Когда Созимо было девять, учитель пришел к нему в первый раз. С тех пор прошло уже пять лет, и он ни на секунду не оставлял мысли мальчика. Каждую среду учитель приходил к нему и учил его тем вещам, о которых не рассказывают в школах или университетах. Он учил его, как быть собой. Кому-то это может даваться легко, но таких людей очень мало и Созимо не был в их числе. Ведь он был особенным. Все началось с того, что маленький мальчик, у которого не было друзей, а одни только недоброжелатели, отправился в одиночку искупаться на море. Был прохладный пасмурный день, черный пляжный флажок, развивающийся на ветру, оповещал окружающих о том, что купаться в море сегодня опасно. Но это не остановило Созимо. В тот день он был слишком зол на всех. Всех, кто участвовал в его публичном унижении. Он знал, что его не любили в школе ни дети, ни учителя, более того, даже родственники никогда не были на его стороне. Сегодняшний день был показательным. Над ним прилюдно поиздевались одноклассники, они били его по лицу, животу, по ногам, а взрослые… Взрослые смотрели на все это и ничего не делали. Он видел, как преподаватели выглядывали из окон школы, как они наблюдали за его избиением с равнодушными лицами. Когда Созимо удалось выбраться, он изо всех сил рванул в сторону дома, а вслед ему летели пластмассовые бутылки и тяжелые жестяные крышки от банок. Запершись в своей комнате, он дал волю эмоциям и разрыдался. Он кричал от боли и унижения, но мать и отец даже не вошли в его комнату, чтобы успокоить. Они ненавидели его так же, как и все. В конце концов, Созимо надоело оставаться дома, и он выбежал на улицу, на встречу равнодушному мерцающему морю.
И вот он уже стоит по пояс в прохладной воде и не видит пути назад. Созимо с головой ныряет в морскую пучину и что есть мочи гребет в противоположную от берега сторону.
Его жизнь должна была закончиться в тот день, он это чувствовал, он ощущал это каждой клеточкой тела. Ведь он не такой как все, он другой. Ему никак не находилось места среди людей. Его голову сдавливало все сильнее и сильнее, но он плыл все дальше и глубже. И вдруг, произошел взрыв вселенского масштаба. В глазах Созимо сначала зажегся яркий свет, а потом резко и неожиданно потемнело. Тьма обволокла его скользкими щупальцами, не желая отпускать свою добычу. Созимо ни на шутку испугался, он понял, что отныне ему предстоит оставаться во тьме навечно и страстно возжелал исправить свою ошибку и как можно скорее. Но тело больше не слушалось его, оно словно бы перестало ему принадлежать. Тогда-то к нему и пришел Учитель. Он протянул к нему руки, единственный, кто сделал это за всю его жизнь, и сказал, что отныне будет всегда и во всем помогать ему. Сильные пальцы вытянули мальчика на поверхность и исчезли в лучах солнца. Благодаря Учителю мальчик обрел смысл жизни и саму жизнь. Ночью Учитель пришел к нему снова, пока Созимо отдыхал от приключившихся с ним бед. С тех самых пор, Созимо и Учитель были неразлучны. Они разговаривали обо всем, что происходило в жизни мальчика, с ним единственным Созимо делился самым сокровенным. Но никто, кроме самого мальчика не мог его видеть, а потому свои уроки Созимо держал втайне. Учитель научил его скрывать свое «Я» от посторонних и вскоре, Созимо обрел друзей. Конечно, они не были друзьями в полном смысле этого слова, они лишь играли эту роль для Созимо. Они делали его таким как все. Оценки в школе поползли вверх, ведь учителя тоже полюбили его за живость ума и совершенно новый характер. Все его детские странности списали на молодой возраст и неосознанность собственных действий. Но на самом деле, единственное, что действительно изменилось в Созимо, так это умение скрывать себя и свои страсти. Учитель научил его этому. Он принимал и взращивал в нем все то, что отличало его от остальных. Он любил его таким, каким Созимо являлся на самом деле, а остальные полюбили его таким, каким научил его быть Учитель.
Мальчик рос и хорошел с каждым годом. К четырнадцати годам он вырос в прекрасного юношу, который нравился большинству девушек в округе. Он был красив и обаятелен, обладал тонким чувством юмора, живым умом и недюжинной силой, а что еще нужно человеку, чтобы нравиться окружающим?
* * *
– Кошки, собаки, птицы… Созимо, ты научился скрываться, но при этом делать то, к чему у тебя лежит душа. Но разве тебе этого не мало?
Учитель поднял брови, глядя на парня. Тот, в свою очередь, потупил взгляд.
– Да, мне хотелось бы большего учитель. Но как я могу это сделать? Ведь люди не обращают особого внимания на смерти животных. Но смерть человека привлечет внимание. Люди примутся расследовать это дело и, вполне вероятно, выйдут на меня.
– Это верно, Созимо. Поэтому ты должен быть предельно осторожен. Не торопись с этим, но помни, что для того, чтобы оставаться самим собой, тебе стоит решиться на это. Ведь, не будь всех этих правил, законов и наказаний, ты бы давно совершил то, чего сейчас так боишься.
Созимо кивнул.
– Да, я понимаю, учитель.
– Скоро ты поедешь в спортивный лагерь. Почему бы там тебе не попробовать?
Созимо снова кивнул.
На утро мать Созимо очень удивилась, когда он с воодушевлением начал собирать вещи для поездки. Буквально, только вчера ее сын был настроен весьма скептически к идее провести лето в лагере, а теперь как будто сам этого хочет.
– Что случилось, Созимо? – удивленно воскликнула она, застав его за упаковыванием спортивного костюма и любимых кроссовок. – Разве ты не отказывался ехать в «Лазурные сеноты» только вчера?
– Да мама, но я передумал. Идея провести лето дома вдохновляет меня гораздо меньше. – рассмеялся он, тем самым обаятельным смехом, которому он некогда научился. Если бы не этот смех, то мать бы, наверняка обиделась на него. А так, она лишь пожала плечами, улыбнулась и отправилась по своим делам.
– Знаешь, учитель. Мне действительно нравится эта идея. – вслух проговорил Созимо. – Ведь в лагере все можно будет списать на несчастный случай. И гораздо проще, чем в городе. – парень улыбнулся и положил небольшую деревянную шкатулку в глубь чемодана.
На следующей неделе Созимо попрощался с матерью и отцом, а также с девушкой, с которой на тот момент поддерживал крепкую дружбу, почти переросшую в отношения (все же он держал ее на достаточном расстоянии), сел в автобус вместе с остальными ребятами из его школы и отправился в путешествие на другой конец штата. Ближайшие три месяца он был более менее предоставлен сам себе. Насколько он знал, в лагерях дети не страдали от излишней опеки вожатых, которые и сами были немногим старше, чем их подопечные. Однако, даже там нужно быть осторожным, особенно в том деле, которое он собирался провернуть.
Созимо определили с самый старший – первый отряд, хотя ему еще не было пятнадцати, как большинству ребят из первого, но он отличался высоким ростом и крепким телосложением и совершенно не смотрелся среди четырнадцатилетних мальчишек. Распределение по комнатам заставило его напрячься. Вожатые хотели заселить его к двум щупленьким ботаникам, которые вообще непонятно как затесались среди спортсменов, однако в последний момент миловидная светловолосая девушка, вожатая его отряда, передумала, и заселила его вместе в Клавдием и Антонием, популярными ребятами из его школы.
– Мне кажется ты будешь больше рад этой компании, – шепнула она ему на ухо и подмигнула.
Созимо смутился. Точнее сделал вид, что смутился. Девушка зарделась и отвела глаза, продолжая смотреть в список и распределять ребят по комнатам. Но Созимо знал, что она его запомнила. Точно запомнила. Вечером, когда все ребята уселись в игровой комнате их отряда, он узнал, что девушку зовут Аврора, что она студентка четвертого курса педагогического факультета, и ей двадцать два года. Кроме этого, Созимо приметил, что она немного стеснительная, но старается с этим бороться. Это было понятно по тому, как раскованно и весело рассказывала она о предстоящих футбольных матчах, но тем не менее она вставляла чересчур много шуток и закрывала рот ладонью, когда смеялась. Еще Аврора очень любила цветы, судя по заколке в волосах, представляющей из себя нежно розовый цветок, а также по украшениям на балетках из тех же самых цветов, но поменьше. Перед сном Созимо ради интереса нашел в интернете их название. Оказалось, Аврора любила японскую сакуру. Парень решил быть как можно ближе к юной воспитательнице, ведь в случае чего, она была бы ценным союзником. Кроме Авроры, их отрядом руководила еще одна девушка, чуть старше Авроры. Ее звали Каталина. С Авророй они были как небо и земля. В отличие от своей компаньонки, черноглазая и черноволосая, Каталина была уверенная в себе, строгая и очень серьезная. Губы ее чаще всего были плотно сжаты, а лоб нахмурен. Если бы не это, то вполне возможно, она была бы очень симпатичная. Созимо она сразу не понравилась. Однако, с ней ему тоже предстояло наладить контакт. Он решил в свободное время узнать о ней немного больше.
Созимо быстро подружился с ребятами из своей комнаты, и вскоре нашел общий язык практически со всеми, кто был в его отряде. Дни потекли словно извилистая горная река – быстро и весело. Каждый день ребята играли в футбол, баскетбол и волейбол под палящим летним солнцем, девчонки разучивали все новые и новые танцы, занимались гимнастикой и йогой. Раз в три дня весь лагерь отправлялся на море, чтобы порезвиться в соленых брызгах. Созимо быстро прослыл душой компании. По вечерам он частенько подбивал ребят и вожатых на посиделки на природе около костра, сам первый запевал красивые романтичные песни, иногда весело поглядывая на застенчивую Аврору или робко и украдкой ловя взгляд Каталины. Случалось, что он обращал свое внимание на девчонок его отряда, выделяя немного внимания то одной, то другой. Бывало, что почти весь день он проводил с какой-нибудь девчонкой, а на следующий день общался уже с другой. Но никто не был на него в обиде, ведь все знали, что Созимо никогда и ни за что не станет встречаться ни с одной из них и что общается он с ними просто по-дружески. Но в каждой из его юных поклонниц всегда теплилась надежда, что в этот раз все будет иначе, что уж в этот раз он и на следующий день будет только с ней. Но чуда не происходило, а девушки только вздыхали и продолжали на расстоянии воздыхать по молодому Казанове.
Но не смотря на показное веселье, Созимо было очень одиноко и грустно. Ведь учитель не приходил к нему целый месяц. Но вот в одну из ночей он, наконец, навестил его.
– Где вы были так долго, учитель? – обижено воскликнул Созимо, на что получил суровый взгляд.
– Как обстоят твои дела, мой юный Созимо? – поинтересовался он, не посчитав нужным ответить на эмоциональный возглас юноши.
– Все в порядке… Все любят меня и прислушиваются ко мне.
– Это очень хорошо. – мужчина вздохнул и отвел глаза.
– Что случилось, учитель?
– Послушай, Созимо. Скоро я попрошу тебя об одной вещи… Я очень надеюсь, что ты выполнишь ее для меня…
– Все, что угодно учитель! – с пылом проговорил мальчик. – Только скажите и я сделаю это!
– Спасибо Созимо, еще рано об этом говорить, но, когда настанет время, я скажу тебе.
– Спасибо Вам, учитель!
– Ну что ж. Скажи мне, ты уже выбрал человека, который станет для тебя первым?
– Да, учитель. Я уже выбрал. Ею будет одна из наших воспитателей. Ее зовут Каталина.
Глаза учителя помутнели.
– Нет, Созимо! – его голос дрогнул, что бывало нечасто. Но все же учитель быстро взял себя в руки и уже спокойно и равнодушно продолжил: – Выбери кого-нибудь другого.
– Но почему? – удивился мальчик.
– Просто сделай это, Созимо.
– Хорошо, учитель. – прошептал парень и проснулся.
За окном светил рогатый месяц, весь лагерь был погружен в тишину и покой. Где-то стрекотали сверчки, дул легкий ветерок, покачивая зелеными листьями деревьев. Казалось, что в этом прохладном, мягком и дружелюбном мире не могло произойти ничего плохого. Но это было не так. Созимо сидел на подоконнике до самого рассвета и оглядывал свои владения холодными серыми глазами.
* * *
Соленые брызги попали на лицо и плечи мальчика. Он состроил притворно недовольную гримасу и наклонился, чтобы зачерпнуть в ладони воды. Маленькая Лиа завизжала и смеясь, неуклюже побежала, зачерпывая ногами морскую воду. Однако, далеко убежать ей не удалось, буквально через несколько шагов она споткнулась и упала, нырнув вместе с головой.
– Ты в порядке? – встревожено проговорил Созимо, подбежав к вынырнувшей Лие.
– Да…да – кашляя пробормотала она, – только, ногу кажется, поранила о камень.
– Сильно? Пойдем на берег! – Созимо поднял девочку на руки и понес на белый песок, который имел обыкновение оставаться прохладным в любую погоду.
Лия покраснела и напряглась, но вырываться не стала. Она неловко обхватила шею Созимо руками и ждала пока он опустит ее на землю.