Диметрий и Луций направились в дом грека. Тяжелый день подходил к концу. Въехав во двор дома работорговца, они вышли из повозки.
— Ну что, друг Луций, приходи через час ко мне на ужин, — пригласил его помощник ланисты, — и захвати Ливию, пусть она тебе прислуживает.
— Спасибо за приглашение, — кивнул Охотник и направился в свои комнаты. Не успел он войти в прихожую, как к нему бросилась Ливия и стала целовать ему правую руку.
— Благодарю тебя, мой Господин, за такие щедрые и богатые подарки, — шептала она запальчиво.
— Ну-ка, давай, покажи свои обновки! — попросил подполковник. Девушка тут же отошла и стала крутиться демонстрируя свой новенький хитон с вышитыми на нем квадратными узорами. На ее ногах было какое-то подобие полусапожек, а в волосах заплетена красная лента.
— Правда красиво, Господин? — спросила совершенно счастливая Ливия.
— Ты просто настоящая красавица! — произнес восхищенный Охотник и, не теряя времени, подхватил смеющуюся рабыню на руки.
— Тигра, отключай Малого! — скомандовал Охотник. — Стрессовые гормоны требуют своей утилизации! А лучшего способа это сделать, кроме как хороший секс, не существует!
— Вот старый развратник, он уже и базу научную подвел под свою страсть к распутству! — рассмеялся хищник. — Анатолий ты не против?
— Не против, — вздохнул юноша, вспомнив свои шалости с Сабиной, — а я пока подумаю над получением дезинфицирующей жидкости.
Через минут сорок Анатолий был снова подключен с сенсорному восприятию тела Луция Квинта. Он обнаружил его лежащим на спине, рядом с прижавшейся к нему мурлыкающей Ливией.
— Господин доволен мною? — вдруг с тревогой спросила она, а потом захихикала: — Господин знает столько разных способов возлежания! Я даже не знала, что так можно! И не знаю как себя вести, чтобы доставить Вам наслаждение.
— О сколько нам открытий чудных готовит сексуальный дух! — безбожно переврал Пушкина подполковник. — Мне очень понравилось! — он не успел продолжить, как дверь в прихожую открылась и на пороге спальни возникла Афина. Оба любовника быстро натянули на свои обнаженные тела простыню.
— Чего я там не видела? — рассмеялась жена Диметрия. — Я зашла предупредить, что на ужине будет почетный гость. Сенатор из самого Рима! Он приехал присмотреться к гладиаторам Батиата и видел твой бой с Эномаем. И как ты его победил голыми руками! Он очень впечатлён и хочет с тобой познакомиться. И да, он один из выживших сторонников Мария в Сенате. Поэтому можешь перед ним не скрывать свое прошлое.
— Как же он выжил при проскрипциях Суллы? — удивился Анатолий, взявший под контроль тело бывшего марианского центуриона.
— Он спас жизнь Сулле во время Югуртинской войны. И Сулл а, в отличии от Мария, этого не забыл и пощадил его во время своей диктатуры. Кроме этого, он не участвовал в терроре, который устроил Марий после того, как Сулла с легионами отбыл на восток.
— Что это за война? — спросил Охотник.
— Югуртинская война продолжалась со сто одиннадцатого по сто пятый год до нашей эры, — это военный конфликт между Римом и нумидийским царём Югуртой, начавшийся после вторжения Югурты в Нумидию и убийства его двоюродного брата Адгербала. Несмотря на первоначальные успехи Югурты, достигавшиеся в том числе за счёт подкупа римских полководцев, война завершилась окончательной победой Рима под командованием Гая Мария. В результате Нумидия была разделена, а её зависимость от Рима возросла, — пояснил Анатолий, — Сулла сыграл ключевую роль в Югуртинской войне, закончив её в сто шестом году до нашей эры благодаря своим военным заслугам и захвату нумидийского царя Югурты в плен. Его успех в кампании, который был результатом как личной предприимчивости, так и предательства со стороны нумидийцев, впоследствии разжег вражду с Марием, усилив их соперничество и заложив основу для будущих гражданских войн.
— А почему Марий его не захватил? — удивился подполковник. — Он же командовал войсками.
— А там был интересный момент. Югурту предал его собственный тесть, царь Мавритании Бокх, который в сто пятом году до нашей эры выдал его римлянам. Это произошло после того, как Югурта обратился к Бокху за помощью в войне против римлян, а сам Бокх заключил с римлянами отдельный мир. Но Бокх поставил условие. Небольшая группа римлян должна была явиться в его лагерь и там на пиру арестовать Югурту.
— Ну и что? — не понял старый диверсант.
— А то. Римляне решили, что это ловушка. Их заманят в лагерь полный воинами врага и там убьют! Все очень боялись этого, и не хотели ехать. Все! Кроме Суллы. Он заявил, что не боится, поедет и арестует царя Югурту. И сделал это! Вот этого Марий ему простить не мог. Все увидели, что финальную точку поставил не он, а его подчиненный Сулла. Так же получится потом и при подавлении восстания Спартака. Основные силы рабов разгромил Красс! Но сумевший сбежать с поля боя легион восставших, численностью шесть тысяч человек, добил Помпей, который и приписал себе окончательную победу в этой рабской войне! Правда, это не помешало потом Крассу, Помпею и Цезарю основать триумвират для управления Республикой.
— Но зашла я не за этим. Ливия, — обратилась она к рабыне, — наденешь старый хитон и старайся там не мелькать!
— Почему? — спросил юноша.
— Этот сенатор охоч до молоденьких рабынь, он может захотеть возлечь с ней! — пояснила Афина. — И я не хочу, чтобы ты, Луций, устроил на ужине скандал. А Диметрий не сможет ему отказать. Этот клиент очень важен для Батиата.
— Так может быть ее не следует туда брать вообще? На этот ужин, — спросил нахмурившись Анатолий.
— Нельзя! Тебя некому будет обслуживать. Ты же у нас свободный гражданин. А обученных ухаживать за столом пред господами рабынь у нас мало, — задумчиво произнесла жена работорговца, — сделаем так! Я подам ему крепкое вино, пусть он быстро захмелеет и может быть заснет! А за вами я пошлю, когда они уже хорошо наберутся!
— Спасибо, госпожа, — прошептала Ливия с благодарностью, — вы так добры ко мне!
— Не строй никаких иллюзий, девочка, — улыбнулась Афина, — я забочусь о доме своего мужа! Все, я ушла, а вы ждите раба, который вас позовет! — и она вышла, оставив любовников обсуждать неприятную новость.
Первое, что сделала Ливия, она повернулась спиной к мужчине и стала тихонько плакать.
— Ты чего плачешь? — обнял ее Анатолий.
— Он возляжет со мной, и господин меня сразу бросит! — рыдала рабыня. — Вот я знала, что боги только посмеялись надо мной. А я на рынке зашла в храм Венеры и принесла ей жертву! И в храм Марса тоже, чтобы господин хорошо прошел испытание!
— Никто с тобой не возляжет! Кроме меня! — стал успокаивать ее юноша.
— Он целый сенатор Рима! — не прекращала рыдать девушка. — Кто ему запретит? Господин Диметрий меня прикажет выпороть или вообще продаст, если я ему откажу или буду с ним не ласкова!
— Успокойся, — ободрил ее Анатолий, — я что-то придумаю! Он тебя не тронет!
— Правда? — Ливия повернулась к нему и прижалась. — Я не хочу никакого другого мужчину, кроме господина! Но что значит желания какой-то рабыни перед прихотью господ, — вздохнула она.
— Я сказал тебе, верь мне! — прижал ее к себе Охотник, взявший управление телом Луция в свои руки. — Лучше расскажи мне о жертвах в храмах, — он решил отвлечь ее от грустных мыслей.
— Венеру я просила, чтобы она послала мне умения доставить Вам, господин, удовольствия, когда Вы ложитесь со мной. Я принесла в жертву голубку, — стала успокаиваться Ливия, — а Марсу я пожертвовала целый динарий, чтобы он даровал вам победу на испытаниях в лудусе! И Марс Вам помог, господин! Вы правда, победили Эномая? Да еще голыми руками? Это без помощи богов никак произойти не могло! — уверенно произнесла она.
— Разумеется! — ответил старый диверсант, и усмехнулся про себя: «А имя этому богу вовсе не Марс, а Айкидзюцу»!
— Что? — спросил Тигр. — Это что за бог такой? Японский какой-то?
— Айкидзюцу — это японское боевое искусство, предшественник современного айкидо, отличающееся более жёсткими техниками. Оно основано на принципах использования силы противника, но в отличие от айкидо, фокусируется на более эффективных и жёстких методах воздействия на соперника, таких как болевые приемы и броски. Ключевая разница заключается в подходе. Айкидзюцу — это, по сути, самурайское искусство, в то время как айкидо, разработанное на его основе, стремится к гармонии и минимизации травм для обеих сторон, — пояснил Охотник, — прием с копьем я взял оттуда. Работа с палкой в айкидзюцу (также известном как дзё) включает в себя отработку базовых стоек, ударов, блоков и связок, что помогает улучшить координацию, физическую силу и концентрацию, а также понимание дистанции и тайминга. Сам процесс обучения включает в себя освоение правильного хвата, стойки, а затем переход к парным упражнениям, которые помогают развить навыки защиты и нападения.
— Ты просто молодец, Ливия! — поблагодарил ее подполковник. — Я очень ценю твою заботу. Но откуда ты знаешь про Эномая?
— Ну как откуда? Я же сопровождаю госпожу Афину с господином Димитрием в амфитеатр на гладиаторские бои! Гапломахер Эномай — один из лучших гладиаторов лудуса Батиата! Он почти никогда не проигрывает. А Вы, господин, победили его голыми руками. Ну разве это не чудо? — удивилась девушка. — А эта рана на Вашем плече. Это он Вас сумел задеть?
— Нет, это после Эномая я сражался со Спартаком! Димахером! И продержался с ним, пока наш бой не остановил Батиат! Он, конечно, крепкий боец, но я просто двумя мечами раньше не работал. А то я надрал бы ему задницу!
— Со Спартаком? Продержались? — удивлению Ливии не было предела.
— Ну да, — кивнул Охотник, — а что такого?
— Вы смеётесь над бедной рабыней? — поразилась девушка. — Если Эномай почти никогда не проигрывает, то Спартак никогда вообще не проигрывает! А Вы против него сумели продержаться! Вы, господин, великий воин не только на ложе, — она покраснела, — но и на песке арены! Вы тоже станете непобедимым! Как Спартак!
— Я стану лучше Спартака, — рассмеялся подполковник.
— Я верю в это, господин! — серьезно ответила Ливия, а потом уже деловым голосом сказала: — Пора вставать! Вас нужно одеть к пиру.
Она вскочила с кровати, накинула свой старый хитон и стала рыться в сундуке, который стоял в спальне. Оттуда она вытащила расшитую тунику, которая была основной одеждой в Древнем Риме: как для мужчин, так и для женщин, представляя собой рубаху из шерсти или льна. Обычно без рукавов или с короткими рукавами. Мужская туника доходила до колен (и подпоясывалась), в то время как женская туника была длиннее, до щиколоток, а поверх нее знатные дамы носили столу — как символ брака.
Там лежала и Toga virilis, или повседневная тога расшитая красивыми узорами. Ношение тоги было признаком того, что человек был римским гражданином. Рабы носили только хитоны. Но тогу на ужин решили не надевать, так как она была помята еще сильнее, чем туника.
— Ой! Она мятая! Ее нужно погладить! Я сейчас отнесу ее девушкам, они ее отгладят! — и Ливия с туникой в руках выскочила за дверь.
— Куда она убежала? — спросил Охотник. — У них тут что, есть утюги?
— В Древнем Риме туники гладили при помощи разогретых на огне плоских камней и нагретых металлических плит. Чтобы избежать повреждения ткани, камни и плиты оборачивали в ткань или кожу, — пояснил Анатолий, — а вот с тогой было бы сложнее! В Древнем Риме тоги не гладили, в современном понимании, а драпировали и разглаживали их с помощью слуг, добиваясь идеально ровных и неподвижных складок. Поскольку тога была огромным куском шерстяной ткани, ее могли разглаживать на специальной гладильной доске, используя рубе́ль или валёк для удаления неровностей и катышков, что объясняет происхождение выражения «не мытьём, так катаньем!»
— Меня беспокоят слова Афины, — вдруг произнес Тигр, — я не хочу, чтобы ее покрыл кто-то другой! Это унизительно для меня, как благородного повелителя животных!
— Не боись! — успокоил его подполковник. — Есть у меня план и на этот случай! Один раз к нам генерал приперся из министерства с проверкой. Паркетный. И положил глаз на нашу медсестру! А у нас с ней как раз все наладилось Он нажрался и стал лезть к ней. А набить морду ему было нельзя. От проверки зависело будущее нашей группы.
— И что Вы, Батя, сделали? — спросил юноша настороженно.
— Вот на ужине и узнаешь, Малой! Пусть это будет сюрприз. Для всех, — усмехнулся старый диверсант.
Вернулась Ливия, торжественно неся в руках разглаженную тунику. Так как весь дом готовился к торжественному пиру, все устройства для глаженья были в рабочем состоянии. Вместе с ней зашла и Афина. Пока Охотник надевал тунику, она занялась хитоном девушки. С помощью нитки с иголкой она укоротила прорези под мышками, на груди, чтобы ее девичьи прелести не светились на всеобщее обозрение. Но результатом она осталась недовольной.
— Тут что не сделай, а ты Ливия выглядишь все равно красавицей, — с досадой произнесла жена Диметрия.
— А давайте ей лицо сажей вымажем? — вспомнил подполковник фильм «Морозко» и то, как разукрасили Настеньку, перед приходом жениха, мачеха с героиней Инны Чуриковой.
— Глупости не говори! — оборвала его Афина. — Ты хочешь опозорить Диметрия Коринфского? Чтобы весь Рим и Капуя говорил, что у него грязнули-рабыни гостям подают? Придется использовать вариант с крепким вином! Ладно, иду. Ждите, когда вас пригласят, — и она вышла.
— Господин! — залюбовалась бывшим центурионом Ливия. — Вы такой красивый в этой тунике!
— Видела бы ты меня «цифре», и боевой раскраске! Бармалеи от страха в штаны поносом исходили, — мечтательно произнес Охотник.
— В чем, простите, господин? Какие бармалеи? — удивилась рабыня.
— Опять старый дурак ляпнул какую-то фигню не подумав! — язвительно произнес Тигр. — Может у него маразм старческий начинается? Как бы он в сублигакулум не надул случайно! Опозорит наше новое тело на весь Древний Рим!
— Уймись, блохастый, — засмеялся подполковник, — это я молодость вспомнил!
— Это я в Африке служил, — отбрехался лже-Луций, — там племя есть — берберы. Мы с ними воевали и называли их бармалеями. Они когда меня видели, во главе когорты идущей сплоченным строем под звук легионных труб, то от страха разбегались как тараканы!
— Господин такой великий воин! — восхищенно глядя на него произнесла Ливия. — Как мне повезло служить Вам!
— Это точно! — не стал спорить Охотник. — А не пошалить ли нам перед этим пиром, как считаешь? Я тебе еще кое-что покажу!
— Господин, — стала отнекиваться рабыня, — от нас будет пахнуть страстью, и Вы помнете свою тунику! Это может возбудить сенатора!
— Тоже верно, — согласился подполковник, — слова не юной девы, но мудрой женщины!
— А ты уверен, старая лысая обезьяна, что тебе удастся ей что-то показать? Кроме своего вялого огрызка? — голосом полным сладчайшего яда произнес Тигр.
— Это ты о чем? — испугался Охотник.
— А о том, что один блохастый рыжий кот, одному, возомнившему о себе непонятно что бесхвостому примату, кое-что отключит! И будет этот бандерлог болтать своей бесполезной морковкой без всякой пользы! — продолжал ехидничать хищник. — Я ведь не только усилить возможности тела могу, но и выключить их! Ты не забыл, браконьер-убивец?
— Тигруша, ты что это задумал такое? — струхнул по-настоящему старый диверсант, уже представивший себя в роли импотента перед Ливией и другими женщинами. — Я же пошутил. Ты же знаешь, как я тебя люблю и уважаю.
— Ага! — захихикал довольный Тигр. — Испугался, старый развратник! Смотри у меня, а то только гладить ее сможешь! Будешь гладиатор-импотент!