из магазина.
Странное ощущение вдруг посещает меня. Меня вдруг осеняет – что если Софи просто ревнует меня к Элле? Глупая. Она думает, что кто-то сможет заменить мне мою лучшую подругу.
Нужно будет поговорить с ней и все ей объяснить.
Я, полная решимости, принимаюсь за поиски материалов для подарка.
Я с радостью обнаруживаю, что я все еще не растеряла свои навыки. Для этого браслета я выбираю сложный, но красивый узор плетения. Он будет состоять из нескольких цветов. Я купила маленькую симпатичную подвеску в форме цветочка и пару маленьких колечек, чтобы дополнить узор.
Пока я с головой ухожу в работу, Софи прочесывает мой гардероб в поисках подходящего наряда для завтрашней вечеринки.
– Бог мой, Эмбер, я тут только что осознала, что в последний раз я видела тебя в платье или в юбке в глубоком детстве! – я не отвечаю, – Это же возмутительно. Ты скрываешь свою отличную фигуру. Так ее никто и не увидит. Это будет величайшее упущение.
Я с укором смотрю на нее. Скажет тоже. Я не жалуюсь на свою фигуру, в принципе я довольна своим телом. Оно не идеально. У меня есть парочка приличных комплексов, как и у всех подростков. Например, моя грудь упорно отказывается расти, на некоторых девчонок взглянешь, так у них там уже уверенная двоечка, а то и тройка, а у меня… Ну, как говорит Хейли, маленькая аккуратная грудь это у нас семейное, даже у мамы отличная грудь, и это после рождения двух детей. Зато, опять-таки, по словам Хейли, у нас отличная тонкая талия и прекрасная осанка, миниатюрные женственные руки, аккуратные стопы, и никто в нашей семье не страдает лишним весом. Я смотрю на свои руки, затем на ноги и слегка улыбаюсь.
У Хейли действительно отличная фигура. Но вот у меня что-то неотчетливое. А ведь мне уже семнадцать. "Еще семнадцать" – поправила бы меня сестра. Я искренне надеюсь, что она права, и со временем все придет в нужные места.
Я невольно вспоминаю фигуру Эллы. Она великолепна. Она выше меня ростом, у нее прекрасные длинные стройные ноги, тонкая талия, а ее идеальные, словно точеные, изгибы просто завораживают своей красотой, в каждом ее движении прослеживается невероятная грация и утонченность. Мои мысли неожиданно касаются ее груди и попы, и по моему телу пробегают мурашки. Я пытаюсь остановить процесс, но мое подсознание уже вырисовывает четкую картинку – то фото в купальнике, что она выложила в своем профиле в соцсетях. Я вспоминаю капельки воды, задержавшиеся на ее плоском животе, на котором чуть видны линии пресса. Она вроде как раньше занималась спортом. У нее были фотографии с соревнований по волейболу и легкой атлетике в прошлой школе.
Что это со мной такое? Я раньше никогда не задумывалась об Элле в этом смысле. Я искоса гляжу на Софи, та полностью занята поисками. Я медленно откладываю плетение и беру свой телефон, все еще глядя на Софи, будто собираюсь звонить в полицию так, чтобы она не заметила. Я быстро нахожу профиль Эллы… Вот оно. То фото. Она стоит на пляже, на фоне какого-то очень живописного озера. Она улыбается, счастливая и загорелая, русые волосы собраны в высокий хвост, открывая тонкую длинную шею, в которую вдруг ужасно захотелось впиться губами, спуститься ниже к плечикам, идеально отточенным ключицам. На ней черный купальник-бикини. Мое сознание не желает останавливаться. Мне хочется нежно обнять ее за талию, притянуть к себе и целовать, целовать, целовать. Эти трепетные губы, растянувшиеся в улыбке, так и манят. Я чувствую, как по телу пробегают жаркие волны… напряжения? Нет же. Это… возбуждение. Я такого еще никогда не испытывала. Эти сладостные волны разливаются по всему телу, затрагивая каждый миллиметр моего тела, и спускаются ниже к…
– Это провал, – отчаянно воскликнула Софи, оторвав меня от моих сладких мечтаний, – Я домой. Жди здесь и никуда не уходи.
Она шутливо подмигивает мне. Я неотрывно смотрю на нее, мысли об Элле никак не хотят уходить из головы. Софи настороженно смотрит на меня, затем медленно машет рукой из стороны в сторону, словно пытаясь помочь мне вновь обрести здравый рассудок.
– А… да, хорошо, – рассеянно бормочу я, убираю телефон и снова берусь за плетение.
Софи громко хмыкает.
– Пока меня не будет, разберись со своими грязными мыслишками об Элле.
Она выпорхнула из комнаты, оставив меня в полном замешательстве.
Кажется, она слишком хорошо меня знает. Или чувствует.
Я настолько погружаюсь в работу над браслетом, что не замечаю, как Софи возвращается. Она что-то достает из пакета и кидает мне.
– Примерь, – лукаво улыбаясь, говорит она.
Я расправляю ткань глубокого синего цвета и понимаю, что это платье.
– Софи, – я смотрю то на нее, то на платье.
– Я купила его еще в начале лета, но оно мне не подходит, а вернуть было жалко. Мне кажется, оно идеально сядет на тебе. Пожалуйста, Эмбер, примерь его. Отказаться от него ты можешь и потом, а сейчас просто надень его.
Она умоляюще смотрит на меня, и я не в силах отказать ей.
Я надеваю платье, ткань приятная на ощупь, аккуратно облегает фигуру, не сковывая движения. Софи помогает застегнуть молнию на спине. Оно чудесное, топ облегающий, а юбка свободная, чуть выше колена. Мне становится немного неловко. Я действительно уже очень давно не носила платьев. Но это выглядит просто потрясающе, оно идеально сидит на мне, и я кажусь такой… женственной.
– Боже, Эмбер, ты красавица, – вскрикивает подруга и бросается мне на шею, она зарывается в мою шею и тихо шепчет, – Завтра я сделаю тебе прическу и макияж, и ты будешь бесподобна. У всех челюсти поотлетают.
Она отстраняется от меня, берет мое лицо в свои ладони. О боже, она опять чрезмерно драматично все воспринимает, в ее глазах застыли слезы. Но в них есть что-то еще. Она смотрит на меня так нежно, в ее глазах мелькают искры… обожания и восхищения? Ее щеки покрывает легкий румянец. Она легко поглаживает мою щеку. Какое-то странное чувство посещает меня. Мне впервые в жизни становится немного неуютно рядом с Софи.