Ночь окутала торговый квартал плотным сизым покрывалом, сквозь которое пробивались лишь редкие жёлтые пятна уличных фонарей. Воздух был насыщен запахами — сладковатым ароматом перезрелых фруктов с ближайшего рынка, едким дымком из фабричных труб и чем-то ещё, металлическим и резким, что щекотало ноздри.
Мы замерли в глубокой тени между двумя складами, наблюдая за десятиэтажным домом напротив.
— Десятый этаж, — прошептал я. — Все окна тёмные. Не просто пустые — будто кто-то специально закрасил стёкла изнутри чёрной краской.
Раган, мой отец, стоял чуть впереди, его мощная фигура была едва различима в темноте. Он медленно провёл рукой по бороде, задумчиво покусывая нижнюю губу.
— Чувствую оттуда Поток, хотя и чем-то экранированный.
Ива, стоявшая слева от меня, нервно кусала ноготь. Её обычно бесстрастное лицо сейчас искажала гримаса страха.
— Пахнет… — она резко вдохнула носом, — точно как тогда. Эти тухлые фрукты, смешанные с чем-то химическим. Я запомнила этот запах навсегда.
Ольфер скрестил руки на груди. Его новые доспехи с гербом иф Регул тихо позвякивали при каждом движении.
— Лифт на десять этажей в таком дряхлом здании? — он фыркнул. — Да в этом районе даже водопровод-то не везде проведён.
Шейн, мой верный телохранитель, крутанул в пальцах пистолет.
— Если это действительно лаборатория, — прошептал он, — то почему вход через жилой дом? Где охрана? Где системы защиты?
Я ощутил лёгкое головокружение — адреналин начинал поступать в кровь. Ан ответил на моё волнение, и несколько тонких нитей сами собой протянулись от моих пальцев к ближайшим поверхностям.
— Идеальная маскировка, — ответил я, пристально наблюдая за окнами. — Кто станет проверять каждый жилой блок в городе? Особенно в таком районе.
Мириа, которую с нами отправил Курт, до сих пор молчавшая, внезапно резко дёрнула головой в сторону переулка. Её тонкие пальцы сжали рукоять кинжала.
— Охрана, — её голос прозвучал резко, как удар хлыста. — Двое. Идут с восточной стороны.
Мы все мгновенно прижались к стене, затаив дыхание. Из-за угла действительно вышли двое мужчин.
Один — коренастый, с лицом, изборождённым шрамами, жевал что-то, от чего в воздухе распространялся едкий запах перца. Второй — высокий и тощий, с неестественно длинными руками — ворчал:
— Опять ночная смена, чёрт побери. Уже третий день подряд. Хоть бы раз нормально поспать…
Коренастый хмыкнул, швыряя обёртку от еды в переполненную урну.
— Зато платят в три раза больше обычного, — его голос звучал хрипло, будто пропущенный через металлическую трубу. — Да и работа лёгкая — просто ходить да смотреть, чтобы никто не лез куда не надо.
Я почувствовал, как Ан напрягся на моей спине. Охрана ела что-то обжигающе острое — ещё одна деталь, совпадающая с рассказом Ивы. Мои пальцы непроизвольно сжались.
— Всё сходится, — прошептал отец, и в его голосе впервые за вечер прозвучало что-то похожее на волнение. — Лаборатория точно здесь.
Я медленно выдохнул, изучая здание. Обычная кирпичная кладка, местами облупившаяся штукатурка, ржавая пожарная лестница сбоку — ничего необычного.
Но если внутри действительно находились те, кто создавал проводников-хищников…
— Может, попробуем через крышу? — предложил Ольфер. — Сверху спустимся.
Я покачал головой.
— Если весь этаж защищён Потоком, как говорил отец, — прошептал я, — то любая попытка проникнуть через окно поднимет тревогу. Они будут готовы к встрече.
— Тогда как? — Мириа приподняла бровь, и в её глазах вспыхнул холодный огонь. — Штурмом через парадный вход? Это самоубийство.
Я почувствовал, как в груди закипает знакомое чувство — смесь адреналина, страха и предвкушения.
— Не через парадный, но действительно штурмом, — я оскалился в подобие улыбки. — Врываемся, хватаем всё, что выглядит ценным, и бежим до того, как они успеют понять, что произошло.
Отец мрачно хмыкнул.
— План, достойный истинного Регула, — в его голосе звучала странная смесь гордости и осуждения. — Глупый, рискованный и наверняка кровавый.
Я уже чувствовал, как нити Ана напряглись, готовые поднять нас к этим зловещим тёмным окнам. Сердце бешено колотилось в груди, но руки были удивительно спокойны.
— Тогда поехали.
Быстрой перебежкой мы оказались у стены здания.
— Готовы? — прошептал я, даже не поворачивая головы, но чувствуя присутствие каждого за своей спиной.
— Да, — коротко бросил отец, его голос был сух и резок, как удар хлыста.
— Только не урони, — проворчал Ольфер, нервно постукивая пальцами по рукояти своей рапиры.
— Заткнись и не дёргайся, — шипяще прошептала Мириа, её пальцы уже сжимали пару клинков.
Нити метнулись вперёд, обвивая пояса и ноги отца, Ольфера, Шейна, Ивы и Мириа, создавая подобие альпинистской страховки. Они даже не успели напрячься — Ан уже подхватил их, мягко прижимая к холодной каменной стене.
Мои собственные мышцы дрогнули, когда нити подтянули и меня, но я лишь стиснул зубы, ощущая, как холодный пот скатывается по спине.
Мы поднимались плавно, без рывков. Никаких всплесков Потока, никаких следов — только тишина и все усиливающийся ветер.
— Чёрт, — прошипел Ольфер, — если я упаду, то приземлюсь вам на головы.
— Это не от тебя зависит, — сквозь зубы процедила Ива, её пальцы впились в нити. — Десятый этаж, — прошептала она, когда мы поравнялись с тёмными, словно вымершими окнами.
Отец прикрыл глаза, и я почувствовал, как его аура Потока дрогнула, сканируя пространство за стеклом. Его лицо оставалось каменным, но в уголках губ залегло напряжение.
— Вся этаж запечатан, — его голос был тише шелеста листьев. — Если попытаемся пройти сквозь — точно сработает сигнал.
— Ну, как и обговаривалось, — пожал я плечами.
— А если там кто-то есть? — Ива бросила взгляд на отца, её пальцы нервно постукивали по рукояти.
— Значит, придётся объяснить им, что они ошиблись адресом, — я почувствовал, как Ан напрягается, готовый к атаке.
— Без глупостей, — резко сказал отец. — Мы не знаем, сколько их. Если что-то пойдёт не так — отступаем.
Я закрыл глаза на долю секунды, оценивая ситуацию. Мы не знали, сколько внутри врагов, какие у них проводники, если они есть, есть ли среди них кто-то сильнее отца. Но другого выхода не было.
— По моей команде, — сказал я. Отец глубоко вдохнул, и я почувствовал, как его Поток сгущается вокруг кулаков, принимая форму львиных когтей. — Ломаем.
Нити рванулись вперёд, и стекло взорвалось внутрь комнаты с тихим звоном, рассыпаясь на тысячи осколков. Мы ворвались следом — отец первым, его тело окуталось золотистым сиянием Потока, когти уже рвали воздух.
Комната оказалась огромной — вся внутренняя перегородка была снесена, превратив этаж в единое пространство, заставленное лабораторными столами, клетками и полками с реагентами. В воздухе витал резкий запах химикатов и чего-то металлического, словно кровь смешали с кислотой.
— Кто-то идёт! — крикнула Ива, её проводник-рысь уже вырвался наружу.
Из-за дальнего стола выскочили трое — двое мужчин и женщина. Их глаза расширились от удивления при виде нас, но они уже поднимали оружие.
— Не дать им поднять тревогу! — рявкнул отец и рванул вперёд.
Ан бросился в атаку — нити рассекли воздух, целясь в горло ближайшему бойцу. Тот отпрыгнул, но Ольфер уже был рядом — его рапира сверкнула, и один из противников рухнул с перерезанным горлом.
— Сзади! — закричала Мириа.
Я обернулся — ещё трое выбегали из двери на лестницу, их проводники — два ягуара и рысь как у Ивы — уже бросались в атаку.
— Ива, прикрой! — я рванул нитями вперёд, целясь в лицо хозяина ягуара.
Он не успел защититься достаточно хорошо, но и я не успел вонзить нити глубже пары сантиметров: оба ягуара уже прыгали на меня. Я едва успел отклониться — клыки сомкнулись в сантиметре от горла.
— Лейран! — отец рванулся ко мне, но его перехватил высокий мужчина в маске — его проводник, огромный тигр, пышущий энергией уровня Сдвига Тверди, уже бросался в атаку.
Тигр рыкнул, и пространство перед ним искривилось — волна сжатого воздуха ударила в нас, как таран. Отец взмахнул рукой, и его собственный Поток вырвался навстречу, смягчив удар, но нас всё равно отшвырнуло к стене. Моя спина ударилась о металлическую полку, и что-то звонко разбилось у меня за спиной.
— Врассыпную! — крикнул я, и команда рванула в разные стороны.
Мириа первой вступила в бой. Её клинки вспороли воздух с тонким свистом, целясь в горло рыси, но та отпрыгнула с чисто-звериной грацией. В тот же миг проводник-ягуар бросился Мириа в спину, его клыки блеснули в полумраке.
Ольфер перехватил его удар, сталь его рапиры звякнула о клыки, но тут же треснула — проводник был крепче любого металла.
— Чёрт! — выругался Ольфер, отступая.
Отец сцепился с тигром и его хозяином. Их схватка напоминала бой двух стихий: алые вспышки когтей против золотых лезвий из сгущённого Потока, которые отец формировал в воздухе одним движением руки. Пол под ними трескался, стены дрожали, но ни один не отступал.
А Ива…
Ива стояла в стороне, её глаза были расширены, губы дрожали. Её проводник-рысь не появлялся, будто затаился где-то в глубине её сознания.
Возможно, дело было в воспоминаниях об этом месте, возможно в том, что девушка никогда не участвовала в сражениях такого уровня и банально впала в ступор. Но думать об этом мне сейчас было некогда.
— Ива! — рявкнул я, перекатываясь в сторону от удара ягуара. — Соберись!
Она вздрогнула, словно очнувшись, и тогда проводник наконец материализовался у её ног, вытянувшись в боевой стойке. В тот же миг ягуар прыгнул на неё, но рысь встретила его в воздухе, и две кошки сцепились в клубке когтей и энергии, их рычание разрывало воздух.
Я рванул нитями вперёд, целясь в ягуара. Тот увернулся, а вот его хозяин не успел. Нити обвили его шею, рывок — и боевик рухнул, хрипя, его пальцы безуспешно цеплялись за невидимые путы.
Это заметил хозяин тигра. Он разорвал схватку с отцом одним мощным ударом лапы своего проводника и прыгнул ко мне. Я едва успел поднять щит из нитей, сплетённых в плотную сеть, но удар снёс его, как настоящую паутину. Лишь в самый последний момент я успел уйти с траектории атаки, но грудную клетку все равно сдавило ударной волной. Скорее всего под броней по ребрам уже растекалась огромная гематома.
— Лейр! — крикнул Ольфер, но его тут же отвлёк другой ягуар, бросившийся на него с новой яростью.
— Ты не должен был сюда лезть, — проворчал хозяин тигра, поднимая ладонь.
Я уже видел, как Поток сгущается в ней, готовый размозжить мне череп.
Но тут тень скользнула по полу.
Ан рванул нитями, и я упал на пол, а над головой пролетел клинок Мириа, вонзившийся мужчине в плечо. Тот взревел и вместо меня атаковал ее, но она уже отпрыгнула, исчезая среди стеллажей, как призрак.
— Ищи то, зачем пришли! — крикнул отец, вновь связывая хозяина тигра боем.
Я поднялся, стиснув зубы. Лаборатория горела в хаосе битвы, а мне нужно было найти хоть что-то полезное. Нити Ана стремительно расползлись по помещению, выискивая то, что могло бы оправдать наше вторжение и сопутствующие риски.
И тогда я заметил его — сейф у дальней стены, окружённый пустыми клетками.
Его дверца была искусно замаскирована под часть кирпичной кладки, но Ананси уловил слабый резонанс металла. Замок оказался сложным механизмом с шестеренками и штифтами, но нити проникли внутрь через микроскопические зазоры, нащупали механизм и — щелчок. Дверца приоткрылась с тихим скрипом.
— Лейран, быстрее! — крикнула Мириа, отбиваясь от двух противников сразу.
Я рванулся вперед, к сейфу. Внутри лежала толстая кожаная папка с вытисненной надписью «Протоколы серии „Лев“. Версия 4.2». Схватил ее дрожащими пальцами, быстро пролистал страницы, покрытые аккуратным каллиграфическим почерком с многочисленными пометками на полях.
«Модификация ритуала: устранение зависимости от биоматериала донора… Полное переключение на связь душ… Побочные эффекты: риск диссонанса при попытке синхронизации… Заметка: протестировать ритуал на представителе псовых…»
Это… это было не идеально, но как минимум из этих записей я смогу почерпнуть много новой информации, а также, возможно, понять, есть ли какие-то долгосрочные побочные эффекты у их варианта ритуала.
В этот момент раздался оглушительный грохот — отец только что швырнул противника в стену с такой силой, что кирпичи посыпались, как сухие листья.
— Лейран! — рявкнул отец, отбиваясь теперь уже сразу от трех нападающих. — Кончай копаться!
Шейн, прикрывавший его спину, резко выкрикнул:
— Сзади! Еще трое!
Из-за дальних клеток выскочили новые охранники. Их проводники уже бросались в атаку, издавая нечеловеческие рыки.
— Отступаем! Через окно! — крикнул я, крепко сжимая папку. Голос сорвался на хрип — адреналин сжигал горло.
Нити Ана рванули меня к окну, через которое мы проникли сюда. Резкий рывок, и тело буквально взлетело в воздух, удерживаемое нитями. Отец и Ольфер, отбросив последних противников, последовали за мной, потом Шейн с Ивой, Мириа прыгнула последней, едва увернувшись от удара когтистой лапы пантеры — зверь пролетел в сантиметре от ее лица, оставив на щеке тонкую кровавую царапину.
Я подхватывал их нитями, кроме отца, который теперь, когда уже ненужно было скрывать свою энергию, банально взлетел над крышами домов, и плавно подтягивал к себе.
Вскоре мы приземлились на узкую улочку между домами. Где-то вдали уже слышался гул пробуждающегося города, но здесь, в торговом районе, где никакие магазины не откроются до восьми, было еще по-ночному тихо.
За спиной раздались крики и ругань — охрана явно не собиралась так просто отпускать нас. Вот только и преследовать нас по всему городу они не могли. Все-таки это они тут занимались охраной незаконной подпольной (на десятом этаже) лаборатории.
— Бежим! — скомандовал я, после чего нити снова подхватили тело, уже только мое, позволяя плавно скользить над брусчаткой.
Остальные поспешили следом, отец прикрывал с воздуха.
Ольфер бежал рядом, его дыхание было тяжелым, но ровным. Время от времени он оглядывался:
— Кажется, отстают.
Через три квартала, когда мы свернули в переулок за пекарней, шум погони окончательно стих. Наконец я позволил себе перевести дух, ощущая, как сердце колотится, словно пытаясь вырваться из груди.
— Что… что там ценного ты добыл? — спросила Ива, вытирая кровь с щеки. Ее дыхание было прерывистым, а взгляд — лихорадочно-ярким. Она указывала на папку дрожащим пальцем. — Этого хватит, чтобы от нас отстали?
Я нахмурился.
— Вряд ли. Да, это наработки не самых безопасных и легальных экспериментов, иногда со смертельным исходом. Но будет сложно шантажировать кого-то этим, ведь тут нет никаких имен.
— Сука… — прошипела Ива.
— Не переживай об этом, — успокоил я ее. — Хотя вам с Этаном и угрожали, что-то мне подсказывает, что исполнять эти угрозы они в любом случае не стали бы.
Например то, что восьмая принцесса оставила мне возможность для присоединения к ее фракции даже несмотря на мой категоричный отказ, так что вряд ли ее заинтересованность можно было поколебать налетом на одну из ее исследовательских лабораторий, а сама она не стала бы портить со мной отношения ради бессмысленного осуществления угрозы.
Но вслух этого я, разумеется, не сказал.
Отец мрачно хмыкнул. В отличие от Ивы, он знал и про восьмую принцессу, и про то, что по-настоящему могли значить для клана Регул те исследования, что были описаны в папке в моих руках.
Единственное, о чем я ему не рассказал — это Розовая Бабочка. Это… знакомство, скажем так, я предпочел оставить при себе.
— Надеюсь, оно того стоило, — буркнул он. — Это было опасно.
— Вернемся в особняк, я изучу подробнее.
###
Лабораторный журнал лежал передо мной на дубовом столе. Свет лампы дрожал на страницах, отбрасывая колеблющиеся тени на слегка выцветшие чернильные записи.
Первые страницы содержали методичные записи, сделанные аккуратным каллиграфическим почерком:
«Эксперимент № 17: Замена органических компонентов ритуала на предполагаемые синтетические аналоги. Пропорции замены: вместо тридцати грамм порошка из затянутых по схеме А-23 корней синего лирника…»
Походя отметил про себя, что ингредиенты для ритуала с проводником-хищником сильно отличаются от ингредиентов для ритуала проводников-насекомых. Внизу страницы красными чернилами было выведено:
«Результат: частичный успех. Проводник формируется, но демонстрирует нестабильность в фазах 2 и 4 цикла. Риск разрыва связи увеличивается на 40%. Испытуемый № 4 погиб на третий день — полный распад нервной системы.»
«Эксперимент № 23: Использование синтетического аналога костной золы, полученного путем кальцинации кристаллов Потока. Добавлен стабилизатор на основе…»
Запись обрывалась кляксой, а дальше другим почерком, более нервным и угловатым, было дописано:
«Проводник активируется, но требует постоянной подпитки. Без дополнительных инъекций Потока деградирует за 72 часа. Испытуемый № 7 выжил, но утратил связь с проводником на пятые сутки. Побочные эффекты: тремор, частичная потеря памяти, спонтанные энергетические всплески.»
И так страница за страницей. Информация была полезной, но в основном для понимания того, как делать НЕ надо. Однако я не торопился, внимательно изучая каждый лист. И где-то в середине наткнулся на заголовок, от которого у меня на секунду сперло дыхание:
«МНОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОВОДНИКИ»
Текст под ним был написан сбивчиво, с многочисленными помарками и исправлениями:
«Теоретически, один носитель может поддерживать симбиоз с несколькими сущностями при условии разделения резонансных частот. Практические испытания: 3 успешных случая из 12. Остальные завершились…»
Далее шло зачеркнутое слово, но я разобрал — «расплавлением». Кто-то аккуратно исправил на «распадом сознания носителя».
Мои пальцы непроизвольно сжали страницу так, что бумага смялась. С одной стороны, от того, что они угробили девять человек, с другой, потому что несколько проводников у одного человека…
Я представил Ананси, окруженного другими сущностями — может быть, тем самым золотым львом Себиана или чем-то еще более мощным. Больше нитей, больше энергий, больше контроля над Потоком…
Но цена…
Я резко откинулся в кресле. В голове крутились цифры: 3 успеха из 12. Двадцать пять процентов выживших. Остальные — «распад сознания».
Как это выглядело на практике? Люди сгорали заживо? Теряли рассудок? Или хуже — становились пустыми оболочками, в которых копошились чужие сущности?
После шли теоретические выкладки о необходимых для таких двойных проводников условиях и материалах, а также результаты еще нескольких побочных экспериментов. Все полезное я переписал себе в блокнот.
Последние страницы журнала содержали сложные схемы почти без пояснений. Некоторые я узнавал — сам использовал подобное перед созданием Ана для визуализации энергетических потоков внутри формулы ритуала. Но большинство схем были мне незнакомы, с условными обозначениями, вероятно, понятными только их автору.
Возможно, я и смогу отсюда выудить что-нибудь полезное, но далеко не сразу. Я закрыл журнал, тяжело вздохнул. Судя по уже яркому свету за окном незаметно для себя я провел над записями несколько часов.
Да уж. Это было интересно и одновременно пугающе. Записи подтверждали, что кто-то уже создавал людей с несколькими проводниками. И если они нашли способ стабилизировать процесс…
Лаборатория, которую мы разгромили, явно была лишь частью чего-то большего. Вряд ли в подчинении восьмой принцессы и Розовой Бабочки была только она одна.
А значит, где-то должна быть основная база, главный исследовательский центр. И если там хранились полные записи, чертежи, образцы…
Мне нужно было найти их.
###
Дверь в мои апартаменты в центре стажировки отворилась без стука. В проеме стоял старший наставник Гэррик.
— Добрый день, сэр, — поздоровался я, отрываясь от лабораторного журнала. Уже своего собственного. — Что привело вас ко мне?
— Неделю назад в лесу в районе проведения военных игр было найдено тело наставника Сидриана, — холодным тоном произнес Гэррик.