Когда спускаются на землю
Все девять геликонских дев,
Я неземному хору внемлю,
Земной их слушая напев.
Так, аромат вдыхая винный
Под звуки музыки немой,
Невольно вспомнишь про Афины
Гиперборейскою зимой.
И плод с небесной высоты
Упал на землю, перезрелый…
Меланхолические стрелы,
Мой солнцебог, рассыпал ты.
И белый снег, как белый клевер,
Зацвел на поле золотом;
И шар земной, как снежный ком,
За солнцем уплывал на север.
И бесконечен был поход
Ахейцев к стенам Илиона.
Лишь вещих звезд вещали стоны,
Без слов: «И это все пройдет…»
Что ж из эолийских краев далеких
Не летит весна к нам на пестрых крыльях?
Что ж покрыт снегами уж третий месяц
Край наш суровый?
Отчего и сердце, как хризалида,
В коконе свернувшись, почти не бьется,
Продолжая видеть свой сон постылый,
Однообразный?
О, проснись же, сердце, проснись скорее!
Погляди в окошко: зима сдается.
Скоро, верь мне, скоро она покинет
Гиперборею.
Песни будем петь мы, какие Эрос
Напоет, коварно в Киприды сети
Темно-синим взором своим опасным
Нас увлекая…
Вспомним мы Алкея златую лиру,
Вспомним о Сапфо гиацинтокудрой.
Только вспоминать о скале Левкадской
Лучше не будем.
Разгорится в сердце огонь желанья
И быстрее кровь побежит по жилам.
На крылах ретивых душа готова
Вырваться в небо.
И тогда с холодных вершин Парнаса
Призову спуститься на землю Музу,
Я, из эолийских певцов священных —
Отпрыск последний!
На колеснице лебединой,
Парнасский оставляя склон,
Летит над снежною равниной
В Гиперборею Аполлон.
И на крылах пуховых рея,
Ликуют лебеди его.
Счастливая Гиперборея!
Здесь не смолкает торжество.
Повсюду игры, песни, пляски,
Молитвы Фебу и пиры,
И неизведанные ласки
(Увы! Лишь только до поры).
Темно-фиалковый источник
Здесь морем плещется у ног.
Житья блаженного заточник
Вдвойне блажен, скончав свой срок.
Познав земные наслажденья
И все земное разлюбя,
Он смерти ждет как избавленья
И морю отдает себя.