Леша вынырнул из воспоминаний. Криво улыбнулся: «Стой не на жизнь, а на смерть!» Вот и выстоял. Выстоял, как и приехал – один, как перст. Правда, вместо чемодана и коробочки книг – миллионный пентхаус и роскошная бибика под задницей.
Входная дверь распахнулась, влетела Инесса. Волосы красиво уложены в каре, черное длинное платье в блестках, бархатные красные туфельки, красная сумка на золотой цепочке.
«М-да, – рассеянно подумал Леша, – откуда у нее восточный вкус? Все блестящее и золотое. И ведь не скажешь – обиду только причинишь и отношения разрушишь».
Вздохнул и сверкнул улыбкой:
– Ну, хозяйка, правьте балом!
Инесса вспыхнула от удовольствия и понеслась между столами, поправляя сервировку и отдавая четкие указания официантам. Персонал, почувствовав хозяйскую руку, подобрался. Прекратился громкий смех. Ансамбль переглянулся. Ударник отдал команду: «Раз, два, три!», слаженно зазвучал первый ритмичный блюз. Открылась дверь, впуская первых гостей. Первые восторженные, с оттенком зависти, дамские возгласы. Первые уважительные, с тем же оттенком, кивки мужчин.
– Добро пожаловать, дамы и господа, в компанию «Исцеление»! Ура генеральному директору, доктору Романову!
Вечер удался, чему немало способствовали в равной степени вкусная еда и прекрасный ассортимент напитков. Ровный гомон, смех, чей-то пьяный бас, тщетно пытающийся перекрыть музыку, звон фужеров, тосты за здравие, пожелания дальнейших успехов и долгих лет – банкет входил в колею. Романов неспешно прошелся по офису: кому руку пожал, с кем обнялся, от кого стойко вытерпел пьяный слюнявый поцелуй, где пришелся к месту пикантный, а где и менее тонкий анекдот. Уф-ф! Всё! Банкет прошел острую фазу начала, качнулся на распутье. Леша кожей почувствовал момент. Подозвал тамаду – указал на буйного гостя; подскочил к музыкантам – полилась лирика медленного танца; мигнул Инессе – та, скромно улыбаясь, под аплодисменты вывела на танцплощадку важную персону.
Любое торжество в своем развитии проходит через стандартное начало к перекрестку. Это самый сложный момент. Как дальше сложится событие, зависит от множества факторов: состава и интеллигентности гостей; возраста и числа провокативно одетых дам и свободных мужчин; энергии, агрессивной или доброй, разлитой в вечере, в свою очередь, тесно связанной с фэн-шуй зала.
С перекрестка торжество может свернуть на одну из трех дорог: «европейская тоска», «русский разгуляй» с мордобоем и «классно посидели». Вот в этот критический момент его надо подтолкнуть в нужном направлении.
Вечер качнулся, направляемый чуткой Лешиной рукой, и… свернул на колею «классно посидели»! Уф-ф! Теперь можно и себе чутка налить, расслабиться.
– Доктор Романов, какой-нибудь смешной случай из вашей практики?
Журналистка популярной ежедневной газеты «Взгляд». Коренастая упитанная бульдожка лет сорока пяти, грубый смех, желтоватые прокуренные клыки; отсутствие украшений призвано подчеркнуть мужественность и оттенить женственность второй половинки лесбийской пары – тонкой, голубоглазой блондинки с выражением постоянного недовольства на лице.
Леша усмехнулся.
– Пожалуй… В начале «эйтмохута», помню, только-только начал ставить «эпидуралки» роженицам. Боялся, конечно! Две опасности. Первая – не пройти иглой слишком глубоко, проколоть твердую спинномозговую оболочку, тогда из иглы брызнет «ликвор» – жидкость, окружающая спинной мозг. Может привести к тяжелым головным болям. Но это не так страшно – боли могут пройти сами, если нет – есть эффективное лечение. Вторая опасность – задеть нервные корешки. Это хуже. Последствия могут быть длительные. Идешь медленно длинной иглой, и в ожидании парестезий…
– Простите? – не поняла журналистка.
– Парестезии. Ощущения, возникающие в нерве при касании инородного тела. Чаще всего будто электрический ток пробежал.
– Понятно, – кивнула блондинка.
– Стою сзади сидящей, напрягшейся в схватках молодой женщины, аккуратно веду иглу и спрашиваю у роженицы, точнее, думаю, что спрашиваю:
«Ат маргиша зерем бэ реглаим?19» А иврит еще слабенький. И вместо этой фразы выходит у меня: «Ат маргиша зера бэ реглаим?20» Сам-то не понимаю, что спросил. Вижу только медленный поворот головы и два огромных, очумелых глаза, в ужасе уставившихся на меня.
Блондинка прыснула и уткнулась с хохотом в грудь подруги. Сейчас та решает, поддел ли я их сексуальную ориентацию, подбиваю клинья к партнерше или невинно рассказал смешную историю. Придет к последнему заключению.
Лицо журналистки сменило быстрым калейдоскопом несколько выражений, разрешившихся веселым проблеском глаз и коротким смешком.
– Хорошо отдохнуть, девушки! – улыбнулся им Леша и пошел дальше с бокалом рома «Пират-ХО. Резерв». Лучший напиток для таких вечеров.
– Алексей! – Инесса спешила к очередному гостю с приветственной улыбкой, но словно споткнулась на полпути, замерла рядом с Романовым. – Госпожа дизайнерша пожаловала без приглашения?
Приветственная улыбка застыла на ее губах, обернулась неприязнью. Повеяло холодом. Ром горячил Леше кровь, музыка волновала душу, и он беспечно ответил, выискивая взглядом Сандру:
– Почему же без приглашения? Я не нашел ее в вашем списке, представленном на подпись. Сам и вставил. Имеет право полюбоваться на свое произведение.
– Угу, – туго сжав губы, кивнула Инесса. – А то не налюбовалась за время работы. Не успела. Занятая, стало быть, девушка.
Сандра поймала его взгляд, браслеты скользнули золотым переливом по поднятой приветственно руке. Темно-синее платье до пола, белая кожа бедра в высоком разрезе, черные шпильки босоножек на красной колодке. Все вместе создавало впечатление яркой фертильности без единого намека на вульгарность.
– Лабутены, небось, на наш гонорар куплены, – презрительно фыркнула Инесса.
Леша пропустил и слова, особенно подчеркнутое «наш», и тон, каким они были сказаны, мимо ушей. Ничего не поделаешь – мужские уши! Женские мигом бы уловили, распознали и сохранили бы в памяти – и слова, и тон. В первую очередь тон.
Он лишь кивнул рассеянно Инессе и протиснулся через толпу гостей к Сандре.
– Рад, что нашли время!
– Интересно же! – улыбнулась она. – Интересно, как круг ваших знакомых отреагирует на мою работу.
– Ну, я общаюсь с самыми разными людьми…
Веселые лучики сверкнули в ее глазах:
– А мне они все показались одинаковыми. На первый взгляд во всяком случае…
– Леша, милый, познакомишь с красавицей?
Эрик, худощавый брюнет со скандинавской бородкой физика-атомщика, трубкой капитана дальнего плавания в углу рта и театральными манерами, подчеркнутыми шелковым шейным платком. Застарелый холостяк, любитель тенниса и женщин и в свободное от этих занятий время заместитель министра туризма.
– Сандра. – Она первая протянула руку.
– Сандра – дизайнер, вдохновитель и строитель… – хотел пояснить Романов, но Эрик его перебил:
– Всей этой красоты. Слов нет, как замечательно, с каким вкусом! А я…
– Я знаю, кто вы, Эрик, – кивнула Сандра, – я смотрю телевизор. Иногда.
– Меня практически не показывают. – Эрик был явно польщен, только не зарделся, что красна девица. – Показывают министра…
– В то время как вы денно и нощно трудитесь на благо страны. – Сандра была абсолютно серьезна, ни тени иронии.
Эрик смешался:
– Э-э, а не выпить ли нам в честь, так сказать, знакомства. – Кашлянул. – Можно обсудить возможные заказы. Для такого мастера, как вы… – Он широким жестом обвел офис, словно он был его собственным, а сейчас, с его широкой руки, переходил в безвозмездный дар Леше. – Всегда найдется…
– Я пришла развлечься, а не работать. – Сандра качнула головой. – Деловые предложения не сегодня. А от предложения выпить не откажусь.
Эрик просиял:
– Что будете пить?
– Односолодовый островной виски. Двойной.
– Слушаюсь, – склонил Эрик голову в притворной манере официанта. – Сейчас исполню…
– Идемте вместе, господин стюард! – рассмеялась Сандра, первой направляясь к стойке ресепшен, временно превращенной во вполне сносную барную.
– А я-то думал, вы пришли изучать повадки моего круга общения, госпожа дизайнер! – кисло бросил в пространство Леша. Развернулся круто на каблуках, вернулся к своим обязанностям радушного хозяина.
Не раз еще на протяжении вечера бросал взгляды в сторону Сандры, болтающей весело и легко со множеством гостей, почти исключительно мужчин, не подозревая, что все они до единого были перехвачены Инессой.
– Алексей!
Леша обернулся. Музыка гремела, все изрядно выпили. Гул голосов, гомон разгуляя. Веселье достигло пика.
Сандра легко коснулась его плеча. Одна. Без Эрика.
– Я ухожу. Пора.
– Жаль, – с сухой вежливостью ответил Леша.
– Позвоните мне завтра в офис, в одиннадцать, ладно? Поедем смотреть вашу квартиру. – И снайперски сощурилась: – Поддается ли ее интерьер спасению.
Леша от неожиданности быстро мотнул головой, словно ребенок в страхе, что отберут обещанное.
– Чудесно! Не провожайте, оставайтесь с гостями.
И ушла. Точнее, исчезла, растворилась разом в шумной толкучке танцующей молодежи, грациозно скользнула, никого не задев.
Леша подмигнул неизвестно кому и лихо влился в танец.
– Вы, мужчины, существа примитивные. – Инесса опустошила рюмку водки и поставила ее перед барменом. Кивнула – наливай! Какая она по счету? Все равно!
– Примитивные, да! – Бармен согласно кивнул.
– А современные мужчины еще и пош-шловатые… Еще одну!
Бармен кивнул и налил.
– Хотя… Наверное, с момента сотворения и были пошловатыми. Ведетесь на всю эту броскую дрянь – корсеты там всякие, пояса с ажурными чулоч-чками! – Она неопределенно повела руками в области таза: – Вся эта похабщина вас притягивает, не так разве?
Бармен скорбно вздохнул – да, мол, падки мы на это, что поделаешь!
– Вот-т, я и говорю! – Погрозила Инесса пальцем. – Женщина-вамп. Летите вы на этот образ, что мотыльки на свет. – И усмехнулась жестко: – Единственное ваше отличие от чешуее… от чешуекрылых в том, что вы осознаете неизбежность сгорания, а все равно ведь летите…
Бармен сочувственно кивнул.
– Ладно, не бери в голову…
Инесса порылась в сумочке, вытащила ключи от машины.
– Может, вам такси вызвать? – встревожился бармен.
– Ты за меня не волнуйся, мальчик! – Инесса растянула губы в механической улыбке. Бармен опустил глаза. – Меня ничем не возьмешь!
Грузно слезла с высокого стула и твердо стала на ноги:
– Я пошла, а ты тут следи за порядком.
Леша еще и не подозревал, а «Период Сандры» уже вступал в свои права.
Он привык давать названия отрезкам своей жизни по именам женщин, шедших рядом в каждый из них. Это придавало его хронологии определенную схожесть с Всемирной метеорологической организацией, присваивающей разрушительным ураганам женские имена: «Катерина», «Вера», «Дженни»… Теперь есть Сандра. Неистовый ураган с локальными последствиями. Ураган не разрушающий, но… Какой? Леша не знал ни в тот момент, когда Сандра впервые появилась на его пороге, ни сейчас. В одном он был уверен – жизнь его обрела… звучание? Да! Некую неясную вибрацию в глубинах души. Обретет ли музыка свою гармонию, станет ли она минорной или зазвенит мажором? Партитура только пишется.