Не было для Миры большей радости, чем отправить свою худосочную тушку в путешествие из пункта А в пункт Б, и потому девушка мёртвой хваткой вцеплялась в любую возможность сменить до боли привычный вид на квартал клонированных двадцатиэтажек и корпуса хлебопекарного завода, от которого при зюйд-весте денно и нощно несло тёплым ароматом сдобы. Запах-то отличный, но только не тогда, когда он врывается в твоё окно, пропитывая собой всю одежду, сколько бы пакетиков с морской солью ты не нанизывала на вешалки.
И сейчас Мира валялась на верхней полке скоростного поезда «Москва-Североморск», проверяя на прочность новые наушники. Плейлист «Избранное» был заготовлен ею специально для этой цели.
A long time ago there was a hand
Covered me in times of trouble, – голос солиста полнился силой и отчаянием, как у непокорного ангела, сброшенного с небес.
But now I’m alone on this world
A colorless desolate lifetime…1
Где-то за стоп-кадром грозового неба над крышами пятиэтажек, перекрывая раскаты далёкого грома, раздался короткий писк входящего сообщения, и Мира поджала губы, не открывая глаз.
Надо было отключиться от сети.
Ладно. Прочитать.
________________________
mirror@search.ru
Ваш заказ сформирован. С подробностями можете ознакомиться в гостевом доме по адресу…
________________________
А, наверное, движок из Швеции приехал. Наконец-то. Не останавливая музыку, Мира дёрнула бровью, чтобы перейти по ссылке. Бровь отозвалась еле заметной тянущей болью в том месте, где красовалась новая титановая серьга. Окошко браузера выскочило перед внутренним взором Миры и свернулось испуганным кроликом на боковой панели рабочего стола, наблюдая, как её нога в изящном сапожке внезапно срывается вниз, во тьму открывшейся подземной пещеры, и с коротким вскриком девушка падает в реку-под-рекой.
Радужная лента ведёт Миру сквозь галдёж и сутолоку индийских доменов, воздушным мостом протягивается через океан и осторожно опускает её на затерянный северный остров, где высится одинокая башня, в основании квадратная, ближе к вершине – шестиугольная. Солёный морской ветер лохматит Мирины кудри. Девушка пожимает плечами, равнодушно принимая странности системы авторизации, и решительно открывает скрипучую деревянную дверь.
В сумрачном коридоре пахнет мокрым песком и терпкой смолой, словно кто-то поджёг янтарь. В конце коридора тускло блестит чуждая здесь матовая сталь лифтовой кабинки. Интуиция Миры выдаёт робкое «Что-то не то», когда за её спиной закрывается дверь, на секунду оставляя девушку во мраке, а потом стеклянные створки лифта бесшумно разъезжаются в стороны, и приглушённый синий свет льётся с потолка, обрисовывая изящные очертания аэроцикла.
Поперхнувшись от изумления, Мира выдаёт короткий присвист, ибо даже профан узнает в текучих очертаниях изящной машины последнюю модель «Nord-Navigator», предмета страстных мечтаний доброй половины аэрогонщиков в её клубе. Логотип, впрочем, какой-то незнакомый: круг со стремительным росчерком, но не всё ли равно, чего там приклеили на фасад, если «Навигатор» – единственная машина, способная разогнаться до двухсот километров в час за три с половиной секунды?
В единый миг позабыв о том, что, собственно, ей следует всего лишь подтвердить доставку двигателя (кстати, где он?), Мира протягивает руку вперёд и дрожащими пальцами касается рукоятки газа «Навигатора». Рука у Миры сильная, непривычно широкая, и это потому, что она не Мира уже, а Амир. Отзывчивая машина говорит с пилотом на единственно доступном языке, зажигая голубую подсветку приборной панели – электромагнитный заряд набран до предела, все системы работают штатно, полетели?
И Амир с беспечной лёгкостью запрыгивает на мягкое кожаное сиденье, которое словно было создано специально для него.
Лифт стрелой уходит вниз, пол у него вскрывается, как консервная банка, и «Навигатор» пушечным снарядом вылетает в звёздное небо Города-под-городом.
Амир наклоняется вперёд, всем телом прижимаясь к сиденью, как к давнему любовнику, и, едва сдерживая дрожь нетерпения, переводит контроллер в режим максимальной тяги.
«Навигатор» выбрасывает в стороны тонкие прозрачные крылья, ловя восходящий воздушный поток.
В транскоде всегда ветер. Его рождают те, кто умеет летать. Когда ветра не станет, Река-под-рекой исчезнет навсегда.