«Меня зовут Снегурка. Я живу в Волшебном Лесу. В высоком тереме со светлой горницей, уставленной резными паяльцами …» — Я перестала писать, и задумалась.
— Слушай, Волчара, а то, что навалено в нашей кладовке наверху — ну, в той, что ты называешь горницей — это паяльца? Или моталки… в смысле пырялки? Как о них написать? — Я обратилась к своему напарнику — пожилому белому волку сидевшему почти в плотную к большой, покрытой аляповатыми изразцами, сказочной печке. Почему сказочной спросите вы? Да потому что она была сказочно старая, а так же сказочно дымила. Здесь вообще всё было старое. Кроме меня, ясно — по словам Волка я очень молода, но насколько он сказать не может — не с кем сравнивать. Я тут одна такая — Снегурка.
— Снегурочка, пожалуйста, выражайся литературным языком! И не паяльца, а пяльца! Вот придумала — «паяльца». Звучит как-то по бандитски… И нет такого слова — «пырялки»! Есть «прялки»! Это у наших клиентов «пырялки»… — Волк сокрушённо вздохнул и положил тяжёлую голову на вытянутые передние лапы.
Он воображает себя моим наставником. Три раза «Ха»! Нет, он конечно умный! Всю мою жизнь он учит меня — сначала ходить, потом говорить, потом читать и писать, а потом… ну, в общем, всему. У нас в тереме есть библиотека — глубоко в подвале. Так я когда-то прочитала книжку — «Маугли» называлась. Сплошная фантастическая фантазия. Один антураж чего стоит — густой лес вообще без снега! Ну, где это видано! Бандерлоги какие-то… Но не в этом суть. Там тоже волки пацана воспитали. Но он у них какой-то не образованный получился — только дрался и трахался.
Я у Волчары тогда спросила — нафиг тогда жизнь такая — без снега, без книжек, без терема? Он только отмахнулся. Говорит — сказка это, Киплингом написана. Странно, никаких киплингов в волчей стае не было… Ну, да ладно. В любом раскладе, жизнь у них там на сказку не похоже. Все друг с другом разговаривают, никто никому голову не отгрызает, внутренности не пожирает, расчленёнку не устраивает. Какая это сказка! Вот у нас …
Я тупо уставилась на почти пустую страницу. За маленьким окошком с двойным ослюдением шумела вьюга. Минус 25 в Волшебном Лесу, плюс метель. Поэтому Волчара предложил писать — как он это назвал? — А! Мемуары. Для потомков. Я у него спросила, а как я потомков то заведу — с кем?! Волк ответил уклончиво, мол может веретено где найдёшь, заснёшь, проснёшся — и вот тогда потомки повалят. Ну, не знаю. Веретено я нашла — конечно, штука интересная, но не для укалывания, это точно. Сбрендил наш Волк, от старости видимо.
Я — детектив. Сказочный, если быть точным. Я так понимаю, что нормальный детектив с таким дерьмом не часто имеет дело, а для меня это обычная работа. Разбитые сундуки, разорваные зайцы и утки, разбитые яйца, сломаные иголки — это рутина, и много веремни не занимает. А вот три отрубленые головы за один взмах, или наивные попытки изжарить двух детей одновременно — о! это по нашему, по сказочному. Серьёзных дел хватет.
И, кстати, организованная преступность у нас тоже процветает. Нет, я тут прочитала пару-тройку сказочных книжек — «Русские Народные», «Ненецкие Народные», про Ниблеунгов там — авторы, в общем, правду пишут — жесть, смерть и предисподняя. Есть и прегибы — Английские Народные Сказки для детей — про «слопал сорок человек» — это они загнули. Нет у нас таких великанов-людоедов. Да, один есть — сидит в замке, в горах, кошек к себе не подпускает.
А вот по поводу людоеда — нет у нас людей. Сказочные герои есть, а вот людей, как таковых нет. Да и со сказочными героями просто беда — вроде бы видели их в волшебном лесу. Тут вон три головы змея валяются — мечом кто-то снёс. Там волшебная девица — триста лет от роду! — зацелованная страдает. Лягушки-царевны опять же… Не понятно за что их царевнами прозвали - лягушки и лягушки. Но вот самого героя, даже дурака, увидеть мне так и не удалось. Поэтому и хожу — нецелованная.
Так вот об организованной преступности — у нас она есть. Неплохо, надо сказать, организована. Никто о ней толком ничего не знает. Однако все следы ведут к зайцам — пушистые бестиии только с виду — прыг-скок под мосток. Даже в книжке я о них ничего доброго не нашла — всё в стиле: «чтобы купил еды для крошек, а купил он табаку, курит лёжа на боку.» Всё верно — и курят всякую гадость, и «крошек» этих у них — просто море, юные бандиты. Вот по ним я сейчас и работаю — по зайцам.
Из подручных средств у меня, кстати, только одно заклинание да волшебная палочка. Не густо для Волшебного Леса, где брутальность это норма жизни. Ёмкость для мочи я оружием не считаю, хотя однажды она мне здорово помогла, но об этом позже. Так вот, о волшебной палочке — я считаю, что медведи её сделали тяжеловатой. Им то что, весят по два центера, а для меня дубина в килограм — это уже прилично. Но работает просто волшебно — из морёного дуба справлена, булатом окована. Я ещё — для красоты — обсидановые колючки в оголовок вбила, да рукоятку красным выкрасила.
С заклинанием же всё весьма запутано. Во-первых оно врождённое — могу заморозить что угодно, но обычно это означает «кого угодно». Волчара как-то обмолвился, что батюшка мой большой криминальный пахан был в лесу. А дед вообще большим мороз-воеводой числился, весь лес дозором обходил, дань собирал. Однако никого из них я не помню, только заклинание в наследство и досталось. Ну, ещё терем с барахлом. Боюсь даже спрашивать, откудо это барахло к нам попало. Сплошные шкуры.
Как себя помню — всегда с Волчарой. На нём заклинание и тренировала. Он кстати не в обиде — говорит, что никакой волк столько не живёт — а он в непрерывном статисе совсем не старел. Но сейчас сдал — плохо видит, читает только при дневном свете, на охоту не ходит почти. Очки где-то нашёл, и теперь представляется — «волк учёный». Ага, учёный то он учёный, это у него не отнимешь. Вот только представляется обычно он только своим жертвам — перед тем как ими же и закусить. Хищник, что с него возьмёшь.
Волчара также рассказывал почему я решила стать детективом. Я думаю, что это частично выдуманая история — уж больно неправдоподобно она звучит. В общем, когда я была маленькая, сидели мы с моими подружками — уж не знаю откуда Волчара их брал, и возвращал ли их обратно, — на полу и играли в местный аналог дочки-матери. Отвернулась я буквально на минутку, оборачиваюсь — моей индюшачей ноги нет. Была да сплыла. И все сидят, глазки отводят. Тут я провела своё первое расследование — ухватила за горло ближайшую бабку-ёжку и сказала, что буду сжимать руки пока она не скажет кто это сделал. После этого все решили, что быть мне детективом, когда вырасту. Или охотником за головами. Я выбрала первое.
А вот почему она наверно выдумана — так потому, что я в те времена своё морозящее заклинание никак не контролировала — как расстроит меня кто — так в статис до весны. Поэтому и волк двадцать лет прожил. Правда поседел весь лет восемнадцать назад, хотя держится ещё неплохо. Волчара у нас «Дедуктор» - так он сам говорит. То ли с дикцией у него проблемы, то ли основные правила словообразования уже забыл.
А началось всё лет пять назад с книжки под названием «Приключения Шёрлока Холмса». Ну, меня, конечно, слово «Приключения» привлекло. А вот что привлекло Волчару, не знаю. Он больше Шарля Перро тогда читал – о Красной Шапочке, да ещё о ягнятах и поросятах ... Короче, зацепил его дедуктивный метод – несколько дней ходил, бомотал что-то типа «вывод о частном должен делаеться на основе общих положений или правил». Потом пришёл ко мне, и говорит «Я буду Волком Холмсом а ты Снегурочкой Ватсон. Создадим детективное агенство «Волчий Свет»!
Надо сказать, что волшебной палочки у меня тогда не было, да и вообще на первых порах нам нелегко пришлось. Клиентов у нас было хоть отбавляй – с самого начала нашй деятельности в Волшебном Лесу. И надо сказать, что дедуктивный метод нам особо не помог – уж больно много оставалось на месте преступления кровавых и других следов. Улик особо искать было не надо – никто не заботился об их правильном сокрытии. А если прижмёшь негодяя, то он ту же заводит разговоры о пищевой цепочке, о том, что повинную голову что не попадя сечёт, или о том что добро всегда раскатывает зло в тонкую кровавую лепёшку. Ну, вы знаете ...
Всё было просто, и у нас было достаточно шкур и мяса на зиму, пока не наступила эра «Организованой Преступности». И все ниточки тянулись в место известное как Хани-Медоус – тот ещё медовый вертеп и пристанище маргиналов. Я вздохнула и продолжила писать Мемуары:
«Первые признаки, что в лесу появился талантливый химик, относятся к прошлому лету. По лесу поползли слухи о волшебной медовухе способной свалить медведя с одной чарки ...» - Я снова остановила бег своего пера. Ну, как слухи ... я сама споткнулась о тушу медведя в полной отключке однажды лунным вечером. Медведь видимо пил и закусывал. Я его не осуждаю – то что едят косолапые, это вовсе не малина земляничная. Условно это можно назвать «ферментированным» мясом. Так что крепкий алкоголь, в принципе, необходимый компонент для трапезы. Но как выяснилось позже, мишке хватило небольшой рюмки, а у него маленькие медвежата и медведица ...
Вот медведица ко мне чуть позже и пришла – принесла пустую рюмку и жалобу. Пустую рюмку – это чтобы я анализ жидкости провела. Ну, а жалобу – на изготовиетеля. Алкоголь крепкий оказался – торкнуло медведя, и полез он жену – то есть медведицу - бить. Рычит: «раз бью – люблю». А медведицы у бурых покрупнее самцов, и нравом посуровее. В общем она мне говорит: «Пусть изготовитель алименты платит – комильца лишилась!»
Назвали мы таинственного медовара «Менделеев», и стали детали выяснять. Надо заметить, что из мёда особо крепкого напитка на костерке не сваришь – ту серьёзная теоретическая подготовка нужна. И соответствующее оборудование. Вот тогда и появилась впервые в нашем лексиконе это сочетание «ОПГ Заяц» - все ниточки вели к ним, косым.
«Заяц это небольшой зверёк из отряда грызунов, а также мех его. Из семейства зайцевых. Распространены везде. Отличаются длинными ушами ...» - записав определение из справочника, я снова задумалась. Нет, в книжке всё правильно написано, даже про мех. Я посмотрела на свою белую шубку висящую у двери в морозные сени. Просто в книжке было так же написано: «Распространены везде, кроме Австралии и Антарктиды». Я не знаю где находятся эти сказочные места, но мне вдруг туда именно и захотелось.
Зайцы нас быстро достали. Причём во всех смыслах. Во-первых их много, во-вторых они везде – книжка не врёт. Если тебе в ноги бросается пятикилограмовый заяц – это можно пережить. Но если он делает на ледяном косогоре – это уже серьёзное покушение на убийство. Ладно в марте – тогда вообще лучше на луг не заходить, затопчут. А то, что и похуже сделают. Но в середине февраля! В общем обложили нас серьёзно – из терема нос не высунешь. Я – по причине покушений, ну, а Волчара так разжирел на поедании длинноухих камикадзе, что просто в двеорь не пролезал.
Потом вроде всё утихло. Говорят медведи собрались, договорились с луговыми пчёлами, встали в ряд и прошлись цепью по лугу – подпрыгивая. Цветов конечно подавили – пропасть. Ну и то что под ними. В общем на время утихло. Ну а потом пришло время трын-травы.
Я помню, как Волчара напевал себе под нос, уж не знаю где это он услышал: «Косят зайцы траву, трын-траву на поляне ... ». Что верно, то верно – только не её саму, а её нежные верхушки. Кстати название трын-трава прочно к продукту и прилепилось – то ли потому, что всё по трыну, то ли от слова «трындец».
Вот тогда и появилась у нас тёмная таинственная фигура. В смысле, в нашей криминальной разработке появилась, конечно. Зубастый дедуктор её и придумал, ну а я дала имя - «Мориарти» - не оригинально, но зато полностью отражает суть.
- Слушай Волчара, надоело мне попу просиживать за мемуарами. Только пергамент переводить. А его мало – ты совсем последнее время не охотишся. Давайка отправимся на разведку – я тут как раз ушки и хвост себе смастерила – будет отличная маскировка. А тебе овечью шкурку натянем – а то зайцы тебе боятся. – Я решительно поднялась из-за стола. Десять минут просидела – и попа уже занемела.
- Хорошо, пойдём. Однако хочу заметить, что ко мне они относятся как природному и естественному явлению. А вот тебя они боятся. Реально. Поэтому маскируйся лучше, и оставь в тереме свой моргенштерн. После того как ты воткнула в него зазубреные шипы, даже медведи тебя теперь обходят стороной – вдруг случайно заденешь! – Волк покачал своей кудлатой головой, тяжело поднялся и побрёл в сторону двери.
- Это моя волшебная палочка-выручалочка! Вспомни сколько раз она нас выручала – даже просто своим внушительным видом. Без неё никуда не пойду! – и я покрепче ухватилась за рукоять отведя оголовок подальше от себя – обсидановые шипы действительно выглядели устрашающе. Модель и раположение режущих кромок я подглядела в справочнике по выживанию – «Борьба за огонь» называется - моя настольная и любимая книга.
***
Я занялась своим костюмом. Чуть не сказала карнавальным – но нет, карнавального в нём совсем ничего нет – всё исключительно натуральное, без бутафории.
- По моему уши нужно крепить не так близко к затылку. А хвост у тебя слишком крупный – не заячий. – Волчара как всегда критикует.
- Уши мои – где хочу, там и креплю! А на хвосте, мне в засаде сидеть. Холодной ночью, в мороз, кстати! – Я бы ещё и одяло бы прихватила, но нет такого – придётся обойтись шубой. Она у меня на подкладке – тоже заячей. Двустороняя модель. Волчара предлагал наружную сделать из овцы, но уж увольте. В лесу и других волков хватает – не только наш учёный. От них отбиваться - никаких волшебных палочек не хватит.
Приладив огромный пушистый хвост куда то в район копчика, я отправилась в сени. Там у меня сафьяновые сапожки. Волчара говорит, что положено. А я вам так скажу – летом ещё ничего, ходить можно. И каблук острый – в крайнем случае им можно отбиться. У меня есть пара книжек про Брюса Ли – там всё детально расписано. А вот лютой зимой ...
Надев сапожки и проверив остроту стального каблучка, я влезла в огромные валенки, надела рукавицы, навязала шарф и с трудом портиснулась в узкую щель и между дверью и наметённым сугробом. Темнотища – не видно не зги. Хорошо, что у Волчары глаза зелёным светятся – хоть что-то можно разглядеть в этой мешанине из крупных снежинок, сугробов и еловых лап.
- Где в засаду то сядем? Там же под ёлочкой? – Это волчара ёрничает. Вспоминает милую песенку – ну там где «зайчишка зайка серенький под ёлочкой скакал». Там где ёлочку в итоге безжалочно срубили под корень гуманоиды. О чём он неустанно мне и напоминает. Волк у меня экологический активист – его девиз, «что естественно, то не безобразно». Но обычно это последнее, что слышит его обед, вместо «приятного аппетита».
- «Порою волк, сердитый волк, рысцою пробегал.» - пропела я в такт, на что Волк сердито буркнул «сама ты сердитая!» и тоже выбрался на мороз.
Мы уже начали медленно спускаться с крутого косогора в лощинку ведущую к траво-заячим угодьям, как на нас покусились. Причём удачно. Я даже ниочём подумать не успела, как уже катилась вниз по настовой корке в сторону частокола ёлок. Волчара же, хоть и стар, но всё же быстрее меня – успел ухватить за шкирятник зубами здоровенного зайца, ошалело мотающего головой в крепкой хватке волчих зубов. Глаза у него закатились, на морде пена - косой был явно не в себе.
- Ох мать моя, совсем не женщина ... – В самом низу я пыталась освободится от широких складок шубы и хотя бы приподнятся. Ну, при удаче, может, встать на ноги. Фигвам – индийское народное жилище! Это шуба не шилась в расчёте, что в ней будут падать с высоты пятидисяти аршин. Она шилась для ночных засад в тридцатиградусный мороз! То есть в ней можно было, конечно, падать, и вполне безопасно. Вот только потом выбраться из всего этого меха было трудно.
- Не знаю, на что они расчитывают, каждый раз пытаясь нас сбить с ног на этой горке. – Я наконец выпрасталась из шубы. Из-за толщины и размера моей меховой одежды, мне даже наст внизу проломить не удалось! Что уж говорить о льде на озере. Я так понимаю, это была цель коварных душегубов – ну, мы падаем, проламливаем собой лёд и трагически тонем. Ага, метровый лёд, как же.
- Тртсс.. Брвмр ... Хррсс! - Волчара челюсти не разжал, так с терористом вниз и съехал. Может эти тати только на него покушаются, а не на меня? Типа, сдохнет в конце концов от обжорства. Вражью силу Волчара ел. Говорил, что так заведено природой. Интересно, а живот видный со спины – это тоже природное?
Но заяц похоже был жив. Только под дурманом – камикадзе он и есть камикадзе, нормальный бы на это дело не пошёл, не март чай. Надо волочь его в терем и устраивать допрос. О-хо-хонюшки! Косогор был не просто выбран местом покушения – высок и крут. Заяц то ладно – Волчара дотащит. А вот шуба – это вес, её затащить наверх – семь потов сойдёт.