В мастерской Бормо вроде бы привычная идиллия: скрежет, шипение, запах жареных грибов и раздававшийся из-под верстака непрерывный мат Семнацы, пытавшейся вдохнуть жизнь в древний стабилизатор. Идиллию нарушил Арчи, влетевший внутрь с такой скоростью, что снес со стола банку с болтами. Под звяканье болтов дрон кричал
— Бля! Там… там «Отряд Тишины»! — выпалил он, его сенсор судорожно мигал. — И с ними ебаный грнак! Грнак!
Слово «грнак» заставило Бормо замереть. Даже Семнаца вылезла из-под верстака, заинтересованно подняв бровь.
За дверью действительно стояли трое в характерных черных, облегающих доспехах с символом зачеркнутого клаксона на груди. «Отряд Тишины» — элита, крепкие, молчаливые профессионалы, чье присутствие в Тонке было дурным знаком. Но самое интересное было рядом с ними.
На массивных цепях, натянутых как струны, стояло чудовище. Пять метров ростом, гибрид орка и динозавра, с туловищем из темного, покрытого шрамами металла и мощными, чешуйчатыми ногами и руками. Его морда, больше похожая на голову тираннозавра с бивнями, была искажена немым рыком. Глаза, маленькие и тупые, горели желтым светом. Из вскрытого черепного панциря тянулись провода, ведущие к портативному блоку управления у одного из бойцов.
— Грнаки, — прошептал Бормо, и в его голосе прозвучала не столько боязнь, сколько странная грусть. — Воины Древних. Говорили, они деградировали до уровня зверей…
Один из бойцов снял шлем. Под ним оказалось молодое, но суровое лицо с острыми чертами. За спиной у него был сложный арбалет-снайперка.
— Механик Бормо? — голос был резким, как щелчок, молодым и дерзким. — Меня зовут Визуо. Мы нуждаемся в помощи. Наш… питомец, — он кивнул на грнака, — вышел из-под контроля в зоне Руин. Ваш специалист, — он посмотрел на Семнацу, — может помочь с его усмирением. Официальный заказ от Департамента.
— Визуо? — переспросил Бормо, вглядываясь в его лицо. — Неужели… сын Марго?
Снайпер нахмурился.
— Племянник. Так вы и есть тот самый Бормо, который не прошел отбор в Отряд? Восемьдесят лет прошло.
— Семьдесят — поправил Бормо.
Семнаца тут же встряла в разговор.
— А че такое? Почему не прошел?
Визуо усмехнулся, холодно и без участия.
— Ему предложили стандартный тест — вскрыть и изучить мозговой модуль Древнего, чтобы понять принципы управления их стражами. Он отказался. Счел это… неэтичным.
Бормо молча смотрел на землю. Семнаца посмотрела на него, потом на Визуо, потом на грнака.
— Ну, вы и уебаны, — констатировала она. — Древнему мозг вскрывать неэтично, а это чудище на цепи водить — этично? Вы его, блять, уже на половину в зомби превратили! Смотрите, у него из башки провода торчат!
Грнак, словно услышав ее, рыкнул и дернул цепи. Бойцы едва удержали его.
— Наша задача — изучать и обезвреживать угрозы, а не сентиментальничать, — холодно парировал Визуо. — Вы помогаете или нет?
— Поможем, — не глядя на него, сказала Семнаца. — Но по-своему.
Скоро команда двинулась к Руинам. Бормо шел молча, погруженный в мысли. Арчи, летевший рядом, тихо спросил:
— Правда ты отказался? Из-за каких-то ебаных реликтов? Древни меня создали, но бы их в зад отсношал. Без зазрения совести.
— Они не реликты, Арчи, — тихо ответил Бормо. — Они когда-то были людьми. Или кем-то вроде. У них была своя честь. В любом случае, это е по мне.
В зоне, где орудовал Отряд, царили разрушения. Грнак, ведомый бойцами, видимо, снова сорвался с контроля. Несколько стен были разворочены, на полу зияли дыры.
— Он реагирует на любую активную энергетику, — пояснил Визуо, снимая свой арбалет. — Как только мы вошли сюда, он пошел в ярость.
— Может, он не на энергетику реагирует, а на уебков в черном, которые ему мозг вынули? — предположила Семнаца. — Без мозгов-то все ебанутся.
Она не стала доставать оружие или сенсор. Семаца пошла к грнаку.
Чудовище, увидев ее, испустило оглушительный рев и ринулось вперед, порвав цепи. Пятиметровая туша с размаху ударила по ней лапой, способной смять броню. Семнаца не уклонилась. Она подставила руки.
Удар был страшной силы. Площадка под ее ногами треснула. Но девушка устояла. Ее ноги врезались в камень по щиколотку, но она держала огромную, чешуйчатую лапу.
— Ну и силища, блять… — с усилием процедила она. — Ладно, поиграем в салочки! Ну ты залупа.
Семнаца рванула лапу на себя, выведя грнака из равновесия, и тут же нанесла ему серию коротких, хлестких ударов в «грудь». Металл звенел, но не поддавался. Грнак рычал и пытался схватить ее, но она была слишком быстра и мала. Девушка вертелась вокруг него, как разъяренный шершень, ее удары не пробивали броню, но, казалось, выводили киборга из себя. В какой-то момент она поднырнула под его бросок, схватила за металлическую скобу на его спине и, с громоподобным криком, используя его же инерцию, вогнала его в каменный пол.
БА-БАХ!
Грнак лежал в образовавшемся кратере, оглушенный, его конечности судорожно дергались, а на морде было странное выражение покоя?
Все произошло так быстро, что Отряд Тишины не успел даже прицелиться. Визуо стоял с открытым ртом, его снайперская выучка не готовила его к такому.
Бормо, не теряя времени, подошел к поверженному гиганту. Он смотрел на клубок проводов, торчащих из черепа грнака. Механик достал свои инструменты.
— Что вы делаете? — резко спросил Визуо. — По закону…
— В задницу себе засунь закон, юноша. — Бормо продолжил извлекать инструменты. — То, что должен был сделать тогда. Помогать.
Пальцы механика, старые и узловатые, пробежали по проводам. Он нашел тот, что отвечал за агрессию, и аккуратно его отсоединил. Желтый свет в глазах грнака померк, сменившись на нейтральный голубой. Движения прекратились. Теперь это была просто огромная, безобидная статуя, что-то вроде киборга, но не способное причинить вред.
— Теперь его можно транспортировать, — сказал Бормо, вытирая руки. — Он больше не опасен. Но не советую его трогать. Еще что отвалиться, снова разъярится.
— Понял — кивнул снайпер. — Спасибо дядя. Без вас мы бы не справились.
Визуо и его люди молча принялись за работу. Когда они ушли, уводя успокоенного грнака, Бормо стоял и смотрел им вслед.
— Жалкое зрелище, — сказал он, и в его речи не было печали, лишь констатация факта. — Великие воины, превращенные в подобие самих себя. Они — пережиток прошлого, который никак не может упокоиться.
— Это эти пидары не могут успокоится. Сначала грнаки, потом вимранги. Потом что, акзалы? Этих даже я не осилю.
— Никто не осилит — кивнул Бормо.
Семнаца, вылезая из каменного кратера и отряхивая пыль с плеч, покачала головой.
— Ты не прав, старик. И потом, все эти твари. Они не нападают, не потому что деградировали. Они не нападают, потому что не видят угрозы. А когда не видишь угрозы… расслабляешься. А эти, — она кивнула в сторону скрывшегося Отряда, — они угроза. Со своими проводами и арбалетами. Вот он их и пытается, блять, устранить. Логично же.
Бормо посмотрел на нее, на ее спокойные, механические глаза, и задумался. Может, она права. Может, грнаки были не пережитком, а чем-то иным. Чем-то, что они все еще не в силах понять. Например стеной. Стеной, защищавшей от чего-то…
— Как ты думаешь, Семнаца — решил спросить старик — а акзалы перебьют нас, если посчитают опасными?
— Не-а — кивнула Семнаца — они нас посадят в клетки и станут держать, как мышей.
— Опыты?
— Умиляться. Мы для них как лабораторные звери, точно говорю. Так что пошли поедим, что-то мне есть захотелось… Пока никто не схватил…