Карманная вселенная «Каталаун»
Планета Аир, пик Гефест
Создателя звали Гор.
Он не считал себя особо творческим божеством, и его вселенная не отличалась оригинальностью.
В центре бесконечного космического пространства он повесил стандартное жёлтое солнце — типичное, словно взятое со склада. Он назвал его «Доростол», в честь некого несуществующего ныне города, где много жизней назад из чрева женщины, а не из клонической колбы вышло его слабое человеческое тело, ставшее первым носителем его бессмертного Ка.
Вокруг сверкающего, как бриллиант, светила на разном удалении он разбросал тринадцать планет, каждая из которых отличалась размером, климатом и рельефом поверхности. Их орбиты следовали одна за другой, подобно расставленным по порядку драгоценным камням, и радиус каждой последующей был вдвое больше, чем у предшествующей.
Первые три планеты Творец назвал Аир, Орест и Жермин. Каждой из них соответствовал собственный цвет: обжигающий Алый, сочный Оранжевый и щегольский Золотой.
Вторую триаду составляли планеты Залена, Голи и Саллика. Их цветами стали сочный Зелёный, изысканный Голубой и насыщенный Синий.
Третью триаду представляли Феракур, Чакан и Бавей — их цветами были загадочный Фиолетовый, девственный Белый и пепельно-мёртвый Чёрный.
За первой и за второй триадами, а также за третьей триадой, на самой дальней орбите своей рукотворной вселенной, Творец расположил три исполинских Планеты-Кольца, окружающих рукотворное солнце и сверкающие в пустом и беззвёздном личном космосе Гора серебристыми Серыми лентами.
Последним, тринадцатым телом искусственной звёздной системы этого не вдохновенного музой творчества Господа стала Зеркальная планета Табу, что вращалась за крайней планетой-лентой.
Безусловно, другие Божества позволяли себе более смелые эксперименты. Некоторые размещали в своих личных вселенных целые созвездия — сотни звёзд, каждая из которых управляла тысячами планет, словно гигантский оркестр космических тел, кружащихся в сложном, математически выверенном хороводе. Другие Творцы предпочитали экзотические источники энергии или необычные центры масс: бездонные чёрные дыры, содрогающиеся пульсары, потухшие, но населённые людьми звёзды с изменённой гравитацией, облака светящейся космической пыли, исполинские города-кубы с длиной грани в световой год, трубчатые звёзды, звёзды в форме кристаллов, звёзды, похожие человеческие конечности и головы, и даже живые организмы — растения космического масштаба, чьи корни и стебли, сплетённые в титанические узлы, становились центрами спроектированных мирозданий.
Многие Боги придавали любимым планетам в своих карманных вселенных форму многогранных геометрических чудовищ: строгих параллеллепипедов, острых тетраэдров, массивных октаэдров, загадочных додекаэдров, правильных икосаэдров и даже звёздчатых многоугольников с выпирающими в бесконечность лучами.
Прочие демиурги обходились лишь планетами-кольцами и планетами-сферами, полностью поглощающими свет окружённых ими звёзд. Полезная площадь таких миров в миллионы раз превышала площадь обычных планет-шаров. Чтобы пройти такой мир по экватору требовались тысячи, если не миллионы лет.
Существовали миры, растянутые словно Лента, бесконечно простирающиеся в одном направлении, и двухсторонние Миры-Призмы, и даже бесконечные Плоские миры, словно в доисторических мифах Древней Земли.
Однако Гордиан Ода Рэкс, или просто «демиург Г.О.Р.», как его порой величали в просвещённых кругах, был чуточку старомоден. Он питал к шарообразным планетам почти сентиментальную слабость, происходящую, судя по всему, из его сумрачных воспоминаний о прошлом. Именно поэтому, как полагал его коллега по ремеслу сотворения, а с недавних пор и компаньон по коммерческим операциям — загадочный и многоопытный демиург Нерва Урбан Нарсес, творец Гор разместил большинство своих резиденций в этой юной, но удивительно архаичной по космической архитектуре вселенной именно на классических планетах-шарах. Не на причудливых кольцах, не на многогранных конструкциях, не на космических сферах или вращающихся цилиндрах, где день и ночь можно было заказать по желанию, нет.
Господь «старой школы» предпочитал простые, пусть примитивные формы. Планету, что мчится вокруг звезды, как камень на нитке из гравитации. Привычный, естественный мир, который, кажется, ещё помнил, каково это — быть родным.
***
Первой планетой-шаром, сразу за ослепительным светом звезды Доростол, был Аир, или «Алая планета», сотворённая Гором прежде других.
Краснее крови и ярче рассвета над бездной, Аир парил в тёмных небесах этой рукотворной вселенной — ближе всех к пылающему горнилу центральной звезды.
Его поверхность бурлила: моря расплавленной магмы кипели и извивались, словно живые, между гигантскими скалистыми плато. Над этими лавовыми морями возвышались исполинские горные массивы — чёрные, обугленные и покрытые трещинами, из которых время от времени вырывались языки пламени, ужасные, словно дыхание преисподней.
Таков был Аир — жестокий, величественный, завораживающий. И замысловатый узор его огненных океанов и изрыгающей пепел суши одновременно притягивал и пугал приближающиеся к нему в благоговейном трепете корабли.
Специально для Алой планеты господь Гор создал необычную растительность — уникальную «огненную флору». Деревья из блестящего цинка с соком, насыщенным серой, и корнями, уходящими глубоко в лавовые жилы планеты. То были странные организмы-мутанты, чей извращённый метаболизм был перевёрнут с ног на голову: вместо воды и света они питались огнём и жаром, а их листья — необычные, металлические, похожие на острые лезвия или иглы — постоянно были объяты пламенем, излучая радиацию и тепло, словно маленькие атомные костры. В результате, континенты Аира, непригодные для любой другой жизни, были покрыты бескрайними «огненными лесами», вечно пылающими и прекрасными.
Несмотря на адский пейзаж, Аир имел кислородную атмосферу, хотя и с особыми добавками — редкими газами, что не давали кислороду воспламеняться, но безвредными для человеческих лёгких. Именно эти газы не позволяли поверхности планеты вспыхнуть единым костром, превратив Аир в маленькое солнце со стремительно сгорающей атмосферой. Из-за страшного жара и обжигающе горячего грунта планеты, способной за мгновение испепелить плоть, живые люди могли существовать только на поверхности нескольких высокогорных плато - хрупких островах посреди огнедышащего моря лавы. Там, на этих узких и скалистых вершинах, проживало не более десяти тысяч человек — слуг, рабов и вассалов Господа, чья жизнь была навсегда связана с этим адским миром. И поэтому единственный космодром, расположенный на вершине высочайшей вершины Аира - пика «Гефест», в течение года был не особенно загружен.
Пять дворцов выстроил Бог-Творец на Аире.
Лучшим из них, самым крупным и наиболее эксцентричным, стал Аир-Румат, «Пылающий Дворец», в оправе рощ и дубрав из «огненных деревьев», укрытый силовым куполом. Он вечно «горел», вздымая столб пламени над своими чертогами почти на семь километров от поверхности огненной планеты.
Был также Дворец Соломона или «Дом Джиннов», где стенами служили громадные голографические экраны, с пылающими тенями и удивительными картинами. Был Дворец Давида, называемый также «Домом Воинов», чьи башни имели форму мечей, сабель, кинжалов и поллэксов, а здания — напоминали форму упавших на поверхность планеты шлемов, щитов, арбалетов и живописно раскинувших руки мёртвых тел с лицами знаменитых актёров или актрис, застывших в смертельной агонии.
Был также Иблис, гигантская крепость из оплавившегося чугуна, по стенам которой как водопад стекала лава, яркими тяжёлыми сгустками в миллионы тонн веса, опускаясь в бездонные магматические моря.
Однако излюбленным творением господа Гора на Аире, которому он неизменно отдавал предпочтение, если следовало переговорить тет-а-тет с кем-то из клиентов или компаньонов, являлся замок Звёздная Пристань на вершине Гефеста.
Пик Гефест вздымался над поверхностью Аира на сто пятьдесят километров, пронзая стратосферу, и ужасающий, но дивный вид на бескрайние моря и равнины Огненной планеты всегда производил неизгладимое впечатление на любых его собеседников.
Странные пылающие тени бродили в его коридорах, и тысячи андроидов с обликом уродливых демонов и отвратительными двуглавыми ликами охраняли подножие замка...
Однако, сегодня здесь, на вершине Гефеста, создатель вселенной стоял в полном одиночестве, задумчиво рассматривая с космической высоты буйство пламени на просторах своего пылающего творения. Мысли Гора были сумрачны и изменчивы, мозг горел в немного пугающем, но томительном предвкушении неизбежных, но сладостных изменений. А в сердце прятался страх.
Демиург ждал.
В дверь постучали.
— Да?
Створка приоткрылась, и в величественный зал, венчающий собой трехэтажную смотровую площадку, проник слуга. Подтянутый и вежливый. Внимательный и подобострастный.
— Аппаратура и медики готовы, — произнёс он учтиво, — вас ожидают на Шагроне, Ваша Божественность! Удачного Хеб-седа, Повелитель.
Творец кивнул и вышел из зала вон.
