- Что струсил? - сквозь шум в ушах и бешеный стук колотящегося сердца донеслось до Мирона, когда насмехающийся над ним Сергей, небрежно толкнул его в щуплое плечо.
- Да он сейчас обмочится от страха! - хохотнул Миха и его неприятный смешок разнесся эхом, подхваченный гоготом других ребят.
Пока трое подростков мерзко смеялись, подкидывая разные противные шуточки, Мирон стоял перед самым серьезным в жизни выбором: перебороть себя и сделать шаг вперед, доказав тем самым, что он достоин вступить в их банду или позорно сбежать и уже завтра на нем будет стоять клеймо дрыстуна, а все на районе будут плевать ему в лицо.
- Говорил же тебе, Стас, что этот додик не достоин твоего внимания. - Немного отсмеявшись, констатировал Миха, пнув парня носком ботика от чего он аж вздрогнул.
- За него сестра попросила. - Не удержал язык за зубами Сергей и начал цитировать слова Миллы, кривляя свой голос. - Типа: "Стасик, возьмите младшенького к себе и сделайте из него нормального мужика." Тьфу!
- Зря только время потратили. Лучше бы к Лидке на хату пошли, у нее предки на дачу уехали. - С сожалением в голосе сообщил всем Стас и более жестко добавил. - А за зря потраченное время кое-кому придется заплатить.
И парни незаметно для самого Мирона, стали неторопливо обступать его худощавую фигуру, закатывая рукава и насмешливо переглядываясь между собой, таким образом распределяя роли - кто нанесет удар первым. Стас, как главарь банды, стоял в стороне с широко расставленными ногами и руками на поясе, наблюдая за своими ребятами. И словно почувствовав нависшую над собой угрозу Мирон все же набрался храбрости и промямлил.
- Я иду.
- Что, что? - переспросил Миха.
- Я пойду! - дрожащим голосом, но все еще недостаточно уверенно все же повторил Мирон.
- Он пойдет, все слышали?! - громко пробасил Стас и с издевательским смешком добавил. - Только видишь ли условия немного поменялись.
- Поменялись? - с расширившимися от удивления глазами повторил Мирон, нервно поправляя старенькие очки с толстыми линзами на носу.
- Ты заходишь в дом, но не просто обходишь все этажи и комнаты с фонариком, подавая нам оговоренный сигнал из каждого окна, а и... - Стас задумчиво постучал пальцами по пряжке ремня, придумывая заковыристую пакость для непутевого братца своей девушки, из-за которого он в полдвенадцатого ночи стоит возле самого жуткого места в их городе.
Слухи о давно заброшенном, стоящем на отшибе особняке семьи сатанистов ходили разные. Поговаривали, что Ивановы не только служили нечистому, но и приносили ему в жертву младенцев и девственниц. Раньше к ним на шабаш приезжали из разных городов и другие дьяволопоклонники, пока кто-то не накляузничал на них куда следовало. И понеслось. Тайное расследование, слежка, девичий крик ночью, облава. Тогда повязали всех и осудили на нереальный срок за множественные ритуальные убийства, регулярно совершающиеся группой лиц в стенах теперь уже пустующего здания. За домом и в подвале были найдены останки более полусотни девушек и женщин в изуродованном и искалеченном состоянии. В ночь облавы они тоже проводили свой жуткий ритуал, но правоохранители не дали последователям дьявола его закончить, вот только они не успели вовремя и погибла еще одна невинная девушка. С того дня прошло уже около тридцати лет и все кто имел хоть какое-то отношение к задержанию и осуждению группы ведьмаков вскоре погибли страшной смертью. Поэтому дом так и стоит заброшенным и каждый старается обходить его стороной. Поговаривали, что здесь до сих пор слышны душераздирающие крики в полночь.
- Ты... - Стас наконец придумал, как они смогут повеселиться за счет ботаника и с самодовольной белозубой улыбкой объявил. - Ты спустишся в подвал, туда где они проводили свои кровавые ритуалы и снимешь все на камеру, в качестве доказательства.
- Я!? - это все, что смог выдавить Мирон, нервно поправляя свои круглые очки.
- Ты, ты! Не я же, дрыщ четырехглазый. Или ты таки зассал? - раздраженно рявкнул Стас, схватив Мирона за грудки, ему уже порядком надоел весь этот цирк.
Мысленно Стас уже сто раз пожалел, что вообще согласился возиться с этим недомужиком и зря поддался на уговоры Миллы, но они уже здесь, а он привык отвечать за свои слова.
- Нет! - громко воспротивился Мирон, бледнея на глазах, от чего крупные прыщи на его худом лице стали еще больше бросаться в глаза и Стас тут же отпустил его, морщась от отвращения. - П-просто у меня к-камеры нету.
- Миха! - позвал Стас.
- Братан, только не мой Palaroid. - Попытался возмутиться крупный паренек, но стоило ему только посмотреть вожаку в глаза он тут же замолк и с досадой полез в рюкзак. - Пользоваться знаешь как?
Мирон кивнул и дрожащими руками перекинул ремешок фотоаппарата через свою курчавую голову.
- Попробуй сломать или потерять, тогда я тебе голову откручу и скажу, что так и было! Понял меня? - отчаянно шипя, давал наставления недовольный Миха, подталкивая Мирона ко входу в дом с привидениями.
На самом деле фотокамера принадлежала его старшему брату и если кто-то испортит ее, то все вопросы будут к нему. Только в залупу со Стасом идти было тоже стремно, вот и пришлось подставляться. Оставалось только надеяться, что этот идиот не наделает глупостей и вернет ее в целости и сохранности.
Ребята уже вплотную подошли к парадному входу и вздрогнули, когда над головами резко каркнула ворона и сорвавшись с ветки сухого дерева скрылась в темноте ночи. Поднялся ветер, завывая протяжную заупокойную песнь и словно вторя ему стал поскрипывать пустой дом, нагоняя еще большей жути.
- Смотри мне, а то пожалеешь что тебя мать родила. - Уже тише повторился струхнувший бугай, надеясь таким образом уберечь вещь брата, ведь сам бы он ни за какие коврижки не сунулся даже на порог этого гиблого места
Мирон в последний раз обернулся, сглатывая вязкую слюну, поправил очки и с судорожным вздохом сделал первый шаг в темноту особняка, подсвечивая себе дорогу дрожащим лучом света от старого фонаря. Впереди его с нетерпением ждал лабиринт особняка с множеством коридоров и комнат, из которых на него жадно смотрела непроглядная мгла. Стоило Мирону сделать несколько неуверенных шагов, как от очередного порыва ветра дверь рванула назад. Она захлопнулась с оглушающим грохотом, отсекла бедолагу от внешнего мира и поднимая многолетнюю пыль со всех поверхностей. И если вначале Мирон надеялся максимально тихо и незаметно обойти все здание, сделать пресловутые снимки и смыться, не привлекая к себе внимание местных злобных духов, призраков или какую другую нечисть, которая здесь может водится, то после грохота двери о его присутствии узнали даже мертвые. Мирон было рванул обратно, но осторожно приоткрыв дверь увидел парней, спорящих и делающих ставки через какое время он, вереща от ужаса с мокрыми от страха штанами выскочит наружу. И осознание своей трусости и никчемности подстегнуло его сделать первый осознанный шаг в глубь комнаты, пугающий своей неизвестностью.
Немного осмотревшись, он решил пойти в право и по кругу обойти все здание, чтобы не заблудиться и найти вход в подвальное помещение, которое больше всего нагоняло страх. А его бурная фантазия уже во всю услужливо рисовала дичайшую жуть с распятыми девицами, кровавыми ножами и ритуальными письминами, что явно не придавало храбрости. Мирон встряхнул головой стараясь прогнать пугающие мысли и наконец-то двинулся в перед.
Кое-где в доме окна были разбиты, от чего каждый порыв ветра с монотонным воем врывался в мрачное здание, на короткий миг оживляя все вокруг. Движения истерзанных старостью штор, трепет некогда белых простыней, накрывающих запыленную мебель, звон мелких стеклянных украшений, свисающих с люстр и настенных бра, казалось что этот дом все еще живет своей жуткой потусторонней жизнью, знакомясь и разговаривая таким образам с нечаянным гостем. Мирон обошел несколько комнат с дрожью в коленях и каждый раз замирал, обливаясь холодным потом, когда ему казалось что он мельком заметил какое-то неуловимое движение рядом с собой или странный звук, возникающий из ниоткуда и еще долго звучащий в его голове. Но удостоверившись, что все это лишь глюки его больного, истерзанного паникой и ужасом воображения, игра звуков и теней в старом полусгнившем доме, которые оживают из-за извечных его жизненных спутников - страха и трусости. Он старался забить свою голову подбадривающими мыслями, а в более жутковатые моменты этого глупого и никому не нужного обхода, нашептывал математические формулы и теоремы, словно мантру спасения и ему от этого было легче. Мирону казалось, что он обошел здание уже несколько раз, но чертова дверь в подвал так и не находилась. И только он хотел плюнуть на все и вернуться, как за его спиной послышался звук шагов. Мирон замер на секунду, а потом не выдержав напряжения рванул со всех ног куда глаза глядят. Он бежал, спотыкаясь о старую мебель, которая постоянно оказывалась у него на пути будто по чьему-то неизвестному желанию, направляя его в нужном направлении. Мирон потерялся во времени и перестал понимать, где теперь находится. Мечась в лабиринте особняка, словно лабораторная мышь, он оказался в глухой комнате с единственной дверью, которая ему раньше не попадалась на глаза. Мирон замер перед раскрытым провалом в манящую пустоту. Каменные ступеньки приглашали его спуститься в подвал поместья, витой лентой уходя в неизвестность и темноту, готовую сожрать его как опрометчивую муху, буздумно севшую на язык, раскрытой перед ней пасти хладнокровного гада. И слыша приближающийся шум за спиной, Мирон сделал первый шаг в неизвестность, намереваясь укрыться в недрах подвала от неизвестного преследователя, загнавшего его в тупик.
Свет фонаря мелькал из одного окна к другому, свидетельствуя наблюдателям о перемещении Мирона по комнатам темного особняка. Подростки даже расстроились, что очкарик так и не выскочил с воплями из сатанинского особняка, а сделать ставку на успех Мирона никто не догадался. Вскоре блики света исчезли и ребята решили, что ботаник наконец-то нашел проход в погреб и им осталось ждать совсем не долго.
- Эй, басурманы, а что это вы здесь околачиваетесь по чем зря? - окликнул компанию подростков пожилой мужчина, возвращающийся домой с ночной смены.
- Да мы...
- Это..
- Просто тут ... - наперебой пытались найтись с ответом пацаны, застигнутые в расплох неожиданным ночным прохожим.
- Там никого нет? - с прищуром, сведя косматые брови спросил мужик у явно бестолковых шалопаев.
- Н-нет! - испуганно и в один голос ответили они.
- А ну немедля по домам, а то участкового сейчас вызову. - Приказным тоном прикрикнул на них мужчина и для верности достал свой мобильный телефон, но ребята уже завернули за угол и он облегченно выдохнул.
Постояв еще немного, осматривая темные окна давно мертвого особняка, мужчина покачал головой, что-то бормоча под нос и направился домой. Он как никогда был доволен собой, ведь сегодня решил сократить путь к дому, проходя мимо проклятой резиденции и таким образом остановить глупых мальчишек, которые решили пощекотать свои нервы походом в пристанище Дьявола в ту самую ночь, когда сатанисты так и не смогли завершить свой последний ритуал. Мужчина окунулся в детские воспоминания, которые не оставляли его по сей день. Он был еще совсем мальчишкой, когда на соседней улице сотрудники правоохранительных органов провели масштабную операцию по задержанию главы секты и его приспешников. Было много шума вокруг этой кровавой истории, СМИ еще долго вещали душещипательные подробности жутких ритуалов местных дьяволопоклонников. А когда при загадочных обстоятельствах скончался восьмой оперативник и вовсе перестали освещать какие-либо новости обэтом деле. Люди боялись за свою жизнь, веря в смертельное проклятье, преследующие каждого кто имел отношение к суду и следствию по делу о жертвоприношениях и ритуалах семьи сатанистов.
Обшарпанная, старая дверь закрылась на удивление легко и без единого звука, но из пустого зева подвала на него повеяло могильным холодом и затхлым воздухом, что не позволило усомниться в том, что он нашел требуемую локацию. Мирон замер, прислушиваясь к звукам за дверью, но там была гнетущая тишина. Успокоится не получалось и он вдруг засомневался стоит ли идти вниз. Но решив, что нужно выждать какое-то время, прежде чем возвращаться обратно, да и большая часть пути уже позади, он все-таки с осторожностью шагнул вперед.
Одна, вторая... их оказалось тринадцать! По телу Мирона впервые за этот кошмарный вечер побежали мурашки. И он стал проклинать себя, что ради того чтобы отвлечься решил посчитать эти гребаные ступеньки. Однако осмотрев подвальное помещение подросток с неким облегчением вздохнул - здесь не было ничего страшного или сатанинского. Подвал, как подвал. Полки с консервацией, ящики под овощи и еще винный стеллаж с бутылками. По стенам разрослась вонючая плесень, блестящая влагой в свете фонаря. Банки покрылись толстым слоем пыли и ржавчины, стекающей из-под металлических крышек по мутному стеклу. А самым мистическим в подвале оказалась странное полотно, больше похожее на грязный холст с какими-то непонятными письменами и множество свечей, расставленных повсюду.
Мирон начал торопливо делать снимки погреба, как доказательство своего пребывания в логове сатанистов. Неожиданно то ли от холода, то ли из-за того что он усердно пыхтел, фотографируя очередной объект, стекла его толстых очков стали потеть и сильно мешали ему. Подросток привычно опустил руку в карман в поисках носового платка, но того там не оказалось. Осмотревшись он увидел кусок тряпки, заткнутый между стеной и деревянным ящиком. Потянув за нее он услышал отчетливый звенящий звук, ударяющегося о камень металла. Свет фонаря тут же выхватил яркий блеск под ногами и наклонившись он поднял, неизвестный ему символ, вылитый из незнакомого красного материала. И стоило ему только взять его в руку и выпрямится, как исписанная символами ткань сорвалась и упала со стены, оголяя точно такую же надпись стене. Каждая буква была аккуратно выведена красной краской и лишь в одном месте она была вырезана в каменистой поверхности. Мирон подошел ближе и присмотревшись понял, что знак на стене полностью совпадает с его недавней находкой. И словно подталкивая парня к действию кусок металла в его руке стал нагреваться, требуя поставить его на законное место. Мирон поддался мимолетному порыву и поместил иероглиф в отведенную для него нишу. Стена тут же содрогнулась, медленно отъезжая в сторону и открывая узкий проход с клубящейся тьмой. С потолка рваными кусками свисали клочья паутины, медленно колышущиеся из стороны в сторону. Подросток колебался. Что делать с находкой? Стоит ли слепо идти в проход? Что делать? Обуреваемый сомнениями Мирон некоторое время неподвижно стоял, загипнотизировано пялясь в пустоту и не заметил каким образом оказался в образовавшимся проеме.
Несколько раз обезкураженно моргнув, он тряхнул головой пытаясь сбросить навалившееся наваждение, только ничего не изменилось. Он был по ту сторону прохода. И вместо того чтобы развернуться и направиться к выходу он обвел, тускнеющим из-за садящейся батарейки, лучом фонаря помещение, в котором непонятно как оказался и с опаской стал осматривать все вокруг. Мирон оказался в длинном узком коридоре, на стенах которого крепились огарки огромных черных свечей. Чуть дальше было видно, как проход разветвлялся на два пугающих тьмой помещения и стоило ему сделать несколько шагов, как что-то загрохотало и отверстие входа позади него схлопнулось, отрезая единственный путь наружу.
- Нет! - рванул он к нерушимой плите, пытаясь сдвинуть камень, но безрезультатно. - Блин, и что теперь делать?
Мирон уперся лбом в холодный камень, труся не то чтобы обернуться, а даже пошевелиться. Из-за его спины не доносилось ни звука, он помялся и все же решился двигаться дальше, надеясь отыскать другой выход.
По правую сторону оказалась вместительная комната, заставленная шкафами под потолок с множеством книг и судя по корешкам это были не классика или любовные романы, а старые, может быть даже древние оккультные рукописи. Еще один стеллаж был заполнен банками и бутылочками с подозрительным жидким содержимым, тканевыми мешочками с чем-то внутри и засушенными травами, связанными в тугие пучки. Он подошел поближе, чтобы как следует рассмотреть явно ведьмовские ингредиенты для темных ритуалов и его чуть не стошнило, когда в одной из баночек он увидел чьи-то замаринованные глаза с остекленевшим взглядом и белесой поволокой. Отшатнувшись парень наткнулся на подвешенные за хвосты иссушенные мумии искореженных ящериц, пауков и мышей, о дна из которых смотрела на него мертвыми глазками бусинками и словно глумилась над ним, скаля мелкие желтые зубки из-под вывихнутой нижней челюсти. Он поспешил отвернуться, подавляя тошноту и заметил добротный стол с раскрытой на нем древней книгой. Посветив фонариком Мирон обнаружил все те же непонятные символы и зарисовку пентограммы, в центре которой находилось завораживающее своим видом существо и пугающее одновременно. Одна половина его принадлежала красивой девушке, а вторая жуткому рогатому монстру. Мирон оторопело смотрел на привлекательную часть рисунка и искренне восхищался идеальной фигурой девы, детализированной до мелочей. Но вторая часть рисунка вызывала дикий ужас, заставляя леденеть кровь в жилах. Пока он смотрел на монстра медленными волнами накатывала паника, заставляя узлом сворачиваться кишки от необъяснимого ужаса. Пытаясь сбросить странное наваждение он прикрыл рукой страницу с магической пентаграммой, отсекая свой взгляд от изображения и с облегчением вздохнул, чувствуя как спадает напряжение в теле. Неожиданная резкая боль пронзила ладонь, лежащую на книге и Мирон тут же отскочил от злополучного фолианта. Осматривая руку он заметил, что умудрился где-то пораниться и теперь из ранки на коже начала сочиться кровь. Скорее всего это произошло, когда он пытался сдвинуть плиту, запечатавшую его в каменной тюрьме сатанистов. А когда оперся на кисть, порез снова начал кровить, полностью измазав демоническую часть девушки в алый цвет, делая ее еще более жуткой. Мирон содрогнулся, представляя, что может подцепить здесь какую-нибудь заразу и обтерев ладошку о футболку сделал несколько снимков для Стаса, спрятал их в карман и пошел осматривать второе помещение.
В эту часть подвала почему-то совсем не хотелось идти. Его одновременно что-то и резко отталкивало, и отчаянно тянуло в скрытое тьмой помещение. Колебался он не долго, делая неуверенный шаг вперед. Странный запах сразу же ударил в нос, спирая дыхание, стоило ему переступить невидимую черту в святилище зла. И судя по обстановке так оно и было. Абсолютно все было исписано разными символами: стены, пол, потолок. Они корявыми рядами тянулись к центру, вплетаясь в гигантскую пентаграмму, которая бала не нарисована, а просыпана каким-то красным порошком. Мирон носком ботинка потыкал по насыпи, раскидывая красный песок по сторонам и разрывая таким образом непрерывность печати, в центре которой стоял каменный алтарь. На полу в определенном порядке стояли наполовину прогоревшие свечи и парень просто так пнул одну из них и она откатилась в сторону, давая возможность рассмотреть на своем боку, вырезанные рунические символы. Вокруг алтаря стояли канделябры полностью окутанные тяжами паутины, которая лохмотьями свисала с подсвечников и колыхалась от любого движения воздуха. Глухой удар заставил его вздрогнуть, а зрение уловило мимолетное движение, будто что-то свалилось с ритуальной плиты на пол. Он насторожился, прислушиваясь и стараясь уловить любой звук. Но стояла густая, давящая тишина. На ложе алтаря хаотично лежали какие-то разорванные вещи в темно-бурых пятнах. Мирон медленно и осторожно делал шаг за шагом, углубляясь к центру комнаты и подойдя поближе обратил свое внимание, что часть грязных тряпок свисает с каменного пьедестала и так же валяется на полу, словно кто-то совсем недавно встал с каменного ложа и скрылся в темноте подземной комнаты. Парень интенсивно затряс головой, пытаясь разогнать свои жуткие фантазии и, чтобы окончательно их развеять, направил свет в даль.
Рука мелко задрожала, когда он медленно следовал лучом по следам брошенных вещей. По коже судорогой пронеслись трусливые мурашки, а когда он должен был осветить темный угол, фонарик заморгал и потух, оставляя своего хозяина в полнейшей темноте. Мирон замер и ему вдруг стали мерещится шорохи с той стороны, куда так и не удалось дотянуться светом. Парень потряс дешевым генератором света, пытаясь привычным грубым способом вернуть освещение, постучал им о раскрытую ладонь, но кроме боли в порезе так и не смог ничего добиться.
- Ах!
До его взбудораженного сознания донесся спокойный протяжный выдох, в котором он уловил некое чувство облегчения.
- Кто здесь? - шепотом, еле слышно просипел он и чуть не закашлялся, сдерживая крик ужаса, когда его ухо обдало жаром.
- Я! - ответил ему бесполый рычащий голос и о каменный пол с противным звуком заскребли когтями.
- К-кто я-я-я? - заикаясь переспросил парень, и его ноги вмиг превратившись в желе, резко подогнулись отчего Мирон зашатался и с трудом держался на ногах.[1]
- Выбор за тобой, - уклончиво ответило существо, ведь то что это не человек Мирон уже догадался. - Вкусно!
- Чтто вк-ку-у-усно? - непонимающе переспросил он и понимая, что вот-вот станет чьей-то закуской предпринял единственно-отчаянное действие, которое пришло на ум.
Мирон поднял камеру Palaroid, направляя ее в сторону, где предположительно находился монстр и нажал на кнопку. Яркая вспышка на миг осветила подвальное помещение, но этого оказалось достаточно для того чтобы мальчишка смог рассмотреть тварь, стоящую перед ним. Оно было выше приблизительно на целую голову и издало душераздирающий вопль, закрывая жуткие желтые глаза когтистыми лапами. Обезумев от ужаса и спотыкаясь на каждом шагу Мирон наощупь, ползком ринулся назад, пытаясь добраться до выхода.
- Пожалеешь! - по-звериному зарычало оно с ненавистью и жаждой мести.
Существо быстро пришло в себя и Мирон слышал, как оно бросилось в погоню за ним, как по камням яростно били, словно плетью, высекая звуки преследования. Существо приближалось. То ли от страха, то ли от того что он совершенно ничего не видел в кромешной тьме, Мирон завернул ни к выходу, а в первую комнату. Тяжело дыша, подросток навалился на тяжелую дверь и с усилием закрыл её, запирая на ржавый засов и как раз вовремя. С нечеловеческой мощью существо впечаталось в возникшую перед ним преграду, а от раздавшегося грохота с потолка посыпалась земля.
- Что делать? Что делать? - шептал он обливаясь холодным потом. А потом и вовсе схватился за голову и с силой дергая за курчавые волосы, пока нечто пыталось проломить толстую дверь.
Он тяжело дышал, пульс бил по ушам и казалось, что скоро от этого грохота лопнут барабанные перепонки. Слабое тело била крупная дрожь, а кожа стала липкой от холодного пота. Удары стихли и он слышал лишь утробный рык и скрежет острых когтей о дерево. Мирон не знал сколько прошло времени, но понимал что своим бездействием он загонит себя в могилу. Мысли вяло зашевелились, ища пути выхода из капкана проклятого особняка.
Немного успокоившись он все же собрался с мыслями, а пиликнувшее сообщение на телефоне подкинуло ему блестящую идею. Пошарив в кармане штанов он достал старую раскладную Motarola и с досадой застонал, когда увидел предупреждение о низком заряде батареи и отсутствие сигнала. Но телефон был снабжен спасительным фонариком, который парень поторопился включить, слабо освещая комнату. Времени было мало, ведь телефон мог сесть в любой момент. Тут его осенило - свечи, их здесь полно, на каждом углу. Сняв с шеи ремешок фотоаппарата он положил камеру на стол и внимательно оглядевшись быстро отыскал коробок со спичками, которые за несколько лет хранения в подвале, вероятнее всего отсырели. И Мирон быстро в этом убедился, когда чиркал спички одну за другой о коричневый торец коробка, пытаясь разжечь огонек.
- Все, последняя. - Он поднял глаза к верху, взывая о помощи и трясущейся рукой резко провел головкой спички о бортик спичечного коробка.
Искра, запах паленой серы и о чудо - она горит. Парень быстро зажег все свечи, которые нашел в комнате и сел за стол, на котором лежала камера со все еще торчащим из нее последним снимком, который уже давно проявился. Мирон с опаской потянулся к карточке, словно отпечатавшееся на ней существо могло достать его прямо из снимка и посмотрел на чудовище.
Он не знал что это. Красная кожа, покрытая волдырями разного диаметра, некоторые из которых лопнули обнажая сочащиеся раны кроваво-розового цвета. Волос небыло, но зато голову монстра венчали крутые, завитые кзади, длинные рога. Агрессивный взгляд, янтарных глаз, источающий всего лишь одно эмоцию - ненависть. Рот твари приоткрыт в хищном оскале, оголяя кривые острые зубы с черной десной, от чего картина выглядела еще более жутко.
Резкий удар в дверь, от которого даже вздрогнуло пламя свечей и снимок выскользнул из похолодевших от ужаса пальцев, спланировав куда-то под стол.
- Страх, - прошипело существо - я слышу его смрад, исходящий от тебя, мальчик.
И по дверному полотну заскребли острые когти, не облегчая предобморочного состояние.
- Это не правда! Все это на правда! - Пытался успокоить себя Мирон, сжавшись на полу в позе эмбриона.
- Нет, правда! - его лицо обдало горячим зловонным дыханием и превозмогая страх Мирон неверя в происходящее, медленно поднял глаза, встречаясь лицом к лицу с безобразным демоном.
Теперь он отчетливо видел, что это порождение преисподней, все свидетельствовало об этом и оно прямо перед ним. Мирон попытался отползти от монстра под громоздкий стол, но тот быстро схватил его за костлявую лодыжку и подтянул к себе, нависая над своей глупой жертвой. Демон не пытался впиться в его горло острыми зубами или разорвать его тело черными когтями. Он пристально наблюдал, сощурив свои желтые звериные глаза, выворачивал его внутренности наружу, оголяя нутро и изучая душу. Мирон смотрел во все глаза на свою смерть, не смея даже моргнуть. Из угрожающе рычащей пасти медленно тянулась вязкая слюна, стекая прямо на его часто поднимающуюся грудь. Нижняя губа парня задрожала, глаза заблестели от слез и он стал всхлипывать, теперь не сильно отличаясь от обычной сопливой девчонки. Но зловещий монстр не спешил нападать и словно растягивая удовольствие, его хищная морда наклонилась и стала обнюхивать его тело. А потом случилось самое ужасное и низкое, что только могло произойти с пятнадцатилетним мальчишкой - он позорно обмочил штаны, как и предвещали ребята, ждущие его во дворе особняка. Лужа мочи с едким запахом аммиака медленно растекалась под Мироном, взахлеб рыдающим и пускающим сопли. Демон сморщился и переступил с ноги на ногу, стараясь не вступить в небольшую лужицу. Существо мстительно полоснуло когтистой лапой по мелкой грудной клетке своей жертвы, стараясь не торопиться и причинить как можно больше боли, распарывая с тканью футболки и бледную кожу. Брызнула кровь, моментально окрашивая белую ткань в ярко-алый цвет.
- А-а-а! - завопил от резкой обжигающей боли Мирон. – Не-е-е хочу-у-у умира-а-ать! - выдавил он через частые хрюкающие всхлипы, будто это могло ему помочь.
- Ар-р-р! - зло прорычал демон в его лицо, продолжая капать на него своей ядовитой слюной.
Демон рассматривал свою добычу и все перебирало возможные варианты мести для ничтожного человека, посмевшего осквернить его взор ярким светом. Сперва демон жаждал разорвать немощное тело малолетнего придурка на части, упиваясь его жалкими воплями и отчаянным страхом. Потом промелькнула мысль сделать из человечишки послушную марионетку, оживив труп с помощью заклинаний из древней книги демонов, которой некоторое время не по назначению баловались сатанисты. И демону такой вариант нравился даже больше, ведь так душа мальчишки будет мучаться вечно, прислуживая злу и не смея противиться приказам. Демон предвкушающее посмотрел на раскрытый фолиант и заметил, что на пожелтевшей странице с пентаграммой виднеется кровавый отпечаток руки и судя по запаху, он принадлежит этому глупьцу, который сам предопределил свое будущее.
- Отпу-у-усти меня-я-я, отпусти-и-и! - продолжал скулить мальчишка.
Этот прыщавый идиот, сунувший свой чрезмерно любопытный нос, куда не следовало, теперь послужит на благо Преисподней. Участь его теперь незавидна и осознание этого с желанной негой, удовлетворением растеклось в сознании демона. Ведь теперь он сможет вернуть милость Властелина, стоит лишь немного подождать.
- Хор-р-рошо! - все еще раздраженно прорычал демон, ему было противно не то что есть, но и смотреть на мальчишку с пузырящимися зелеными соплями под носом и резким запахом мочи, который перебивал сладкий аромат его страха и невинной крови.
- Хорошо?! - удивленным взглядом вылупился парень на нависающую над ним рогатую тварь и даже заикаться перестал, не веря своим ушам.
- Да, - гадкая, скалящаяся улыбка оголила смертоносный ряд зубов – отпущ-щу тебя! - подтвердило существо и снова брезгливо скривило свою зубастую пасть, с прищуром наблюдая как мальчишка ерзает пытаясь отползти к выходу.
Прерывисто вдыхая удушливый воздух, Мирон пятился назад, невпопад перебирая по сырому полу, постоянно соскальзывающими с твердой опоры руками и ногами, как пьяная сороконожка. При этом он старался неотрывно следить за каждым движением жуткого создания, которое уж как-то плотоядно следило за его побегом, словно давно знало бессмысленность его телодвижений.
Мирон уже был за пределами комнаты в погруженном во тьму коридоре, когда замер наконец осознавая, Чтовыхода нет. Он сейчас в пустом, проклятом поместье сатанистов, заперт в скрытой подземной ловушке с жутким демоном, явно не дружелюбно настроенном на его счет. И об этом не знает никто из его знакомых, кто мог бы прийти на помощь.
- У-у-у! - досадно застонав, Мирон несколько раз ударился затылком о стену коридора, в которую успел упереться пока полз. - Проклятье, как теперь попасть наружу?
Мирону хотелось убежать, вернуть время назад и никогда не пересекать порог этого гиблого дома. Но это было невозможно. В нем закипали разные чувства: злость на свою немощь, из-за которой он истекает кровью, страх и нежелание умирать, ведь он еще столького не попробовал в жизни, жалость к самому себе, нестерпимая обида на злую судьбу, и свою обреченность. В ядовитом коктейле различных чувств перемешалась смертоносная гамма из уймы эмоций, вытесняя наружу все самые мерзкие. И на пороге своего безумия Мирон осознал, что больше всего ему хотелось мести. Отомстить всем кто причастен к тому, что он вот-вот либо окочурится от страха и потери крови, либо пойдет на корм исчадью ада. Он винил родителей, которые родили его слабаком, сестру, которая попросила своего ухажера сделать из него мужчину, Стаса и парней, которые придумали для него такое идиотское испытание и даже сатанистов, которые здесь когда-то поклонялись дьяволу.
Но монстр явно не торопился закусывать его бренным телом, оставаясь в подземной библиотеке. Мирон, глухо поскуливая от боли в груди, медленно поднялся на затекшие от неудобного сидения ноги, стал прислушиваться к шорохам и неясным плямкающим звукам, доносившимся из единственного, слабо освещаемого помещения. Онсделал несколько шагов вперед, пытаясь незаметно подсмотреть за демоном и сразу же наткнулся на пристальный взгляд желтых глаз с вертикальным зрачком. Монстр стоял облокотившись о тяжелый стол и лениво шевелил внушительным подвижным хвостом со смертоносным жалом на конце. Длинные стройные ноги скрещенные между собой, узкая талия и округлые груди. Женские груди! Мирон быстро перевел взгляд на морду демона и наконец-то понял, что перед ним не демон, а демонесса. И сейчас она жадно слизывает своим черным раздвоенным языком, остатки его крови с острых когтей и как-то странно смотрит, прямо на него.
- Ус-спокоился? - закончив облизывать последний палец, спросила демонесса, безмятежно осматривая убийственный маникюр. - Подотри сопли и давай выберем твое будущее.
Несколько минут Мирон переваривал услышанное и так как выбора у него в принципе и не было, он по-детски провел рукавом кофты под носом размазывая потеки соплей по прыщавому бледному лицу и шагнул к тусклому свету, где его ждала женщина-демон, наблюдающая за его неуверенными движениями с хищным блеском в звериных глазах.
- Ты, вы - он не знал как следует обращаться к адскому существу – н-не собираешься меня есть?
- Еще не время, мальчик. - Уклончиво ответила она и чтобы парень не уловил суть сказанного перешла к делу. - У тебя есть ж-желания и я могу их исполнить.
Мирон явно не понимал того, что предлагала ему демонесса и тогда она уточнила, слегка наклонившись вперед:
- Любые твои желания. - Заговорщически повторила она, будто их разговор кто-то мог услышать и добавила. - Все!
- И я смогу... - он сглотнул сухой ком, не в силах произнести вслух сумбурный поток давящих на виски мыслей, зашевелившихся в голове, словно растревоженный улей диких ос. Перед ним всплывали одни желания, вытесняя другие и ни на одном он не мог сконцентрироваться, раздираемый пресловутой жадностью.
- Ты сможеш-шь стать сильным и красивым, добиться ус-спеха, - заискивающе, словно читая его мысли, озвучила демоница своим рычащим грудным голосом, обволакивая его воспаленный разум дьявольским соблазном, искушая чистую душу - растоптать всех тех, кто заставил тебя страдать, доказать чего ты стоиш-шь на самом деле.
Речи магнитом манили Мирона ответить согласием на щедрое предложение бесовки, но какими бы ни были его родители, а вложить в их с сестрой дурные головы, что ничего в этой жизни не дается даром и за все нужно платить, вдолбить они сумели.
- Какова будет плата? - хриплым, от недавних рыданий и напряжения, голосом несмело уточнил Мирон, поморщившись от отвращения, когда в неожиданном для себя порыве посмотрел в пугающее лицо монстра.
Демонесса с трудом смогла удержать грудной рык, все ее существо вырывалось, стремясь уничтожить наглого человечишку, но плата действительно была слишком высока и она не имела права на ошибку.
- Хм! - успокаиваясь, адская дева приподняла брови в изумлении и подитожила. - Умный мальчик. Ты выпустишь меня отсюда, дашь мне свободу и мы никогда больше не увидимся.
- А душа? Тебе моя душа не нужна? - с некоторым испугом поинтересовался парень стараясь не смотреть на обезображенное шрамами лицо своей собеседницы.
Мирон не верил в Бога и жизнь после смерти, но после всего, что он испытал сегодня и не в такое поверишь. Отсюда хочешь не хочешь появляются и вера во Спасителя, и возможное существование его полной противоположности. Поэтому подсознательный страх за свою эфемерную одухотворенную часть, неожиданно всколыхнул его беспорядочные мысли.
- Когда я выйду от сюда, пер-редо мной будет весь мир-р, погрязший в грехах. Так что можешь не переживать на этот счет, дор-р-рогой. - Ослепительная дьявольская улыбка растянулась на ее жутком лице, а желтые глаза загорелись, предрекая скорую победу своей хозяйке.
Приманка сработала. Глупый человек не смог прочесть между строк истинных намерений демонессы, уповая на обещанные блага и беззаботную сытую жизнь, на лучшее будущее, которое он выберет себе сам. После недолгих согласований оставалось лишь скрепить условия контракта - кровью заказчика.
- А-а-а... это обязательно, ну чтобу ты кусала меня? - решил удостовериться в необходимости происходящего, вдруг расхрабрившийся подросток.
- Ага-ха-ха! Конечно, дор-рогой! - рассмеялась бестия и даже попыталась улыбнуться, вот только вместо улыбки вышел жуткий, истекающий вязкой слюной оскал. - И еще один очень важный пункт. Ты, никогда и никому не р-расскажешь о том, что случилось с тобой этой ночью. - Уже шепотом добавила она и прежде чем впиться в желанную плоть мальчишки ехидно добавила. – Иначе, я пр-риду за тобой.
Она не пожалела его. Острые клыки лезвием вошли в руку Мирона, проткнули насквозь мышцу на плече, зацепив незащищенную кость. Нестерпимая, выжигающая ритуальное клеймо боль, волной разлилась по вмиг обездвиженому телу и он медленно осел на пол, не в силах устоять на ватных ногах. Рогатая тварь старалась впиться сильнее, проникнуть глубже, впрыскивая в кровь свой особый яд. Мирон выгнулся дугой, когда демонесса сделала свой первый глоток, сковывая стальными оковами, напрягшиеся конечности, как только ее демонова слюна начала проникать ему под кожу, формируя на ней свою нерушимую печать бессрочного контракта. Она резко отстранилась, запрокидывая рогатую голову назад. По ее раскрытым черным губам стекали алые струйки крови, слабо переливаясь в тусклом свете колдовских свечей. На месте укуса зияла уродливая рана с пульсирующими жгутами мрака, расходящимися подвижными змейками в стороны. Бесовка издала удовлетворенный рык, быстро перешедший в злобный, дьявольский удовлетворенный смех, победительницы в глазах, которой клубилась сама тьма со всполохами пламени из преисподней. На этом моменте Мирон уже переставал различать реальность происходящего, его сознание начало медленно уплывать, не выдержав боли и свалившихся на него событий.
- До скор-рой встр-речи, милый! - мягким, даже кокетливым голосом вдруг произнесла демонесса, поглаживая свою жертву по слипшимся от пота волосам, пока его помутневшие глаза полностью не закрылись отрезая Мирона от ужасной реальности.
Его кровоточащая рана на плече быстро стягивалась, моментально рубцуясь и образуя безобразный шрам с черными прожилками в виде сатанинского символа, означающего, что контракт с демоном подписан добровольно. Плавно поднявшись с колен свободная от оков подчинения и бесправия демонесса, томно облизнула свои пухлые, начинающие розоветь губы, смакуя на последок крохи невинной жертвенной крови, уже своего мальчишки. Беззвучно ступая босыми ногами по влажному полу она подошла к столу, бережно подхватила древний фолиант и не обращая внимание на бледное тело подростка направилась к выходу, который теперь был для нее открыт.
Когда Мирон очнулся в подвале уже никого не было. Недавно исполосованная грудная клетка выглядела абсолютно нетронутой и только разорванная в клочья футболка со следами крови не давали усомниться, что совсем недавно там были глубокие отметины от смертоносных когтей демона. А вот плечо сильно пекло от клыков и было сложно шевелить рукой. Он был слаб, в глазах постоянно темнело, ноги практически не держали. Мирон бы решил, что все случившееся ему приснилось, когда со страха упал в обморок и ударился головой о камень, но слишком многое свидетельствовало об обратном. Почти все свечи успели погаснуть, книга сатанистов исчезла, как и жуткий демон, с горящими в темноте желтыми глазами. И не удержавшись на слабых ногах парень снова упал, когда хотел забрать Palaroid с пустого стола, а его пальцы вдруг коснулись глянцевой поверхности снимка, на котором Мирон случайно запечатлил изображение его сущего кошмара и всей правды. Выход оказался свободен и не долго думая он все же смог покинуть пристанище зла. Как оказался дома, Мирон не запомнил, но доказательство всего случившегося с ним он от чего-то не уничтожил, а спрятал в тайник.
Утром он вернул камеру владельцу и несколько снимков из проклятого дома, которые давали всем неопровержимые доказательства его незабываемой экскурсии в логово сатанистов, которая едва не стоила ему жизни. И с того дня его жизнь круто изменилась. Мирона приняли в общество Стаса и со временем он даже стал его правой рукой. По окончанию школы и вышки он удачно устроился на работу в молодой фирме развивающей компьютерные технологии и благодаря своим математическим навыкам быстро добился успеха и вскоре сумел основать собственную фирму. А вот Стас и другие ребята не смогли реализоваться в жизни. Пытаясь заработать лёгкие деньги, парни связались с криминалом и теперь стали всего лишь мусором под его дорогими ботинками. Сестра так и не вышла замуж и сама воспитывала ребенка, отец которого их бросил, узнав что мальчик родился с отклонением. Сам Мирон очень сильно преобразился внешне, на него теперь из зеркала смотрел не щуплый, прыщавый неудачник, а стильный, подкаченный молодой мужчина, у которого было все о чем можно только мечтать.
Иногда Мирон вспоминал жуткую ночь в особняке и слова демонессы еще долго звучали в его мыслях, обещая выполнить все желания. Но Мирон постепенно превратился в подающего большие надежды юношу, а потом и во взрослого самодостаточного мужчину, который и вовсе перестал вспоминать контракт с демоном. Он был горд, что добился таких высот и внутренне радовался, когда до него доходили слухи про ребятам из его прошлого. Знание об этом грело, искалеченную в детстве, душу и более сладкой мести для него просто не существовало. И если бы не ненавистная уродливая печать на его плече, то он бы и вовсе все заслуги записал на свой счет.
С событий судьбоносной встречи, разделившей его жизнь на до и после, прошло двадцать лет. Мирон планировал наслаждался жизнью, купаясь во всех ее благах вместе с Екатериной, умопомрачительной рыжей бестией, которая вскоре станет ему женой. Он встретил ее полгода назад и почти сразу же понял, что она та самая. Их чувства не утихали, набирая обороты и мужчина сделал Кате предложение. Завтра он заключит брак с шикарной красоткой и самой лучшей девушкой, которую он когда-либо встречал. Свадьба была шикарной. И пресса еще долго будет восторгаться ее помпезностью, на которую бывший завидный холостяк потратил целое состояние.
После сладкой близости, полной страсти и жара новобрачные быстро уснули, обнимая друг друга в крепких объятиях. Но скоро Мирон заметался в кровати не в силах проснуться и сбросить с себя паутину кошмара. Ему и раньше снилась демонесса, но это случалось раз в году, в тот день, когда он спустился в подвал сатанистов. Сон был один и тот же вот только в последнее время он все чаще стал врываться в его ночи и портил привычную сытую жизнь.
- Опять кошмар? - с беспокойством спросила Катя, когда мокрый от пота муж с криком проснулся, подскакивая на постели.
- Да, милая, - растирая лицо руками, хриплым ото сна голосом отозвался муж.
- Я так устал от них.
- Может пришло время поговорить?
- Я не могу. – Тяжело вздыхая, наотрез отказался он.
- Но почему, Мирон? Я люблю тебя и ничего не скрываю, в отличии от тебя! – Разошлась его молодая жена. – А у тебя от меня постоянно какие-то тайны.
- Ну, котенок, не злись! С чего ты взяла? - примирительно начал мужчина. – Спрашивай что хочешь, мне нечего скрывать от тебя.
- Почему тебя мучают кошмары, Мирон? Что-то из твоего прошлого мешает тебя спать по ночам? – подумав спросила Катя. – И откуда у тебя этот ужасный шрам на плече, что он означает?
Она словно специально спрашивала о том, что совсем не следовало говорить. Совсем никому. И страх прошлого все еще крепко держал Мирона, не позволяя ему рассказать правду. Вот только последний вопрос оказался еще более тяжелым, невольно погружая его в момент подписания договора с демонессой и его передернуло от воспоминаний об этом.
- Катя, прости, но не могу. – Опустив глаза чтобы не смотреть на жену, ответил он.
- Ты не доверяешь мне?
- Нет! Не в этом дело, просто… ты не понимаешь!
- Конечно не понимаю! Ты же ничего не рассказываешь, а я должна смотреть как ты мучаешься почти каждую ночь. – Расхаживая из стороны в сторону по их спальне, возмущалась девушка. – Может ты убил кого-то и теперь…
- Как ты могла подумать такое про меня? – шокированный предположением, перебил ее Мирон. – Жена еще называется.
- А что я должна думать? – в глазах заблестели слезы обиды и девушка вышла из спальни.
Мирон устало откинулся на подушку и тяжело вздохнул. Его голову атаковали сомнения. Ссорится с Катей совсем не хотелось, но и рассказать все было опасно. Он столько лет держал это в себе и до последнего времени неплохо справлялся. Вот только почему-то теперь становилось все сложнее. Кошмары участились и казалось становилисьреальнее, не отпуская его до последнего. Из-за чего он не высыпался, а каша в голове не давала сосредоточиться на работе, и он становился нервным и раздражительным, срываясь на сотрудниках. Так и до нервного срыва не далеко и возможно ему действительно следует поделиться с кем-то? А кто как не любящая женщина сможет понять и выслушать. Терзаемый противоречивыми мыслями, мужчина направился в личный кабинет и достал из сейфа потертую коробку из-под обуви. Предварительно проверив ее содержимое, Мирон отправился на поиски жены для разговора.
Катя стояла спиной к нему, глядя в окно, за которым занимался рассвет. Нервно сглотнув, Мирон все же решился заговорить.
- Котенок! – начал было он, споткнувшись так и не начав, но девушка так и не обернулась.
- Катя, давай поговорим, - попросил он с надеждой всматриваясь в стройную фигуру своей красавицы жены, стоявшей перед ним в коротенькой пижаме.
- Что? – с неверием в голосе переспросила девушка, оборачиваясь к мужу и всматриваясь в его напряженное лицо. Заметив в его руках коробку, она нахмурилась и вопросительно приподняла черные брови. – Что это?
- Здесь доказательство того, что я говорю правду, Катя. - Пристально глядя в любимые ореховые глаза ответил Мирон и еще раз сглотнув несуществующую слюну, начал свой рассказ, когда они присели на диване.
Эффектная, рыжеволосая молодая женщина, недавно ставшая его женой, внимательно слушаларассказ, не перебивая и давая возможность, как следует выговориться. Весь монолог она крепко сжимала его холодную от перенапряжения руку, изредка задавая уточняющие вопросы.
- Она исчезла, оставив на моем плече свидетельство своих слов. - Он оголил руку, показывая след печати, которую так и не удалось вывести или перекрыть татуировкой за все это время. - И вот еще что..
Наконец добравшись до самого главного, Мирон открыл загадочную коробку и достал из нее остатки окровавленной футболки и старый снимок с изображением мерзкого чудовища.
- Какой ужас! – изумилась девушка, рассматривая старую фотографию. – Так это все правда?
- Да и спасибо, что не считаешь меня сумасшедшим.
- Я рада, что спустя столько лет ты наконец решился рассказать о той ночи, - каким-то хриплым голосом и с улыбкой проговорила девушка, заправляя непослушную прядь волос за аккуратное ушко.
- Знаешь мне даже стало легче и я рад, что ты меня выслушала. – Облегченно выдохнул мужчина.
- И ты не боишься, что она прийдет за тобой, когда узнает что ты нарушил условия контракта? - тихо спросила жена.
- Хм! Она до сих пор ни разу не давала о себе знать, словно испарилась и.. мы ей не скажем. - Подмигнул он супруге, встал и подошел к бару, наливая себе выпить, чтобы немного снять напряжение и наконец выдохнуть. Сделав глоток обжигающей жидкости, дарящей долгожданное расслабление он, спустя несколько секунд уверенно добавил, качая головой. - Нет, с чего мне бояться.
- А это ты зр-р-ря!! - угрожающий рык донесся до ушей Мирона, стакан выскользнул из ослабевших пальцев, разлетаясь на осколки и он резко обернулся, встречаясь взглядом с желтыми глазами дьяволицы.
- Катя… где моя жена!? - произнес он первое, что пришло в голову и осмотрел комнату.
- Ага-ха-ха! - засмеялась рогатая тварь - Глупец, ты ничего не понял. - Скалясь во все зубы демонесса протянула правую руку, на которой блестело обручальное кольцо с крупным бриллиантом, которое он надел своей жене в ЗАГСе.
-Нет, нет! - заорал он схватившись за голову и не веря в то, что его любимая и есть порождение тьмы.
- Да, дор-рогой и теперь, как там говорилось? И в горе, и в радости? Отныне ты принадлежишь мне, навечно! - с этими словами служительница ада бросилась на статного мужчину, раздирая его грудь черными когтями.
Его сопротивление было бесполезно, крепкое натренированное тело не спасло Мирона, крик отчаяния и боли скоро стих, превратившись в булькающие звуки, когда бестия вгрызлась внезащищенное горло, разрывая его.
Контракт закрыт и пришло время отправится на охоту за душами для Повелителя. Чтобы получить прощение демонессе потребуется не меньше дюжины самых чистых и невинных, которые нужно соблазнить и неоскверненными поместить в амулет. Данталиана устало потянулась, закрывая древнюю книгу и сладко зевнув позвала немного повернув голову назад:
- Я проголодалась! - она с превосходством взирала на поднявшегося с пола человека.
К ней подошла высокая, плечистая фигура мужчины и стала на колени у ног своей хозяйки. Данталиана облизала губы и сощурив глаза посмотрела на склонившего голову мужа. Кончиком коготка она поддела его подбородок и заглянула в глаза, один из которых принадлежал человеку, а второй тьме, сверкая красным огнем. Демонесса впилась в шею своего раба и сделав несколько жадных глотков отстранилась, судовлетворением всматриваясь в человеческий глаз своего раба и ехидно произнесла.
- Видишь, дор-рогой, я держу свои обещания. - Из его глаза сбежала одинокая слеза, прочертив дорожку по обезображенному шрамами лицу. - Ну, избавь меня от этого... - Она искривилась и оттолкнула от себя того, кто когда-то был Мироном. - Я хочу принять ванну с пузырьками и нужно отполировать мои рога. Завтра меня ждут великие дела и для этого я должна выглядеть дьявольски красиво.
Он упал, если колени подогнулись. Либо поменять на дрожь в коленях
