Эти тупые загадки изо дня в день выжимают всего меня. Их мне диктует какой-то клоун по трубке из моей каморки. Почему он это делает, и почему я не могу просто уйти - вопрос, достойный глубоких раздумий. Но он мне сказал, что если я отвечу на сотню подобных, смогу попасть домой. В первых загадках уклон был больше на математику, спустя десяток - на биологию, затем на обществознание, историю, психологию и дальше по какому-то звёздному шлаку. "Насколько далеки от нас звёзды?" - такой вопрос я услышал. Однако я до сих пор не совсем понимаю, зачем мне на них отвечать, и чем вызван такой интерес к моей персоне. На 60-й день моих мучений (каждый день по загадке), я задался вопросом: имеет ли смысл мой правильный ответ? Ведь можно на такую туманную загадку ответить по-разному. Это явно не астрономический вопрос, я же не имею образования из области космических тайных знаний.
- Мистер загадочник, я не знаю ответа, правда, - сказал я в трубку, наматывая провод на палец.
В ответ я услышал глубокий вздох, значит, не верит мне. Ну и правильно. Он ещё так ртом своим нечищенным подышал мне в ухо, или чем там он дышит, и хотел что-то проговорить в своей джентельменской манере. Но не того он выбрал, чтобы с ним обходились по-дворянски.
- Хаааааа-хаааааа-хаааааа! Я никогда не скажу тебе правильного ответа, клоун ты масочный. Я хоть тебя никогда ещё не видел, но уверен, что ты в ажурной маске, как у проститутки какой-то. Анонимность тебе ни к чему, снимай маску, покажи, кто ты есть, покажи свою решимость. У меня есть воля не отвечать таким типам коричневым, как ты. Я здесь делаю, что хочу. Мои права, как гражданина, ты знаешь, я здесь по работе. Хаааааа-хаааааа-хаааааа! Если захочешь меня уволить, то нужное тебе имя в техжурнале Евгений Чибровский - кричал я дальше в трубку. И в который раз мне становиться смешно. Все коллеги-аутисты сбежались на мой крик и удивлённо разглядывали меня своими собачьими глазками, для них это в новинку было, а для меня - обыденность. Белобрысый только поржал убого, как и всегда делал этот недоразвитый. Утро началось, а значит, я дал единственно правильный ответ на эту загадку. На какую? Да на любую, я вообще отвечаю, что хочу, и как хочу. Ну и чё мне сделают? Такая у меня работа, я сам себе её придумал ещё очень давно, не могу подсчитать когда именно, потому что мне выели мозг этими математическими вопросами. После них считать стало сложно, хотя эффект должен был быть противоположным. Ну должен был и должен, какая уж мне разница, что я стал плохо соображать в числах? Это мне здесь ни к чему. Кстати, по-этому я и не могу подсчитать, сколько я уже нахожусь в этой конторе. По ощущениям - лет двадцать. Но я бы не доверял своим ощущениям. Порой я не соображаю, где я и кто.
***
Когда-то я просто работал в этой канторе "Земля" и подписывал разные бумаги на выдачу товаров и писем. Позже, не понимаю как, я не смог покинуть это здание. В буквальном смысле. Пробираясь через сугробы, длинные ледяные дороги и остальные преграды, чтобы сдерживать хороших людей, эта мистическая, спиритическая и ещё натурально больная кантора дала мне понять, что я не смогу уйти - выхода отсюда нет. Не иначе, как какая-то пронстранственно дебильная ловушка, я бы даже сказал, что это какой-то другой мир. Везде только пустота и небытиё, куда-бы я не выходил. В окно смотреть бессмысленно - там то темно, то светло, не понятно. Выходить тоже не вариант, я просто замёрзну и утону в снегах, как щенок. Всё, здесь мир и заканчивается, а центром его есть трёхэтажное здание, эта грязная кантора Земля - ещё и с таким смешным названием. А ещё этот маг-чернокнижник, или кто он, говорит мне, что я должен дать правильный ответ на 100 загадок, только тогда я вернусь обратно. Вроде логично, он же повелитель загадок, у него шляпа, как у колдуна, ну или маска - как у дегенерата. А вот кто он, я уже не помню, он представился единожды в первый день моего попадания в мирок, а я даже не смог запомнить его имя - потому что было страшно. Страшно-страшно - повторял я себе. Было действительно не по себе. Однако, сейчас мне уже всё равно. Да это курорт вообще. Я в свои реалиях и представить места лучше не могу. Если бы этот загадочник действительно выполнил своё обещание и вернул меня обратно в мой мирок, то я бы треснулся лбом о нисчётное количество проблем. Сидел бы с разбитым носом, работал дальше здесь за нелепые грошы, чтобы раздать долги и оплатить квартиру. Увы, но я чуть умней себя прошлого, я вообще с каждым годом, так-то, умней становлюсь. Раньше я думал, что можно остановиться на 60-ой загадке - мол это золотая средина. Если уж прижмут внешние факторы и надо будет вернуться, тогда и отвечу на эти 40 несчастных вопросов. Но ведь можно ответить только на одну загадку в день - зачем мне себе тогда дело усложнять? Я довёл свой счёт до 87. 13 дней на "подождать" будет отлично, я люблю число 13. Смогу попрощаться с этим местом, со всеми этими псами, которые даже не осознают, что мы не в настоящем мирке, ну чё.
Я даже рассказывал им, что работа перестала иметь смысл, когда мы сидим в этом здании офисном с водой и едой, а через 4 дня она снова пополниться. Все смеялись, прям как я загадочнику в трубку. Но их понять можно, они слишком тупые, чтобы посмотреть на ситуацию сверху. И как бы не звучало, все точно до единого ответили бы на 100 загадок, чтобы уйти в свой мирок, но зря, зря-зря. Хотя, не всех ждёт засада, когда они вернутся: кого-то обнимет дома близкий человек и будет ласкать весь вечер, кому-то приготовят превосхоный супец - чем тогда не праздник? А я вот могу ответить. Мой опыт шепчет мне в рацию и подсказывает, что праздники - вещь скоротечная, сегодня ты кутишь в танце с пьяной девой на вечериночке, а завтра пашешь во всю на своей канторке для дворняг. Ну а мой праздник будет длиться крайне долго.
Дело в том, что это и не праздник, это, как я говорил уже пламенно и горячо - курорт. Здесь я развлекаюсь. Да, какой-нибудь чертёнок-коллега в пальто, где всегда холодно, скажет мне, что это же заточение, тюрьма. Но нет, нет и нет. Ещё раз пропою, источая жар всего тела: "Это курорт". Реальность куда хуже, чем моё трехэтажное царство. Скоро мой загадочник снова позвонит, а я должен смешно ответить, чтобы зарядиться позитивом. К сожалению, он один помнит всё, что было, по-этому сохранять статус надо только перед ним. Это достаточно легко, когда тебе искренне всё равно, что будет потом. А потом ничего не будет. Я очередной раз крикну в трубку: "Теперь я король загадок, а не ты! Чтобы выбраться, тебе нужно ответить на 100 максимально скучных и туповатых вопросов, начинаем сегодня и потом каждый день в 9:00. Я надеюсь, что ты проснёшься к этому времени и не будешь просто скидывать трубки, как я." - Станет смешно в который раз. Но его выбесить не так-то легко, так что концепт моего наслаждения не развит. Эхх, будем стараться. Я вышел из своей каморки, на мой телефон обычно звонит загадочник. В канторе их штук 12, но работают почему-то только мой, вернее только в них звонит этот шут. По остальным галдят только с очень важными делами, но я обычно просто вешаю трубку, так что с какими делами они звонят я не знаю. Я занят сегодня. И завтра. И вообще всегда. У меня появились увлечения, к которым в реальном мире я никак бы не пришёл. Во-первых, я занялся дизайном кабинетов этой канторы. И начал с того, что повырывал все плакаты с плачущей девочкой и надписью "Такую дочь ты хочешь?". Какие-то бедняги раньше приходили из "ассоциации добродетелей-калоедов", теперь я срываю их наследие каждый вторник и все оставшиеся четыре дня стеночки мои белоснежные. Сегодня только ещё этим не занимался. Также, я слегка сменил обстановку. В парочке кабинетов я поскладывал всякие мягкие диванчики и кресла, чтобы создать видимость уюта. В своём кабинете, который по сути являлся каморкой, мелкой и неряшливой, я занёс два мелких диванчика, чтобы сделать полноценную кровать для меня, лучшего настоящего человека в это канторе собак. Есть ещё одно увлечение, отдушина в моей тяжкой работе: я рисую красками на огромном ватмане там, куда должен светить проектор и показывать графики бр-бр-бр-убытков, спад и рост буль-буль-буль чего-то там. Но цвета и запахи стареньких красок слишком дурманят мне голову, и я снова загораюсь решимостью остаться здесь и не возвращаться в свой дурно-пахнущий мирок. В моих картинах никогда не хватало красного цвета, потому что нет у меня тюбика с красной краской, именно по-этому я прокалываюи или срезаю немного кожи на пальцах и подрисовую кровью, где надо. В прошлом четырёхдневном круге я нарисовал охотника, убивающего оленя, его туша медленно остывала и распрыскивала кровь, позже великодушный рыжий охотник со сногшибательной улыбкой и горящими глазами избавил жертву от мучения - перерезал ей горло ножом. Пальцы мои ревели и выплёвывали дальше кровь по моему приказу - картину надо было закончить. Жаль, но сейчас её нет. А ведь так хотелось её сохранить. Но увы, увы-увы.
До следующего звонка загадочника ждать три часа, по-этому я решил скоротать время и открыть бутылку виски, которая лежит в тумбочке стола моего начальничка. Он бывает иногда странным, по-этому я не стал его напрасно тревожить. Взял бутылку и две рюмки, пока он разговаривал с кем-то по телефону. Его собеседников я знаю: сын, бывшая жена, поставщики какие-то, больше он ни с кем не говорит. Если опустил лицо в пол и даже не замечает, что я беру с его полки вискарь, значит бывшая жена. Ну, пусть отчитывается.
- Всем когда-то предстоит стать жёстче, бедняга. - Закрывал я за собой двери без свободных рук. Он посмотрел на меня и ничего не сказал, смирился. Этот начальничек выплачивает алименты за своего позорного сына, который покалечил свою одноклассницу. Ну чё, даже не знаю, кого жалеть. Вискарь решит лучше меня, через пол часа он даст ответ.
Через минуту, стоя в рабочем зале, котором называю палатой, я выбирал, кто сегодня будет моим боевым товарищем. Но они все смотрели в свои мониторы дранные и делали вид, что меня не замечают: калькуляторы, связные и посыльные, которые бегают рядышком и выполняют приказы, делают перекаты, прыгают в обруч и стают на задние лапы перед начальством. Всё, как обычно.
- Лихие мои дни, - начал петь я. Все обернулись на меня. - Так, в общем, какая недотёпа хочет со мной высушить этот бутыль? Говорите быстрее, потому что через почти три часа мне поступит важный звонок и надо будет на него ответить.
- Плачет моя доставка. - сказал кудрявый. Его звали Артемий и он был самым приятным человеком в этой комариной семье, в которой пили кровь друг друга. Он посмотрел мне в глаза и так по доброму, как никто другой в этом здании.
- Поплачет и перестанет, ты же знаешь - сначала команда, а потом всякие доходяги.
- Начальник будет злиться, у вас сегодня насыщенный день, много дел - всунула свой мышиный нос дева в очках с проффесорским взглядом. Она была одета, как типичный директор, ну или бухгалтер.
- О да, день будет насыщенным, ахаа-ахаа-ахаа-ахаа. - начал я ржать.
- И дел у нас действительно много, - подхватил кудрявый.
- Я обязательно расскажу начальнику, что вы не выполняете рабочий план. Вы вообще в курсе, что мы отстаём на несколько дней?
- Отстаёте вы сильно, это правда, - сказал я и собрался выходить. Меня окликнул другой рабочий.
- По правде, я тоже хотел бы к вам, - сказал лысенький. Его голова сверкала от студийного света этой палаты.
- Наша лодка достаточно тесна, - улыбнулся я клыками.
Мышиная дева посмотрела на лысого, словно потеряла авторитет в этой канторе бездельников, а я их новый вождь. В глазах читалось лёгкое предательство. Хотя, предательство не бывает лёгким, это уж я знаю. Время заняла перестановка в специальной комнате на третьем этаже. Специальной её называл только я. В ней я обычно пил. Вообще, обычно я трачу времени с достатком на то, чтобы сделать это здание комфортным в достатке. Мы ходили везде, передвигали столы, освобождали каморки, которые могли бы сойти за отличные VIP-комнаты. Мы закончили. Я пропустил кудрявого вперёд, а сам снял ненужную табличку с двери "зам. директор Василий Ящен" и швырнул её куда-то по лестнице вниз, она бахнулась и эхом разлетелась на всю палату. Мы сели на диванчик. Мне нравятся обои на стенах, а ещё почему-то именно здесь пахнет как-то по особенному, очень полезно, когда ты сидишь в этом здании вот уже непомерное количество времени и тебе надоела типичная атмосфера канцелярии. Здесь прекрасный аромат, который делает меня счастливей. Бывает же такое, чтобы запахи заставляли человека быть счастливым? Наверное, бывает. Внутри запрещено только рисовать: краски могут перебить чудный запах этого помещения. Мы столько раз уже пили с кудрявым и я знаю, что он хороший парень, но с работой ему вообще не везёт. Много раз он мне говорил, что хочет уволиться прямо сейчас, в эту же минуту, а я его уговаривал подождать ещё немного, до пятницы. Здесь все люди каждый раз ведут себя по-разному и не было такого, чтобы один день полностью повторял себя и был бесконечной копиркой. Так что мне не так скучно, как могло быть. Мы начали пить без каких-либо прелюдий. Одна-вторая-третья рюмка, делаю вдох - четвёртая-пятая, выдыхаю. Остановка. Я слегка откинулся на спинку. На самом деле, я давно уже забыл, почему я здесь остался. Но на уровне инстинктов, я помню, что поджидает меня на выходе: что-то горькое и невкусное. Что-то опасное и неприятное.
- Мой батя может снести к херам этот офис, он давно просит меня уйти отсюда и не пачкать свой мозг, - начал кудрявый. Его лицо плыло, и я видел вены на лбу, старческие складки от работы, как у меня, хотя я ещё очень молодой-деловой парень. Но когда я смотрю в зеркало, что-то неладное чувствую. Кто так издевался надо мной, что в свои молодые года я выгляжу побитым?
- Ну и чё, снёс бы реально эту кантору дебиловатую, тут всё равно работают одни лошары, грошы какие-то нищенские зарабатываете, работы непочатый край и всякие документы коричневые. Ты замечал, какие морды у этих бездельников? Они все похожи на зверей, хотя, скорее на собак.
Кудрявый засмеялся, запрыгал на месте, потому что так же само видел их псами.
- Женёк, почему ты называешь офис канторой? Кантора это же вообще фасолина мелкая, дунешь и она разлетится в четыре стороны.
- Ну чё, кантора же, только чуть побольше, я всегда считал её какой-то бомжатской, в ней же нет ничего, что напоминало бы серьёзный офис. Дело же не в здании, в котором ты делаешь грошы, а в её начинке. Я когда табачную продукцию продавал, видел коллектив пиратов в поисках золотишка, вон то был корабль. Какая-то цель у них была, мне нравилась эта одержимость подсадить других на табачок.
- Здесь тоже подсаживают.
- На что подсаживают, кудряш?
- Ну ты подумай, Женёк, разве это не зависимость от бедности? Как ты это понимаешь? Меня первосортно гнобили эти ребятки снизу на втором этаже за то, что я нищету не воспринимал как двигатель прогресса. Ну а если бы я без штанов пришёл, так сидел бы в рамке работника месяца. Мол голодный, значит, превосходный деятель. Но с такими мозгами зомбироваными я же не смогу насытиться, буду ходить голодной тушей и двигать это прогресс дранный.
- Двигай себя, а не прогресс, возьми себя обеими руками и встряхни, чтобы глаза вытекли, тебе незачем глаза. У тебя есть то, что даст тебе крылья.
- Было бы куда взлететь, сегодня я красивая птица в клетке.
- Да нахер твою клетку! Перья собирать свои здесь будешь, - я заржал.
- А почему ты не увольняешься?
- Я не могу уйти, - сказал я серьёзно, но с улыбкой.
- А как же клетка? - захохотал кудрявый. А я вот не знаю, что ответить, можно ли назвать моё добровольное заточение клеткой? Ну это явно не зависимость от бедности и нищеты. Тогда чё мне ответить? Просто мямлить бэ-мэ, как коза? Вообще не идея.
- За их смерть! - я вскочил со стаканом и протянул ему навстречу. - Хааа-хааа-хааа, зависимостей от нищеты нет, есть только страх богатства.
- Ну ты балуешь, злодей, сегодня увольняюсь! - вскрикнул он весело и врезался своим стаканом о мой. Пьянющая эйфория, что поделаешь.
- Правильный выбор, оруженосец. Ты быстро учишься.
Дверь отворилась и зашли в неё двое из собачьих дел: гав-гав-гав, - начали они. Это была та мелкая с мышином носом и начальничек.
- Вот! Как с этим бороться, я не знаю, - пришла она, носом крутит, ищет виноватого.
- Пошли подписывать документы на увольнение - сказал серьёзно начальник, глядя на меня, припоминая, что я у него забрал бутылку и стаканы.
- Как-то резко, у кудрявого стресс может начаться.
- Это он кудрявый? - спросила мышиная и показала на пьяное тело.
- Ну чё, не видно? Этот-то командир гвардии - короткостриженный, какой он кудрявый, - я показал пальцем на начальничка.
- Пошли, ещё раз говорю, - вы уволены. Подпись поставите, и соберёте вещи.
- Давайте мы допьём сначала, - кудрявый начал хихикать.
Я засмеялся в привычной манере, длинное хааа-хааа-хааа вырвалось с моего токсичного рта. Да не уволен я, столько раз это слышал, но почему-то всё равно остаюсь здесь.
Я взял бутылку виски и вылил на пол, наблюдая, как оно растекается красиво по полу. Эти двоё отпрыгнули в панике, мышиная завизжала, будто я совершил что-то страшное, хех.
- Сейчас охрана отправит тебя ночевать к бомжам, сукин сын! - кричит начальничек.
- Эй, ты чё делаешь, дурень?! - кудрявый перестал ржать. - Что мы пить будем?
- Ну чё, тут много, не переживай. Пошли в другой кабинет, они аромат здесь испортили, животные, - медленно идя по луже из виски, я захлюпал ногами, отчего они ещё дальше отстранились. Затем я опустился на пол, набрал в рот немного вискаря и выплюнул всё на рубашку и лицо начальничка. Какая охрана, чё он несёт? Никакая охрана не сможет справиться со мной. - Жену тебе получше надо было искать, - сказал я начальничку на последок. Начальничек оттирал глаза, а мышиная в панике то помогала ему, то скованной смотрела в пол.
Мы шли в другой конец коридора, проходили мимо постера, на котором был изображён Марс в виде ёлочной игрушки. Надпись говорила мне: И куда же нам летать? Такой же тупой вопрос, какие мне загадочник пытается втирать. Я сорвал его и бросил на пол. Зашли в комнатку поменьше, но с хорошим освещением.
- Приструнил ты их, я бы тебя начальником сделал, - сказал кудрявый деловито.
- Да не то что бы, просто им нужно пару часов, чтобы привыкнуть.
Я начал напевать опять свою песню:
- Лихие мои дни, а как же спать то хочется...
- Ничего, насплюсь, когда мой ад закончиться. - подхватил кудрявый.
Я не помню, чтобы я её сегодня пел, один раз было, но я сразу же перестал. Это меня удивило, никому она не нравилась, а тут он продолжил строку. - Охх, уволюсь я. Или пусть он меня уволит на потеху? - спрашивает он меня.
- Как желаешь, но его это не спасёт, - Кудрявый уселся в кресло, а я из выдвижной тумбочки с замком достал пол бутылки коньяка, ключ, благо был в этой же комнате. Стаканы мы оставили в той комнате в качестве извинений, так что пить мы начали по очереди с горла. Рубануло меня по новому и я перестал чувствовать своё краснющее лицо.
- Ты даже не помнишь этого, но я кучу раз тебе говорил прямым текстом увольняться. Ну чё, дало плоды. - И каждый раз, каждую неделю давало.
- Да нет, помню, да и много раз. Не помню правда при каких обстоятельствах - голова у меня сейчас квадратная, - и он опять засмеялся.
Меня отрезвило. Холодок прошёлся по шее, зрачки уменьшились и я начал шарить глазами по комнате.
- Когда я говорил? - я малость сжался от неожиданности.
- Да не помню, но примерно с такими же тезисами: собаки, личности, начальник мягенький и тому подобное.
И песню он помнит. Что-то мне нехорошо. Смотрю на бутылку и гиря тянет мой подбородок вниз, слегка подташнивает, возможно буду блевать из всех сил. Может ли он помнить предыдущий круг или несколько последних? Но тогда он бы сказал, мол я маюсь дурью и повторяюсь слишком много, разве нет?
- Смотри, вон он, цвет, который ты искал, - кудрявый показал в угол комнаты возле подоконника на стаканчик, в котором был карандаш белого цвета.
- Для чего? - сказал я растеряно. Удивлению моему не было предела. Он знает, о моём увлечении? Я же не рассказывал, по крайней мере на этом кружке.
- Ты же рисовал медузу с лопастями огромными, там белый цвет был нужен, а ты просто чёрный разбавлял. Ну, какая находка.
Да, было такое, той картины нет уже достаточное количество времени.
- Так мне нужна белая краска, а не карандаш, кудрявый, - сказал я максимально подавляя в себе неуверенность, чувствуя дискомфорт, будто за мной наблюдают из камер. Опасно так играться, если он каким-то чудом будет помнить, что было происходило все эти дни, проведённые здесь, ни чем хорошим это не закончится. Я залил в себя ещё этого адского пойла и передал кудрявому. Кто ещё может помнить что-то из предыдущего кружка? Нужно ли вытрясти из него информацию? Или это работает только на тех, к кому я хорошо отношусь? Я заметил, что у меня начали замерзать пальцы на ногах, мы находились близко к окну, а оттуда лилась бесконечная метель.
Я услышал топот копыт за дверьми и к нам опять вломились эти чертята. Ещё за ними стоял лысенький, которому я отказал в попойке. Зачем вызвался стать группой поддержки мне не ясно, он ведь так же само мог быть уволенным, что часто и случалось. Случалось со всеми по многу раз. Случалось вообще многое: насилие, смерти, самоубийства, ссоры, драки, кровь, жестокость, ненависть. Но всё в основном было из-за меня. Однако, сейчас они мне совершенно не интересны, есть кое-что в миллион раз важней. Опять я слышу: гав-гав-гав, гав-гав-гав. - кричал начальник. Мышиная также стояла неподвижно, боясь.
- Та помолчи уже, тряпка половая - я раздвинул их и прошёл на выход, мне срочно нужно было дозвониться до загадочника, теперь у меня много вопросов. На его 87 я уже ответил, пусть он ответит хоть на один.