Барон Карл Густав Эмиль Маннергейм (4.6. 1867 ст. ст. – 27.1. 195 1 н. ст.) происходил из финляндских дворян лютеранского вероисповедания. Ранее считалось, что его предки имели корни в Голландии, откуда в XVII веке перебрались в Швецию. Однако в 2 007 году финско-голландская группа исследователей опубликовала сообщение о том, что в архиве Гамбурга была обнаружена церковная книга, согласно которой старейший из известных предков, Хинрих Маргейн (Hinrich Marhein), был крещён в церкви Святого Якоба в Гамбурге 28 декабря 1618 года. Из записи о рождении следует, что его отцом был Хеннинг Маргейн (Henning Marhein), получивший гражданство города Гамбурга в 1 607 году.
Существует документ, из которого видно, что Хинрих Маргейн, который в Швеции стал зваться Генрихом, после переезда основал на новом месте железоделательный завод. Его сын в 1693 был возведен в шведское дворянство, при этом он сменил свою фамилию на Маннергейм. В 1 768 году Маннергеймы были возведены в баронское достоинство, а в 183 5 году майор шведской службы Карл Эрик Маннергейм (1 759–183 7), прадед героя этой книги, становится уже графом. После этого старший сын в семье всегда носил титул графа, а его младшие братья, равно как и представители младших генеалогических ветвей, оставались баронами. Дед будущего маршала и президента Финляндии барона К. Г. Э. Маннергейма, Карл Густав Маннергейм (1 797–1854), занимал высокие государственные должности: несколько лет он губернаторствовал, затем служил президентом надворного суда (гофгерихта) в Выборге. При этом он был известен и как учёный-энтомолог, специалист по жесткокрылым (в 182 7 году его избрали членом-корреспондентом Императорской Академии наук). Отец – барон Карл Роберт Маннергейм (183 5–19 14), крупный промышленник, в лучшие времена вел свои дела с широким размахом, мать – Хедвига Шарлотта Хелена, урожденная фон Юлин, родила в браке семерых детей. Карл Густав Эмиль был третьим по порядку.
Семейство проживало в некогда приобретенном графом Карлом Эриком Маннергеймом имении Лоухисаари, неподалеку от Турку. Родным языком, по-видимому, был шведский, но владели также и финским. Очевидно, понимали и русский язык, так как коммерческие интересы связывали Карла Роберта Маннергейма с российским рынком (с 1809 года Великое княжество Финляндское на правах автономии входило в Российскую Империю). Французское воспитание матери и англофильство отца обеспечили детям разностороннее образование.
В 1880 году, когда Карлу Густаву было 1 3 лет, отец разорился и, бросив семью, уехал в Париж. В январе следующего года умерла мать. Наступили тяжелые времена.
Из «Мемуаров» К. Г. Э. Маннергейма:
«Мне исполнилось 1 5 лет, когда в 1882 году я поступил в кадетский корпус Финляндии. Я был первым из трех поколений Маннергеймов, кто посвятил себя военной карьере. Однако в восемнадцатом веке почти все мужчины моего рода выбирали эту карьеру».
Финляндский кадетский корпус в городе Хамина имел прекрасную репутацию. Это учебное заведение дало немало выдающихся военных и государственных деятелей. «Преподавательский состав менялся очень редко, и многие наставники отличались оригинальностью» («Мемуары»). О порядках, заведенных в корпусе, маршал впоследствии вспоминал:
«Для кадетского корпуса были характерны усердный труд и железная дисциплина. Малейшие отклонения от правил пресекались драконовскими мерами, в первую очередь лишением кадетов свободы. Дисциплина в младших классах зависела также от товарищеского суда, который был создан из учащихся двух старших классов с правом вынесения наказаний. У каждого младшего кадета был также и так называемый опекун, обязанный следить за его учебой и поведением».
В 1885 году руководителем кадетского корпуса стал генерал Карл Энкелль, выслужившийся в штабе генерал-лейтенанта М. Д. Скобелева на Русско-турецкой войне. Порядки в заведении стали еще суровее. И, тем не менее, в один из пасхальных вечеров 1886 года кадет Маннергейм решился на самовольную отлучку. Кара последовала незамедлительно: он был исключен из корпуса.
Суровое наказание привело к осмыслению необходимости воинской дисциплины и только усилило стремление сделать военную карьеру. Юный Карл Густав решил непременно получить образование в знаменитом Николаевском кавалерийском училище, находившемся в столице Российской Империи. В течение года он усиленно занимается в Гельсингфорском лицее, где 14 мая 1887 года получает аттестат зрелости. Перед подачей документов в Николаевское кавалерийское училище пришлось с помощью преподавателя за несколько месяцев подтянуть русский язык. Прикомандирован к училищу с 2 сентября и через две недели, 16 сентября, зачислен юнкером рядового звания. На основании п. 1 74 Устава о воинской повинности служба считалась с 1 октября 1887 года. Приказ № 83 Главного Начальника военно-учебных заведений об определении К. Г. Э. Маннергейма в Николаевское кавалерийское училище датирован 1 7 октября 1887 года. В унтер-офицерское звание юнкер был произведен 1 июля следующего года.
После двух лет обучения барон Карл Густав Эмиль Маннергейм окончил курс военных наук по первому разряду и 10 августа 1889 года был произведен в офицеры. Офицерское собрание Кавалергардского полка одобрило кандидатуру корнета барона Маннергейма, однако свободной вакансии в полку не оказалось. Пришлось выбирать другой полк. Выбор барона пал на 1 5-й драгунский Александрийский полк, расквартированный в городе Калиш (Царство Польское).
В декабре 1890 года мечта барона Маннергейма начинает сбываться: корнет прикомандировывается к Кавалергардскому полку, почетным командиром которого была сама императрица Мария Феодоровна. Прибыл в полк 7 января 189 1 года, а Высочайшим приказом от 2 7 июля того же года он уже окончательно переводится в этот полк, где получил должность младшего офицера первого эскадрона.
Весной 1892 года состоялась женитьба успешного, красивого и статного, молодого кавалергарда на Анастасии Николаевне Араповой (1872–193 6), дочери московского обер-полицмейстера генерала Н. У. Арапова, при этом было получено солидное приданое. С той поры барон Маннергейм начал заводить дорогих породистых лошадей, которые брали призы на смотрах и скачках, причем зачастую наездником выступал он сам.
14 мая 1896 года поручик барон К. Г. Э. Маннергейм в качестве младшего ассистента участвовал в коронации Николая II и Александры Фёдоровны. Хорошо известна фотография, на которой он наряду с другим кавалергардом, бароном фон Кноррингом, шагает с обнаженным палашом в центре торжественной процессии в Кремле, непосредственно перед золотым коронационным балдахином.
2 сентября 1897 года барон К. Г. Э. Маннергейм Высочайшим приказом «назначен и. д. состоящего по особым поручениям при управляющем Придворною конюшенною частью». В течение нескольких последующих лет он побывал в Германии, Австро-Венгрии, Бельгии, Англии, где знакомился с методами селекционной работы конных заводов и условиями содержания лошадей в лучших конюшнях. При этом барон оставался в списках Кавалергардского полка и 2 2 июля 1899 года был произведен в штабс-ротмистры, а 6 декабря 1902 года за выслугу лет – в ротмистры (со старшинством с 10 августа 190 1 г.).
29 мая 1903 года ротмистр барон К. Г. Э. Маннергейм прикомандирован к Офицерской кавалерийской школе, причем на основании Высочайшего повеления от 10 января 1904 года он оставлен состоящим для особых поручений при управляющем Придворной конюшенной частью. Высшая кавалерийская школа располагалась в Санкт-Петербурге неподалеку от комплекса зданий Кавалергардского полка, тоже на Шпалерной улице, в бывших Аракчеевских казармах. Начальником школы был генерал-майор А. А.Брусилов. Барон Маннергейм пишет о нем в своих «Мемуарах»:
«Он был внимательным, строгим, требовательным к подчиненным руководителем и давал очень хорошие знания. Его военные игры и учения на местности по своим разработкам и исполнению были образцовыми и донельзя интересными».
С такой основательной подготовкой ротмистр барон К. Г. Э. Маннергейм встретил начало Русско-японской войны. Как известно, в ночь с 2 6 на 2 7 января 1904 года японские миноносцы атаковали русские военные корабли, стоявшие на внешнем рейде Порт-Артура. 2 7 января барон присутствует на церемонии официального объявления Николаем II войны. Первые недели войны запечатлелись в истории морскими сражениями, бомбардировками прибрежных русских крепостей, постановками мин и подрывами на них боевых кораблей. Отправлять на Дальний Восток гвардейские части не предполагалось.
Развертывание сухопутной Маньчжурской армии было завершено лишь к 1 5 марта. Она состояла из двух авангардов, Восточного и Южного, и общего резерва, который располагался в районе города Ляоян. Ни у кого не оставалось сомнений, что скоро грядут и масштабные сражения на суше. Ряды российской армии ускоренно пополнялись охотниками и вольноопределяющимися. Многие офицеры подали рапорты с просьбой перевести их в воинские части, назначенные для ведения боевых действий.
Подобное прошение подал и прикомандированный к Офицерской кавалерийской школе ротмистр барон К. Г. Э.Маннергейм. Он пишет в «Мемуарах»:
«Мою службу в офицерском кавалерийском училище прервала русско-японская война, на которую я записался добровольцем. Генерал Брусилов не одобрил мой поступок. Он считал совершенно бесполезным участие в такой незначительной войне и уговаривал меня отозвать прошение … Однако я не сдался, поскольку твердо решил попробовать свои силы в настоящей войне».
Существует обширная литература о бароне К. Г. Э. Маннергейме, однако его прошение о переводе в действующую армию в опубликованном виде мне на глаза пока не попадалось.
Возможно, оно покоится в недрах какого-нибудь архива и всё еще ждет своего обнародования. Поэтому пока не стану даже строить предположения, каким числом оно датировано. Только подчеркну, что Высочайший приказ по Военному ведомству о зачислении барона К. Г. Э. Маннергейма в штат Офицерской кавалерийской школы, с оставлением в списках Кавалергардского полка, подписан 3 1 августа 1904 года в Петергофе (опубликован в № 19 1 «Русского Инвалида» на следующий день, 1 сентября). Ротмистр был назначен командиром учебного эскадрона и членом учебного комитета школы. Вскоре, видимо, и был дан ход прошению его на Высочайшее имя о переводе в действующую армию …