Триумфальное возвращение Шанти в Ленинградский зоопарк стало маленьким чудом. Казалось, что все обитатели больших и маленьких вольеров, вышли посмотреть, как Даша, смеясь и плача от счастья, бережно несла в своих руках уставшую, но сияющую птицу-носорога. Воздух в уютном вольере с подогревом встретил Шанти знакомыми и успокаивающими запахами свежих опилок и спелых фруктов. Шанти снова была в безопасности. Она уткнулась своим огромным, невероятным клювом в плечо Даши и впервые за долгое время заснула глубоким, спокойным сном, не думая о холоде и голоде.
На следующее утро её разбудил не грохот трамваев, а ласковый голос Даши:
— Доброе утро, путешественница. Дома-то сладко спится?
Шанти лениво потянулась, расправив свои пёстрые, немного помятые крылья. Она окинула взглядом свой вольер: прочные жёрдочки, миска со свежим инжиром и орехами, чистая, проточная вода. Это был рай после каменных джунглей. Но при этом что-то непонятное осталось внутри неё после того путешествия по большому городу. Какая-то крошечная, но настойчивая частичка будоражила её и тихо шептала ей о высоком небе, пусть даже о таком, сером и низком. А ещё она шептала Шанти о вольном ветре, хоть и колючем, и пронизывающем до самых костей.
Рядом послышалось мягкое шуршание. Вместе с Шанти в вольере жила Кора, вторая птица-носорог, более старшая и спокойная. Кора редко проявляла интерес к происходящему вокруг, предпочитая тихо сидеть на самой верхней жёрдочке и смотреть в одну точку. Все считали её молчуньей.
— Ну, и где же ты пропадала, непоседа? – спросила Кора, не поворачивая головы. Голос у неё был низкий и немного хрипловатый.
Шанти всё ещё находилась под сильными впечатлениями от своего путешествия. Она подлетела поближе к Коре и воодушевленно сказала:
— О, Кора! Ты не представляешь! Там, за пределами нашего гнезда, существует целый большой мир! Совсем рядом с нами находится настоящий каменный лес с деревьями из бетона, в котором окна горят, как звёзды! И там живут птицы! Одни – важные и хитрые, другие – суетливые и шумные, а один старый ворон... он такой мудрый!
Она захлёбываясь, начала рассказывать о своих приключениях: о насмешках голубей, о тревожных воробьях, о хитрой крысе. Но больше всего она говорила о словах ворона: о доме, который в сердце, и о покое, который носят с собой.
Кора слушала её молча и не перебивала. Но когда Шанти закончила, она медленно повернула к ней свою красивую, увенчанную шлемом голову. И Шанти увидела в её глазах не привычную отстранённость, а какую-то глубокую, затаённую грусть.
— Каменный лес... – прошептала Кора. – Я его почти забыла.
— Ты тоже была там? – удивилась Шанти.
— Очень-очень давно, – ответила Кора. – Я прилетела сюда не из другого зоопарка, как ты. Меня нашли в порту, среди ящиков с заморскими фруктами. Я была совсем птенцом. И я помню... нет, не помню, а чувствую... будто из того мира, откуда я родом, со мной прилетела песня. Песня о высоких деревьях, о том, как ветер играет в лианах, как поют тропические джунгли. Но я забыла её. Здесь, в тишине и покое, я потеряла эту песню. А без неё моя душа будто спит.
Шанти притихла. Она поняла, что её собственная тоска по простору была детским лепетом по сравнению с этой тихой, взрослой печалью Коры, тоской по чему-то, чего она даже не помнила.
— Мы найдём твою песню! – вдруг решительно воскликнула Шанти. – Я научусь летать по-настоящему, а ты... ты вспомнишь!
С этого дня жизнь Шанти наполнилась новым смыслом. Она не просто наслаждалась теплом и едой. Каждый день, когда Даша выпускала их полетать в большой общий вольер под открытым небом, Шанти тренировалась. Она не просто перепархивала с жёрдочки на жёрдочку, а старалась набирать высоту, ловила восходящие потоки воздуха, училась планировать. Она рассказывала Коре о том, каков ветер на вкус, как меняется воздух, когда поднимаешься выше, как выглядят облака.
И самое удивительное, что Кора начала оживать. Сначала она просто наблюдала за подругой. Потом стала давать ей советы, тихие, будто пришедшие из глубины её памяти:
— Крылья чуть шире, Шанти. Чувствуй воздух, он тебя держит. Не борись с ним, а договаривайся.
А однажды, когда начался мелкий, моросящий дождь, Кора вдруг распахнула крылья, подставила их каплям и прошептала:
— Так пахнет дом... Влажная земля после дождя...
Это была первая нота её забытой песни.
Даша, наблюдая за ними, улыбнулась. Она заметила, как изменилась тихая и замкнутая Кора. Она стала чаще чистить перья, и в её глазах появился блеск. А Шанти и вовсе расцвела, превратившись из мечтательной красавицы в отважную искательницу приключений, пусть даже эти приключения происходили в пределах зоопарка.
Однажды вечером, когда зоопарк уже закрылся для посетителей и погрузился в тишину, Шанти и Кора, сидя в своём тёплом вольере, услышали странный звук. Это была тихая, грустная мелодия, похожая на звук флейты. Она доносилась со стороны большого пруда, где жили утки и лебеди.
— Что это? – насторожилась Шанти.
— Не знаю, – ответила Кора, прислушиваясь. – Но от этой музыки на душе становится и светло, и грустно одновременно.
Ранним утром Шанти отправилась на разведку. Прокравшись по знакомым ещё с прошлых прогулок тропинкам, она добралась до пруда. Там, на большом камне сидел белый лебедь. Он был необыкновенно стар, и его белоснежное оперение отливало серебром в утреннем солнце. А в его клюве лежала тонкая, полая внутри, веточка, и он, каким-то непонятным образом, извлекал из неё те самые загадочные звуки.
— Простите, – робко сказала Шанти, подлетая ближе. – Это вы так чудесно играете?
Лебедь медленно опустил веточку и посмотрел на Шанти.
— А, новая слушательница. Здравствуй, диковинная птица. Это не игра. Это – воспоминание.
— Воспоминание? – удивилась Шанти.
— Да. Когда-то давным-давно, в стране, где круглый год лето, один старый мудрец научил меня этой мелодии. Он сказал, что в ней спрятана душа тропического леса. Я играю её, чтобы не забыть запах тех цветов и шум тех водопадов. Я играю, чтобы мой дом был всегда со мной.
Сердце Шанти забилось чаще. Она вспомнила о печали Коры.
— А вы... вы не могли бы научить этой мелодии кого-нибудь ещё? Например, мою подругу? Она из тех краёв, из тропического леса, но она всё забыла! Её зовут Кора!
Лебедь задумался.
— Песне нельзя научить, юная калао. Её можно только услышать и пропустить через сердце. Но... вы можете приходить сюда вместе со своей подругой и слушать эту прекрасную песню. Может быть, в этих звуках её душа узнает что-то родное.
С этого дня Шанти и Кора стали постоянными гостями у пруда. Даша, удивлённая такой привязанностью, даже специально стала приводить их на более долгие прогулки в эту часть зоопарка. Кора садилась рядом с камнем, закрывала глаза, и старый лебедь играл свою грустную и прекрасную песню.
Постепенно начало происходить чудо. Сначала Кора просто тихо плакала, слёзы катились по её клюву и падали в воду. Потом она начала подпевать. Сначала это были просто отдельные звуки, отрывистые и неуверенные. Но с каждым днём её голос становился более крепким, чистым и глубоким. Она не пела слова – она пела ощущения о прохладе густой тени, о тяжести спелого манго, о радостном крике, которым птицы-носороги приветствуют восход солнца.
Однажды Кора вспоминала свою песню. А Шанти, слушая её, поняла, что нашла ещё один вид дома. Дом – это не только место, где тебя любят. Дом – это ещё и место, где ты помогаешь другому обрести его собственный дом, пусть даже в памяти и в песне.
И вот как-то вечером, когда зоопарк вновь опустел, Кора запела свою песню полностью. Она пела её, обращаясь к звёздам, которые только-только начали загораться на вечернем небе. Это была песня о её далёкой тропической родине. Песня полная не только тоски, но и любви. Вдруг песню подхватили другие обитатели зоопарка. А те, кто не пел стали прислушиваться. Даже важные павлины на время перестали кричать, а обезьяны утихли в своих домиках.
Весь зоопарк замер слушал песню Коры. А когда она закончила, наступила такая тишина, что в зоопарке был слышен шелест листьев. И в этой тишине старый лебедь склонил перед Корой свою гордую голову.
— Теперь твой дом всегда с тобой, – сказал он. – Ты вернула его себе.
На следующее утро Кору была не узнать. Она светилась от счастья, её глаза сияли. Она была полна жизни. Кора благодарила Шанти, говорила, что та подарила ей чудо.
— Нет, – мудро ответила Шанти, вспоминая слова ворона. – Я просто помогла тебе найти то, что всегда было с тобой. Ты носила свой дом в своём сердце, просто забыла, как в него войти.
Даша, видя такое преображение своих подопечных, решила сделать им необычный подарок. В их вольере появилось новое украшение – большой, прочный, искусно сплетенный гамак из прочных лиан и мягких тканей, похожий на те гнёзда, что птицы-носороги вьют на высоких деревьях. И когда Шанти и Кора укладывались в него вечером, покачиваясь в такт своему дыханию, им казалось, что они дома. В том самом, большом доме, который больше любого неба.
Шанти больше не рвалась на волю, в каменный лес. Она поняла, что настоящее приключение и настоящая свобода – не в том, чтобы улететь далеко-далеко, а в том, чтобы суметь сделать удивительным и полным открытий тот мир, в котором ты живёшь. И в том, чтобы помогать другим обретать свои забытые песни. Ведь именно из этих песен, как из разноцветных стёклышек, складывается радуга настоящего, большого и доброго дома.