Варенька открыла глаза. Вокруг был осенний берёзовый лес — густой туман клубился меж белёсыми стволами и стелился по земле. Перебирая босыми ногами по стылой земле, девочка поёжилась. Опустила взгляд вниз и поняла, что так и ушла из дома в чём была: домашнее бордовое платье с выглядывающим из-под него белоснежным кружевом, пышные воланы на манжетах. Красиво, но совершенно не греет!

Кудрявые тёмно-рыжие волосы рассыпались по плечам, вишнёвые глаза напряглись, выискивая в сумерках тропинку. Как она здесь оказалась?

— Ау-у-у! — попробовала крикнуть негромко, но только поёжилась от тоненького голоска, утонувшего в тяжёлой безлюдной тишине.

Потом, немного подумав, закрыла глаза, и намеренно страстно захотела, чтобы здесь появилось тепло. И огонь. Открыла глаза и изумилась — в правой руке зажёгся светящийся огненный шар, который прямо на глазах обретал форму и стал вдруг керосиновой лампой, что зажигала в детской мама или нянюшка. Улыбнувшись, Варенька смело пошла вперёд.

— Есть здесь кто-нибудь? — уже смелее крикнула она в пустоту.

Туманный лес снился ей часто. Но ещё никогда она не чувствовала так явно холод и промозглую сырость лесной тропинки.

— Варенька, — вдруг ласково позвал её женский голос. Повернув голову вправо, она увидела размытую фигуру, которая пряталась за деревьями. — Иди сюда, Вишенка!

Вишенкой её звали только домашние, и то в особых случаях. Улыбнувшись, тринадцатилетняя девочка вприпрыжку поскакала к фигуре. Что-то смутно знакомое мелькнуло в лице, и как будто бы пахнуло родным запахом.

— Ты пришла, — улыбнулся призрак. Варя смело кивнула — у неё было стойкое ощущение, что она уже здесь была, и с этой бесформенной фигурой тоже была знакома.

Призрачная женщина протянула руку — и Варя доверчиво вложила свою ладошку. Женщина дёрнулась, а потом из тумана проступило её лицо: круглое, открытое, с ямочками на щеках. Завитые русые пряди задорно подпрыгнули на висках, красивые голубые глаза блаженно закрылись. Старинные серьги качнулись в ушах, а бархатный чокер на шее выглядел старомодно. Она была одета так, будто только что вернулась с великосветского бала, прошедшего лет пятьдесят назад.

Сделав вдох-другой, женщина оживала на глазах. Варенька же чувствовала всё усиливающуюся слабость — будто бы рука совершенно отнялась и больше ей не принадлежала.

Сделав попытку вырвать ладонь, она заставила женщину открыть глаза.

— Не бойся, Вишенка, — пробормотала порозовевшая женщина. — Ты снова меня забыла?

Варенька несмело кивнула, но женщина стала теперь совсем похожа на человека и плавно вышла из-за берёзы. Её шёлковое серебристо-белое платье с пышным кринолином мягко колыхнулось, обдавая Вареньку запахом вишнёвых духов. В этом запахе тоже было что-то знакомое, родное.

— Не страшно, милая. Хочешь снова домой?

— Да, — несмело сказала Варенька онемевшими губами. Ей было хорошо и плохо одновременно.

Женщина цепкой лапкой держала её ладонь, по которой жизнь будто бы утекала из Вариного тела.

— Иди сюда, Вишенка, я тебе помогу, — ласково распахнула объятия женщина и Варенька устремилась к ее груди, уверенная, что согреется и почувствует себя лучше.

Женщина мягко опустилась на землю, расправила юбки и посадила Варю на подол. Потом нежно погладила по волосам, мягко склоняя голову назад, на своё плечо.

— Закрывай глазки, родная, а я пока расскажу тебе сказку. Когда ты проснёшься, то будешь дома, рядом с мамой.

Мелодичный голос убаюкивающе журчал, рисуя воздушные картины.

— Однажды, в далёких-далёких землях, жили-были три женщины. Славились они красотой и грацией, а ещё они владели волшебством. Да не простым, а таким, которого ещё ни один смертный не видел. Одна умела лечить руками, и при этом у неё из-под пальцев выстреливали синие искорки. Другая умела видеть прошлое, но не только своё, а ещё и события из прежних жизней своей души. А третья… третья умела распутывать Нити судьбы. С помощью второй сестры она видела узелки, которые были завязаны в прошлых жизнях, и мягко их распускала, помогая людям. А с помощью первой сестры — лечила порванные Нити тех, кому ещё только предстояло родится в жизнях будущих и встретиться с любимыми.

— Ммм, как интересно, — пробормотала Варенька.

— Ты спи, спи, девонька, — промурлыкала женщина и положила тёплую руку на холодный Варин лоб. — И прознали люди про то волшебство, и захотели их уничтожить. И пришлось сёстрам бежать в далёкие северные земли, к диким и необразованным племенам. И пока скитались они, гонимые людской злобой, порвалась Нить судьбы той сестры, что умела их распутывать. И умерла она, не сумев помочь самой себе. И передала дар той сестре, что умела видеть прошлые жизни, чтобы та продолжила её дело.

Варенька вскрикнула во сне, дёрнувшись всем телом, но женщина не дала ей проснуться, мягко погладив по кудрявым волосам, и продолжила:

— И остались сёстры вдвоём. И стала та, что умела лечить, завидовать второй сестре, у которой оказалось сразу два Дара. И подкараулила она её ночью с лихим человеком, и смертельно ранила родную кровь. И вынудила перед смертью передать свои Дары ей. И стала эта сестра гордиться своим могуществом, причиняя зло людям. И отняли Высшие Силы её Дар, наказав вечно скитаться в Туманном Лесу. И все, в чьих жилах течёт кровь тех, кто имел когда-то эти Дары, осуждены скитаться в Туманном лесу до тех пор, пока не родится та, которая сама, своими силами обретёт эти Дары вновь. И будет использовать их во благо.

Варенька легонько всхрапнула, но женщина не обратила внимания. Она не мигая смотрела на лампу в девочкиной руке, которая уже едва тлела.

Прикрыв глаза, призрачная женщина сделала ещё один глубокий вдох, и лампа окончательно погасла, зато её огонь зажёгся в глазах красивой дамы.

— Вот и тебе не нужен этот Дар, Вишенка, — прошептала она, целуя холодный Варенькин лоб. — Ни к чему хорошему не приведёт он тебя, родная. Живи обычной жизнью, внученька! И забудь всё, что здесь видела и слышала!

Что-то холодное коснулось самого центра лба, и Варенька в страхе распахнула глаза. Но туманного леса уже не было — над ней склонилась маменька, трогая губами огненный лоб. Над ней был родной белёный потолок с тканевым абажуром и тенями, падавшими от уличного фонаря.

— Совсем ты горячая, доченька, — обеспокоенно сказала она. — И где умудрилась простыть? Смотри, и ноги ледяные!

Варенька оглядывала комнату, озираясь по сторонам, и наконец расслабленно вздохнула.

— Мама, а я… спала?

— Да, Варенька, уснула час назад. Хочешь тыквенного пирога? Сестра твоя принесла с кухни, Дуняша пекла. Со сливками!

— Я такая голодная! — внезапно произнесла девочка, поднимая перед лицом трясущиеся руки. — До дрожи! Вели нести и пирог, и чай! Ужинать буду!

Маменька улыбнулась и, выходя из комнаты, оглянулась.

— Я люблю тебя, — прошептала одними губами и исчезла в проёме.

От автора