Если у человека должна быть напарница, то непременно хорошенькая. В любом случае Кольт не намеревался работать с Алтеей, так как он хотел работать внутри ее души. Она стала бы его ключом к официальному завершению расследования. Он сдержал бы свое слово, он всегда так поступал, кроме тех случаев, когда все было наоборот, и напичкал бы ее любой информацией, которую собрал. Вот только она едва ли сумеет многое из этого извлечь.
Кольт знал лишь нескольких полицейских во главе с Бойдом, которые были, на его взгляд, достойны уважения. А что касается лейтенанта Грейсон, Кольт считал, что она эффектная женщина и могла бы служить для отвода глаз, но в остальном толку от нее будет мало.
Полицейский жетон, тело и сарказм, возможно, полезны, когда дело касается допросов подозреваемых, и только.
В конце концов он почти не спал всю ночь, все оставшиеся шесть часов. Он не стал противиться, когда Бойд потребовал, чтобы он выехал из мотеля, в котором остановился, и поселился у него дома на все время пребывания в городе. Как бы там ни было, Кольт любил чужие семьи и ему было любопытно взглянуть на жену Бойда.
Он не был у них на свадьбе. И хотя не особенно любил все эти вылизанные до блеска церемонии, с удовольствием пришел бы. Но от Бейрута до Денвера было слишком далеко, и в тот момент он был очень занят террористами.
Силла очаровала Кольта. Эта женщина и бровью не повела, когда ее муж в два часа ночи притащил домой незнакомца. Она вышла к ним навстречу в махровом халате и проводила его в комнату для гостей, предупредив, что, если он хочет выспаться, ему следует положить на голову подушку. Дети вставали в семь, чтобы успеть собраться в школу.
Кольт спал как убитый и, когда его разбудили крики и беготня, внял совету хозяйки и, зарывшись в подушку, спокойно проспал еще целый час.
Теперь, подкрепившись чудесным завтраком и тремя чашками превосходного кофе, приготовленного домработницей Флетчеров, он был готов двигаться вперед.
Исходя из соглашения с Бойдом, полицейский участок должен был стать первым местом, куда ему следует заскочить. Он встретился бы с Алтеей, выудил из нее информацию о дружках Биллингса и пошел бы дальше своей дорогой.
Похоже, у его старого друга все ходили по струнке. В участке слышались телефонные звонки, перестук клавиатуры компьютеров и громкие разговоры. Здесь витали привычные ароматы кофе, стойкие запахи моющих средств и пота. Но все это лишь маскировало ощущение организованности и успеха.
У сержанта на проходной было записано его имя, и тот выдал ему карточку посетителя и направил в кабинет Алтеи. Пройдя мимо «обезьянника» и двух дверей по узкому коридору, он нашел ее кабинет. Дверь была закрыта, и Кольт постучал, прежде чем войти. Он знал, что Алтея там, до того как увидел ее. Он чуял ее, как волк чует свою самку. Или жертву.
Сегодня на ней не было смелого шелкового платья, но все равно она больше напоминала девушку из модных журналов, чем полицейского. Сшитые на заказ широкие брюки и пиджак темно-серого цвета не имели ничего общего с мужественностью и силой. Ему бы и в голову не пришло, что эта женщина презирала свой пол, поскольку она подчеркнула свою женственность нежно-розовой блузкой и брошкой в форме звезды, приколотой к лацкану пиджака. Густые волосы были собраны сзади в какое-то сложное подобие косы, и лицо нежно обрамляли завитки волос. Два тяжелых витых золотых кольца поблескивали в ушах.
В результате общее впечатление было изящным и простым, то, чего хотела бы любая девушка, но скрывало в себе мощный заряд сдержанной сексуальности.
Юноша бы облизнулся при виде ее.
– Грейсон.
– Белладонна. – Она указала на стул. – Садитесь.
В комнате был только один свободный деревянный стул с прямой спинкой. Кольт развернул его и уселся верхом. Оглядевшись, он заметил, что ее кабинет в два раза меньше, чем кабинет Бойда, и здесь царил железный порядок. Ящики с картотекой были аккуратно закрыты, бумаги разложены в аккуратные стопки, карандаши остро заточены. В дальнем углу стола он заметил комнатный цветок, который наверняка тщательно поливали. Нигде не было видно фотографий семьи или друзей. Единственным ярким пятном в маленькой комнате без окон была картина, абстракция в ярких голубых, зеленых и красных тонах. Цветные косые сталкивающиеся полосы, скорее противоборствующие, чем сливающиеся друг с другом.
Интуиция подсказала ему, что эта картина как нельзя более соответствовала ей.
– Итак. – Кольт обхватил руками спинку стула и наклонился вперед. – Вы проследили машину нападавших через салон легковых автомобилей?
– Мне не пришлось этого делать. Она уже попала в сегодняшние утренние новости. – Алтея протянула ему газету. – Вчера вечером в одиннадцать часов заявлена в угон. Владельцы отправились поужинать, вышли из ресторана, а машины и след простыл. Доктор Уилмер и его жена, супружеская пара дантистов, отмечавшая свою пятую годовщину. Похоже, они вне подозрений.
– Вероятно. – Кольт швырнул газету обратно на стол. На самом деле он не думал, что удастся зацепиться за кого-нибудь через машину. – Машина нашлась?
– Пока нет. У меня есть досье на Джейд, если вам это интересно. – Положив на место газету, Алтея раскрыла папку. – Дженис Уиллоуби. Двадцать два года. Пара приводов за домогательства на улице, несколько арестов за мелкие правонарушения в несовершеннолетнем возрасте. Одно задержание за хранение наркотиков, еще до совершеннолетия, когда ее схватили с парочкой косяков в сумочке. Она прошла через социальные службы, реабилитацию, консультирование, а затем ей исполнился двадцать один год, и она снова вернулась на улицу. Знакомая история.
– У нее есть какие-нибудь родственники? Она могла отправиться домой.
– Мать в Канзас-Сити, по крайней мере, была там полтора года назад. Я пытаюсь разыскать ее.
– А вы зря времени не теряли.
– Ну, не все же начинают свой рабочий день в… – она взглянула на часы, – в десять утра.
– Мне по ночам лучше работается, лейтенант. – Кольт полез за сигаретой.
Алтея пристально посмотрела на него и покачала головой:
– Только не здесь, приятель. Кольт послушно убрал сигарету в карман.
– Кому еще, кроме вас, доверял Биллингс?
– Не думаю, что он вообще кому-либо доверял. – Но Алтее было больно, потому что она точно знала, что одному человеку он все-таки доверял. Он доверял ей, но она каким-то образом ошиблась. И вот теперь он мертв. – У нас было соглашение. Я ему – деньги, он мне – информацию.
– Какого рода?
– Дикий Билл мог предоставить какую угодно информацию. Не было таких дел, куда бы он не сунул нос. Хотя в основном это были мелкие делишки. – Она передвинула бумаги на столе, аккуратно поправив выступающие из стопок края. – Он определенно был мелкой сошкой, но славился отменным чутьем и, как никто другой, умел сделаться абсолютно незаметным. Люди спокойно разговаривали в его присутствии, потому что он выглядел так, будто у него нет мозгов. Но он был умен. – Ее голос изменился, раскрывая Кольту то, в чем Алтея даже самой себе еще не призналась: она горевала. – Достаточно умен для того, чтобы не переходить черту, за которой у него могли возникнуть неприятности. Достаточно умен, чтобы не ошибаться. До вчерашнего вечера.
– Я не скрывал, что разыскиваю его и какую информацию хочу получить от него. Но, черт подери, я не желал ему смерти.
– Я вас не обвиняю.
– Неужели?
– Нет. – Алтея оттолкнулась от стола достаточно сильно и, развернув кресло, взглянула на него. – Люди вроде Билла, какими бы умными они ни были, живут недолго. Если бы он сумел связаться со мной, я могла бы встретиться с ним на том же месте, что и вы, но результаты оказались бы теми же. – У нее было время тщательно проанализировать ситуацию. – Возможно, я не в восторге от вашего стиля, Белладонна, но не вешаю это на вас.
Она сидела абсолютно спокойно, заметил он, никаких лишних жестов, пожиманий плечами, беспокойного постукивания ногой по полу. Подобно картине у нее за спиной, она олицетворяла собой трепетание страсти без движения.
– И каков же мой стиль, лейтенант?
– Вы мятежник. Человек, который не просто отказывается играть по правилам, но ликует, попирая их. – Алтея открыто смотрела ему в глаза, и ее взгляд был холоден, как осенняя вода в озере.
Кольт подумал, что бы он мог сделать, чтобы ее взгляд стал хоть чуточку теплее.
– Вы беретесь за дело, но никогда не доводите его до конца. Возможно, вам все слишком быстро приедается, а возможно, вы слишком быстро выдыхаетесь. В любом случае это не делает чести вашей надежности.
Разбор его личности раздражал Кольта, но, когда он снова заговорил, в его протяжном юго-западном говоре звучали веселые нотки.
– Вы вот так сразу все это вычислили вчера вечером?
– Я установила вашу личность. Меня удивила подготовительная школа, где вы познакомились с Бойдом. – Ее губы тронула усмешка, но глаза по-прежнему оставались холодными. – Вы не похожи на тех выпускников, кто «из богатеньких».
– Родители думали, что это поможет усмирить меня. – Он улыбнулся. – Они ошиблись.
– Так же вышло и с Гарвардом, где вы получили диплом юриста, который вам без надобности. Информация о периодах вашей военной карьеры частично засекречена, но в общем и целом я составила представление.
На столе стояло блюдо с засахаренным миндалем. Алтея наклонилась и после придирчивого осмотра выбрала один орешек.
– Я не работаю с незнакомцами.
– Как и я. Так почему бы вам не предоставить мне информацию по Алтее Грейсон?
– Я – коп, – просто сказала она. – А вы нет. Полагаю, у вас есть последняя фотография Элизабет Кук?
– Да, есть одна. – Но Кольт и не подумал показать ей фото. Он не должен принимать весь этот вздор, который мелет красотка с полицейским жетоном. – Скажите, лейтенант, кто так насолил вам…
Телефонный звонок прервал его, что, судя по блеску в глазах Алтеи, могло быть только к лучшему. Но зато теперь он точно знал, как растопить лед в ее глазах.
– Грейсон. – Она помолчала, а затем что-то быстро нацарапала в блокноте. – Судебное извещение. Я уже еду. – Она вскочила, запихивая на ходу блокнот в сумочку из змеиной кожи. – Мы нашли машину. – Нахмурившись, она перекинула сумочку через плечо. – Раз уж вы нужны Бойду, можете поехать, но только как наблюдатель. Все ясно?
– О да. Я понятливый.
Он последовал за ней, а затем ускорил шаг и пошел бок о бок. У этой женщины был превосходный вид с этой стороны, и Кольт не собирался отвлекаться от него.
– Вчера вечером у меня было не так-то много времени, чтобы поговорить с Бойдом, – начал Кольт. – Вот я и думаю, как же вышло, что вы в таких… непринужденных отношениях со своим капитаном?
Алтея как раз ступила на лестницу, ведущую в гараж, но тут же резко остановилась и обернулась к нему, полоснув острым и резким взглядом.
– В чем дело? – потребовал Кольт ответа, когда она молча уставилась на него оценивающим взглядом.
– Я пытаюсь понять, хотите ли вы оскорбить нас с Бойдом, и в таком случае мне придется причинить вам боль, или же просто неправильно сформулировали вопрос.
Он вскинул бровь:
– Предположим, что это второй вариант.
– Ладно. – Алтея двинулась дальше. – Мы с ним напарники уже более семи лет.
Она дошла до последней ступеньки и резко повернулась к свету. Ее замшевые полуботинки на низком каблуке торопливо стучали по бетонному полу.
– Когда вы ежедневно доверяете кому-то свою жизнь, вам легко даются непринужденные отношения.
– А затем он получил капитана.
– Именно. – Она достала ключи и открыла машину. – Простите, но пассажирское сиденье сдвинуто вперед. У меня не было времени установить его в прежнее положение.
Кольт с некоторой долей сожаления окинул взглядом элегантную спортивную машину. Сексуальная машина, ничего не скажешь, но, если сиденье останется в таком положении, ему придется сложиться гармошкой и уткнуться подбородком в колени.
– И у вас нет проблем с тем, что теперь Бойд – капитан?
Алтея грациозно скользнула внутрь, слегка усмехнувшись, когда Кольт с недовольным ворчаньем втиснулся рядом с ней.
– Нет. Есть ли у меня амбиции? Да. Обижаюсь ли я, что лучший полицейский, с которым мне доводилось работать, стал моим начальником? Нет. Собираюсь ли в течение следующих пяти лет сама получить капитана? Можете не сомневаться. – Она надела зеркальные солнечные очки летчика. – Пристегнитесь, Белладонна. – С этими словами она нажала на газ, и машина, словно пуля, вылетела из гаража на улицу.
Несмотря ни на что, его восхитило то, как Алтея водит машину. Непринужденные отношения, подумал он. Да уж, нечего сказать.
– Значит, вы с Бойдом друзья?
– Именно так. А что?
– Я просто хотел услышать, что не все привлекательные мужчины среднего возраста отдают вам свою душу. – Он улыбнулся ей, когда Алтея, притормозив, свернула за угол. – Мне приятно знать, что это касается только меня. От этого я чувствую себя особенным, понимаете?
И тут она улыбнулась и бросила на него взгляд, который мог показаться дружелюбным. Конечно, это был всего лишь дружелюбный взгляд, и от него его сердце вовсе не должно было переворачиваться в груди.
– Я не предлагала вам отдавать мне свою душу, Белладонна. Просто не доверяю ловкачам. Но раз уж мы здесь по одной и той же причине и оба дружим с Бойдом, то стоит попытаться поладить.
– Звучит разумно. Нас объединяет работа и Бойд. Возможно, мы можем найти что-то еще. – Кольт сделал звук радиоприемника громче и одобрительно кивнул, услышав медленные, пульсирующие блюзовые ритмы. – Ну вот, еще одна общая деталь. Как вы относитесь к мексиканской кухне?
– Я люблю, чтобы чили был острым, а «Маргарита» – ледяной.
– Прогресс. – Он попытался сдвинуться в кресле и, ударившись коленом о приборную панель, выругался. – Если мы собираемся ездить вместе, лучше возьмем мою тачку.
– Обязательно это обсудим. – Алтея приглушила радио, услышав резкий треск внезапно ожившей полицейской рации.
– Все подразделения, находящиеся по соседству с Шеридан и Джуэлл, 511, откликнитесь.
Алтея выругалась, когда диспетчер продолжил требовать поддержки.
– Это вооруженное нападение. – Она свернула налево и бросила быстрый и неуверенный взгляд на Кольта. – Перестрелка, – объяснила она. – Полицейские дела, понятно?
– Вполне.
– Это подразделение шесть, – произнесла Алтея в микрофон. – Я на месте.
Она резко остановилась за полицейской машиной и распахнула дверь.
– Оставайся в машине. – Отдав это лаконичное распоряжение, она выхватила пистолет и устремилась к входу в четырехэтажное жилое здание.
Алтея замерла у дверей, затаив дыхание. В тот момент, когда она проскользнула внутрь, раздался еще один выстрел.
Этажом выше, подумала она. Возможно, двумя этажами выше. Прижавшись к стене, она минуту не сводила глаз с крошечной и пустой лестничной площадки, а затем двинулась вперед. Откуда-то доносился крик; нет, подумала она, это плач. Ребенок. Алтея размышляла спокойно и сосредоточенно, рука была тверда. Она навела пистолет на первую лестничную площадку, затем быстро взбежала на нее. Слева распахнулась дверь. Сжавшись, она резко направила пистолет в сторону движения и уставилась в лицо пожилой женщины, глаза которой были полны ужаса.
– Полиция, – коротко бросила Алтея. – Оставайтесь в квартире.
Дверь захлопнулась. Щелкнул замок. Алтея повернулась в сторону второго лестничного марша и вот тут увидела их – полицейского, лежащего на полу, и другого, который склонился над ним.
– Офицер, – в ее голосе прозвучала властная резкость, когда она коснулась плеча копа, который не пострадал, – что здесь произошло?
– Он подстрелил Джима. Выскочил с ребенком и начал стрелять.
Молоденький полицейский был белее полотна, заметила она, такой же бледный, как его напарник, истекавший кровью на лестнице. Она не могла понять, кто из них дрожит сильнее.
– Ваше имя?
– Гаррисон. Дон Гаррисон. – Он прижимал мокрый от крови носовой платок к ране на левом плече своего напарника.
– Офицер Гаррисон, я – лейтенант Грейсон. Поскорее введите меня в курс дела.
– Мэм. – Он сделал два быстрых судорожных вздоха. – Семейные разборки. Были выстрелы. Белый мужчина набросился на женщину из квартиры 2Д. Он стал стрелять в нас и побежал наверх с маленькой девочкой, прикрываясь ею.
В этот момент из квартиры этажом выше, спотыкаясь, вышла женщина. Она держалась рукой за бок, сквозь ее пальцы сочилась кровь.
– Он забрал мою крошку. Чарли забрал мою девочку. Прошу Тебя, Господи… – Она, рыдая, упала на колени. – Он ненормальный. Пожалуйста, Господи…
– Офицер Гаррисон…
Услышав шаги на лестнице, Алтея заторопилась, затем выругалась. Ей следовало догадаться, что Кольт не останется в машине.
– …Возьмите себя в руки, – продолжила она. – Вызовите подкрепление. Офицеров и гражданских. У нас заложник. А теперь скажите, что у него за оружие.
– Похоже на сорок пятый.
– Позвоните, а затем возвращайтесь и прикройте меня. – Она бросила взгляд на Кольта. – Для тебя тоже найдется работенка. Позаботься об этих двоих.
Алтея ринулась вверх по лестнице. До нее снова донесся детский плач, длинные, наполненные ужасом завывания, эхом разносящиеся по узким коридорам. Добежав до последнего этажа, она услышала, как захлопнулась дверь. Вход на крышу, догадалась она, осторожно взялась за ручку, резко распахнула дверь и медленно вошла внутрь.
Он выстрелил. Пуля просвистела справа буквально в полуметре от нее. Алтея остановилась, не сводя с него глаз.
– Полиция! – крикнула она. – Бросай оружие!
Крупный мужчина стоял на самом краю крыши. Такие здоровяки обычно играют в защите в футбольных командах, заметила она. Его лицо побагровело от ярости, глаза остекленели от наркотиков. С этим она могла бы справиться. У него был пистолет 45-го калибра. И с этим она тоже могла бы справиться. Но здесь ребенок, маленькая девочка двух лет, которую он держал за ногу над краем крыши, и Алтея сомневалась, что сумеет справиться с этой ситуацией.
– Я сброшу ее! – Он прокричал свою угрозу, словно песнопение на свежем ветру. – Я сделаю это! Сделаю! Клянусь богом, я сброшу ее, как камень. – Он встряхнул девочку, которая продолжала кричать.
Маленький розовый башмачок сорвался вниз и пролетел целых пять этажей до земли.
– Ты ведь не хочешь совершить ошибку, Чарли? – Алтея осторожно двинулась ему навстречу, ступая медленно, держа его на мушке своего девятимиллиметрового пистолета. – Убери ребенка от края.
– Я сброшу маленькую стерву. – Он улыбнулся, обнажив зубы, бешено сверкая глазами. – Она такая же, как и ее мать. Все время скулит и жалуется. Они думали, что смылись от меня. Но я нашел их, верно? И теперь Линда ужасно сожалеет, правда? Чертовски сожалеет.
– Да, она сожалеет.
Ей необходимо подобраться к ребенку. Ведь должен же быть какой-то способ. Неожиданно в мозгу вспыхнуло непрошеное неприличное воспоминание. Крики, угрозы, ужас. Алтея постаралась отогнать их.
– Ты убьешь девочку, и все будет кончено, Чарли.
– Не говори мне о том, что все кончено! – В ярости он тряс ребенка, как мешок с бельем.
У Алтеи замерло сердце, и крики тоже смолкли. Малышка теперь просто плакала, тихо, беспомощно, ее руки бессильно повисли, большие голубые глаза остекленели.
– Она тоже пыталась мне сказать, что все кончено. «Все кончено, Чарли», – нараспев произнес он, подражая женскому голосу. – Ну вот я и приложил ее хорошенько. Ей-богу, она это заслужила, постоянно изводя меня своим нытьем про работу. Да и вообще она скулила по любому поводу. А когда родился ребенок, все изменилось. Мне не нужны стервы. Но только я решаю, когда все кончено.
Вой сирен взрезал воздух. Алтея почувствовала сзади какое-то движение, но не обернулась. Она просто не имела права это делать. Необходимо, чтобы этот человек был сосредоточен только на ней.
– Оставь ребенка и можешь уйти. Ты ведь хочешь уйти, правда, Чарли? Давай, отдай мне девочку. Она не нужна тебе.
– Ты думаешь, я совсем тупой? – Его губы изогнулись в свирепой усмешке. – Ты просто еще одна стерва.
– Я не думаю, что ты тупой. – Краем глаза она уловила какое-то движение, и готова была выругаться, если бы могла.
Это оказался не Гаррисон. Это был Кольт, который словно тень приближался к преступнику с той стороны, откуда тот его не видел.
– Я думаю, что ты достаточно умен, чтобы не навредить ребенку.
Теперь она подошла еще ближе, между ними оставалось пять футов, но Алтея знала: это могут быть и все пятьдесят.
– Я убью ее! – заорал он. – И тебя тоже, и всех, кто посмеет мне мешать! Никто не смеет говорить, что все кончено, пока я сам не решу!
А затем все произошло так быстро, словно смена видений во сне. Кольт стремительно ринулся вперед, обхватив одной рукой девочку за талию. Алтея заметила, как в его ладони блеснул металл. Он давно воспользовался бы оружием, если бы на первом месте не стояло спасение ребенка. Он развернулся назад, прикрыв девочку своим телом, и к тому времени, как преступник собирался использовать свое оружие, все было кончено.
Алтея видела, как он перевел пистолет с нее на Кольта и девочку, и выстрелила. Пуля отбросила его назад. Его колени подогнулись, и он, не удержавшись у низкого заграждения на краю крыши, камнем полетел вниз.
Алтея не позволила себе даже вздохнуть. Она вложила пистолет в кобуру и поспешила туда, где Кольт укачивал на руках плачущую девочку.
– С ней все в порядке?
– Похоже на то. Он вел себя так естественно, что Алтея была готова поклясться, что он только этим и занимался, когда усадил девочку к себе на колени и поцеловал в мокрый от слез висок:
– Теперь все хорошо, крошка. Никто тебя не обидит.
– Мама. – Задыхаясь от слез, она уткнулась в плечо Кольта. – Мама.
– Мы отведем тебя к маме, милая, не беспокойся. – Кольт все еще сжимал пистолет, но другой рукой ласково поглаживал спутанные светлые волосы девочки. – Отличная работа, лейтенант.
Алтея бросила взгляд через плечо. Полицейские уже поднимались по лестнице.
– Бывало и лучше.
– Вы отвлекли его разговорами, и я смог забрать девочку, а потом уложили на месте. Лучше не сделаешь.
И еще у нее был этот особенный взгляд с того момента, когда она бросилась вверх по лестнице с обагренными кровью полицейского руками. И теперь еще оставался таким. Взгляд, который он видел раньше, подумал Кольт. Бесстрашный взгляд воина.
Алтея с минуту продолжала пристально смотреть на него.
– Давайте заберем ее отсюда, – только и сказала она.
– Хорошо.
Они направились к выходу.
– Только один вопрос, Белладонна.
Он слегка улыбнулся, не сомневаясь в том, что она хочет поблагодарить его.
– В чем дело?
– У вас есть разрешение на оружие?
Он замер на месте, уставившись на нее. А затем его улыбка сменилась низким, грудным смехом.
Изумленная девочка подняла головку, шмыгнула носом и тоже улыбнулась сквозь слезы.
Алтея старалась не думать об убийстве. Просто не разрешала себе. Ей и раньше приходилось убивать, и она знала, что наверняка придется это делать и впредь. Но она не думала об этом. Она знала, что если станет слишком сильно вникать в этот аспект своей работы, то может стать бесчувственной, запить, ожесточиться. Или же, что было самым ужасным, ей может понравиться убивать.
Так что она написала отчет и выкинула происшествие из головы. Или попыталась это сделать.
Она отнесла копию отчета в кабинет Бойда и положила на стол. Он быстро взглянул на него, а затем перевел взгляд на нее.
– Этот полицейский, Баркли, в больнице. Женщина вне опасности.
– Отлично. А как девочка?
– У нее есть тетя в Колорадо-Спрингс. Социальные службы связались с ней. Этот негодяй был ее отцом. Замешан в разбойных нападениях и торговле наркотиками. Около года назад его жена забрала дочь и ушла в женский приют. Подала на развод. Она переехала сюда около трех месяцев назад, нашла работу, стала понемногу налаживать жизнь.
– И он нашел ее.
– Да, он нашел ее.
– Что ж, больше он ее не найдет.
Алтея повернулась к двери, но Бойд выскочил из-за стола и подошел к ней.
– Тея. – Он захлопнул дверь, отделяя кабинет от остального участка. – Ты в порядке?
– Конечно. Не думаю, что в Департаменте внутренних дел станут приставать ко мне по этому поводу.
– Я не об этом… – Он наклонил голову. – Пара дней отдыха тебе не повредит.
– Но и не поможет. – Она подняла, а затем резко опустила плечи. Бойду она могла рассказать то, что не решилась бы поведать никому другому. – Не думаю, что вовремя добралась до нее. Я не смогла бы добраться до нее, – добавила она. – Это сделал Кольт. А ему вообще не следовало там быть.
– Но он там был. – Бойд ласково положил ей руки на плечи. – В тебе говорит комплекс суперполицейского. Я уже вижу, как все происходит. Стрельба по мишеням, отчеты, визги в темных переулках, продажа билетов на полицейский бал, спасение мира от плохих парней и спасение кошек, застрявших на деревьях. Она может все.
– Заткнись, Флетчер. – Но она улыбалась. – Я возражаю против спасения кошек.
– Придешь к нам на ужин?
Она положила руку на рукоятку пистолета.
– А что будет на ужин?
Он пожал плечами, улыбнувшись.
– Не знаю. Сегодня у Марии выходной.
– Силла готовит? – Она с тоской взглянула на него. – А я думала, мы друзья.
– Закажем тако.[1]
– Идет.
Вернувшись к себе от Бойда, Алтея обнаружила Кольта. Он закинул ноги на стол и разговаривал по телефону. Она прошла мимо и, усевшись в углу, ждала, когда он закончит разговор.
– С отчетом покончено? – спросил он ее.
– Белладонна, полагаю, я не должна говорить о том, что этот стол, этот телефон, этот стул – собственность полицейского участка и не должны использоваться гражданскими лицами.
Он улыбнулся в ответ:
– Нет. Но валяйте, если хотите. Вас так и хочется съесть, когда вы фонтанируете праведным гневом.
– Боже мой, от ваших комплиментов просто дух захватывает. – Алтея сбросила его ноги со стола. – Украденную машину нашли, и ребята из лаборатории в данный момент занимаются ею, поэтому я не думаю, что стоит торопиться ехать туда.
– Есть другие предложения?
– Начать с «Тик-Ток», я хочу наведаться в те несколько мест, где обычно околачивался Дикий Билл, поговорить с некоторыми людьми.
– И я с вами.
– Только не афишируйте это.
Когда она направилась к гаражу, он схватил ее за руку:
– Помните наш уговор? На этот раз мы едем на моей машине.
Пожав плечами, Алтея вместе с ним вышла на улицу. На ветровом стекле его массивного джипа красовался парковочный талон. Кольт запихнул его в карман.
– Не думаю, что могу попросить вас уладить эту проблему.
– Именно. – Алтея забралась внутрь.
– Отлично. Тогда это сделает Флетч.
Алтея искоса взглянула на него, и ему показалось, что она улыбнулась, прежде чем снова уставиться в ветровое стекло.
– Вы классно справились сегодня. – Ей было непросто в этом признаться, но она должна была пересилить себя. – Не думаю, что девочка была бы в порядке, если бы не вы.
– Если бы не мы, – откликнулся он. – Кто-то назвал бы это работой в команде.
Она пристегнула ремень, отмахнувшись.
– Не принимайте это так близко к сердцу, Тея. – Свистнув, он включил первую передачу и выехал на проезжую часть. – Ну, так и на чем мы остановились, прежде чем нас прервали? О да, вы рассказывали о себе.
– А мне так не кажется.
– Ладно, тогда я сам расскажу себе о вас. Вы женщина, которая любит четкую систему и полностью от нее зависит. Нет, вы больше настаиваете на ней, – сказал он. – Именно поэтому так успешны в работе, в поддержании закона и правопорядка.
Она фыркнула.
– Вам надо было стать психиатром, Белладонна. И как это вы догадались, что полицейский ценит закон и правопорядок?
– Не мешайте, у меня свое досье. Вам двадцать семь – двадцать восемь?
– Тридцать два. Ваше досье подкачало.
– Ничего, я внесу поправки. – Он взглянул на ее безымянный палец без кольца. – Вы не замужем.
– Еще одно блестящее умозаключение.
– У вас есть склонность к сарказму и любовь к шелку и дорогим духам. Необычайно приятным духам, Тея, которые соблазняют разум мужчины, прежде чем это понимает его тело.
– Возможно, вам следует заняться копирайтингом.
– В вашей сексуальности нет ничего неуловимого. Она здесь, написана большими буквами у вас на лбу. Что ж, некоторые женщины использовали бы это в своих целях, другие просто скрывали бы. Но вы не делаете ни того ни другого, поэтому я думаю, что, по-вашему, это проблема мужчин и вас она не касается. И это не просто умное, это мудрое решение.
На это у нее не найдется ответа, подумал он. Или она просто не станет отвечать.
– Вы не теряете время, не растрачиваете силы зря. Таким образом, вы всегда при полном параде. Здесь сказывается разум полицейского, так что вы можете быстро оценить обстановку и действовать соответственно. И я думаю, что вы умеете управляться с мужчиной так же уверенно, как и со своим пистолетом.
– Интересный взгляд на вещи, Белладонна.
– Вы и бровью не повели, уложив сегодня того парня. Волновались, но ничем не выдали себя. – Он остановился у входа в «Тик-Ток» и выключил зажигание. – Если мне пришлось бы работать с кем-нибудь, зная, что я смогу угодить в неприятности, мне хотелось бы знать, что этот человек не дрогнет в подобной ситуации.
– Что ж, приятель, спасибо. Теперь могу не беспокоиться, что я вам не нравлюсь. – Едва сдерживая свои чувства, она выскочила из машины, хлопнув дверцей.
– Наконец… – Ускорив шаг, Кольт догнал ее и обнял за плечи. – Немного страсти. Какое облегчение увидеть немного огня.
И для нее, и для него было удивлением, когда она ткнула его локтем в живот.
– Вы не почувствуете облегчения, если я вдруг начну буянить. Можете мне поверить.
Следующие два часа они провели переходя из баров в бильярдные, а оттуда в дрянные закусочные. Так продолжалось до тех пор, пока они не набрели на крошечный бар под названием «У Клэнси», где им удалось кое-что выяснить.
Здесь царил полумрак, что было на руку пьяницам, которым хотелось забыть, что солнце еще не зашло. Радио, звучащее за стойкой, со скрипом выдавало кантри, рассказывая печальную историю об обмане и опустевших бутылках. Некоторые из ранних посетителей уже развалились на барной стойке или на столах, большинство из них пили здесь постоянно и в одиночестве.
Ликер был разбавлен, а стаканы плохо вымыты, но виски был дешевым, и вся атмосфера располагала к тому, чтобы напиться в стельку.
Алтея подошла к стойке и заказала содовую, которую вовсе не собиралась пробовать. Кольт выбрал бочковое пиво. Она удивленно вскинула бровь.
– Тебя что, удар хватил? – Она вытащила двадцатку, но придерживала купюру пальцем, пока им готовили напитки. – Помню, Дикий Билл частенько здесь бывал.
Бармен взглянул на купюру, а затем снова уставился на Алтею. Налитые кровью глаза и сеть лопнувших кровеносных сосудов, покрывшая его широкое лицо, наводили на мысль, что он заливает в себя не меньше, чем в посетителей.
Алтея подсказала ему:
– Дикий Билл Биллингс.
– И?..
– Он был моим другом.
– Похоже, вы потеряли друга.
– Мы пару раз заходили с ним сюда. – Алтея слегка придвинула к нему двадцатку. – Может, помнишь?
– Я помню только то, что мне надо, но копа легко распознаю.
– Отлично. Тогда, возможно, ты догадался, что у нас с Биллом было соглашение.
– Возможно, я догадался, что это соглашение привело к тому, что он размазал свои мозги по тротуару.
– Это неправильная догадка. Он не разнюхивал информацию для меня, когда его застрелили, а я… я просто слишком сентиментальна. Я хочу выяснить, чьих это рук дело, и готова хорошо заплатить. – Она подвинула к нему купюру. – Гораздо больше этого.
– Но я ничего не знаю. – И все же двадцатка тут же исчезла в его кармане.
– Но наверняка знаешь людей, которым известны те, кто может что-нибудь рассказать. – Она с улыбкой наклонилась к нему. – Если замолвишь за меня словечко, я в долгу не останусь.
Бармен пожал плечами и уже собрался было уходить, но Алтея положила ладонь на его руку.
– Думаю, за двадцать баксов ты сможешь уделить мне еще пару минут. У Билла была девочка по имени Джейд. Она сбежала. У него была еще парочка других, не так ли?
– Парочка. Он был не слишком хорошим сутенером.
– Знаешь имена?
Он схватил грязную тряпку и принялся вытирать замусоленную барную стойку.
– Брюнетка по имени Миена. Она иногда работала здесь. В последнее время не появлялась.
– Если она появится, позвони мне. – Алтея вытащила визитку и швырнула на стойку. – Слышал о фильмах? Частных видеофильмах с участием молоденьких девушек?
Он выглядел абсолютно безразличным, пожимая плечами, но все же Алтея успела заметить в его глазах огонек понимания.
– У меня нет времени на фильмы, и это все, что я могу рассказать за двадцатку.
– Благодарю.
Алтея вышла из бара.
– Подождем немного, – прошептала она Кольту и уставилась сквозь грязное стекло. – Забавно, что ему именно сейчас приспичило позвонить.
Кольт наблюдал, как бармен торопливо направился к телефону-автомату.
– Мне нравится ваш стиль, лейтенант.
– Посмотрим, как он вам понравится через несколько часов, проведенных в холодной машине. Сегодня вечером мы будем вести наблюдение, Белладонна.
– Жду с нетерпением.