Госпожа Руолис обвела внимательным взглядом сидевших перед ней полукругом воспитанниц – семерых девочек-подростков в возрасте пятнадцати лет, внимательно смотревших на неё. Ещё с по-детски угловатыми фигурками, одетые в одинаковые свободные рубашки из тонкого льна с вышивкой красной нитью по рукавам и длинные, льняные же юбки с разрезами по бокам, больше всего сейчас они напоминали ей несмышлёных птенцов-пуховичков, сбившихся в кучку. Впечатление усиливало еще и то, что их волосы, хоть и длинные, были гладко зачёсаны назад в пучки и закреплены шпильками, а помимо замысловатых узоров на рукавах больше никакие украшения не оживляли их одежду.
Сама комната, хоть и называлась учебным классом, представляла собой скорее уютную гостиную: паркетный пол покрывал ковёр с длинным ворсом, несколько диванов и кресел, установленных полукругом, на овальном столе у стены – кувшины с соками и вазы с фруктами. Единственным напоминанием, что это все-таки учебная аудитория, служил небольшой, в данный момент пустой полукруглый подиум, находившийся позади кресла – в нём расположилась госпожа Руолис.
Сама женщина выглядела совсем не так, как ученицы. Её фигура, хоть и не отличалась особой стройностью, буквально притягивала взгляд плавными изгибами и приятными округлостями, немного неправильные черты лица совсем не портили, а в глазах, искусно подчёркнутых почти незаметным макияжем, поблёскивал особый огонёк. И хотя её вряд ли можно было назвать молодой, даже девочки, сидевшие перед госпожой Руолис, понимали: для этой женщины возраст – не помеха, настолько она была притягательна, обладала особым, присущим только ей шармом. Драгоценности, что поблёскивали в ушах, на шее и запястьях женщины, на любой другой выглядели бы безвкусно-вульгарными, а у неё лишь подчёркивали длинную шею и изящные кисти рук. А нарочито простое и строгое платье лучше всего демонстрировало откровенную красоту ее зрелого тела. От госпожи Руолис исходили такие волны чувственности и очарования, что они ощущались почти физически, и каждой из ее учениц становилось понятно – стоит ей лишь захотеть, и любой мужчина будет у её ног.
Дама ещё раз обвела притихших девочек взглядом, негромко хмыкнула и поднялась. Тончайший, полупрозрачный шёлк скользнул по фигуре, на мгновение обрисовав красивую линию груди, а в разрезе юбки соблазнительно мелькнуло округлое бедро. Плавные, неторопливые движения, грациозность, с какой Руолис двигалась, вызвали восхищение в глазах девочек и некоторые из них даже едва слышно вздохнули, прикусив губу.
– Итак, милые мои, что на сей раз? – глубоким, грудным голосом спросила женщина, прошлась перед ними и остановилась, небрежно прислонившись к креслу.
Вновь встала так, что наряд выгодно обрисовал её фигуру, открыв ровно столько, сколько требовалось, чтобы раздразнить любопытство и оставить простор для фантазии. Мужской, конечно. Ответом госпоже было молчание, опущенные взгляды и нервное разглаживание юбок дрожащими пальцами. Госпожа Руолис покачала головой, снова устроилась в кресле и потянулась к стакану с соком. Сделала несколько глотков, поставила обратно и медленно, чувственно облизала губы – да так, что у нескольких девушек, случайно взглянувших на неё в этот момент, щёки вспыхнули ярким румянцем смущения. Руолис усмехнулась не менее завлекательно, чем облизывалась всего пару секунд назад.
– Значит, опять та же история, – уверенно заявила она и рассеянно провела пальцами с длинными, покрытыми лаком ногтями, по крутому бедру. – Встретились с теми, кто обучается за плату, да? Вот каждый раз так, когда приводят новеньких из Малого Храма, я сколько раз против этого на совете выступала, – Руолис раздражённо вздохнула. – Можете не говорить, я и так знаю, что вам сказали. Повторить? – насмешливо поинтересовалась женщина, дождалась неуверенных кивков и продолжила. – Вам заявили, что вы – бесправная скотина, рабыни для постельных утех, что вас продадут тем, кто больше заплатит, совершенно не спрашивая вашего мнения и желания. А они – совсем другое дело. Раз за их обучение заплатили, им достанутся лучшие мужчины, которые будут их на руках носить, холить и лелеять, так? – в словах Руолис звучала неприкрытая ирония.
Воспитанницы переглянулись, что послужило для женщины лишним доказательством собственной правоты.
– И вы считаете, это действительно так? – госпожа Руолис сменила позу, подпёрла рукой подбородок. – Ну и почему вы так решили, позвольте спросить? За деньги пройти обучение в нашем Храме может любая девушка, если у её родных есть деньги оплатить учебу, и никаких особенных требований к ней не предъявляется. Сейчас в Храме почти сто таких учениц, а вас всего семеро, – Руолис обвела их пристальным взглядом. – Вас отбирали по всему континенту, тратили время на ваши поиски, и покидают стены Храма подобные вам лишь один раз в восемь лет. Да, вашим родителям или опекунам заплатили за вас, и немалые деньги, – Руолис помолчала, прищурила глаза. – Но на кого попало, Храм тратиться не будет, каждая из вас при должном обучении становится неповторимой, той, за благосклонность которой мужчины будут готовы пойти практически на все, – жёстким голосом закончила она.
– А… а что же тогда с нами будет? – робко спросила одна из девушек.
– Вас продадут мужьям, – огорошила ответом наставница, однако по её усмешке слушавшие поняли, что не всё так просто. – Но продадут только тем, кто сможет заплатить, – Руолис подняла палец. – Причем очень большие деньги. Однако если у Храма появятся хоть малейшие подозрения в отношении ваших будущих супругов, или сомнения в том, что с вами будут достойно обращаться, никакое богатство не поможет. Тем, кто после оплаты останется нищим, или старикам вас тоже вряд ли отдадут, они пусть довольствуются теми, кто за деньги учится, – женщина тихонько рассмеялась мелодичным, мягким смехом, потом снова стала серьёзной. – Вы – последний шанс для самых сильных и успешных воинов-магов обзавестись наследником, помните это, дорогие мои. Вам всем объясняли при поступлении, что чем больше изначальной силы Боги даровали мужчине, тем сложнее ему зачать ребенка. И для того, чтобы обзавестись наследником, мужчина самое малое должен желать женщину, сильно, по-настоящему. Причем не один-единственный раз, а в течение достаточно длительного времени, – Руолис снова сделала паузу, отметив, что добилась своего: девочки слушали её с широко раскрытыми глазами, затаив дыхание и приоткрыв рты. – И любая из вас при должном обучении способна этого добиться. Так что поверьте – вам есть, чем гордиться, – негромко добавила она. – Через несколько лет самые лучшие женихи будут бороться между собой за право стать вашим мужем.
– А те девушки, они как же? – снова спросил кто-то из воспитанниц.
– О, – Руолис небрежно махнула рукой и откинулась на спинку кресла – и все движения сохраняли плавность и изящество, за ней хотелось наблюдать, не отрывая глаз. – Они выйдут замуж по любви, но на самом деле их продадут точно так же, только их семьи, – отозвалась наставница. – И значение, несмотря на все красивые слова, будут иметь связи и богатство будущего мужа, а не то, насколько он достоен невесты. Кроме всего прочего, вы – свободные, над вами имеет власть только муж, а в случае его смерти или развода останетесь сами себе хозяйками, – продолжила объяснение госпожа Руолис. – Эти бедняжки в любом случае будут вынуждены подчиняться или родственникам мужа, или возвращаться в свою семью. А еще у них есть множество родственников и родители, которые, как правило, через своих дочек пытаются влиять на супругов. Ещё и поэтому большинство добившихся успеха мужчин или занимающих высокое положение по праву рождения предпочитает заплатить и взять жену из числа выпускниц из нашего Храма, а не просто воспитанниц – за ними не стоит вереница родственников, жаждущих богатства и власти.
Девушки заметно приободрились, переглядывались уже без прежней грусти на лицах, а кто-то даже улыбался. Руолис чуть заметно кивнула, её улыбка стала удовлетворённой.
– Девочки, я очень рада, что вы перестали впадать в уныние, но обо всех преимуществах вашего положения поговорите потом, а то, что захотите уточнить, спросите у наставниц в свободное время. Сейчас давайте начнем урок, – женщина таинственно улыбнулась и спросила. – Как думаете, какое самое сильное оружие женщины? – и почти сразу ответила. – Это она сама, милые мои. Помните, желание, которое испытывает мужчина к женщине, и секс даёт вам очень большую власть, – Руолис снова встала, томно потянулась, прикрыв глаза, и тонкий шёлк снова обрисовал соблазнительные изгибы и округлости её фигуры. – Вас много чему ещё учить будут, но самое главное, мы научим вас, как управлять мужчинами, – наставница улыбнулась, медленно провела языком по нижней губе, её голос приобрёл бархатистые, вкрадчивые интонации. – Поверьте, умная женщина может добиться от мужчины многого. Впрочем, вместо рассказа лучше я вам покажу, как это выглядит в реальности.
Она повернулась к подиуму, щёлкнула пальцами, после чего свечи в гостиной почти все погасли, погрузив комнату в полумрак, а посередине подиума появилась удивительно реалистичная объемная иллюзия помещения, в очертаниях которого безошибочно угадывалась уютная и явно женская спальня. Единственное, что выбивалось из общей картины – столб с прикованным к нему за руки при помощи толстой цепи и внушительных кандалов, полностью обнажённым мужчиной. Причём прикованным так, что его руки оказались высоко подняты над головой, а сам он вынужден был стоять, вытянувшись во весь свой немаленький рост. По обеим сторонам столба на уровне его головы располагались две ручки – предназначение их было для заворожено смотревших на эту картину воспитанниц пока абсолютно непонятным. Однако зачем они здесь, волновало их меньше всего – все же они впервые в жизни увидели обнаженного мужчину и теперь с жадным любопытством и смущением рассматривали его.
Госпожа Руолис со снисходительной улыбкой наблюдала за своими ученицами, замечая потупленные взгляды, вспыхнувшие румянцем щеки, учащенное и сбившееся дыхание, и не торопилась заставлять иллюзию оживать. И лишь когда их дыхание немного успокоилось, позволила изображению на картинке двигаться.
Рядом с мужчиной возникла девушка лет двадцати в короткой полупрозрачной тунике, едва прикрывавшей бёдра. Распущенные каштановые волосы струились по спине шёлковым водопадом, глаза поблёскивали в полумраке, а на губах играла предвкушающая улыбка. Мужчина смотрел на неё исподлобья, с мрачным выражением на лице.
– Можешь даже не пытаться, ты всё равно ничего не добьёшься, – презрительно бросил он, но девушка ничуть не обиделась.
Приблизившись вплотную, она прижалась к нему, заглянула в глаза. На фоне мускулистого, широкоплечего пленника незнакомка выглядела столь хрупко и изящно, что не верилось, будто она действительно сможет что-то сделать с таким бугаём.
– Ты так думаешь? – проворковала она, и ладонь с острыми ноготками медленно пропутешествовала по груди вниз, до густой кучерявой поросли в паху.
Пальчики легко, едва касаясь, провели вдоль члена, даже в обмякшем состоянии выглядевшего внушительно. Мужик дёрнулся, скрипнул зубами и мотнул головой.
– Это все на что ты способна? – с тем же презрением ответил он. – Не впечатляет…
Девушка склонила голову, ничего не ответив, убрала руку и наклонилась, легонько пощекотав языком его плоский сосок.
– Проверим, – мурлыкнула она.
А дальше… Да, госпожа Руолис сказала правду, поняли девочки всего через несколько минут, наблюдая за сценкой на подиуме.
Всё происходило без слов, и тишину нарушало только тяжёлое дыхание мужчины, иногда мягкий, чувственный смех девушки, да чуть позже – рычание и стоны жертвы умелых рук и губ мучительницы. Она начала с малого: тонкие пальчики невесомо порхали по бугрившимся мускулам, прикасаясь легко, словно лепестки цветов. Видимо, девушка знала, где и как прикасаться, потому что мужчина то и дело вздрагивал, а потом начал облизывать губы, напряжённо следя за ней взглядом. И всего лишь от этих прикосновений член, недавно висевший без движения, постепенно наливался силой и поднимался, наглядно демонстрируя, на что способна такая простая, казалось бы, ласка. На губах девушки мелькнула улыбка, в глазах появился блеск. Она снова прижалась к мужчине, погладила щёку, на которой уже проступила щетина.
– Продолжим? – выдохнула она и, поднявшись на носочки, язычком погладила приоткрытые губы мужчины.
Он непроизвольно потянулся за ней, желая получить полноценный поцелуй, но она с тихим смешком отстранилась, а мужчина, рыкнув, зажмурился и тряхнул головой. Девочки, следившие за действом, затаили дыхание: соблазнительница в голограмме пустила в ход ротик. Губы изучали тело мужчины неторопливо, со знанием дела, поцелуи складывались в замысловатые узоры, а язык чертил влажные дорожки, на которые девушка тихонько дула – и дыхание мужчины стало рваным, он вздрагивал сильнее и его руки бессильно напрягались в оковах. Его достоинство уже гордо вздымалось, а ведь девушка ещё ни разу к нему не прикоснулась! Она пока вообще ниже пояса не опустилась в своих ласках, но у юных наблюдательниц у самих кровь быстрее побежала по венам от вида откровенного зрелища. Сама девушка явно получала не меньше удовольствия, её глаза блестели от возбуждения, от частого дыхания грудь поднимала тонкий полупрозрачный шёлк туники, под которым отчётливо проступали горошины сосков.
Ловкие пальчики медленно провели по самому низу живота мужчины, не прикасаясь к главному, ладонь погладила мощное бедро, а умелый ротик снова прижался к соску, и мужчина глухо рыкнул, зажмурившись.
– Не впечатляет… – прохрипел он, явно противореча себе.
– О-о-о-о, – протянула девушка и грациозно опустилась на колени, а её улыбка стала хитрой. – Наслаждайся, милый, – мурлыкнула она и осторожно, одним пальцем, провела вдоль каменно-твёрдого ствола.
Мужик скрипнул зубами, но ничего не ответил. А девушка, аккуратно придержав налившийся кровью член с бугрящимися венами уже двумя пальчиками, наклонилась и повторила движение, только теперь самым кончиком языка. После чего её губы всего лишь на мгновение обхватили гладкую головку, и девушка тут же отстранилась. Мужчина зашипел, соблазнительница удовлетворённо кивнула и продолжила дальше играться – по-другому происходящее не назвать. Шаловливый ротик и язычок облизывали, целовали, посасывали, но ни разу девушка, не позволила достоинству мужчины погрузиться в ее рот целиком. А её жертва этого хотела, и ещё как! Уже позабыв о своих словах, мужчина при каждом прикосновении подавался вперёд, а с его губ то и дело срывались короткие всхлипы, грозившие перейти в стоны. Но девушка не торопилась…
Вот она выпрямилась, отступила на шаг, посмотрела на мужчину, склонив голову. Плавно изогнулась, провела вдоль своего тела ладонями – голодный взгляд мужчины не отрывался от неё, казалось, ещё несколько мгновений, и он всё же неимоверным усилием разорвёт оковы, чтобы добраться до желанной мучительницы. А она одним движением скинула тунику, оставшись обнажённой, и чуть повернулась, подняв пушистую массу волос, давая мужчине возможность со всех сторон оценить её фигурку. Улыбка не сходила с чувственных губ, язычок медленно облизал их, дразня и без того уже распалённого мужчину, и девочки, наблюдавшие за действом, вразнобой прерывисто вздохнули.
– Нравлюсь? – проворковала соблазнительница, её ладони обхватили аккуратные маленькие груди, и большие пальцы погладили тугие горошины сосков.
– Ты!.. – выдохнул хрипло мужчина и снова напрягся в цепях, а его член увеличился ещё немного к тихому восторгу и смущению наблюдавших девушек.
– Я-а-а-а-а-а, – томно протянула неизвестная девушка, и её ладони спустились ниже, к животу.
Она неторопливо подошла к мужчине, остановившись почти вплотную к нему, её бедро чуть не касалось вздымавшегося достоинства пленника. Опёршись одной рукой о столб, к которому мужчина был прикован, девушка поставила изящную ступню на стоявший рядом стул и отвела коленку в сторону, так, что пленнику открывался отличный обзор на самое интересное. Слегка прикусив пухлую губку, девушка медленно скользнула пальчиками между уже влажных складочек, погладила их, и её взгляд на мгновение затуманился, а потом этими же пальчиками проказница провела по губам мужчины. Он попытался поймать их, но она с тихим смехом отдёрнула и поднесла к своему рту.
– Хочешь, да? – грудным, низким голосом спросила девушка и снова вернула пальцы к своему лону.
Слов у мужчины не нашлось, он выразил свои чувства очередным рыком и звоном оков. Шалунья продолжила ласкать себя, нежно перебирая, поглаживая, прекрасно зная своё тело и как сделать себе же хорошо. Нащупала чувствительную точку, слегка нажала, и с её губ сорвался прерывистый вздох, а глаза мужчины вспыхнули, не отрываясь от приятного во всех отношениях зрелища. Бёдра девушки подались навстречу, она с явным наслаждением отдалась собственным ощущениям и эмоциям, казалось, на время позабыв о пленнике. Но так только казалось. Сквозь опущенные ресницы она внимательно наблюдала за ним, как подметили девушки. Откинув голову назад, девушка самозабвенно предавалась своему занятию, а мужчина тяжело сглатывал, его руки сжались в кулаки, и всё тело напряглось, подавшись вперёд. Влажные губы соблазнительницы приоткрылись, язычок мелькнул, облизав их, и она убрала пальцы от разгорячённого лона, оставив себя буквально в шаге от удовольствия. Выгнулась, подалась вперёд, снова прижавшись к мужчине, и медленно скользнула вниз, задевая его кожу твёрдыми шариками сосков. Подняла голову и посмотрела на него.
– Готов… говорить? – с красноречивой паузой спросила она чуть хриплым, чувственным голосом.
На лице мужчины отразилось отчаяние, он дышал, словно только что пробежал несколько километров, и упрямо мотнул головой.
– Ум-м-м-м-м… тогда продолжим, – с предвкушением ответила девушка и выпрямилась, словно невзначай задев восставшее достоинство грудью.
И не дав мужчине ничего произнести, ухватилась за ручки около его головы, ловко подтянулась и прижалась к его губам в долгом, страстном поцелуе. При этом стройные ноги девушки обвились вокруг пленника, она медленно скользнула мокрыми складочками вдоль напряжённого члена, снова дразня мужчину. Когда же он попытался укусить мучительницу, ловко отстранилась, изогнулась сильнее, легко удерживаясь на расстоянии, и насмешливо улыбнулась.
– Я же только начала, сладкий, – мягко произнесла она и снова потёрлась о твёрдый ствол. – А ты уже на пределе. Ты по-прежнему не впечатлен, м-м?
Девушка приподнялась и позволила головке войти в желанное тело всего на чуть-чуть, и тут же поменяла позу, вновь ухватившись за ручки двумя руками и прижав уже просто каменный член к животу мужчины низом своего.
– Или тебе нра-а-авится? – выдохнула ему в губы девушка.
Ответить у мужчины сил не нашлось. Следующие несколько минут юные воспитанницы наблюдали, как гордый пленник превратился в послушного раба, стоны и поскуливания слышались непрерывно. А девушка продолжала изысканную пытку удовольствием, работая ротиком, язычком, ладонями, дразня своим лоном и подводя мужчину к самой грани, но каждый раз умело останавливаясь буквально в самый последний момент. И видно было, что ей самой действо доставляет не меньшее удовольствие. Под конец девушка поставила перед пленником стул с подлокотниками, села на него, закинув одну ногу на ручку, и широко отведя в сторону другую ногу.
– У тебя есть ровно пять минут, чтобы сделать выбор, сладкий мой, – проворковала она, чувственно облизнула пальцы и поднесла их к влажно блестевшим лепесткам между раздвинутыми ногами. – И тогда тебе будет точно так же хорошо, как мне… – её голос стал томным, с придыханием – пальчики уже начали своё дело, скользя и перебирая.
– А-а-а-а!.. – хрипло простонал мужчина, буквально пожирая глазами открывшееся зрелище. – Да… – обречённо согласился он, сдавшись окончательно.
А девушка словно не слышала его, продолжая дарить себе наслаждение: её рот приоткрылся, дыхание стало частым, а глаза прикрылись, и голова откинулась назад. Теперь она не играла, добившись своего, и получала заслуженную награду за труды. Как и обещала, соблазнительница достигла разрядки ровно за пять минут, уже давно готовая, и по комнате разнёсся низкий, тягучий стон одновременно с рыком распалённого мужчины. Позволив себе отдохнуть несколько мгновений в расслабленной позе, девушка потом встала и приблизилась к мужчине. Поднесла пальцы к его рту, милостиво позволила облизать их.
– Твой отец будет доволен… – вкрадчивым голосом произнесла она, и вторая ладошка скользнула вниз, нежно обхватив его член, – потерпи, скоро сможешь расслабиться, – девушка медленно провела рукой, вырвав из горла пленника ещё один мучительный стон.
Тут госпожа Руолис поднялась, щёлкнула пальцами, и иллюзия исчезла. От девочек донёсся дружный разочарованный вздох, почти похожий на такой же стон, как недавно раздавался от допрашиваемого, и на лице женщины появилась усмешка.
– Вот так-то, дорогие мои, – небрежно обронила она. – На сегодня урок окончен. Бегите на обед.
Девочки, тихо переговариваясь, встали и потянулись к выходу, только одна чуть отстала – хрупкая, изящная блондинка с большими серыми глазами, несмотря на свои пятнадцать, уже обладающая приятными округлостями и изгибами. Рано созрела, отметила про себя Руолис.
– Простите, а кто та девушка в голограмме? – задумчиво спросила блондинка, бросив косой взгляд на пустой подиум.
Наставница улыбнулась шире.
– Это был мой будущий муж, Эллиа. Видишь ли, меня для него купил у Храма его отец. А великий герцог слишком долго не хотел связывать себя узами брака, вот и пришлось убеждать его не только словами. Я еще расскажу вам об этом на уроках, а пока догоняй своих, – Руолис подтолкнула девушку к выходу.
Проводив её взглядом, женщина чуть прищурилась: эта девочка – одна из немногих, которые не смутились от откровенной демонстрации. «Далеко пойти может», – мелькнула у Руолис мысль, и она направилась к другой двери из аудитории. Её ждали следующие уроки, далеко не столь откровенные. А ещё точнее, нравоучительная беседа о том, как должно вести себя идеальной жене. С теми, кто отдал своих дочерей учиться в Храм за деньги.