Имя этого человека стало синонимом безумного врача, точно так же, как Франкенштейн стал синонимом рукотворного чудовища. Будем честны, процент серийных убийц среди врачей в сотню раз выше, чем в среднем в популяции, но не будем сгущать краски, Менгеле никогда не был врачом.
По факту, всю свою жизнь Менгеле был одержим идеей создания собственного Франкенштейна. С тех пор, как он стал главным селекционером Освенцима, любимым занятием его было стоять на перроне, ожидая товарный поезд, в котором привозили новых узников «лагеря смерти».
Ему нравилось отбирать наиболее здоровых для работ в лагере, выявлять среди прочих больных, старых и малых, чтобы отправить их в газовую камеру сразу, так как они бы потребовали больше затрат на содержание, чем могли принести пользы рейху.
Более всего среди новоприбывших его интересовали вовсе не самые здоровые, а только самые странные, для его личного цирка уродов. Особое же пристрастие доктор имел к близнецам. Всякий сотрудник лагеря знал, что если найти близнецов, то можно рассчитывать на премию и другие поблажки. Охранники и селекционеры, как безумные, бегали вдоль шеренги насмерть перепуганных новобранцев Освенцима, выискивая людей с необычными особенностями внешности: карликов, великанов, горбунов и, конечно, близнецов.
Если матери близнецов объясняли, зачем доктору ее дети, женщина предпочитала обычно скрыть их от взора врача, чтобы вместе с ними отправиться в газовую камеру. Другие же, услышав о лучших условиях для таких детей, первыми кричали о том, что близнецов искать не надо, они уже здесь.