Возможно, чуть позже появится чувство стыда,
Обозначив конец раскрывавшей объятья удачи,
И не важно, что жизнь представлялась нам как-то иначе.
Был оправдан ли риск? Нам казалось: конечно! – тогда.
Был заказан ли смех или скорбная мина? В тот миг
Возражения слышали, может быть, только святые.
Мы не глядя меняли сердца на часы золотые,
А иначе б мы не были прошлого века детьми.
В недолюбленном детстве покоились наши грехи,
Прорываясь сквозь занавес, съеденный молью желаний,
Каждый раз обрывая железную цепь оправданий,
Каждый раз находя новый повод для белой строки.
Но, возможно, в той жизни мы слишком уж были честны,
Не давая себе даже малого повода верить,
Что во время спектакля сидели бок о бок в партере,
Только каждый смотрел и судил со своей стороны.