Тайна Фаберже
Зима в Польше – довольно прохладная.
А если твоя жена родом с маленького островка южнее твоей родины и ненавидит холод – тебе приходиться уезжать на юг. Вот и Лему пришлось. Но, к сожалению, а может быть и к счастью, ему на обеденный стол, из рук упало письмо, после которого пришлось поехать туда, где холод второй правитель – в Россию.
Лему приходилось там бывать, в детстве: когда ему было 9 или 10 лет, он дважды туда ездил с матерью.
Но это было почти 30 лет назад, в 1854 году, и оттуда Лем почти ничего не помнил.
Но письмо пришло именно оттуда, марка на конверте значилась петербуржской (По-русски Лем не говорил, но письмо было на польском, судя по всему – это была перепись, даже несмотря на русскую печать), а само письмо звучало так:
«Я, Степан Александрович Гедеонов, являюсь первым директором Императорского Эрмитажа, что находиться в Российской Империи.
Вам, Немцову Дмитрию Павловичу, поручается раскрытие дела государственной важности, в курс дела вас посветят на месте, в государственном музее.
Это личный приказ царя-батюшки Александра Александровича.»
Дочитав, Лем вопросительно уставился на подавшего письмо человека:
-Я не Дмитрий Немцов. Я не русский. И я не буду этим заниматься.
-«И я не буду этим заниматься, потому что сейчас я отдыхаю с женой, дожидаясь своего сорокалетия», вы бы сказали так, однако профессия детектива, накладывает некую предосторожность. Александр, поверьте моему слову – отныне, это ваше дело. - Лем ухмыльнулся, недобрая улыбка росла с каждым новым словом.
-Ваша угроза – слишком инфантильна, друг мой.
-О нет, это угроза не моя. Эта «Угроза» посла вашего государства – Мужчина в черных перчатках передал Лему ещё одно письмо.
В нём писалось то, что польско-русский посол, требует от Лема содействия Немцову, как дипломатический ход.
Лем просмотрел это письмо, и захохотал. Вытирая слезы, он ещё раз оглядел человека – как он и думал, под шляпой были бинты, борода и большие очки.
-Сколько дней первому письму?
-Достаточно.
Лем ухмыльнулся опять.
-Что ж… Ну если об этом просит сам посол, и сам «Царь-батюшка Александр», но…
-До вашего дня рожденья ещё 33 дня и 16 часов. Вы успеете.
-А вы, разумеется, уедете сейчас, так и не назвав своего имени?
-Совершенно, верно. Вас будут ждать на вокзале.
-Сколько? – крикнул Лем уходящему.
-Думаю, что где-то 2 и 55. И ещё, Лем – Зная обоих, я думаю, что не будет ни того, ни другого.
-Вы же тоже не держите меня за дурака, в таких вещах лучше стоять лицом к окну, а не швыряться перчатками налево и направо.
-Другого я и не ожидал. Что ж, прощайте.
-До скорой встречи.
-Александр.
-Митч.
Лем почувствовал, как ему наступили на ногу.
-Сколько?
-Я буду как можно быстрее.
-Не будешь. На интерес, зачем? Если ты не забыл, мы здесь не для того, чтобы уезжать. – Митч слышала весь разговор. И всё поняла, может быть даже на долю секунды раньше мужа.
Глупых Лем не любил.
А умным, тем более любимым, мог позволить лишнего, например, отдавленную ногу.
Но все же, через 6 дней, он был на месте. 4 – заняла поездка, ещё два дня были залогом, первый – перед женой, второй – перед «показом своей незаинтересованности в этом деле»
Утром, в 5:26, он был на вокзале, рядом почти никого не было. Лем небрежно взглянул на часы. Краем глаза он наблюдал за тем, как к нему подходит человек. Его черты можно не рассматривать – он всего лишь слуга, и вряд ли говорит по-польски.
-Лем?
-Лем.
Слуга оглядел его, указал на кэб, пробормотал что-то, что Лем услышал, как неведомое «Лях».
И вскоре слуга вместе с детективом были уже у Эрмитажа – это было огромное, внушительное и роскошное здание.
На входе к ним присоединился ещё один человек, как приметил Лем – шляпа, в которой он был польская, сшита на заказ, и скорее всего досталось ему в подарок.
-Немцов? – спросил Лем с наигранным акцентом
-Он самый – по-польски ответили ему.
-Я почему-то так и думал.
-Не делайте из меня дурака. «Почему-то?», Лем, вы первоклассный детектив – Дмитрий подошёл ближе, и тихо, на ухо, произнёс - думаю ваша усмешка, тогда в Польше, объясняет гораздо больше. Мне оставалось лишь сыграть на образе неопытного юнца, который сам не в силах решить это дело.
-А вы ведь даже не посещали место преступление?
-Не посещал, помощь мне нужна не в этом. Видите ли, наняв я охранника, они бы это заметили, и мне было бы… плохо. Поэтому я попросил помочь вас.
-И, по-вашему, я бросил жену только ради эго?
-Митч у вас милая, конечно, но нет. Честно говоря, именно здесь я допустил ошибку, но вы здесь, поэтому о ней, об ошибке, можно не вспоминать.
-Учту. И, выходит, должок за должок. Эта сильная карта.
-Не бейте в глаза, Лем. Я знаю, но я не спасаю.
-Тогда зачем я здесь?
-Вы меня неправильно поняли, Лем. Конечно, я вам помогу. Я сохраню и выстрелю, однако совершить убийство сейчас я не могу. В отличии от вас.
-Этого я делать не буду. Слишком высоки риски.
-То есть смерть в последствии лучше?
-Предпочтительнее. Знаете ли, людям пожить охота.
-И поэтому, Митч там, а вы здесь?
-Вы слишком крупная карта. Надо думать наперёд. А на Митч я могу положиться. И на Уинни тоже.
-Уинни?
-Она профессиональный убийца. И тоже, кстати, сильная карта. Как-никак тыл тоже нужно защищать…
Уинни Паркенс… 1872 год… Помню, как сейчас:
Беглая преступница убивает чиновника, это дело, которое сам Лем раскрыть не может! – пестрят газеты.
-По правде говоря, она немного ненадёжная. Но, поводок на её шее в виде смертной казни, которая её сулит если Овчарка обнародует дело и её новое имя, крепко держит это горло.
-Лем! Ха-ха, во-первых, вы женатый человек, а во-вторых, не знал, что вы собачник!
-Дмитрий. Во-первых, идите к чёрту, а во-вторых, мои собачки кусаются сильно.
Хоть у Уинни и прекрасный торс и есть за что подержаться, я предпочту слухам о том, что известный детектив, втайне от жены, переспал с преступницей, бордель… Если уж на то пошло. Но вообще-то я, мать вашу, женат.
-И потому Уинни девушка… Что ж… Тогда можно я буду «Русской борзой»?
-Как угодно…
Они поднимались по лестнице в комнату, откуда была украдена реликвия.
-Лем, последний вопрос, сколько в своре?
-8. Самые ценные личности.
-И…
-Шестьдесят на сорок.
-5 человек? А остальные?
-Вы, Огар, Гончая.
-Пудель, Волкодав, Дворняга и остальные более результативны. У них больше возможностей.
-Кто в приоритете? Пока что я очень надеюсь на Пуделя и Дворнягу. Если они не смогут – на свою удачу и Овчарку.
-А последняя?
-Такса. Но она пока что бесполезна. По-моему, самая бесполезная из всех, так приглядывает за домом. Кстати, я тут подумал насчёт укрытия. Кто знает?
-Александр, всё на высшем уровне конфиденциальности. И, почему-то, мне кажется, что он сделает всё сам.
-Ну спасибо.
-Я же не осуждаю. К бою всегда нужно собирать армию, я это понимаю. Собственно, вы здесь за этим.
-А расследование? Смею предположить, что это чистая формальность, а особенно для таких как мы.
-Я в этом уверен.
Они прошли в комнату, Немцов пропустил Лема вперёд, на что Лем пренебрежительно на него покосился.
-Перестраховаться… - Шутливо ответил Дмитрий – Уж просите…
Комната, была залом с множеством картин и экспонатов и разбитой витринной прямо по середине, там стояла подставка для экспоната. По полу, прерываясь тянулся ручеёк крови, огибая витрину он шёл к окну, на полу лежали осколки, и под окном, снаружи здания, они тоже были.
-А что украли?
-Яйцо Фаберже, это…
-Я знаю, спасибо.
Лем приступил к своей привычной работе:
-Вон там поток крови, но ни на витрине, ни на окне нету окровавленного осколка. Преступник порезал себя ножом, судя по струйке крови, где-то в области… Хм… Лучезапястного сустава, и сразу прикрыл рану тканью, и вёл кровавый след к окну, осколки – Лем подобрал один и поставил к витрине, он точно совпал – от витрины, они плотнее оконных, значит он вскрыл дверь, разбил чем-то витрину и прыгнул в окно, в снег. Там, наверное, будет кровь. Может даже след.
Нужно пойти проверить.
Как найдете, куда он ведёт…
-Лем. Я предлагаю общаться менее официально, например, перейти «на ты»
-Хорошо.
-И всё же… Ты со мной не пойдешь, Лем?
-Нет, мне нужно ещё осмотреться здесь, перестраховаться.
-Ха, ладно. А не боишься остаться без «борзой»?
-При всём уважении…
-Я тебя понял.
Немцов вышел. Он прошёл по лестнице ко второму выходу из здания, но встретил работника, впустившего их:
-Здравствуйте, мне нужна ваша помощь.
-Детектив? Чем могу помочь?
-Ваша задача запереть главный вход Эрмитажа, чтобы никто не мог войти. Не открывайте двери и не выходите за порог. И ещё, где у вас комната работников? Мне нужно сменить костюм.
-По коридору и налево. Вот ключ.
-Признателен. И помните, не выходите за порог ни в коем случае!
Слуга молча ушёл, Немцов, обходя окна, пошёл переодеваться.
Надевая последнюю перчатку, Немцов услышал выстрел – его гипотеза подтвердилась, он мысленно поаплодировал себе и пошёл к главному входу. Прождав десять секунд, он снял шляпу и слегка высунул её из-за двери, ту сразу же пронзила пуля, откинув её, он молниеносным движением закрыл дверь. И запер её на второй ключ, потом он, прислушиваясь снова пошёл ко второму выходу.
Выйдя на улицу, он сразу же зарылся в снег.
Несколько полицейских, пришедших на шум выстрела начали обыскивать местных, на предмет оружия, кто-то из них пошёл к лежащему на входе слуге, который, к счастью, оказался жив. Где-то разбилось окно, и через минуту Лем уже летел со второго этажа вниз. Он, приземляясь, сделал кувырок, встал на ноги, прильнул к стене и начал отряхиваться. Из снега, слегка напугав своего коллегу вылез Дмитрий.
-Kurwa, Борзая… – пробормотал Лем – что дальше?
-Вообще, я думал, что всё будет по-другому, но как есть, так есть. Полагаю, что со стрелком разберутся офицеры. Вряд ли, ему позволят сбежать из музея, да и тем более, стрелять нам в спину наёмник не будет.
-Наёмник?
-Именно. Полагаю, что это наёмник, один человек бы так не подставился, банда работала бы более скрытно, и им бы не позволил Д’Артаньян.
-Кто?
-Понимаешь, Лем, сложно быть детективом, без связей с преступным миром. Ты сам это знаешь.
Д’Артаньян, и банда «Трёх мушкетёров», конечно, не святые, но они помогают мне, а я помогаю им. Они дают мне преступную неприкосновенность, а я устраняю их врагов, и врагов закона. У нас общие враги.
-И она работает?
-В любом мире есть законы. Преступники, подчиняются своим законам, ты – своим, я – своим. Я и мушкетёры занимаемся теми, кому чужды любые законы. Просто – если ты мешаешь всем вместе, и злу, и добру, тебя убьют. Такова природа серого мира, к которому я и отношусь. И ты тоже относишься. Чего стоят шавки.
-Свора.
-Да, свора. Я к тому, что мы можем идти.
-И куда?
-Мы идём за помощью, вдвоём мы не справимся…
Их «прогулка» не заняла и часа, шли они спокойно, без суеты, и вскоре остановились у какой-то двери в переулке.
-Я – Арамис. – сказал Немцов после того, как трижды стукнул в дверь. – Организуйте сбор мушкетёров.
Дверь открылась, Дмитрий вошёл, Лем вошёл следом.
-Он со мной. – ответил «Арамис» на вопрос открывшего им двери человека. Они прошли в какой-то кабинет. Занят был лишь один стул, три пустовало.
-Атоса не будет.
-И тебе привет, Портос.
-Кто с тобой?
-Помощник.
Лем сел за стул, с буквой «А» на спинке. И уставился на Немцова. Вскоре, к ним пришёл и сам Д’Артаньян.
-Арамис… Давно ты не захаживал. Что тебе нужно?
-Полагаю…
-Помощник. – не дожидаюсь вопроса, сказал Лем.
-Кхм… Полагаю, что за мной охотятся адепты «культа Крови», я вышел на их след, и мне в голову чуть не прилетела пуля.
— Это видно по твоей шляпе. И… Тебе нужны люди?
-Мне нужны твои люди. Мне нужны 43 смерти, а не 43 ареста. Они наняли человека, полиция возьмет его, и он будет главным подозреваемым. Портос, убей его в тюрьме, пока его не допросили.
-Сделка?
-Приказ.
-Ещё, мне понадобиться укрытие для человека, через… два года и 55 дней. На неопределённый срок.
-Должок?
-Он самый. И это я только про укрытие.
-Ему?
-Ему.
-Почему не кто-то из нас?
-Мне нужно было спрятаться, и нужна была конспирация. Понимаешь, подвергнуться опасности в виде не проверенного человека, и снятие неприкосновенности из-за охраны – я не могу.
-А я помощник, а не охрана. Ваши законы не нарушаю – закончил Лем. – сообщите об этом всему логову крыс.
-А вы?
-У меня свора.
-Польский собачник?
-Он самый.
-Ха-ха… У вас те же законы, я полагаю?
-Абсолютно. И потомку, поддержка крыс, мне понадобиться. И ещё, если крысы прогрызут хоть миллиметр того платья, которое здесь окажется, моя свора съест любого мушкетёра, и любую крысу.
— Это я уже понял, Лем.
-Я предпочту остаться здесь «Польским собачником».
-Хорошо. - Д’Артаньян привёл взгляд на Немцова - Я согласен.
-Дело за малым… Хм… Уничтожим всех скопом. Они проводят жертвоприношения, я попадусь им в лапы, ты и твои люди устроят там мясорубку. Собачник убьёт главу культа. А я разберусь с полицией.
-Как мне его убить? – Лем поднял глаза на Немцова.
-Глава культа – безымянный, безликий человек. Он будет присутствовать на жертвоприношении. Крысы перекроют выходы, ты выстрелишь в главу, потом в палача, я накроюсь телом, а ты должен будешь спрятаться где-нибудь. Крысы сделают своё дело, а остальным займутся мушкетёры…
Немцова взяли на следующий день, его помощника-детектива – убили.
Вернее, убили того, кто притворялся таковым. Лем следил за ними из толпы, и проводил их взглядом до входа в коллектор. Он вошёл вслед за ними, надев плащ убитого им послушника. Всё прошло точно по плану, убивать Лему приходилось, не то, чтобы слишком часто, но приходилось, и это было для него хоть и неприятной, но частью работы. Он выстрелил в главного адепта, потом в палача и скрылся. Выстрелы послужили сигналом для Крыс, и уже через 10 минут не осталось ни одного живого члена культа.
Это было самым жестоким событием в жизни Лема, но не тем, которое его могло потрясти – это было необходимо, ради его жизни, и жизни Митч. Стоило ли оно того? 43 смерти сейчас, в моменте, и ещё бог знает сколько смертей от рук Крыс в будущем, ради двух жизней? 43 смерти отребья, стоили двух жизней в глазах Лема. Точно стоили.
Умрёт ли ещё кто-то? Пусть умрёт. Лем сделает всё, чтобы он и его жена остались живы. Это вопрос не к любви или работе, это вопрос будущего. Вопрос: что будет потом?
Вопрос: как это исправить?
Эпилог
Лем ушёл до прощания с коллегой. Немцов так и думал, но останавливать его не стал, лишь крикнул в ему вдогонку: «Жду через 2 года». Детектива задела шальная пуля, и он реши немного полежать, Крысы забирать его не стали. Когда он поднялся, никого рядом уже не было, он пошёл к выходу, на всякий случай держа пистолет наготове.
Было очень тихо – журчание гнилой воды, его собственные шаги и… Чьё-то дыхание?
Не дай бог кто-то из культа выжил!
Он пошёл на звук, и вскоре нашёл его источник – глава культа был жив. Пуля попала ему куда-то в живот, но не убила. Детектив осторожно перевернул его тело ногой.
-Эй ты, - Немцов убрал пистолет – должен будешь…
(21-28.08.2025)