В столовой звездолёта стоял привычный вечерний гул. Серебристые стены приглушённо отражали голоса, приборы звякали о подносы, а запах синтезированных мясных блюд перемешивался с тонким ароматом свежей выпечки.
Кадеты Сергей, Илья и Гена заняли любимый столик у иллюминатора, где открывался вид на звёздное пространство. На подносе у каждого лежала тарелка с пирожными — пушистыми, кремовыми, с блестящими каплями сиропа.
— Парни, слушайте, — начал Илья, усаживаясь поудобнее и загадочно щурясь. — У меня для вас история с последней практики на планете Нерисса.
Сергей приподнял бровь:
— Опять про твоё «великое обаяние»?
— Про любовь, — поправил Илья с видом романтика. — Познакомился я там с девушкой. Красивая, стройная, кожа чуть голубоватая, глаза — как изумруды, сердоликовые волосы струятся, а главное — жабры.
— Жабры? — хмыкнул Гена.
— Жабры, — кивнул Илья, не смутившись. — И перепонки между пальцами. Настоящая дочь океана! Мы пошли гулять на берегу. Представьте: закат, небо переливается, волны светятся фосфоресценцией, будто расплавленное серебро. Мы купались вместе, плавали среди кораллов. Я думал — всё, вот оно, настоящее романтическое приключение.
Он взял пирожное, откусил и мечтательно вздохнул:
— И тут… Она ловит рыбку. Маленькую, серебристую, блестит как монета. Я думал — погладит, отпустит. А она… раз! И ХРЯСЬ! И проглотила её живьём!
Сергей поперхнулся, едва не уронив вилку.
— Фу!
Гена отодвинул тарелку подальше:
— Ты серьёзно?
— Абсолютно, — с видом философа кивнул Илья. — На Нериссе это норма. Но знаете, как-то сразу пропало всё настроение. Я понял — межвидовые отношения это, конечно, романтично, но уж слишком разные у нас гастрономические привычки. Так что расстались мы быстро.
Сергей и Гена переглянулись, поморщились и синхронно отодвинули пирожные.
— Спасибо, аппетит испортил, — буркнул Сергей, поднимаясь из-за стола.
— Да, приятного тебе… — пробормотал Гена, уже отходя.
Илья проводил их довольным взглядом, подтянул к себе обе тарелки и оживился:
— Ну что ж, меньше конкуренции — больше сладкого для меня!
Он с хрустом воткнул вилку в очередное пирожное и с удовольствием принялся доедать всё за друзей, а за иллюминатором медленно проплывала россыпь холодных звёзд.