День мчался во весь опор, заставляя слуг сбиваться с ног. Сегодня в замке был праздник – у господина Тайро родился сын!
Уже надвигалась ночь, а гостей меньше не становилась. Ловко лавируя между знатью, я предлагала напитки молчаливым жестом, поднос уже почти опустел через четверть часа, мне оставалась найти последнего страждущего, и можно было отправиться помогать на кухне. Я глазами искала того, кто меня избавит от ноши. Приметив господина, допившего саке, я поспешила к нему, чтобы предложить замену, когда ко мне наперерез двинулся молодой князь развязной походкой, кимоно вульгарно было распахнуто, что было видно его волосики. Я попыталась скользнуть мимо, он ускорил шаг и взял последнюю рюмку с напитком.
– Куда спешит такая красавица? – насмешливо спросил он и сделал маленький глоток из рюмки.
– На кухню, господин, – пролепетала я в надежде, что этот нахал отстанет.
Вот только не тут-то было.
– Мне скучно, не желает ли такая красавица развлечь господина? – приподнял он бровь.
– Простите, но я не владею навыками гейши, – немного виновато сказала я и бросила косой взгляд на гейш, которые смеялись, играли на инструментах и вообще развлекали гостей.
Князь бросил пренебрежительный взгляд на пленительных красавиц.
– Эти недотроги только умеют чесать языками, – фыркнул он и, наклонившись, жарко прошептал: – Когда я ищу развлечение немного другого характера.
И он пристально посмотрел на вишневые губы.
– Я не могу, – промямлила я и мстительно встала на ногу господина.
Он зашипел, а я юркнула в сторону кухни. Вот только сделала еще хуже, оказавшись в коридоре, ведущем на кухню. Меня нагнали и больно схватили за волосы, наматывая их на руку.
Вскрикнув, я сказала сквозь слёзы:
– Вы делаете мне больно.
– А сделаю еще больней, если ты, маленькая дрянь, прямо сейчас не извинишься! – прорычал он, а голова уже запрокинулась, и глаза стали жабьи. – Пойдем, ублажишь господина, и тогда я, может, прощу твою дерзкую выходку, – великодушно сказал он и прошептал в ушко: – Всего лишь поработаешь ротиком. Губки так и просят, чтобы обласкать мою катану.
Я пнула его ногой, впечатав стопу в его щиколотку. Он охнул, выпустил волосы, кинув поднос в лицо мужчины, я рванула на кухню. Здесь, отдышавшись, оглянулась, не решиться ли он войти на кухню, и убедившись, что в безопасности, подошла к тазику с водой, помыла руки в ледяной воде, зашла в каморку, где лежат все фартуки и чепчики, сняла ближайший фартук и надела его. Собрав волосы в узел, чтобы не мешали, надела головной убор и, выйдя из каморки, помыла еще раз руки и принялась помогать поварам стряпать пироги, внимательно прислушиваясь к разговорам.
– Говорят, что Тайра недолго осталось править. Что казна пустая, а у нашего врага Минамото много земель, которые он раздает с легкой руки.
– Глупости, господин что-нибудь придумает, – возразила повариха, с какой-то яростью меся тесто.
– А еще говорят, что это очень удачное время, чтобы подослать к нашему господину убийц, – сказала девчонка, воровато оглянулась, передернув плечами.
Она обладала задорным взглядом и курносым носиком. Кудрявые густые волосы всё время норовили вылезти из-под ее шапочки.
– Юцуна, а правда, что вы с господином любовники? – вдруг ко мне обратилась тощая девчонка с худым лицом, как тело камбалы, и водянистыми глазами с россыпью черных точек на лице.
– Враки, – фыркнула я и продолжила лепить пирожки.
– А он на тебя заглядывается, – со вздохом сказала черноволосая девчонка с курносым носиком.
– Я тоже не прочь с ним позаигрывать, он в целом видный мужчина, – сказала я, понизив голос.
– И на что надеешься?! – высокомерно уточнила девушка-камбала, как я про себя назвала ее.
– Стать его наложницей, – сказала я это, как само собой разумеющиеся.
– Так тебе и позволила его жена.
– Вот еще! Ее позволения спрашивать, – я фыркнула и, слепив последний пирожок, сказала: – Пойду прогуляюсь, а то жарко.
И я, помыв руки, вошла в каморку, сняла чепчик, фартук и выскользнула через черный ход на прохладную улицу, зябко повела плечами. Прохлада приятно освежала нагретую кожу. Я двинулась вдоль сада и замерла за деревом, услышав мужские шаги, вскоре на дорожке показалось двое мужчин: один князь, что недавно домогался меня, а рядом с ним самурай, которому я на днях строила глазки, пока господин не видел.
– Что охота не удалась? – насмешливо спросил самурай.
– Она еще пожалеет о своей выходке! – зло проговорил молодой князь.
– Войска готовы к выходу, пока враг думает, что мы расслаблены, надо нанести удар, – сказал высокий мужчина в форме самурая с черными спутанными волосами.
– Угу, через четверть часа выступаем. Повезло сегодня ей, – буркнул князь.
И они скрылись за поворотом, а я выдохнула. А еще нахмурилась, значит, Тайра не просто так устроил этот показушный праздник.
Ветер беззастенчиво проник под кимоно и прогулялся ледяными жалящими цветами по коже. Он, словно комар, выпивал тепло. Убедившись, что шаги стихли, я выскользнула из укрытия и оказалась в чьих-то руках, широко раскрыв глаза.
– Джинго! – Он приложил к губам два пальца и осторожно повел по саду.
Когда мы отошли на приличное расстояние, сказал:
– Много услышала? – он хмурился, а мое сердце забилось в истеричном ритме.
– Вы о чём? – сделала я невинный взгляд и прикусила нижнюю губу, бросив томный взгляд из-под ресниц.
– Вы мне вчера обещали поцелуй? – я напомнила самураю.
– Не уходи от темы.
– Они через четверть часа выступают. А что это запретная информация? – и я сделала максимально глупое выражение лица.
– Нет. И хватит изображать блаженную.
– Ты тоже уходишь? – печально спросила я .
– Нет, остаюсь охранять дворец, моя смена через полтора часа, сможем прогуляться и даже, наверно, поплавать.
– А разве это не опасно? Да и за пределы дворца могут не выпустить.
– Да расслабьтесь, – он провел рукой по моим волосам.
Потом на миг задумался и, посмотрев серьезно в глаза, выпалил:
– Я люблю вас, Юцуна.
Я печально улыбнулась, но он всё понял, и на миг в глазах блеснула боль.
– Пойдемте в город, – предложил он.
Я кивнула.
В небе стояла полная луна, освещая путь, каменный сад играл серебряными бликами, и ночь мягко обволакивала своим покрывалом, даря какой-то покой!
– А нас не похитят демоны? Всё-таки поздно! – засомневалась я, смотря за ворота.
– Если только меня с целью вызнать информацию о планах господина, – насмешливо сказал он. – Идем, трусиха.
Мы вышли за ворота и направились в сторону морского прибоя. Небо было застелено звездным покрывалом, месяц одобрительно смотрел на нас.
Мы подошли к краю воды.
– Может, поплаваем? – предложил он.
Я скинула одежду и вошла в теплую воду. Он разделся и вошел следом. Мы поплыли, слегка касаясь друг друга. Волны накатывали, проходя вскользь или предлагали свой кров, скрывая нас с головой. Я перевернулась на спину и позволила волнам себя укачивать как младенца. Рядом пристроился Джинга.
– У вас завтра много работы?
– Не ведаю.
Он замолчал и спустя две минуты спросил то, чего я никак не ожидала:
– У вас что-то есть с господином?
Я открыла рот.
– Почему вы спрашиваете?
– Ответ очевиден, Юцуна.
Я промолчала.
– Значит есть.
– Думайте, как хотите, – устало сказала я.
Он ничего не ответил. Я легла на живот и поплыла к берегу. Он спустя минуту последовал за мной. Я выбралась на берег и съёжилась от холода. Он обнял, согревая своим телом. Я мягко высвободилась из его объятий и стала спешно одеваться. Он тоже поспешил одеться. К нам приближались. Мужчина нетвердой походкой шел к нам.
Я прошептала:
– Пойдемте.
Он покачал головой.
– Я не хочу, чтобы полилась кровь. А у этого господина достаточно грязные намерения, как мне кажется.
– Неужели вы меня считаете кровожадным демоном? – приподнял он одну бровь.
Я пожала плечами и сказала холодным тоном:
– Вы, если хотите, оставайтесь, а я пошла.
И я скользнула в сторону кустов, но не успела скрыться.
Джинго меня поймал и шепнул на ухо:
– А правду говорят, что вы закончили школу гейш?
– Правда, только вам какое дело? – хмуро спросила я.
Пьяный господин споткнулся и упал, так и захрапел лежа на холодной земле.
– И что вас заставило отказаться от такого хорошего дохода? – поинтересовался он с легким подозрением.
– Не хочу продавать свое тело каждому жирному борову, – ответила я и пошла прочь.
– Какая вы беспокойная! Давайте я вас провожу до вашего дома, – учтиво предложил он.
– Благодарю, но справлюсь сама, – процедила я сквозь зубы, поздний вечер был испорчен.
– Ну нет, вдруг вас похитит кицуна, – сказал он и взял за ледяную руку.
Мы в полном молчании дошли до гостевого дома, где я снимала себе комнатку.
Он распрощался со мной, а я вошла в дом, стараясь не шуметь, хозяйка была суровой и не терпела, когда девушки допоздна шатаются с мужчинами, сразу прогоняла. И поэтому я молилась Будде, чтобы хозяйка ее не видела с Джинго.
Благо пронесло, поднялась на второй этаж, открыла свою комнату и, не раздеваясь, рухнула прямо на татами спать.
Проспала я без сновидений и встала с первыми петухами, сменила помятое кимоно, привела себя немного в порядок и спустилась вниз на завтрак. Кто-то из жильцов жевал на ходу, кто-то заканчивал есть, а кто-то, как и она, зевая вошел в столовую. Сегодня на завтрак были рисовые лепешки и жареная рыба.
Быстро позавтракав, я выскользнула из столовой в холл и вышла на улицу.
Было прохладное утро, кони ржали, соседи ругались, и, вообще, стоял шум и гам. Многие шли, не оглядываясь. Мне лень было сегодня идти своими ногами, я поймала экипаж и, заплатив вознице, с ветерком домчала до дворца.
Внутри царило оживление, слуги сонно убирали остатки пира. Я подошла к самураям, охранявшим врата, и показала пропуск.
Во дворце в коридорах стояли большие напольные вазы с карликовыми деревьями, стены украшали мифологические рисунки и некоторые цитаты из священного писания Будды.
Я вошла в общую спальню супругов, господин Тайро выглядел бледным, и по глазам, показалось, что начиналась лихорадка, мое сердце тревожно забилось, неужели его кто-то отравил.
– Доброе утро, – я опустилась на колени, поприветствовав императора.
Он хмуро кивнул, не отрываясь от чтения, его жена недобро взглянула.
– Зайди позже, – холодным голосом велела она.
– Пусть делает свою работу, – сказал мужчина.
И жена поджала губы, смотря недовольно.
– Встань.
Я кивнула и, поднявшись с колен, занялась приборкой комнаты, застелила супружескую кровать. Затем сходила в кладовую, взяла ведро и отправилась к колодцу набрать воды.
Когда вернулась обратно в комнату правящей четы, Тайра продолжал читать доклады и хмуриться. В люльке завозился младенец, и госпожа поспешила к нему. Тайра недовольно глянул на наследника и поднялся из-за стола, а я, окунув тряпку в воду, принялась протирать татами от грязи, позволяя господину вдоволь полюбоваться моей филейной частью, а когда распрямилась, то императрица держала уже младенца на руках и сидела рядом с мужем. Он собрал документы в охапку и поднялся из-за стола.
Я улыбнулась императору, бросила томный взгляд и наклонилась, подошла к Тайра, встала так, чтобы видно было грудь третьего размера и поинтересовалась невинно:
– Вам помочь отнести свитки?
Он на несколько мгновений засмотрелся на ложбинку, и я уловила гневный взгляд его жены.
– Это не входит в твои обязанности, – отчеканил он ледяным голосом.
Я, пожав плечами, обиженно надула губы и отвернулась, а господин прошелестел мимо. Я сделала вид, что не заметила, потом хотела покинуть опочивальню. Господин Тайра, дочитав доклад, поднялся из-за стола и, покидая комнату, не преминул пощупать меня ниже спины. Глаза женщины сверкнули гневом, было такое ощущение, что он специально ее дразнит.
Я хотела шмыгнуть следом, но меня остановил приказной окрик госпожи:
– Стой!
Я неохотно остановилась и, не оборачиваясь, спросила:
– Что, госпожа?
– Еще раз увижу, как ты ему строишь глазки, вышвырну на улицу торговать своим телом. Уяснила?! – холодно спросила она.
– Да, моя госпожа.
– А теперь вон!
Я немедленно подчинилась приказу, тем более у меня еще было море работы.
Надо прибираться в других комнатах. Чем я и занялась. Я упорно не замечала хозяйку. Она позвала меня. Я не спеша дошла до госпожи.
– Сходи на рынок и купи фруктов. Персиков, яблок, фиников.
Я кивнула и отправилась на базар.
На море штормило. Ветер дул сильный, готовый подхватить меня и унести в море. Идти против ветра было тяжело . Он дважды сбивал меня с ног. Я всё же добралась до рынка живая и даже невредимая. Купила нужных фруктов и вернулась во дворец вся промокшая насквозь. Помыла фрукты и поставила перед госпожой.
Она сидела в комнате с любимым и говорила сладким голосом:
– Милый, у меня пропала шкатулка с фамильными сокровищами. У нас завелись воры, – при этом она незаметно глянула на меня.
Я насторожилась. Придя в свою комнату, обнаружила шкатулку под кроватью.
– Я и другого от вас, госпожа, не ожидала. Для вас это мелочно, корыстно и неблагородно. Недостойно вашего ранга.
Она ничего умнее придумать не способна. Я вышла из комнаты и, зайдя в ее опочивальню, положила так шкатулку, чтобы не сильно бросалась в глаза, и ушла, помогать на второй этаж портным. Я мимолетом заглянула в свою комнату, увидела самураев, обыскивающих мою комнату с таким рвением, словно были уверены, что это я украла.
Через два часа спустилась вниз, заглянула в комнату господ. В комнате спал младенец. Подошла к люльке, склонилась над ней, погладила по головке и вышла. Я вернулась в комнату, она была перевернута вверх дном. Я нашла нужное кимоно и, переодевшись, пошла к месту встречи. Меня ждал мой господин. Он по-хозяйски обнял меня, и мы отправились гулять по городу. Он купил мне цветы и колечко.
Вечер я провела великолепно, и уже спешила на новую встречу с Джинго. Мы увиделись в саду.